Фанфикшн

Моя квэнта

Автор: Дэтранк
Жанр: приключения
Ограничения: G
Дата: 02.01.2004
Рейтинг:
Скачать

# 1 #

Я – Дэтранк. Тот, кого вы называете Бадранг-Тиран – мой отец. Не знаю к счастью или к сожалению, но мне нечего сказать в его оправдание… Дело в том, что я почти не помню своего отца. Мне было всего сезона четыре, когда я видел его в последний раз. Он ушел в море, а мы с матерью как всегда остались ждать его на берегу.

На берегу – это в большом каменном городе далеко на северном побережье, где я собственно и родился. И хоть там прошли не самые лучшие мои годы, я люблю этот город и эти земли с их холодными темными зимами и короткими полными комаров летами.

Мой отец был довольно известной фигурой в городе, он командовал целой флотилией кораблей, и многие добивались чести служить под его началом. Корабли совершали дальние рейды и редко возвращались без добычи. В те годы, по малолетству, мне не было повода задуматься, а чем собственно занимается отец – Мы с мамой жили ни в чем не нуждаясь, отца уважали и боялись в городе и главное – он был КАПИТАН! Одного этого было достаточно для мальчишек, чтобы не обращать внимания на ворчливые пересуды – КАПИТАН стоял в наших глазах неизмеримо выше всех сплетен. Как, впрочем, почти все капитаны нашего порта. Мы все просто бредили морем – всем хотелось ТУДА – в дальние страны к опасным приключениям и несметным сокровищам (что с этими сокровищами потом делать нас тоже не заботило).

 

Итак, отец ушел в море. Сперва от него приходили письма. Потом перестали приходить. Так прошло несколько сезонов. К холодам вся его флотилия вернулась на зимовку. Вся, кроме его корабля. Точно не знаю, но что-то там у них произошло. Мать говорила с капитаном Клоггом – он тогда частенько бывал в нашем доме – но "папаша" (так его звала вся портовая мелочь) многого не рассказывал. Несмотря на всю свою разговорчивость молчать он умел еще как. Я понял только, что отец распустил флотилию и ушел на своем корабле куда-то к западу.

Время шло, мы ждали. Я рос а вот денежки наши нифига не росли. А потом пришло письмо. Последнее письмо отца. Он писал, что решил завязать с морем и осесть где-то в более благодатных чем наши краях. Писал, что он заложил крепость на побережье и что когда он ее достроит, то заберет туда нас с мамой. Но мать, кстати это письмо не привело в такой буйный восторг, как меня. Скорее наоборот. Веселье и раньше-то было редким гостем в нашем доме, во всяком случае, когда не было отца, а теперь и вовсе ушло навсегда. Я всё реже бывал дома – были свои дела, дружки… и надо же было, в конце концов, на что-то жить…

Дальше хуже – еще несколько сезонов спустя, я как-то возвернулся домой после каких-то трехсуточных удовольствий и обнаружил, что у нас гости. Какой-то тощий оборванный крыс сидел за столом, а мать расхаживала взад-вперед по комнате и курила. Ей-богу она курила! Старую отцовскую трубку. Такого я не видел никогда.

Я вошел, и этот крыс рассказал мне то, что полчаса назад рассказал моей матери. Что отец мой погиб, когда рабы, строившие его крепость, восстали, и что Клогг там тоже был, и что из команды отца и Клогга почти никто не выжил, и что вел восставших какой-то мышонок, который и убил отца. "я сам это видел" – говорил он- "прямо грудью, на свой же меч! А тот поганец стоял над ним победителем."… Я слушал как в дурмане. Потом он рассказал, что когда победители ушли, выжившие моряки, а их было всего около десятка вместе с Клоггом, оклемались маленько, нашли какой-то баркас и свалили оттуда подальше.

- А Клогг – спросил я – он ведь тоже был там. Так почему он сам не пришел рассказать нам обо всем, а прислал тебя?

- С папаши теперь вообще никакого спроса – отвечал крыс – он там маленько того… котелком повредился. Еще до штурма. Теперь его сам морской черт не поймет!

Я слушал его и чувствовал, как сквозь мое странное отупение, багровое бешенство поднимается изнутри к самым глазам. Заволакивает… Вдруг я вскочил и с небывалой силой схватил крыса за горло.

- А ты где был?!!! А где был ты, червяк земляной, когда убивали твоего капитана?!!! Мерзавцы! Поделцы! Вы все его предали! ...

Я не помню, что я там еще кричал. А несчастный крыс мотался в моих лапах как настоящий червяк. Честное слово, я б его задушил, но в последний момент что-то тяжелое стукнуло меня сзади по затылку…

Очнулся я несколько часов спустя. Мать спала. Я вышел из дома и пошел по улице, шатаясь как пьяный, и все встречные шарахались от меня. Следующие несколько дней оставили мало следов в моей памяти. Я с кем-то пил, с кем-то дрался, курил какую-то дрянь, приперся на какой-то корабль, орал и требовал, чтобы срочно снимались с якоря и шли к той крепости, чтобы там всех порешать. Матросы, надо сказать, отнеслись с юмором к моему демаршу. Они просто дали мне по морде и выкинули на пристань.

 

# 2 #

 

Мать умерла весной, всего на сезон пережив отца. И я понял, что мне уже нечего искать в моем большом каменном городе. От состояния нашего к тому времени ничего не осталось, и я продал дом и нанялся на торговый корабль помощником штурмана. Меня взяли сразу, что удивительно, но репутация отца, видать сработала. Правда я и сам к тому времени много чего умел. Тусуясь среди моряков, приятелей отца и Клогга (его я, кстати, видел после смерти отца, и говорил с ним, правда почти безуспешно), я много каких познаний у них набрался. Помимо школьной грамоты я умел читать карты, счислять путь по звездам и править курс на парусном судне.

В общей сложности я провел на этом корабле две полных навигации и одну зимовку. Где только мы не побывали! Чем только мы не торговали! Я к тому времени стал уже штурманом - нашего старого Сэдди убили в бою, и умер он у штурвала, как истинный моряк – самым молодым штурманом в порту. А в третью мою навигацию случилось то, что случилось.

Я уже говорил: чем только мы не торговали; но кое-чем все же не торговали. Мы стояли в большом южном городе и готовились к выходу в море. Я был на корабле, а капитан с другими офицерами пошли на берег. Тут прибегает один наш и орет с пристани, чтобы готовились принять еще товар. Я думаю:"какай нафиг товар? Мы ж полнехоньки". И тут вижу какой – рабы… Я просто… Нет, мы конечно всяким торговали и контрабандой и грабленым (тем, что у пиратских кораблей отбивали), но РАБЫ…

- Не, ребята – говорю – отваливайте! Мы живым товаром не торгуем!

А капитан мне с пристани: "Торгуем, торгуем! Загружай, Дэтранк, не дрейфь!

Этим последним словом он меня достал. Я перебрался на берег и объяснил ему, что бывает за такие слова, а еще то, что рабов я не повезу - пусть сам курс прокладывает.

Наверное, за те несколько сезонов, что я провел в море, от благородных порывов не должно было ничего остаться, но, видать, осталось. Я просто не запаривался на этом, пока меня не касалось. Я всякое повидал; бороться с работорговлей бессмысленно, но если тебе это претит, то можно просто в этом не участвовать, и нормально при этом жить и зарабатывать. Так примерно я капитану и сказал. Но этот старый прощелыга решил, что это блажь. Ну, слово за слово, а там и за ножи. Короче, мы подрались, и я его убил. Зря. Боцман меня ненавидел, а старпом завидовал моему авторитету. И всё кончилось тем, что меня заковали в кандалы и вместе с рабами, за которых я так опрометчиво заступился, бросили в трюм. Но команде это не понравилось, и они потребовали меня либо освободить, либо попросту высадить нафиг (это в открытом-то море!). Что капитан и сделал. В смысле выкинул меня на ближайшем рифе.

Двое суток в открытом море, это я вам скажу, совсем не синекура!

А потом меня подобрала местная торговая лодка и отвезла в тот же жаркий городок, из которого мы с таким скандалом отплыли неделю назад. Но тут мне повезло. Впервые за долгое время повезло по-настоящему. В той лодке я был не единственным пассажиром, там плыл еще один старый… как это… а, сурок. Точно! Сурок. Такой старый, толстый и сонный. Этот народец обитает где-то в степях на востоке, и живут они большими прайдами в больших норах. Но тот сурок, Старый Тэххи, как он назвался, что-то там с кем-то не поделил по молодости, и отправился путешествовать. И в итоге осел в этом прибрежном городке. Он мне глянулся сразу. Во-первых тем, что не проявлял обычного для мирных фермеров презрения к хищным бродягам вроде меня, а во-вторых это ж был такой кладезь знаний. Не знаю, где в своих норах они такому научаются! Дело в том, что Старый Тэххи строил корабли. И слыл самым крутым корабельным мастером города. Я поселился у него и он стал учить меня. Столько знаний на меня не вываливалось никогда в жизни. Порой мне казалось, что бедная моя башка сейчас треснет на мелкие кусочки. Цифры, чертежи, такие деревья для того, такие для этого… у-у-у! Но как же было интересно! А еще Старик Тэххи был большой мастер петь всякие песни и легенды – знал он их великое множество. Я раньше к менестрелям так-себе относился, как к чему-то несерьезному, но он меня переубедил. Я и сам научился играть на гитаре и петь. Иногда даже очень в тему заходило.

Так времечко и шло. Но мне вовсе не улыбалось всю жизнь прожить в этом жарком шумном городе. Очень, по правде говоря, тянуло в леса, в родные хвойные леса, к грибам, черничникам, к зимнему снегу и осеннему листопаду. К жирным ленивым куропаткам и глухарям, что по осени так замечательно ловятся к ужину! Короче, я размечтался. А тут как раз пришли в город посуху какие-то оборванцы, и стали на корабли наниматься. Видно – издаля? пришли. Я одного из них, тоже горностая, кстати, отловил и разговорил. Он и рассказал мне, что пришли они с запада, из большого леса. Там у ихней королевы замок был. А потом местные лесные зверюшки на замок напали, королеву порешили, а им велели убираться подобру-поздорову. И знаете, самое интересное, что он упомянул про некоего мышонка, который был предводителем этих зверюшек, и который, собственно и порешил их предводительницу. В голове прям как щелкнуло что-то – мышонок!

…"прямо грудью, на свой же меч! А тот поганец стоял над ним победителем."…

 

#3#

 

И собрался я уходить от Старого Тэххи. Он меня особо и не держал. Даже платы за учение не взял никакой. Видно ему просто надо было кому-то свои знания передать. Ну, и компания, конечно – для стариков это первое дело. На прощание он подарил мне свой посох. Интересный такой, со стальным клювообразным навершием. Таким посохом можно хоть барсуку череп проломить, чего я, понятно, делать не собирался, ну, разве что совсем припрет. Дорогу до того леса я, признаться, представлял себе крайне смутно, ибо карты на этот счет ничего вразумительного не говорили, равно как и те оборванцы, что оттуда пришли.

Ну что, лиха дорога начало – собрал я шмотник, посох взял, да гитару свою (в крайнем случае можно попытаться сойти за странствующего менестреля) и пошел.

Я зык, говорят, докуда хочешь доведет. Так вот – правду говорят. Спрашивая всех встречных-поперечных, попевая песенки по придорожным трактирам вышел я к довольно большой реке. Если верить трактирщикам, то надо было пилить по ней вверх и тогда придешь в большой лес. Я и попилил. И дней эдак через десять-пятнадцать вышел к мосту. А за мостом… Это была, наверное самая большая стройка, которую я видел. Мыши, кроты, выдры и прочие лесные обитатели строили нечто вроде огромного дома или замка из красного кирпича. И работа, видать, была в самом разгаре.

"Нет, нет, так не годится" – подумал я –"надо бы отловить кого-то да поспрошать с подробностями.".

Я обогнул стройку, прошвырнулся по лесу и вскоре нашел хорьковую нору, а в ней хорьчиху с тремя хорятами. Они весьма благосклонно приняли меня, особенно когда я отловил для них парочку жирненьких куропаток, и рассказали подробности. Оказывается та кошка, которую убили лесные жители, была сущая бестия и хорьчиха, муж которой погиб, когда служил в кошкином войске, сама бы пошла и придушила бы это стерву, но у нее в то время были совсем еще маленькие детки и она, понятное дело, бросить их не могла. А того мышонка зовут Мартин. Это он убил кошку и теперь строит большой кирпичный дом. Он герой всего леса и лесные жители на него просто молятся. А хорята добавили, что у этого Мартина есть "настоящий волшебный меч", от одного вида которого все враги разбегаются. Ну, короче, известные сказки про героев. Больше мне делать у хорьков было нечего, и я попрощался и отвалил.

Ночь пролетела быстро и бессонно. А наутро я отправился к стройке. Там я довольно бесцеремонно подцепил ближайшего корта и поинтересовался, де я могу видеть Мартина. Крот посмотрел на меня подслеповатыми очумелыми глазами, издал несколько булькающих звуков и махнул лапой в центр стройбища. Вокруг нас к тому времени уже собралась преизрядная толпа, но поскольку "обычного" оружия у меня не было, они решили, что я не особо опасен.

- Эй! – крикнул я – я не хочу с вами драться! Мне нужно только видеть вашего предводителя Мартина.

После некоторого замешательства они все же расступились и я прошел к центру стройки. А навстречу мне уже шел небольшого роста мышь в мешковатой коричневой рясе, под которой, тем не менее, нельзя было скрыть движений настоящего воина. Мышб поднял голову и на меня в упор глянули глубокие черные глаза. Я невольно отшатнулся – в этих глазах не было ни ярости, ни ненависти, только какая-то давняя тоска и непреклонная воля. И еще мне показалось, что промелькнуло в них секундное узнавание, как бывает, когда встречаешь кого-то виденного давно и мельком.

Правду говорят, что коль пришел убивать, то убивать надо сразу, а заговаривать с противником уж во всяком случае нельзя. Но на моем счету было не так много убитых. К счастью. И я открыл рот и спросил:

- Это ты Мартин?

- Да, я – Мартин.- сказал он продолжая глядеть на меня в упор – а ты должно быть пришел с севера?

Ох, не надо было отвечать… - Да, я оттуда родом.

Он помолчал, ни на секунду не отрывая взгляда от моей морды. Потом сказал негромко:

- Ты похож на него.

Потом повернулся и двинулся прочь со стройки. Я пошел за ним понимая, что о драке теперь не может быть и речи.

Мы сели у реки под большим деревом.

- Ты пришел мстить?

- Я не убил тебя сразу, значит теперь это может быть только поединок чести. Но сперва я хочу выслушать тебя. Других я уже слушал. Что было в Маршанке? Как умер мой отец?

- Хорошо… я расскажу…

***

Мы говорили весь день и всю ночь, а наутро я лежал в страшной горячке в лазарете лесных жителей. Я проболел около месяца, но они вылечили меня. Мартин часто приходил ко мне и мы снова говорили.

Спустя месяц я покинул аббатство Рэдволл – так они звали тот замок, что строили. Да, я не убил Мартина. Он рассказал мне всё. Он говорил, а я молчал. Он не просил меня отвечать. И я не стану отвечать.

И он не станет.

Просто посидим на берегу и помолчим.

 

30.12.2006

Добавить отзыв

Отзывы

Нет отзывов

(c) Redwall.Ru, 2024