Фанфикшн

Часть первая: Поиски Покровительницы.

Дикая кошка стояла, опёршись на свой военный трофей – длинную восточную саблю, ранее принадлежащую её отцу, на поле брани. Она победила. Свершилось падение власти старого Ритаса Завоевателя. Теперь лишь Фира Чёрная Ночь правила Империей Кохоуса. Но не нужен был ей этот город, разгромленная столица Усыкогтихвосттаун! Владычица завоюет себе надёжное пристанище за горами. На юг!

Ритас был старым рыжим, полосатым котом со свирепыми зелёными глазами, излучающими зло и ярость. В юности он, получив престол Усыкогтихвосттауна от своего отца, продолжил завоевательные походы. Все окрестные земли на многие километры вокруг были завоёваны жестоким тираном. Только за высокие южные горы не ступала когтистая лапа Ритаса Завоевателя. Там лежала зелёная, мирная Страна Голубых Елей. Те места славились богатством и изобилием. Ещё Великий Основатель Усыкогтихвосттауна Растерзач отправился в поход на неизведанные земли, объединив всех хищных зверей – диких кошек и котов, хорьков, лис, ласок и горностаев. Там, за горами и долами лежал Звездолапис – славный город. Его первая Главная Старейшина, правительница города и его же основательница, Юлия Суслик не смогла устоять перед натиском кровожадных бестий. И тогда, когда коты захватили город, и никто больше не мог им помешать, когда любое восстание каралось казнью всех его участников, когда всех мирных зверей, и детёнышей и стариков, заставляли в поте лица работать на хищников-завоевателей, из далёких земель явился одинокий молодой суслик по имени Марианна. Став родной всем звездолаписким зверям, Марианна возглавила бежавших из плена зверей-партизан, победила Растерзача и его войско, и своим легендарным мечом поразила дикого кота. После победы звери отстроили новые городские ворота, толстые и надёжные. В той кровавой битве Марианна Покровительница прокляла Растерзача и его будущие поколения, за всю пролитую кровь безвинных жертв. Проклятье исполнилось. Потомки Растерзача Завоевателя были сумасшедшими котами – они всей душой надеялись завоевать весь мир, и пытались делать это. Они убивали без конца, и не было конца их злодеяниям. Но наступит последний час, и потомок Марианны Покровительницы покарает потомка Растерзача, и исчезнет его род с лица земли! Вот почему коты так долго не предпринимали военных походов в тот цветущий край. Но теперь Ритас был мёртв, убитый своей властолюбивой дочерью, и старая власть, и первоначальные законы ломались. На юг!

Фира стояла, оглядывая своим зелёным оком разрушенный Усыкогтихвосттаун. Каменный замок-крепость стоял, глядя на мир чёрными окнами. Башни его были снесены, стены обуглены. Дикую кошку и её многочисленную армию окружало пепелище. Жарка была битва! Из разрушенных хижин выглядывали забитые рабы и слабые кошки с котятами. Все сторонники старого Ритаса, Повелителя Диких Котов, Владыки Зелёного Глаза, были убиты, впрочем, как и он сам. Фиру Чёрную Ночь ждали новые завоевания, она жаждала власти! На юг!

В лапах хорька-знаменосца развевалось старое знамя – поле из зелёного бархата, в середине которого находился золотой круг. По краям этого круга торчали острые кошачьи когти, а ценный зелёный камень в центре символизировал всевидящее око. Это был символ Кохоуса, Кошачьей Империи.

  - Так вперёд же, на юг! – раздался громовой голос новой Повелительницы Диких Котов. Она тронулась в путь, даже не оглянувшись на свой испепелённый дом. Уже бывший.

1

Начало верёвочки.

Суслики Дернинка и Марианна мчались по тихим коридорам Золотого Замка; все ещё спали. Дернинка пообещала поварихе Терновке, старой толстой мыши, что придёт на кухню вместе с Марианной. Ровно в шесть часов, и Терновка со своей ученицей покажут настоящие кулинарные чудеса! Марианна приготовилась к тому, чтобы под завязку набить своё брюшко. Но как досадно, детёныши проспали, и Терновка приготовила своей преемнице хорошую взбучку.

  - Дернинка, уже восемь часов! – тревожно заметила запыхавшаяся Марианна, но Дернинка уже это и так знала – башенные часы Замка громко забили, и жители Звездолаписа постепенно начали пробуждаться.

  - Невелика потеря! Всего на два часа опоздали! – пропыхтела Дернинка, но вдруг вспомнила про предстоящую взбучку. – Нажимай, Марианна! Ну же – к первому этажу! Совсем близко, перепрыгивай через ступеньки!

Они замолчали, и принялись перепрыгивать сразу через несколько ступенек.

На удивление двух сусликов, у дверей пышущей жаром кухни их встретила вполне спокойная Терновка. Она протянула подружкам горячие пирожки с ранними фруктами. Дернинка остолбенела, и Марианне пришлось съесть несколько лишних пирожков, чтобы та спохватилась и тоже принялась лопать вкусную выпечку.

  - Что случилось? – испугалась Дернинка, одновременно жуя пирожок и благодаря добродушную Терновку. – Терновка, спасибо, мы так проголодались. Ой! Скоро завтрак. Мы успеем, Терновка?..

  - Всё почти готово! – усмехнулась толстая мышь, и за лапы ввела их в кухню. Марианна замотала головой: от кипящих котлов и сковородок, брызжущих маслом, так валили облака пара и дым, что было трудно разглядеть что-либо на расстоянии вытянутой лапы. Но затем она обвыклась и принялась вдыхать вкуснейшие запахи.

  - Вот смотрите, – повариха указала лапой на несколько уставленных едой столов, – я и остальные мои помощники постарались на славу. Первый завтрак начала лета – по-моему, все ждут чего-то особенного. От готовки ты отдохнула, но дальше не жди послабления – я прослежу, чтобы ты исправно разнесла все тарелки и кувшины с напитками. Ну и вкуснотища, скажу я вам! Марианна, не тяни лапу к превосходному бисквитному пирогу! Не слизывай сливки! Подожди до утреннего пира, не перебивай аппетит, клянусь Марианной Покровительницей!..

Марианна моментально оторвалась от пирога, смазанного мёдом и политого взбитыми сливками:

  - Марианна Покровительница? Терновка, расскажи о ней, ну пожалуйста. Ты же знаешь, я всегда готова с охотой слушать о великой Воительнице. Расскажи что-нибудь новенькое!

  - Да, да! Расскажи, пожалуйста! – закивала Дернинка, похлопав от нетерпения передними лапами и затопав задними. Она не верила, что Терновка забудет о таком большом опоздании.

  - Ну что, маленькие друзья, – выдохнула толстая мышь, и присела. Она решила чуть передохнуть от тяжёлой работы. – Марианна, Марианна, ты всё пропускаешь мимо ушей, кроме рассказов о Марианне Покровительнице. Ну, так слушай же! В незапамятные времена, когда все звери жили вместе в Стране Голубых Елей, Юлия Суслик основала наш Звездолапис. Как всё это было, долго рассказывать. Но, как оказалось, город был ещё слаб, и его жители не могли обороняться от врагов. Дикий кот Растерзач, основав за северными горами себе надёжное прибежище, столицу Диких Котов, отправился в поход на нашу Страну. Наш город был целью завоевателя! Плохо пришлось звездолаписцам. И тут в городе появилась Она; впервые город увидел её маленьким сусликом вашего возраста. Но, удивительно, большие и малые звери подчинялись Марианне, как будто чувствуя в ней более старшую и сильную. Главная Старейшина и Старейшина сусликов приняли её в общину. И Марианна стала великим воином – защитником Звездолаписа, настоящей хранительницей своего города. Нет суслика храбрее неё, и я повторю это сотню раз! – старушка вскочила на лапы, и бойко захлопала лапами, напевая старинную песню. Марианна и Дернинка зачарованно слушали рассказ звездолаписской поварихи, но Марианна была погружена в мысли о подвигах гораздо глубже, чем простая и весёлая Дернинка.

  - О-о-о-о-о! – восхищённо выдохнула Дернинка, когда её наставница Терновка замолкла, завершив свой короткий рассказ. Но Марианна ещё не опомнилась – на неё как будто нашло какое-то забвение, и юный суслик был как во сне. Терновка заметила это, но не обратила особого внимания:

  - Каким это надо быть героем, чтобы получить бессмертие! Многие знают – её дух до сих пор обитает в гладко вытесанных блоках каменных стен. Я никогда не видела духа, но верю. Будет ли такой герой? Но мне надо вновь приниматься за работу.

  - Если городу будет угрожать опасность, я буду сражаться, как Марианна Покровительница! Я знаю, её пропавший меч найдётся! – храбро воскликнула Марианна, окончательно пробудившись от полусна. Дернинка восхищённо ахнула, скорее от удивления. Она очень доверчивый суслик, кроме того, Марианна была её лучшей подругой.

  - Как его найти! Его так давно никто не держал в лапах! – Мышь не удержалась, и громко рассмеялась. Всё же ей не хотелось обижать храброго детёныша, и она остановила себя. Внезапно Марианна напружинилась, и подалась вперёд. Благодушная Терновка даже немного испугалась.

  - Чего бы это ни стоило, легендарное оружие найдётся. Я чувствую это. Вот бы подержать его в лапах! – Марианна прикрыла глаза и, качнувшись, схватила Дернинку за лапу. – Где же меч… где, где?!..

  - Наверняка Покровительница поставила его на своей могиле, – предположила Терновка. – Следы легендарного оружия затерялись в веках, а где Её могила – знать лишь белокаменным стенам Звездолаписа. По преданию, когда городу будет угрожать большая опасность, Марианна Покровительница придёт к нам в новом облике и спасёт всех. Нужно только найти её Меч, но только никто не знает, где он. Да и зачем он нам, не понимаю. Прошли времена подвигов и великих сражений, настало мирное время. И почему бы иному мечу не заменить её меч?..

Марианна и Дернинка были очень заинтригованы, как могут быть заинтригованы только юные зверьки. Марианна торжественно произнесла, положив одну лапу на плечо Дернинки, другую на толстую мышиную лапу:

  - Я найду Меч, вот увидите. Покровительнице предначертано ожить в наше время и совершить новые подвиги. Судьбу не изменить.

Двое зверей на мгновение смолкли, поражённые словами и искренностью Марианны. Терновка постояла в раздумьях и смущённо принялась втаскивать в печь противень с пирогом, косясь на сусликов. Она не знала, что и говорить – затея хорошая, но… Дернинка глупо хихикнула и нерешительно произнесла:

  - Помните песенку?.. А в нашем городе живёт…

Терновка весело захлопнула створку печи и, не думая, пропела, закончив песенку:

  - А в нашем городе живёт

Один зверь. Он не ест, не пьёт;

Он всё гадает, где же Меч,

Чтобы врагов своих засечь!

Ула-ула, улала-ула-ла,

Ула-ула, улала-ула-ла! – и мышь, несмотря на свой пожилой возраст, ловко застучала зубами, как трещотками, и затопала лапами в старинном мышином танце. Лицо Марианны страшно нахмурилось, зубы оскалились, и Терновке понадобилось немало сил, чтобы удержать Марианну в своих лапах. Та рвалась к Дернинке, явно желая вправить ей уши и выдрать шкуру.

  - Эй, ты! Я серьёзно, а ты! Да я сейчас! – завизжала Марианна, изо всех сил размахивая передними и пинаясь задними лапами. – Отпустите же! Усы тебе отрежу, шутница такая!

От страха Дернинка пятилась всё дальше и дальше, и, наконец, она упёрлась спиной в горячую стенку котла.

  - Не надо! Я не хотела тебя обидеть!

  - Всё на ссоры нарываешься, да? Отпусти меня, Терновка!

И тут Дернинка оступилась и кувырком полетела прямо на котёл, в котором кипел густой капустный суп. Марианна, сообразив, что её подруга сейчас опрокинет котёл, кинулась ей на помощь. Она еле вырвалась из лап Терновки, но та, к счастью, тоже всё сообразила.

Ба-бах! Это Марианна успела крепко схватить подругу за лапу, и та, рванувшись, полетела в обратную сторону – прямо на Марианну.

  - Ничего не случилось, Терновка. Будь спокойна!.. – выдавила Марианна, поднимая с пола голову. Мышь озабоченно присела на корточки перед друзьями, косо бросив взгляд на спокойно бурлящий котлище. Дернинка жалобно произнесла, полулёжа на Марианне:

  - А я? Сейчас мне усы накрутят, да?..

  - Как-нибудь в другой раз, – усмехнулась Марианна, вставая на лапы и отряхиваясь. – Пожалуй. Мы ведём себя недостойно, скажи ведь? Уж извини.

Дернинка изумлённо взглянула на подругу. Наконец Терновка вставила, даже не зная, что сказать:

  - Вы не ушиблись? – Даже старая ворчунья растерялась в эту минуту.

  - Нет! – весело воскликнула Марианна, крепко схватив подружку за лапу. – Идём, каракатица. Нас ждут великие дела! До свидания, Терновка! Пока!

  - До свидания, детёныши! Не пропустите праздничный завтрак, – растерянно произнесла мышь-старушка, и направилась к котлу. Опять какой-то крот-лентяй забыл помешать суп! «Ой, опять забыла, – подумала Терновка, отерев поварским колпаком запотевший лоб. Она устало присела на дубовую скамью. – Я же отправила помощников немного отдохнуть перед праздничным завтраком. Вот ум вышибло!». Мышь сердито заворчала себе под нос. Она поправила чуть сдвинувшийся котёл и негромко сказала вслух:

  - Всё-таки следуёт немного поучить маленькую Дернинку. Чуть не разлила суп по всей кухне! Маленькие шалунишки!

Терновка невесело вздохнула. Ей показалось, что её мысли будут перепутаны до самого вечера. Терновка чувствовала вину перед отважной Марианной. Не надо было петь глупую песню, сочинённую каким-то шалуном хомяком.

Подружки переглянулись, каждая посмотрела по-своему, и выскользнули за широко открытые двери кухни. Как только суслики вышли за массивные кухонные двери, Марианна доверительно посмотрела на подругу и тихо вымолвила:

  - Нет суслика храбрее Марианны Покровительницы! Вот бы мне стать такой же! Чувствую, найдётся её меч, найдётся, и в наше время. Не думаешь, что Звездолапис истосковался по настоящим приключениям?

Дернинка задумчиво произнесла, почесав за ухом:

 - Посмотрим… Я думаю, тебе это удастся. Не мне же – я совсем не храбрая!

 - Если на город нападут дикие коты или стаи орлов, я буду сражаться с ними в первых рядах Звездолапиского войска. Ты ведь тоже будешь сражаться с врагами?

 - Ну… Я даже не знаю… – замялась Дернинка. – Но ты точно будешь героем – одно имя чего только стоит!

 - А? – отвлечённо спросила Марианна. Видно, она о чём-то задумалась.

 - Имя у тебя такое же, как у Марианны Покровительницы! М-А-Р-И-А-Н-Н-А! – закричала Дернинка. – Понятно тебе?

Марианна вздохнула, утомлённая этими спорами, и предложила:

 - Идём к дедушке Моссу, он поможет нам отгадать загадку Меча Марианны! Он очень старый и мудрый. Говорят, нет зверя умнее его!

 - Ладно… идём! – пожала плечами Дернинка, и они взялись за лапы, направляясь к маленькому домику-сторожке, прижавшемуся боком к жилищу всех звездолаписцев – Золотому Замку.

2

Начало Великого Завоевания.

Фира Чёрная Ночь гнала войско вперёд, не останавливаясь. Никто, кроме неё, не знал, что привал будет, когда Армия Кохоуса достигнет леса Кровавых Тюльпанов. Она гнала хищников вперёд, хотя вся была в сомнениях. Ей предстояло выбрать троих военачальников, ведь даже самому глупому хорьку её войска стало бы ясно, что двух предыдущих – горностая Чесуху и хорька Завоняя – оставлять не следует. Конечно, они были на стороне Фиры, когда готовилось восстание, но не надо забывать – так думала дикая кошка, – что раньше военачальники служили самому Ритасу, её отцу.

  - Эй, Чесуха, – как бы невзначай позвала хитрая кошка, – что-то колонна ласок шагает как пьяная. А ну-ка, научи их, как шагать. Не то и им, и тебе, глаза выколю, недотёпам!

  - Будет сделано, Повелительница. Да-а, они тупее тупых, – услужливо пискнул Чесуха. Горностай в страхе ринулся к ласкам, недоумевая, к чему же это такая строгость. Хорёк Завоняй и прочие солдаты прыснули со смеху, когда увидели, что Чесуха оббегает ласок, тыча в них копьём.

  - Лысомех, не тащись, как старая жирная свинья! – изо все сих старался Чесуха, толкая и пиная тоже хохочущих ласок. – Недомерок, ты чего так спешишь, толкаешь Каланчу! Он из-за тебя чуть на Давленого не свалился, притормози чуть! Блоходав! Грязноух!!!

Фира Чёрная Ночь остановилась, довольно смеясь.

  - Ну, всё! – наконец сердито выкрикнула она. – Чтоб все построились. Мне тут балагана не надо.

Хищники давно знали этот тон, и потому испуганно замолкли. Наконец войско более-менее выстроилось, а звери разговаривали только шепотком. Похоже, Фира проявляет себя как начальника и полководца. Не позволяет солдатам развязывать лапы!

Передние ряды издали торжествующий вопль – на горизонте показались вершины древнего леса. Основатели Кохоуса нарекли его Лесом Кровавых Тюльпанов, в честь обильных цветущих полян в весеннюю пору, усыпанных этими и другими цветами. Скоро под их лапами заколышутся свежие головки цветов, военачальники выдадут скупой, но долгожданный ужин, и солнце сядет за горизонт, дав солдатам отдохнуть от тяжёлого пути! Это же было яснее ясного – в Лесу обязательно сделают остановку.

Сама Фира Чёрная Ночь облегчённо вздохнула, увидев издалека место привала. Невероятно трудно было управлять войском, да ещё одной. Она удивлялась, как это так может быть – много сотен зверей, и среди них только один наделён разумом. Это она, Фира Завоевательница. Немного подумав, дикая кошка всё же решила, что тупость подчинённых – это к лучшему. Такие глупцы не смогут завоевать её место в Кохоусе.

Дикая кошка не заметила, как горностай Чесуха будто невзначай подбежал к ласке Слюнтяю, будто бы ровняя его в строю. Чесуха шепнул на шифрованном языке:

  - Славно поют важные пташки на рассвете, Слюнтяй, в кустах! А ну-ка, подровняйся всё-таки. Останешься без обеда.

Горностай громко хмыкнул и пошёл прочь от отряда ласок, переваливаясь с лапы на лапу и громыхая многочисленным оружием, висевшим у него на поясе. Ласки глупо захихикали, а Слюнтяй кивнул, потрясая копьём. Чесуха обернулся и удовлетворённо осклабился. Ласки заговорщически замолкли, переводя взгляды с военачальника Чесухи на Фиру Чёрную Ночь, шагающую позади усталого войска. Она была вся в своих мыслях.

Заговорщики подумали, что это им на руку.

3

Улыбка Покровительницы.

- Дедушка Мосс, э-эй, дедушка Мосс! – Марианна первой постучалась в дверь древнего домика. Старый деревянный дом был покрыт штукатуркой, теперь уже обвалившейся от времени; крыша была выстлана красной глиняной черепицей; ставни по-классически были покрашены темно-зелёной краской. Сколько лет сему жилищу, никто в городе не знал, да и его хозяин об этом забыл…

Дверь открыл старый бородатый сурок в красной жилетке с цветными заплатами, и с вышитыми луговыми цветами на огромнейших карманах. Его мохнатую голову венчала остроконечная шапочка с малость выцветшим пером горного орла. Говорили, в юности старик много путешествовал по белу свету. Когда-то он бродил у Холодных Северных Пиков, и даже, говорят, был по ту сторону легендарных гор…

 - Здравствуйте, детки! Это кто ж ко мне пришёл? – добродушно прошамкал Мосс Борода, содрав большой мохнатой лапой свисающий с косяка двери моток паутины. Какие проворные эти пауки – не успеешь сорвать паутину, как они сплетают новую.

Подружки улыбнулись, всё также стоя, взявшись за лапы.

 - Здравствуйте, дед Борода! Это мы, Дернинка и Марианна, – Марианна, как всегда, представляла себя и свою подружку первой. Дернинка только помалкивала, глядя на решительную мордочку Марианны.

 - А-а-а-а-а, суслики-друзья. Входите-входите, дети, – смиренно промолвил старик, подметая метёлкой пол – пыль так и поднялась во все стороны! Марианна и Дернинка зажали лапами нос – уф-ф-ф, как щекотно, щекотно и смешно! Суслики едва не потерялись в клубищах пыли, но, как нашли друг друга, началась весёлая забава – друзья стали кувыркаться, бегать, играть в догонялки и пихать друг друга в сером дыме. Игра продолжалась до тех пор, пока суслики не натолкнулись на хозяйственного Мосса.

  - Ой! Хи-хи-хи! – шутливо вскрикнула Дернинка. Марианна встала на задние лапы и серьёзно одёрнула подружку, легонько щипнув ту за ухо:

  - Перестань! Ты ведёшь себя, как сопливый мышонок. Разве ты суслик? О нет!

  - О да! – передразнила её Дернинка. – Ох, не могу… Ах-ха-ха-ха! Хих-хи-хи-хи-хи! Хи-хи-хи-хм…

  - Перестань! – гневно крикнула Марианна, положив свою лапу на плечо Дернинке. Та тотчас замолкла и больше не могла ни пикнуть. Суслики, взявшись за лапы, переступили порог дома. Звездолапиские детёныши часто бывали в старом доме Мосса Бороды. Дед пользовался среди детворы заслуженным авторитетом – всегда дарил самодельные резные игрушки и показывал кукольные спектакли, рассказывал стародавние истории и про подвиги друзей своей юности. Мосс Борода знал, с какой стороны подойти к каждому детёнышу – будь то выдра, суслик или мышонок!

Друзья уселись на старенький и всем знакомый жёлтый плюшевый диван, и вскоре и суслики, и хозяин Мосс распивали цветочный чай с ванильными ватрушками. Тускло поблёскивающий серебряный подносик стоял посерёдине дивана; на нём располагалась тарелка со свежевыпеченными ватрушками с кухни Замка и симпатичный красненький сервиз в белый горошек – три чашки и чайничек.

 - Ох, дед Мосс, – наконец вымолвила Марианна, проглотив последний кусочек сладкого теста, – ты много чего знаешь. Скажи нам, например, отчего пошло название нашего города? – Дернинка молча кивнула. Её рот был набит ватрушками!

 - О-о-о-о-о! – смешливо хмыкнул Мосс Борода, наслаждаясь мастерскими ватрушками. Словно не обращая внимания на ожидание сусликов, сурок неторопливо отряхнул грязные лапы и заявил: – Приходите сегодня в полночь, я вам всё объясню. А сейчас угощайтесь! – предложил Борода и улыбнулся. Мудрый он старик, хотя и любит загадки. У всех свои чудинки. 

Только пробило одиннадцать часов, как Марианна постучалась в дверь комнаты Дернинки в Золотом Замке. Марианна тихо поднялась со своей постели, подложила под одеяло несколько подушек, и выскользнула коридор. Комнатка Дернинки была почти напротив комнаты Марианны, её самой близкой подруги. Марианна боялась, что Главная Старейшина Екатерина сама будет проверять, спят ли малыши, и поэтому очень торопилась. «Вот уж Дернинке не терпится послушать рассказ дедушки! Он будет рассказывать про Меч!» – с восторгом и нетерпением думала Марианна, на ключ запирая дверь своей уютной комнатки. – «А вот бы Дернинка сама пришла за мной!»

А та уж забыла про уговор и сладко посапывала в своей постели – дрыхла, как сурок. Как старый Мосс!

 - Дернинка, Дернинка! – закричала Марианна. Никакой реакции! Марианна яростно заколотила в дверь. Бум! Бум! Бум!

 - Дернинка! Дедушка Мосс пообещал объяснить нам про город, и, может быть, про Марианну Покровительницу! Дернинка! Дернинка… – но голос было надрывать бесполезно.

Марианна вскипела от злости, свирепо сжав лапки в кулаки. «Соня! Проломить бы дверь, и хорошенько отколотить её! Совсем ни о чём не думает. Но нельзя же подводить дедушку Мосса…» – подумала она про себя, выскользнула из Замка и помчалась к домику старика. «Да уж, Дернинке повезло, что дверь была заперта!» – подумала она, тормозя у дверей старого дома. Марианна с облегчением вздохнула:

  - Никто и не заметил, что я улизнула из своей комнаты!..

В окнах старого дома горел свет. Марианна протянула лапу, чтобы постучать в дверь, но тут на башенных часах пробило двенадцать, и старый Мосс Борода сам открыл дверь. У Марианны даже появилась мысль: сурок подслушивал, идёт она или не идёт!

 - О-о-о-о! – воскликнул сурок. – Я так и думал, что ты не опоздаешь. На таких можно положится – не подведут. А где же Дернинка?

 - Дернинка? – скромно переспросила Марианна. Кончик её носа медленно залился краской. Ох, Дернинка, Дернинка. За неё и краснеть приходиться. – Она уже легла спать… Такая соня эта Дернинка, уж такая соня!

 - Да ладно уж! В такое время маленьким сусликам надо спать! – засмеялся Мосс, улыбнувшись. Белые сурочьи зубы, несмотря на его старость, ослепительно блестели и разительно выделялись на фоне мохнатой серебристой шерсти. – Выйдем во двор, и ты всё поймёшь. Всё просто.

 - Идём, старик Мосс! – воскликнула Марианна. – Но при чём тут двор?

 - Я говорю, сама поймешь!.. – проворчал сурок, и оба зверя вышли во двор.

На дворе была темнотища – хоть глаз выколи! На тёмном бархате неба сверкали бриллиантами звёзды, луна висела на невидимых гвоздиках. Стрекотали неугомонные сверчки, услаждая слух всех любителей побродить ночью. Ночные цветы благоухали чудесными, сказочными ароматами. Было так тихо, что на душу нахлынуло какое-то непонятное, странное чувство. Сурок чёрным когтем указал на звёзды, расположение которых знал наизусть:

 - Посмотри на звёздное небо. Ну же, какую картинку ты видишь? – с лёгкой ухмылкой, невидимой в ночи, спросил он. Марианна подняла голову:

 - А-а-а-ах! – выдохнула она, от восторга сжав лапы и прижав их к сердцу. Какое чудо!

С неба на город взирал храбрый воин – может быть, Марианна Покровительница. Суслик в доспехах стоял, опёршись на меч, щит висел на его поясе. Две крупные звезды ярко горели глазами бесстрашного воина, который был бессмертен. – Город звёзд! Как я раньше не догадалась! Дернинка, ты слышишь меня? Город звёзд, Дернинка! – закричала она. Голос зазвенел в ночи, разносясь, как колокол, далеко вокруг, и угасая где-то в далях.

 - Город звёзд! – обрадовано повторил старый сурок и для порядка проворчал:

 - Не кричи так! Лучше иди спать!

 - Спасибо, дед Мосс! До свидания! – радостно закричала Марианна и сломя голову побежала домой. Завтра утром она расскажет Дернинке про звёзды…

 - А про Марианну Покровительницу? Про Меч? Я же знаю, ты хочешь про это послушать… – закричал Мосс Борода, но Марианна уже не слышала его. – До свидания, Марианна, нетерпеливый суслик! Вообще-то, про звёзды подольше будет…

Он ещё не всё рассказал…

4

Бунт.

Фира Чёрная Ночь лежала на мягкой постели, зарывшись в пуховое одеяло и прислонившись к стенке изукрашенного шатра, который принадлежал ещё Великому Ритасу Завоевателю. Она слушала. Занимался рассвет; нежный, ласковый свет утреннего солнца проникал сквозь отверстия в шатёр; тихо шелестела молодая листва; сонные птицы встряхивали перья и запевали свои разные, короткие и длинные, весёлые и грустные, красивые и не очень, песни. Было начало лета, первые дни июня. В воздухе летали лёгкие и вкусные запахи весны и лета: пестрые цветы тут и там выглядывали из острой, молодой травки, пахли распустившиеся ярко-зелёные листья деревьев и кустарников, пахла даже вода, которая, казалось, совсем недавно высвободилась из ледяного плена. Привал был сделан в лесу Кровавых Тюльпанов. Кошачье войско безмятежно дрыхло, только внезапный всхрап изредка нарушал мерное храпение.

Вдруг Фира услышала тяжёлые шаги, направляющиеся от места расположения войска к её шатру. Громкий шёпот выдавал Чесуху и офицера ласку Слюнтяя. Фира, вздрогнув, настороженно вытянулась и вцепилась когтями в мягкий матрас, набитый мягчайшими гусиными перьями.

  - Слушай, товарищ, – тихо прохрипел горностай, – ты видел, как жестоко обращается с нами эта кошка-самозванка. «Великая Фира», «Повелительница котов»!.. – издевательски хмыкнул он. – То сделай, сё принеси! Сама каждый день вино да мясо трескает, а мы с голода подыхаем.

  - Да-а, – поддакнул Слюнтяй, – не будь у нас когтей, чтоб птиц и насекомых ловить, мы б уже давно подохли, это точно! На солдатском пайке долго не проживёшь.

Горностай Чесуха тихо подошёл к товарищу и заговорщицки положил ему лапу на плечо.

  - Я вижу, ты парень смекалистый, – хитро проговорил он, подмигнув. – Ты, верно, догадываешься, о чём мы сюда пришли говорить. Не о птичках и насекомых, верно? Хотя это тоже нашего дела касается.

Слюнтяй согласно закивал.

  - Пора поднять бунт, ты хочешь сказать. Мы её отравим, да?

Фира закипела в припадке бешенства. Дикая кошка, вскочив с постели, так что в стороны полетели пух и перья, схватила свой старый верный лук, которым она ещё училась стрелять в Кошачьем Стрелковом Училище. Всё это она проделала быстро и неслышно, после чего тихонько прислонилась к стене шатра. Кончик стрелы (лук был всегда заряжён на ночь) незаметно выглядывал из-за прикрытого входа в шатёр.

  - Нет, приятель, – хмыкнул Чесуха, приятельски похлопав Слюнтяя по плечу. – Фира хитра, как Великий Растерзач Завоеватель, и неожиданна, как все сусличьи герои. Если мы подсыплем яд в пищу, она сама нас заставит это слопать. Неприятно, верно? – горностай часто повторял «верно». – Лучше её убить, пока она ещё спит.

Ласка восхищённо посмотрела на горностая. Её глаза возбуждённо блестели, выдавая нетерпение.

  - Но ведь это небезопасно, военачальник Чесуха. Ты же сам говоришь, она умна и хитра, – беспокойно проговорил Слюнтяй. Чесуха беспечно взмахнул лапой: – Следуй за мной, товарищ. Я назначу тебя военачальником, когда придёт время.

Подрагивая от страха и желания получить высокую должность, любопытная ласка встала за горностаем, и мятежники гуськом заковыляли к шатру Повелительницы, выставив копья.

  - Вдвоём мы её победим, Слюнтяй, – довольно прокряхтел Чесуха, поглаживая наконечник копья, – вер… – но он не успел закончить. Зазвенела тетива, и беспощадная острая стрела Фиры насквозь пронзила ласку и горностая. Зловещий, громкий смех дикой кошки заглушил вскрик насмерть раненных зверей. Бунтовщики ничком повалились на свежую, росистую траву, обагрив её кровью. Выскочив из шатра, вконец обрадованная Фира Завоевательница рывком выдрала из трупов свою стрелу и плащом небрежно обтёрла капающую кровь. Её душа злорадно ликовала.

Птицы в лесу на мгновение смолкли, ошеломленные жестоким убийством.

5

Звездолапиский летописец.

На следующий день друзья пошли в Зал Покровительницы, чтобы разгадать загадку Меча. Они хотели внимательно рассмотреть большую мозаику.

Еще основательница города Юлия Суслик заложила основу Золотого Замка. В нём живут почти все жители города, Главный Старейшина, старейшины и Общины. Приезжие и жители города могут жить, где хотят: в Замке или вне его, но жители предпочитают жить в нём – все трудятся не только для себя, но и для всех, так что каждому что-то достанется. Все молодые и взрослые звери Звездолаписа – члены Общин. Детёныши в Общины не входят.

Дернинка и Марианна жили, как и все остальные, в своих комнатах в Золотом Замке.

В замке есть огромный зал, который называется Залом Покровительницы. На его стене, идущей вдоль зала – чудесная мозаика. Каждое поколение добавляет по кусочку, теперь это – настоящая летопись города. Суслики Звездолаписа считают, что не будь этой мозаики, история города больше бы не шла вперёд. Многие события были предсказаны ещё Основателями.

Прекрасен Золотой Замок – сделан он из белого камня, в некоторых местах по которому идут чудесные узоры; башенки и крыша покрыты красной черепицей; на самой высокой башне, которая видна со всего города, часы с боем; ворота в замок – надёжные дубовые ворота, окованные железом. Если враги пробьются через довольно крепкие стены, все зверьки спрячутся в Золотом Замке!

Марианна и Дернинка взобрались на нужный этаж, но сначала решили зайти к Старейшине Екатерине Седьмой, в Зал Старейшин. У самого входа их встретила стража, выставленная, скорее, для порядка.

  - Стойте! – и их путь преградили два дюжих хомяка с алебардами. Братцы просто шутили, но для сусликов какие шутки – грозное оружие! Подруги ужасно спешили.

  - Пропустите нас! – храбро заявила Марианна, – нам не до шуток! С каких пор мы не можем ходить по нашему дому?

Грозные стражи рявкнули, помахав тяжёлым оружием:

  - Кто вы?

  - Я Марианна, а она Дернинка! – объявила Марианна и гордо выпрямилась. – Славные суслики со второго этажа, пропустите!

  - Знаем! – подобрели хомяки и опустили алебарды, почтенно кланяясь. – Мы подчинённые Старейшины Зебруса, самые страшные часовые…

  - Альбар и Копьер, грозные стражи! – ахнули суслики. – Знаем!..

И братья-хомяки пропустили подружек в Зал, совершенно польщённые.

Екатерина VII была в Зале Старейшин; она восседала на резном троне, голова её была увенчана красивым головным убором Главной Старейшины, а тело окутано великолепным одеянием. Она отдыхала после обеда, ведь за обедом ей пришлось обходить столы, за которыми собрался весь город, и приветствовать зверей. Подружки не знали, что делать. Тихонько посоветовавшись у двери, суслики постучались и отворили дверь. 

  - Здравствуйте, Старейшина Екатерина! – поздоровались Марианна и Дернинка и почтительно поклонились, подойдя ближе. Они не раз видели Екатерину, но сейчас был особый случай. Суслики никогда не обращались к Главной Старейшине с личной просьбой.

  - Здравствуйте, девочки. Вы, – дружественно промолвила она, привстав с трона, – Марианна и… и… Её голос был приятен и внешность красива. Марианна мгновенно отчеканила, залившись краской от кончика носа до хвоста:

 - Мы Марианна и Дернинка! – и Марианна добавила, не дав Екатерине вставить ни слова:

 - Разрешите нам пойти посмотреть на Марианну Покровительницу. Она поможет разгадать одну тайну; позвольте.

Екатерина улыбнулась:

 - Никто не запрещает вам. Конечно, идите! Я вас проведу. Странно – могли бы сами пойти, ведь все двери нашего дома открыты для мирных жителей.

Легко поднявшись с трона, она, как лёгкий детёныш, подлетела к подружкам и провела их в зал Покровительницы.

 - Входите, Марианна и Дернинка. А я пойду править городом!.. – засмеялась Екатерина, как колокольчик зазвенел. Потом, также легко, как всегда, Старейшина упорхнула, оставив их созерцать великую старинную красоту. Дернинка прикрыла дверь и прошептала:

  - Главная Старейшина тоже суслик, как и мы. Вот удивительно!

  - Эх, ты! – хихикнула Марианна. – Пусть суслики правят миром!

Дернинка немного подумала.

  - Да, ты права. Уж не миром, так городом! А почему же мы просили разрешение пойти в зал? Мы же могли пойти и так – мы мирные звери, а не коты-чужеземцы!

  - Ой, да! – воскликнула Марианна. – Ну и глупые мы с тобой. Главной Старейшине помешали.

Подружки подошли к Марианне Покровительнице. Она, как живая, взирала на них со стены зала Покровительницы. Под потолком шла надпись: «Когда придёт время, я приду!», окружённая пушистыми облачками и завивающимися лентами. Сколько лет этому изображению и этой надписи?!! Века…

Марианна начала читать вслух:

  - Придёт время, и…

Вдруг тихо скрипнула дверь, и кто-то громко произнёс:

  - Я приду!

Суслики испуганно обернулись. На пороге стоял кролик в модном пиджаке, из кармана которого выглядывали большие часы на цепочке.

  - Уф! – выдохнула Дернинка. – Напугал, ушастый! – заверещала она.

  - Ну что вы! Я же не хотел. Извините! – изящно поклонился кролик и представился: – Меня зовут Пербеллюс.

  - Я Марианна, а она – Дернинка. Мы хотим узнать, где находится Меч Марианны, а я хочу найти его и стать первым воином – героем! – объявила Марианна и спросила: – А ты кто, Пербеллюс?

  - Я – придворный летописец, пишу новые летописи и переписываю старые, – охотно ответил кролик, – а также я стихотворец! – и он продекламировал мгновенно сочинённый им стих:

Прелестная компания:

Трусишка, воин, я,

Достойная внимания

Звериная семья;

Один есть-будет воином,

Котов будет сражать,

А летописец есть-кто-есть

Вам песни сочинять!

Пербеллюс ещё раз поклонился до самой земли; кончики его длинных ушей забавно обметали каменный пол зала. Кролик был жутко болтлив, но, несмотря на это, весьма вежлив и учтив. Его вид был таким потешным, что суслики не удержались и разразились громким, искренним смехом, ухватившись за животы обеими лапами и привалившись к стене. Пербеллюс охотно присоединился к друзьям.

  - Ха-ха-ха! Ах-ха-ха-хммм! Ой, не могу! Ах-ха-ха-ххх!.. – давилась Марианна. Наконец она привстала с пола и доверительно положила лапу на плечо кролика. – Если ты летописец, то ты, верно, сможешь нам помочь!

  - Не знаю. Сколько раз я изучал старинные летописи Звездолаписа, но не нашёл в них ничего стоящего о мече, только одни поверия, легенды и догадки!.. Ах, Меч Марианны, моя цель! Я давно работаю над этим вопросом, работаю уже с того момента, когда меня, кролика в расцвете сил, прежняя Главная Старейшина Звездолаписа назначила Звездолаписким летописцем. Прошло немало времени, я собрал кучу разнообразных сведений, но, злая судьба! Я больше не продвинулся ни на шаг, – ответил Пербеллюс, перестав смеяться. – Я вижу, кто-то из вас та избранная, кто станет Второй Воительницей Звездолаписа. Говорят, сейчас мирное время, Звездолапис не нуждается в Воителях. Кто знает! Вы поможете мне разрешить загадку Марианны и её Меча.

  - Что тебе известно, Пербеллюс? – задумчиво сказала Марианна. Кролик тотчас же ответил:

  - У в летописи есть кое-что интересное – моя запись прошлого года… Вы помните, белки Звездолаписа и голуби из Лесного Дома ремонтировали наши Часы?

  - Да-да! – взволнованно перебила Марианна. – Голуби укрепили на башне канаты, и белки смогли легко вскарабкаться на Часы. Потом птицы открыли изнутри дверки, и все они почистили механизм и отремонтировали разные детали…

  - Великолепно! – восхищённо прошептал кролик, закатив глаза. Потом он хитро прищурился и воскликнул, улыбнувшись: – Ну и речь, друг! Ну и память, право! Я назначу тебя летописцем после меня, так и знай. Превосходная и очень интересная работа, заслуживает почтения. Хотя, – и тут Пербеллюс подмигнул, – я кролик в расцвете сил, и долго ещё протяну.

Дернинка явно над чем-то размышляла, и никто из друзей не обращал на неё внимания, пока она, наконец, не вмешалась в беседу.

  - Пербеллюс, не тяни. Что же в твоей летописи? – и кролик не успел открыть рот, как Дернинка опять погрузилась в свои мысли. Но друзья – Пербеллюс и Марианна – не стали ей мешать. Марианна вопросительно посмотрела на кролика:

  - Да-да, – тихо и настойчиво повторила она, поглядывая на Дернинку – она тоже ведь хочет помочь в разгадке Тайны Меча Марианны! – Что в твоей летописи, говори скорей!

  - Время не ждёт, – таинственно пробормотала Дернинка, и когда кролик и суслик повернулись к ней, опять задумалась над чем-то своим. Пербеллюс начал:

  - Вот отрывок из Звездолаписской Летописи, написанный мною год назад. Я помню его наизусть: «В сей год, год Жирного Карпа, в весну Первоцветного Нектара в Звездолаписе завершился ремонт Великих Мастерских Часов на главной башне нашего жилища, Золотого замка. Бригаде белок помогали голуби из Лесного Дома. Один из голубей, чистивших механизм, бывал на верхнем этаже. Он выяснил любопытную новость. Голуби обнаружили на этаже, на какой-то странной двери, древнюю надпись. Никто из наших зверей не может читать на древнем языке, я же не мог карабкаться на последний этаж, изнывая от пыли и жутких пауков. Тогда старейшина Бруна, белка удивительной красоты и чудного ума, привязала к поясу уголёк и пергамент, пробралась к тайной двери и переписала древнюю надпись. Я расшифровал надпись; была же она на древне-сусличьем»…

Марианна восхищённо смотрела на друга.

  - Молодец, Пербеллюс! Что за память! Спорю, это что-то нам даст. Что же за надпись?

  - Я не помню, – бросил Пербеллюс, повернувшись к двери, – думаю, надо посмотреть в Летописи. Не сомневайся, это важно!

  - Стойте! – внезапно воскликнула Дернинка, пробудившись от своего оцепенения. – Кажется, я что-то узнала!..

Суслик и кролик выжидающе замерли. Дернинка, довольная произведённым впечатлением, забыла обо всём на свете. Она небрежно опёрлась на позолоченный подсвечник, стоящий у стены, и, повернув голову в сторону мозаики, заговорила. Марианна положила лапы на пояс и внимательно разглядывала легендарный меч; Пербеллюс устало прислонился спиною к двери.

  - Пока вы болтали, – самодовольно хмыкнула Дернинка, обозрев своих друзей, – я посмотрела на надпись, и начала размышлять. «Придёт время, и я приду!»… Я считаю, здесь скрывается подсказка, где искать Меч. Время – часы… Большая Часовая Башня, друзья!..

  - Дернинка, ты гений! – радостно вскричала Марианна, подпрыгнув. Пербеллюс нахмурился. Его упитанная кроличья физиономия при этом забавно сморщилась.

  - Не лезть же нам сейчас же на башню! А как проверишь?

  - Ты же говорил – летопись! Что ты хотел нам прочитать?

И в ту же секунду Пербеллюс схватил сусликов за лапы, и они помчались, спотыкаясь, по лестницам, коридорам и залам к Архиву Звездолаписа, или Кабинету Летописца.

Склонившись над старыми хрониками, Пербеллюс лихорадочно листал пыльные страницы. Суслики стояли рядом с ним, опёршись о широкий дубовый стол, до потолка заваленный книгами, свитками и древними документами. Пыль летела клубами и заставляла друзей ежеминутно чихать.

  - Год Великих Вод, год Одуванчикового Мёда, год Радужных Бабочек… Ап-пчхи! – внезапно чихнул Пербеллюс и слетел с лавки вверх лапами. Пыль взмыла вверх столбом, поднятая захлопнувшейся книгой. Марианна устало зевнула и дёрнула кролика за край пиджака:

  - Нашёл?

  - Следующий за годом Радужных Бабочек – год Жирного Карпа. Апчхи!.. – Пербеллюс, пошатнувшись, опёрся лапой за край лавки и поднялся с пола. – Чхи-чхи-к-кх… Он-то как раз нам и нужен, апчхи!

Но страница была потеряна, и звездолаписский летописец опять принялся спешно листать древнюю летопись. Марианна лежала на постели, стоявшей у стены, облокотившись на подушку и разглядывая сквозь мириады летающих пылинок своих друзей. Из окна лился яркий солнечный свет, заставляя пылинки блестеть и переливаться, менять цвета и образовывать причудливые узоры. Лучи доходили до углов комнаты и освещали корешки книг, стоявших в самом конце нижних и верхних полок. Вьющиеся розы, карабкающиеся вверх по южной стене Звездолаписского Замка, лезли в окно. Солнце просвечивало сквозь их нежные молодые листья, и освещало причудливые вьющиеся силуэты. Дернинка клевала носом, заморенная жарой летнего дня.

  - Нашёл,  друзья! Слушайте! – громко произнёс, наконец, Пербеллюс, вытянув онемевшие лапы и оставив летопись в покое. Дернинка подняла заспанную голову и подпёрла её лапой.

  - Читай, скорее! Пора обедать! – подала Марианна голос с кровати.

  - Кто на мою кровать улёгся и ещё приказывает, а?.. – проверещал Пербеллюс и тут же осёкся: – Вот этот стих, или рифмованная загадка, как хотите. Читаю…

Суслики тотчас же сгрудились возле друга, вглядываясь в непонятные символы и прислушиваясь к речи Пербеллюса. Кролик читал медленно, проговаривая каждое слово.

Где в облаках спит герой,

С-чем-я ты не найдёшь.

Пусть Север ты возьмёшь с собой.

С кем камень расшибёшь?

Кто ухом чувствует шаги,

Где их следа нет и ноги,

Под розой есть сквозь ели путь.

Про цель ты помни, не забудь.

Друзья присели на лавку и задумались.

  - Это какая-то головоломка! – мучительно воскликнула Марианна, отчаянно глядя на друзей. Она уже устала от этих всех удивительных событий, догадок и ожиданий. Дернинка была в том же состоянии. Пербеллюс устало хмыкнул:

  - И нам надо её разгадать.

  - Это точно, – тихо вымолвила Марианна и опять отправилась на кровать, зарывшись там в пуховые подушки. Два суслика и кролик принялись усиленно думать.

6

Выбор военачальников.

Кошачье войско выстроилось на большой лесной опушке и нетерпеливо ожидало появления Великой Фиры Завоевательницы. Хищники были озадачены неожиданным исчезновением горностая Чесухи и ласки Слюнтяя, и приказом Повелительницы готовиться к продолжению похода – они ещё даже не успели пообедать. Хорёк Завоняй не знал, вести ли ему себя как военачальник, или нет. Хорёк бесцельно обходил войско вместе с офицерами, и тихо грустил: зачем ему было ослушиваться хозяина и следовать за Фирой? От нечего делать солдаты обсыпали насмешками Завоняя и некоторых командиров:

  - Эй ты, рожа вонючая! Подбери брюхо!

  - Это что за морда тут вызывается? Я тебе зад, гадина, начищу!

  - А-а, поаккуратней будь, не то я всё Повелительнице расскажу!

  - А ты, лягуха расплющенная, пасть заткни – я ей как нажалуюсь про тебя, что ты против её власти разную пакость мелешь – Фира тебя о стенку размажет и «ха-ха» скажет!

  - Ой, не надо, Кривоух! Пожале-ей меня! – сыпались со всех сторон разговорчики, перебранки и перепалки. Завоняй выкрикнул:

  - Да плюньте вы на эту Фиру! Тьфу! Все наши беды – от неё, киски-самозванки! Звери даже и не заметили, когда вперёд своей неслышной походкой убийцы вышла Фира Чёрная Ночь, а когда заметили, было уже поздно. Она услышала отчаянные слова хорька.

  - Эй, лентяи! – выкрикнула дикая кошка, рванув за шкирку несчастного Завоняя, приподняв его над землёй, – сегодня я выберу трёх военачальников, вам понятно?! Твоё поведение мне не нравится, – зловеще обратилась она к хорьку, – тем более, ты из среды заговорщиков.

Хорёк обмер. Он знал этот тон Фиры и её покойного отца. Он предвещал СМЕРТЬ!

  - Я ничего не имею против вас, госпожа, – пролепетал Завоняй, – просто жизнь у нас, солдатов, ох как не проста, доложу-у вам, да-а-с!.. Я только правду говорю, госпожа-а-а! – и крик замер в глотке старого хорька, советника самого короля. Фира Чёрная Ночь холодно и расчётливо впилась когтями в горло Завоняя. Холодок пробежался по спинам всех воинов: и котов, и хорьков, и лис, но им не жалко было старика Завоняя – они боялись за свои жизни. Глаза хорька налились кровью, лапы напряглись, что-то в глотке заклокотало. Дикая кошка, насладившись предсмертными конвульсиями своей жертвы, швырнула ту на землю. Из горла Завоняя волнами лилась кровь, все четыре лапы дрожали мелкой дрожью, губы неслышно шептали последние проклятия. Наконец хорёк в последний раз дёрнулся, обмяк и затих навсегда. Фира равнодушно пихнула лапой неподвижный труп и провозгласила:

  - Ну что ж, приступим к выборам военачальников. Хи-хи, я не буду вас утруждать, сама выберу.

Притихшее войско испуганно молчало, только радостные весенние звуки нарушали зловещую тишину. Фира не обращала внимания на замешательство зверей. Она поводила своими большими зелёными глазами, но только для вида – всё было уже обдумано. Потом кошка подошла поближе к командирам, стоящим в первом ряду.

  - Ты, ты и ты, – деловито кивнула она коту, лису и горностаю, особо старающимся выделиться и показать себя госпоже, – подойдите ко мне. Скорей, скорей! Кто вы там?

  - Проныра, – выкрикнул лис.

  - Крысобой, – испуганно промяукал кот.

  - Жаднюга, – подумав, выдал горностай.

  - Отлично, бравые ребята! – с насмешкой воскликнула Фира Чёрная Ночь и легонько толкнула зверей. – Вы теперь военачальники, ответственность за всех тут несёте, чтоб мои приказы исполняли. Зарубите себе на носу!

  - Да, Повелительница!

  - Так точно, Повелительница!

  - Конечно, Повелительница!

И новоиспечённые военачальники поклонились Фире, Повелительнице Диких котов, обрадованные повышением в чинах, а потом уж и напыщенно пожали друг другу лапы. Пусть остальные завидуют!

7

Что скрывается за семью печатями?

Марианна молча глядела в потолок, положив лапы под голову и прислушиваясь к бормотанью Пербеллюса. Дернинка сидела на подоконнике, свесив лапы и поглаживая молодые пушистые листочки роз. К началу лета выбились и тугие бутоны, слегка просвечивающиеся сверху. Из окна была видна небольшая часть города. Кипела весенняя работа.

  - Где в облаках спит герой,

С-чем-я ты не найдёшь, – неожиданно громко произнёс Пербеллюс. Подружки вздрогнули. – Что это обозначает?

  - Кто герой, по-моему, ясно. Покровительница имеет в виду себя – кто ещё сочинил послание к будущим потомкам?

Дернинка напряжённо молчала и не знала, что сказать.

  - Согласен, – довольно кивнул Пербеллюс и тут же почесал в затылке. – С-чем-я. Что это такое? С чем я?

  - Это месиво какое-то, а не слово, – смешливо отозвалась Дернинка, разглядывая пёструю бабочку, севшую на веточку розы вблизи Дернинкиного носа.

Пербеллюс пропустил сказанное молодым сусликом мимо ушей. Если бы кто-то дал готовый ответ! Нет, какие-то загадки, ребусы, головоломки… Но на Марианну это подействовало совсем по иному. Она бешено вскочила с кровати, так что полетели кучи пыли и свитки в сторону, и подпрыгнула чуть было не к потолку. Пербеллюс озабоченно произнёс, осторожно пятясь задом к двери:

  - Что-о тако-ое, а-а? – только и смог вымолвить он. – Марианна, присядь. Сейчас схожу в кухню, принесу мокрую тряпку. Меня тоже эта жара достала.

Марианна встала на лавку и захихикала, беззаботно глядя на недоумевающих Пербеллюса и Дернинку:

  - Ха-ха-ха! А я уже знаю ответ, ха! – заливалась она, потешаясь над озадаченными друзьями. – Ах-ха-ха! Когда, ты, Дернинка, сказала про месиво, я подумала: месиво – значит слово перемешано. С-чем-я. Чем – самое длинное слово, а с конца – Меч. Значит там, где захоронена Марианна Покровительница, «Меча ты не найдёшь».

Пербеллюс и Дернинка застыли в изумлении.

  - Ты не шутишь? – прошептала подружка Дернинка, спрыгнув с подоконника.

  - Ничуть! – обиженно ответила Марианна. – Я что, обмануть вас собираюсь? Нет уж. Мне надо найти Меч, это защита Звездолаписа.

  - Тогда правда, – вздохнул Пербеллюс. И тут же задал вопрос, цитируя следующий отрывок: – «Пусть Север ты возьмешь с собой.

С кем камень расшибёшь?».

Марианна напряжённо почесала за ухом. Дернинка, вздохнув, опять отправилась на подоконник.

  - Всё загадки, да загадки! – проворчала она, вдыхая свежий весенний воздух. – Столько лет прошло – Меч уже и не найдёшь.

  - Ты не понимаешь! – вспылила Марианна. – Я чувствую, скоро городу потребуется помощь. Нам понадобится Меч, он спасёт Звездолапис, когда на нас нападут враги!

  - Провидцы, – заорала в ответ Дернинка, спрыгивая с подоконника. – Ты дурью маешься. Вот у Пербеллюса это работа.

  - Дура! – рассержено воскликнула Марианна, резко отойдя от подруги. – Тогда иди, не мешай нам!

  - Девичьи ссоры!.. – пробурчал Пербеллюс, бросив на Марианну и Дернинку уничижительный взгляд и кладя лапу на лапу. Ему не хотелось, чтоб эти суслики забили ему голову своими делами. Не это волновало сейчас мудрого Пербеллюса. Он взаправду чувствовал, как что-то холодное лезет в его душу, проникает повсюду. Что-то стремится разрушить Звездолапис, стереть его с лица земли! Надо не прекращать поиски, иначе все погибнут! Пербеллюс побледнел и покачнулся на скамье, едва успев ухватится за неё. Рассерженные суслики не заметили этого.

Бросив замешанный и немного грустный взгляд на друзей, обиженная Дернинка рванула дверь и пулей вылетела прочь. И всем – и Марианне, и убежавшей Дернинке, и Пербеллюсу – сразу стало грустно. Марианне жутко хотелось позвать подружку, попросить прощения, но что-то мешало и сопротивлялось. Пербеллюс нерешительно произнёс, закашлявшись:

  - Важное дело… бросаем… – глаза кролика затуманились, а нижняя губа предательски задёргалась. Марианна села на лавку лядом с ним и сердечно пожала лапу друга.

  - Нет, друг. Это дело нашей жизни.

  - Тогда за дело! На чём мы остановились?

  - «Пусть Север ты возьмёшь с собой.

С кем камень расшибёшь?», – продиктовала Марианна, вспоминая стих. И друзья опять почесали в затылках. – Права была Дернинка – в чём-то и права, – вздохнула Марианна. – Вот уж загадки, так загадки!

  - Север… Как взять с собой север?

  - Чтобы ориентироваться в незнакомом месте, надо знать направление – север, – пробормотала Марианна. Пербеллюс обрадовано воскликнул: – Моряки и путешественники берут с собой в дорогу компас, Марианна. Его стрелка указывает на Север.

  - Надо взять компас! – закричала Марианна, подпрыгнув.

  - Так точно! А «с кем камень расшибёшь»?

  - Камень, камень, земля, грунт. Кто у нас в городе может долбить, дырявить или копать? – пробормотала Марианна, меря лапами комнату – от окна к книжным полкам, от окна… Пербеллюс принялся перечислять зверей Звездолаписа:

  - Хомяки – целая община!

  - Ты что, – возмутилась Марианна. -  У этих хвастунов лапки как у бабочек! Как они будут копать?

  - Суслики.

  - Чтоб мы могли дырявить камни? Издеваешься, шапка-ушанка!

  - Суслик-муслик!.. Гм… Мыши?

  - Мыши? Рыть-то они немного могут, но дробить камни?

  - Барсук Зебрус.

  - Лапы у него мощные, значит, и копать может. Я знаю, барсуки превосходно роют свои норы. А кроты? Они просто гении, я имею в виду их многочисленные коридоры.

  - Кроты, Марианна, кроты! Молодчина, – воскликнул Пербеллюс, задыхаясь от радости и захлопав лапами. – Теперь мы можем связать первую часть в целое.

Марианна начала перебирать в памяти разгаданные строчки и тут же составлять план:

  - «В облаках», то есть на башне, наверно, Меча нет. Нужно взять кротов и компас и куда-то пойти. А дальше? Читай!

Пербеллюс немедленно зачитал следующую часть стиха. Надо сказать, память у кролика отменная!

  - Кто ухом чувствует шаги,

Где их не следа нет и ноги,

Под розой есть сквозь ели путь.

Марианна на мгновение задумалась, и через минуту произнесла:

  - Кто ухом чувствует шаги – это тоже кроты. Они ж под землёй – конечно шаги слышат!

Пербеллюс радостно добавил, довольный быстрой разгадкой:

  - «Где их не следа нет и ноги» – тоже кроты. Рассказывается же про них, несомненно!

  - Но под какой розой? Под цветком?

  - Это может быть и изображение розы, – озабоченно пробормотал Пербеллюс, царапая какие-то картинки на уголке пергамена.

  - Да-а, – протянула Марианна. – Надо спросить самих кротов об этих двух последних строчках. Пойдём, Пербеллюс.

  - Но…

  - Идём, идём! – и Марианна схватила заморенного жарой кролика за лапу и потащила в дверь, не зная, куда точно идти. Пербеллюс, когда окажется в прохладном коридоре, очухается и сам скажет. – Идём в жилище кротов!

8

Неожиданная преграда.

Войско Великого Ритаса продвигалось по узкой, необъезженной дороге в глуши леса Кровавых Тюльпанов. Повелительница диких котов Фира Чёрная Ночь ехала на разукрашенных носилках, которые несли два сильных лиса – солдаты Крюк и Пасть. Дорога лежала через неизведанные края. Ни один из зверей Ритаса не был здесь. Эти места были страной Ритаса Завоевателя, его владениями – Кохоус (Когти, Хвост и Ус). Но не ступала сюда нога Завоевателей – они боялись древнего проклятия. Но и сейчас местным жителям бояться было не чего – не за данью пришло кохоусское войско, не за рабами. Оно пришло покорить город за горами!

Фира лежала на мягких заморских подушках, прикрытая балдахином. Мысли дикой кошки летали где-то в облаках: она грезила, какую расправу учинит в Звездолаписе, как будет лакать свежую кровь каждый день и есть только свежее мясо, какие реформы проведёт в своей будущей стране… Пределы мечтаний жестокой Фиры лежали далеко за гранями возможного. Кошка лениво зевнула и беспечно потянулась, когда носилки вдруг сильно дёрнулись, и край балдахина распахнулся. Яркий свет на мгновение ослепил Повелительницу, и она, взмахнув когтистой лапой так, что едва не снесла лисью морду, просунувшуюся в отверстие, грозно рыкнула:

  - Эй, кого там болотный дух занёс? Балдахин прикройте, поспать не дают!

Проныра, дрожащим голосом приказав Крюку и Пасти стронуться с места, протявкал:

  - Извините, Повелительница, извини-ите… – в лапах лиса край балдахина дрожал, и то раздвигался, то задвигался. – Радостная весть! Первые ряды войска уже заметили горы!

  - Так начинайте подъём, или переход, не знаю, – равнодушно зевнула Фира, зарываясь в бархатные, расшитые шёлковыми узорами восточные подушки. – Мне то что в носилках, а?

  - Не знаю, Повелительница, – в замешательстве отчеканил военачальник Проныра.

  - То-то!..

  - Но Повелительница!.. – воскликнул лис, распахнув балдахин, который Фира уже, рванув, захлопнула. – Наш путь преграждает река, такая большая-больша-а-ая. Вброд её не перейти, это уж то-о-очно.

  - Вяжите плоты! – взвизгнула Фира, истерически задёрнув изорванный балдахин и так подпрыгнув на носилках, что лисы-носильщики вздрогнули.

  - Рубите деревья, вяжите плоты! Будем начинать переправу через реку! – громко прокричал Проныра, обойдя вокруг войска. Крюк и Пасть, переглянувшись, осторожно опустили носилки Повелительницы. Дикая кошка тотчас же, к удивлению зверей, выскочила из носилок и скомандовала военачальникам:

  - Кто из вас специалисты, выберите самые плавучие деревья. Вяжите плоты! Нам надо перебраться на другой берег сегодня вечером, не позже.

  - Слушаемся, госпожа! – выучено отчеканили военачальники: лис, горностай и кот.

  - Да, госпожа!

  - Конечно, Повелительница! – послушно вторило войско.

Фира сидела у самой воды, на старой согнувшейся коряге. Вокруг свисали лохматые плети ивовых веток. Кошка смотрела на быстротечные воды реки, сквозь которые проглядывалось каменистое дно и шустрые рыбешки с разнообразными речными жителями. Вид бегущих вод вовсе не умиротворял дикую кошку, да и рыбы её не интересовали. Она ненавидела воду, и всей душой желала, чтоб они поскорей минули эту реку. Еле заметным жестом Фира Чёрная Ночь подозвала горностая Жаднюгу, военачальника. Юркий горностай сразу же заметил этот знак и не заставил себя ждать. Звери повернули головы в сторону Фиры Повелительницы Диких котов – что же на этот раз? Страшно любопытно – страшно и любопытно.

  - Да, Повелительница? – Задние лапы Жаднюги были измазаны в речном иле, а в передних лапах был длинный ивовый прут. Кошка обратилась к подчинённому:

  - Дай-ка сюда свой прут. – Горностай послушно протянул Фире ветку, очень упругую и очищенную от листьев. – Хорошо, хорошо, – в задумчивости пробубнила Фира, пощёлкивая клыком. Жаднюга замер от страха и нерешительности, и тут Повелительница нарушила зловещую тишину. – Сколько плотов построено?

  - Три, Повелительница!.. – задрожал несчастный горностай.

  - А надо? – зарычала кошка, размахивая зловещим прутом.

  - Э-э-э-э… Э-э-э… не меньше полусотни, госпожа-а, – заикаясь, выговорил злосчастный Жаднюга.

  - Иди, и достраивай! Чтоб к вечеру было готово, иначе заставлю работать ночью! – и дикая кошка так ударила зверя прутом, что тот с воплями отлетел в самую гущу войска и бухнулся в воду у берега реку. Брызги и комья ила так и полетели в стороны, а бездушные хищники встретили Жаднюгу громкими и безжалостными взрывами хохота.

Солнце медленно заходило за горизонт, и воины с завистью поглядывали на яркий и тёплый костёр, на подушки, разложенные прямо на земле, на вертел с перепелами, жарящимися над костром. Всем этим великолепием пользовалась одна лишь Фира Чёрная Ночь, Повелительница Диких Котов, а им оставалось лишь взирать на райскую жизнь. Время от времени Фира, забавляясь, кидала в толпу кусок мяса, а коты, лисы, горностаи и ласки устраивали кровопролития за эти ничтожные клочки съестного. Дикую кошку это всё чрезвычайно потешало и забавляло. Военачальники и командиры покрикивали, обходя работающих дозором:

  - Не отвлекаться, хомячьи рыла! Вы что, неделю тут просидеть собираетесь?

  - Живее, живее! На королевские харчи не заглядывайтесь, работайте. Работайте, работайте!

  - Вам что, лапы отвязали? Вяжите, рубите, работайте! Хвост не засиживайте!

  - Прыщенос, ты чего тайком рыбу ловишь? А ну, отдай! А ты куда полез! Я первым его рыбу заметил, отдай! Отдай!

Звери работали неохотно. Служба у Ритаса и у Фиры им уже надоела – вылезай из шкуры, и грош в награду! Но Фира Чёрная Ночь, как и её отец, жестоко подавляла восстания. Для хищных зверей она была  почти что бессмертным и выдающимся зверем, которого никто не может победить. Солдаты боялись её до смерти, и поэтому всё продолжали на неё работать.

Фира уже давно почивала в разложенном походном шатре, когда воины Усыкогтихвосттаунской армии закончили работу и устроились вокруг угасающего костра, выкладывая свои жалкие запасы. Занимался рассвет. Скоро они отправятся в путь.

9

Подземные владения Старейшины Землееда.

Высоко стоявшее над землёй солнце освещало две фигуры, мерной походкой двигающиеся вдоль стены Звездолаписа. Одна фигура поменьше, шествующая спереди второй, была одета в длинное сиреневое платье, другая – высокая и с длинными ушами – в узкие шёлковые брюки и красно-синий плащ-пиджак. Большая фигура забежала вперёд и лапой поманила первую.

  - Сюда, Марианна. Закрой на время глаза, не то ослепнешь. Там очень темно. Постоишь минутку, потом откроешь. Большая разница в освещении. – Кролик Пербеллюс взял Марианну за лапу, друзья вместе зашли за лестницу, ведущую на стену, и исчезли. Под ней был ход!

Марианна прищурила глаза. И впрямь темнотища, хоть глаз выколи. Пербеллюс успокоительно произнёс, похлопав суслика по плечу:

  - Не бойся, открой глаза. Идём. Кроты живут под землёй.

И друзья, взявшись за лапы, стали осторожно пробираться по коридору. Стены туннеля были серокаменные, а пол земляной, гладко протоптанный огромными лапищами кротов. Потолок поддерживали каменные балки. Паутины и грязи не было, хотя ход был и древний – кроты убирали своё жилище.

Наконец ход расширился, и взору друзей предстал удивительный зал, находящийся далеко под землёй. Этот зал был гораздо больше, чем огромный зал Покровительницы. В стенах зала по порядку располагались двери, ведущие в комнаты кротов. В середине стоял огромный стол. Марианна с удивлением подошла к нему и осторожно постучала по поверхности.

  - Странно! Он же должен сгнить!

Тут, к большой неожиданности, отворилась одна дверь, и в зал хлынула огромная толпа кротов. Кроты вовсю шумели и высказывали своё довольство по поводу завтрака в Золотом Замке.

  - Ну и булошки Терновка печ-чёт!.. Как сливовое масло намазать, так прямо во рту тает, ш-рушшш!

  - М-м, как давно не было орехового мороженого с нектарными леденчиками! Хрусь-хрусь!.. Спасибо, за зиму льда заготовили, теперь всё лето хрумтеть буду. Хрусь-хрусь.

  - Ой, замолчи, Копалка. Нет лучше сахарного лесного ореха, м-м-м… Чав, чав, чаав…

Большой крот с угольно-чёрным мехом довольно подошёл к друзья, и, оглядев их с лап до головы, важно изрёк:

  - Мы, кроты, мастера на все руки. Видели стол, хррш?

Пербеллюс тоже любознательно изучил стол со всех сторон.

  - Так вот, друзья, – продолжал главный крот, – вы думаете: почему стол не гнилой? Он покрыт специальным лаком, наши инструменты – тоже. Старинный рецепт.

Пербеллюс и Марианна восхищённо захлопали, а вся кротовая община радостно затопала задними лапами, так что потолок затрясся. Большой крот представился перед двумя гостями:

  - Меня зовут Землеед, фыррш!

Остальные коты громко отчеканили, ещё раз топнув лапами:

  - Старейшина Землеед, фырш!

  - Я – Марианна, суслик из Звездолаписа, – вышла вперёд Марианна и поклонилась кротам, – а это летописец Звездолаписа – Пербеллюс.

  - Знаю, знаю! – пробасил крот, радостно потирая запачканные землёй лапы.

Землеед и Пербеллюс пожали друг другу лапы и дружески обнялись. Марианна с удивлением смотрела на них – вроде совсем не похожие звери, а друзья, сразу видно!

  - Здравствуй, крольчуга ушастая! Ты чего под землю не ходил?

  - Да что мы, землевед, наверху не видимся? В гости к вам ходить, жители подземелья?

После долгого и тёплого приветствия Землеед сразу же перешёл к делу. Не зная, к кому обратиться – Марианне или к другу Пербеллюсу, крот произнёс, вертя головой в обе стороны:

  - Ну, какое дело? Вы ж не зря пришли?

  - Ясное дело! – нетерпеливо хмыкнул Пербеллюс. – Знаешь про Меч? Меч Марианны.

Крот хрипло засмеялся, похлопав передними лапами:

  - Да как уж не знать! Мы хоть кроты, но героев знаем и почитаем. Чего ж надо?

  - Меч! – воскликнула Марианна, приведя всех кротов в изумление. – Мы скоро найдём Меч, может быть. Помогите его найти.

Пербеллюс вытащил из кармана пиджачка скомканный пергамент, и Землеед с несколькими кротами сразу же сгрудились вокруг него. Кроты с удивлением рассматривали эти буквы и символы, написанные кроликом, и шептались между собой.

  - Тут написано про вас, про кротов. Вы должны провести нас по подземелью к Мечу, – сообщил Пербеллюс и зачитал строчку из стиха: – Где их следа нет и ноги,

 Под розой есть сквозь ели путь.

  - Многие наши ходы выходят на поверхность. Некоторые могут привести в лес Голубых Елей, так что насчёт ёлок ясно, – подумав, пробормотал Землеед. – И насчёт лап, кажется, понятно. Имеется в виду ход, которым мы не пользуемся. Он часто обваливался, там погибло несколько кротов. Видно, он и выходит в лес. А роза… Мы вам потом покажем.

Кроты удовлетворительно закивали; некоторые молодые кроты, стоящие впереди, ласково и почтительно погладили своего главаря по бархатистой чёрной шкурке. Землеед шутливо отмахнулся и нетерпеливо пробасил, поднимая лапу и указывая прямо на Пербеллюса:

  - Всё, длинноухий дружок, хрр?

  - Да-да! – уверил его Пербеллюс. – Но нет… Ещё кое-что: «Про цель ты помни, не забудь».

  - Что за память!.. – воскликнул один крот по имени Грызец. Землеед молча кивнул и тут же ответил Пербеллюсу: – Видно, что-то помешает вам в дороге, сотрёт память или усыпит. Будьте осторожны. Кто пожелает отправиться в путь вместе с героями? – спросил старейшина Землеед, повернувшись к остальным кротам. Они замолкли, обдумывая решение, и затем дружно гаркнули, забыв об опасностях, ожидающих их в пути:

  - Я!

  - Я! Я!

  - Выберите Рылю! Меня, меня!

Землеед молча оглядел свою Общину. Минуту он стоял неподвижно. Пербеллюс и Марианна уже дрожали от нетерпения и хотели поторопить крота, как он стронулся с места и тыкнул лапой в сторону двух молодых кротов.

  - Дигги, Вельвет. Пойдёте вы.

Пербеллюс и Марианна не успели и глазом моргнуть, как кроты приступили к сборам.

10

Переправа через Ледяную Реку Смерти.

Яркие лучи восходящего солнца ударили в глаза Повелительницы Диких котов, которая уснула прямо на открытом воздухе, держа вертел с недоеденными перепелами в лапах. Вокруг в беспорядке расположились воины Усыкогтихвосттаунской армии, главные военачальники лежали у самого костра, уже потухнувшего. Фира потянулась и внимательно пригляделась, все ли спят. Убедившись, что после трудной работы звери дрыхнут без задних лап, кошка прошлась вдоль берега и полюбовалась на полсотни сносных плотов, разложенных на песке. Пара плотов была привязана к шестам, воткнутым в песок, и болталась на воде. Фира, испытывающая особую неприязнь к воде, всё же с удовольствием вспрыгнула на один из плотов и с видом великого превосходства и величия встала в полный рост, достав боевую отцовскую саблю, и громогласно крикнув:

  - Эй, войско, подымай якорь! Выходим в открытое море, ха-ха-ха-ха!

Коты, лисы, хорьки и другие хищные звери недовольно зашевелились; командиры и главные военачальники засуетились, готовя войско к переправе. Тут и там раздавались крики солдат:

  - Всю ночь надрывались, а нам даже подрыхнуть не дали!

  - А завтрак? Завтрак, завтрак!

  - Чего так рано?!

Но дикая кошка оставалась величественна и непоколебима. Сила, расчётливость, элегантность и ум составляли жестокую красоту Фиры Чёрной Ночи. Пурпурный плащ развевался за её спиной, большие, красивые глаза сверкали всеми изумрудными оттенками. Солдаты, хоть и ругались, всё же собрались. Через полчаса вдоль берега реки выстроилось полсотни плотов с хищниками, воинами войска Ритаса и его дочери.

  - В путь! Нас ждут великие дела! – выкрикнула Фира, Повелительница Диких котов, и саблей разрубила канат, держащий её плот у берега. Военачальники тоже перерубили канаты своих плотов. Воины быстро оттолкнулись длинными деревянными шестами от берега, и флотилия Фиры Чёрной Ночи, Великой Завоевательницы, вышла в воды длинной и широкой неведомой реки. Фира спрятала саблю в ножны и громко взвизгнула, одуревшая от водного путешествия и поражённая силой огромной реки:

  - Эй, звери! Видите, я покорила даже реку, заставила её служить мне! – и кошка страшно захохотала, повернувшись к плотам воинов. – Пусть эта река будет называться Ледяной Рекой Смерти! Всяк, кто не покорится мне, заслуживает смерти!

И раскат громового хохота прокатился по долине.

11

Начало пути и странные предчувствия.

Кроты собрали в путь провизию, положили в походную сумку верёвку, ножик и несколько одеял. Через полчаса коротких сборов старейшина Землеед собрал подчинённых в большом зале. Землеед, Пербеллюс, Марианна, Дигги и Вельвет сидели за столом, как самые главные (самым главным тут был, конечно, Землеед!). Он давал инструкции.

  - Дигги, Вельвет – вы покажете нашим друзьям этот страшный ход и пойдёте вместе с ними до самого конца. Если что, сражайтесь до последнего. Кроты не сдаются! – и Землеед по-отцовски обнял молодых кротов. – Вы, – продолжил он, повернувшись к суслику и кролику, – если ход окажется очень длинным, и вы будете идти несколько дней, когда остановитесь на ночлег, выставляйте дежурных. Если ночью начнётся обвал, дежурный вас разбудит. Вот, кажется, всё, хрр. Прощаемся!

Кроты, внимательно слушающие своего начальника, дружно провозгласили:

  - До свидания, Пербеллюс, Марианна! До свидания, Дигги, Вельвет!

  - Желаем счастья! Найдите Меч!

Кроты спрыгнули со стола, а Марианна вскинула на плечо походную сумку и обвязала толстую верёвку вокруг пояса. Пербеллюс продолжал задумчиво восседать на столе, и Землеед насмешливо протянул ему лапу:

  - Дама, вам помочь выйти из кареты?

Пербеллюс быстро спрыгнул со стола и подошёл к остальным путешественникам. Землеед поспешно туда же засеменил. Пербеллюс обратился к остальным:

  - Подумайте, как я брошу свою работу? А если произойдёт что-то важное?

Дигги хрюкнул:

  - Ты хочешь сказать, чтоб кто-нибудь пошёл вместо тебя, ленивый кролик?

  - Сказано грубо, но верно, – заметил Пербеллюс. Землеед одёрнул кротика: – Кто так разговаривает со взрослыми, да ещё с такими важными особами?

  - Перестань, Землеед, – вздохнул Пербеллюс. – Надо решить, кто пойдёт с Марианной и кротами. Ещё один крот?

  - Вот бы Дернинка! – мечтательно воскликнула Марианна, теребя в лапах ремень сумки. Но Дернинка может и не против Меча, но сейчас против самой Марианны. Марианна побежала бы просить извинения, но… – А если мы пойдём втроём?

Землеед задумался, а кроты зашептались и закачали головами. Наконец он ответил, протянув к троице лапу:

  - Вы молоды и неопытны. А если с вами что-нибудь случится?

  - Ничего не случится! – беспечно бросил Вельвет, а Дигги, подмигнув, заявил:

  - Идём, сусличек! Весёлое предстоит приключеньице! – и кроты подхватили печальную и задумавшуюся Марианну под лапы. Не тут-то было! Марианна вырвалась из цепких кротовых лап, и, слегка толкнув кротов, грустно подошла к Пербеллюсу. Дигги и Вельвет недоумённо уставились на суслика.

  - Пербеллюс, помнишь, когда мы с Дернинкой увидели тебя в Зале Покровительницы, ты продекламировал смешное стихотворение. Ты поэт. Спой что-нибудь на прощание!

  - Да какое там прощание… – замялся Пербеллюс. – Пару дней… – и тут все поняли, что может быть, им предстоит долгая разлука. – Конечно, Марианна. Ты настоящий друг!

И кролик торжественно запел.

Мой друг уходит за Мечом.

И я не знаю, мне делать что.

Один из защитников города я.

Я знаю, ты – Избранная!

Ты меч свой найди

И врагов порази!

Друзей не забудь,

А сейчас ждёт путь.

Я знаю, что встретимся мы ещё.

Герой просто так не умрёт… – кролик смахнул крупную слезу, навернувшуюся на глаза. Марианна сердечно пожала ему лапу, а все кроты зааплодировали. Все были тронуты прощальной песней.

  - Неужели, я вправду Воительница? – всё ещё, сомневаясь, спросила Марианна. Что-то радостное сияло в её тёмных глазах. Пербеллюс улыбнулся: – Да. Я чувствую, Она скоро нам поможет победить неведомых врагов. В твоём лице.

  - Ты очень похожа на Марианну Покровительницу, – произнёс старейшина Землеед, тоже улыбаясь.

  - Прощайте все! – воскликнула Марианна. – Я исполню свой долг. Все что-то чувствуют, что должно сбыться. Я защищу Звездолапис от врагов.

  - Я пойду, сообщу наверх, что ты отправилась в путь! Марианна?! – крикнул Пербеллюс и вприпрыжку поскакал к поверхности. Он не останавливался ни на шаг, и только на выходе из подземелья остановился и пришёл в себя.

  - Я вижу, провожать их не надо, – хмыкнул старейшина Землеед, посмотрев вслед Пербеллюсу, своему давнему другу. На душе старого крота было неспокойно.

  - Пойдём лучше состязаться в земледырках, – предложил какой-то крот, и молодёжь охотно начала весёлые игры. Старые кроты смотрели и удивлялись, выявляли победителей и подбадривали побеждённых. Через несколько минут все были захвачены весельем.

Сидевший на ветке вишни бельчонок, грызущий зелёные ягоды, испуганно юркнул за дерево, когда увидел летописца Пербеллюса, бегом пересекающего звездолаписский сад. Кролик не обратил внимания на юного воришку, и заскочил в Замок, сверкнув пятками. Бельчонок немало удивился, и даже слез с дерева. Почему кролик не сделал ему замечание? Ведь весь город кормится плодами сада!..

Пербеллюс очень спешил. Всех взволнует эта новость. Герой отправляется на поиски Меча! Несомненно, Марианна – новая Воительница.

Старейшины и Екатерина отдыхали в большом Зале Старейшин. Главная Старейшина с выражением скуки на лице сползала с трона, задремав – хорош же был завтрак! Повар-мышь Терновка постаралась на славу: каждый день – по нескольку пиров! Завтрак не уступает ужину, ешь, не хочу! Главный гурман – кролик Пербеллюс. Сколько раз старейшина мышь Анита спасала начальника кротов – ведь не утерпит, поспорит с Пербеллюсом, кто больше съест. Хорошо хоть, в последнее время Землееда приходилось отговаривать от спора, а не откачивать. Спор обычно оканчивался так, при помощи Аниты и других, конечно:

  - Я не слабак, помяни моё слово, худосочный кролик! – басил Землеед, сердито маша лопатообразной лапой, в то время как выдра Рыбоед с усилием отворял ему рот, а Анита торопливо вливала в него целебный настой из кувшина. – На всякий случай, от прожорливого брюха, – говаривала мышь-лекарь, проверяя, пуст ли кувшин. – Обжора ты эдакий! Приёмника не назначил, а уже объедается! Послушай моих советов, Землеед…

Пербеллюс верещал, подпрыгивая на мускулистых задних лапах и показывая передними приёмы борьбы:

  - Кто худосочный? Ах ты, мешок навозу! дамы, извините! Да, я тебя легче, но я ем больше! У меня мускулы, а не жир, как у тебя. Потому что я лопаю правильно!

Несмотря на эти потасовки, Пербеллюс и Землеед были настоящими друзьями, друзьями с детства.

Зал Старейшин был погружён в сонную тишину. Лучи солнца проникали в зал сквозь витражи на окнах Замка, и рисовали причудливые цветные узоры на покрытом ковром полу зала. Белокаменные стены зала украшали причудливые мозаики, изображающие витые узоры стеблей Звездолаписких роз, солнце, фигуры героев. Красивые, высокие серебряные подсвечники стояли вокруг стен прохладного зала. Семь резных кресел Старейшин стояли в центре Зала, напротив трона Екатерины, Главной старейшины. Пустовало лишь одно из них – кресло объевшегося крота Землееда, после завтрака всегда отдыхающего в Подземелье.

В Звездолаписе семь Старейшин, семь зверей, составлявших Совет ещё при Марианне Покровительнице, первой Воительнице Звездолаписа. Когда-то давно они объединили племена Страны Голубых Елей в общины, и сейчас их достойные приёмники занимали места Старейшин. Это были: мышь Анита, старейшина мышей-лекарей, суслик Армата, старейшина сусликов и хороший воин, белка Бруна – старейшина белок, которая отлично метает камни и шишки, выдра Рыбоед – вождь выдр, компанейский парень, крот Землеед – главный крот, Зебрус – единственный барсук, управляющий целой армией хомяков-бойцов и воинственный Ферокс – единственная крыса в Звездолаписе, крыса-воин.

Пербеллюс, обуреваемый новыми надеждами, еле сдержал себя, вежливо постучался в дверь и тут же отворил её.

  - Пербеллюс, в чём дело? – удивлённо спросила старейшина Екатерина VII, привстав с трона, но не успев подойти к Пербеллюсу – кролик скачком прыгнул к зверям. Пербеллюс еле перевёл дыхание.

  - Марианна, юный суслик, вы наверняка знаете её… отправилась на поиски Меча. Она, кажется, новая Покровительница!..

Звери стояли, ошарашенные новостью. Наконец бобр Борис, который не был старейшиной, но отвечал за свою маленькую общину – жену Бориссу и сына Ивового Цвета, вымолвил, не в силах сдержать любопытства:

  - Она Воительница?

  - Думаю, да, – незамедлительно ответил Пербеллюс. – Чую. Скоро мы, может быть, найдём подтверждение.

Вдруг вперёд вышел зверь с огромной каменной булавой на поясе. Все дрогнули – это был старейшина барсуков Зебрус, один из самых отважных воинов Звездолаписа. Даже нахальный Ферокс, крыса, немного его побаивался. И вот барсук громогласно проревел:

  - Звери Звездолаписа – белки, суслики, выдры, мыши и кроты! Слушайте – многие чувствуют, что Покровительница ожила в своём потомке. Значит, городу грозит опасность. Нам надо объединиться, укрепить крепость и начать тренировки войска, чтобы у Звездолаписа были настоящие защитники! Мы не может надеяться на одного зверя!

  - Ты прав, – решительно заявил Ферокс, доставая из ножен узкий длинный меч и взмахнув им в воздухе. – Настало время войны, чую я!

Екатерина выглядела озабоченно, в беспокойстве заламывая лапы.

  - Помоги-ка мне добраться до трона, Пербеллюс, – простонала она, наклонившись, и, когда кролик бережно приподнял старейшину и помог добраться до трона, сказала, обратившись к самым воинственным звездолаписцам – Зебрусу и Фероксу:

  - Мы мирные звери, барсук и крыса. У нас нет предчувствий насчёт войны. С кем мы будем воевать?

  - Не бойся, Главная Старейшина, – воскликнул, поклонившись, Ферокс, и спрятал меч в ножны, – войны между Звездолапискими зверями не будет. Мы будем сражаться с хищниками.

  - Да, чую носом запах крови, – подтвердил, склонив полосатую голову, Зебрус. Все звери задрожали – барсуки-воины всегда знают, когда начнётся война. Екатерина неспокойно переспросила Зебруса:

  - Так с кем мы будем воевать?

  - Не знаю. Я давно не сражался в бою, мои лапы скоро не будут держать меч… Может, ползучие гадюки ринутся на город, а я слягу в гроб. Спроси других об этом.

  - Не мели глупости, Зебрус! – злобно проверещал Пербеллюс, чуть ли не кидаясь на мощного барсука. – Что ты говоришь? Будешь сражаться и с гадюками, и с дикими котами, и с лисами, и с хорьками…

Зебрус едва протянул когтистую лапу к дрожащему от негодования кролику, как Екатерина рассержено воскликнула:

  - Хватит вам ссорится! Зебрус, ты же сам говорил – скоро нам придётся защищать город от врагов, и мы должны объединиться! – барсук смущённо спрятал лапу за спиной. – Армата, Бруна, Анита, Рыбоед, Ферокс, Зебрус – приведите свои отряды в порядок. Землеед и его кроты будут оборонять крепость, если что. Бобры, – Борис крепко сжал в лапах ивовый сучок и подался вперёд, – будут укреплять ворота и таскать камни и землю на стену.

  - Екатерина, вы хотите обдумать всё заранее? – насмешливо протянула мышь Анита. – Собака ещё не сдохла, а вороньё слетелось!

  - Анита, дикие коты – не собаки! – разгорячёно воскликнул Пербеллюс. Екатерина испуганно воскликнула:

  - Дикие коты? Почему они?

Все взоры обратились на Пербеллюса. Были основания ему верить. Кролик был не только учёным летописцем Звездолаписа, но и провидцем, предсказателем. Многие животные умеют предсказать события или явления, но Пербеллюс мог почувствовать действительно важную вещь. Пербеллюс был самым младшим в его семье, и самым слабым. Предсказания были у него в крови. Пока остальные крольчата бегали и резвились, юный Пербеллюс учился у природы. Вот почему все звери Звездолаписа доверяли молодому кролику. Дар провидца – редкий дар.

Пербеллюс немного подумал, потом незамедлительно произнёс своим строгим тоном:

  - Диких крыс в окрестностях страны Голубых Елей нет. Ферокс и его предки, – тут Пербеллюс учтиво поклонился старейшине-крысе, – жили за Холодными Северными Пиками, а с крысами-разбойниками в Стране Голубых Елей давно покончено. Барсуки грм-хх… – тут на кролика упал холодный взгляд Зебруса, крепко сжавшего каменную булаву, – звери сильные, но они нам не враги… К тому же единственный барсук, которого мы знаем – наш друг, довольно мирный…

  - А как же хищные звери? Хорьки, горностаи и тому подобные? – нетерпеливо перебила провидца старейшина Екатерина. Кролик таким же тоном проверещал, впрочем, он ни чуть не обиделся, а просто хотел высказать то, что думал:

  - Хорьки, ласки, горностаи и кучка диких котов живут в великих лесах, но они не объединятся в одно войско, чтоб напасть на Звездолапис. Где они найдут талантливого и умного военачальника, который поведёт их войско на мощную крепость?

  - Он правду говорит, великая Екатерина, – хриплым голосом подтвердил Зебрус. Ферокс кивнул, для убедительности топнув лапой и щёлкнув длинным голым хвостом. Бруна одобрительно защёлкала – белки тоже понимают в военных делах. Армата, суслик, звякнула коротким мечом, висящим на её поясе, а выдра Рыбоед тяжело хлопнула мокрыми лапами – в знак подтверждения. Даже кротам было бы ясно – хищники в основном одиночки, и им стоило бы большого труда собраться, сговориться, и выбрать себе начальника. Им это явно не по зубам!

Пербеллюс, увидевши одобрение остальных зверей, продолжил:

  - Это дикие кошки, великая Екатерина. За Холодными Северными Пиками, за высокими заснеженными вершинами, лежит страшный Кохоус – владения диких котов… – голос кролика начал дрожать и прерываться. – С давних времён не было кошачьих завоеваний. Коты боялись старого прокля-атия… и тут… тут…

Анита с громким визгом кинулась к несчастному кролику, у которого вдруг подкосились лапы, и он плашмя повалился на землю. Зебрус опустился на колени и заботливо приподнял Пербеллюса. Рыбоед отвязал от пояса большую флягу и, обернувшись, бросил ломавшей в отчаянии лапы Аните:

  - Помоги разжать ему зубы, мышка, – тут выдра позволила себе весёленькую улыбочку, – вы же известные врачеватели. Вам знакомы такие случаи, не так ли?

Ухмыляющийся Ферокс подтолкнул дрожащую Аниту под лапы. Она, держа кролика одной лапой за нос, другой за подбородок, держала его рот открытым, пока Рыбоед лил воду из фляги. Пербеллюс фыркнул. Он бормотал что-то невнятное, и среди этого бесконечного потока различались лишь обрывки фраз:

  - Через горы… страшное сущ… существо… всех… спасайтесь, спасайтесь!.. – истерически заверещал Пербеллюс и задёргался, – все… в недрах большие опасности… берегись… избранная!..

Глаза Арматы, стоящей рядом с Фероксом, блеснули странным пламенем.

  - Он видит вещие видения, – шепнул суслик старейшине Екатерине, и все звери замолкли. – Может, когда он очнётся, он ничего не сможет сказать. Так что прислушивайтесь. Провидцы – странный народ.

Когда через несколько минут Пербеллюс открыл глаза и тяжело застонал, Ферокс и Зебрус помогли ему подняться, взяв кролика под лапы. Измученный провидец только и сумел вымолвить:

  - Ей надо найти Меч… кот в Звездолаписе…

Все дрогнули, а чувствительная Анита, опёршись на плечо спокойной Арматы, которая только выглядела спокойно, зарыдала. Ферокс, отбросив в сторону свою наглость, обнял мышку сильной лапой. Все чувствовали, что будет беда.

12

На пороге смерти.

Бурные волны несли плоты Кохоусской армии, раскачивая их и наводя страх на съёжившихся хищников. Попутный ветер был другом. Фира была уже не так беззаботна. Чёрная кошка сжалась в комок, крепко вцепившись в шест, на котором бешено рвался и лохматился парус. Дерево трещало под блестящими, свирепо-загнутыми когтями Фиры Чёрной Ночи. Чёрный мех буквально горел от страха безумной кошки, но она продолжала бессвязно выкрикивать в сторону остальных плотов:

  - К берегу, к берегу… Глупцы, худосочные кролики!.. – она сверкнула изумрудными глазами и, протянувши лапу к краю плота, окунула её в бушующую воду. Фира тут же с отвращением отдёрнула лапу и мучительно взвыла: – Остановись, река! Я подчиню и тебя.

Остальные звери: дикие коты, лисы, хорьки, горностаи, ласки и крысы сидели, крепко вцепившись в брёвна плотов и мачты. Вой разбушевавшейся воды смешивался с воплями испуганных зверей; хищники сваливались со скачущих плотов и жутко кричали, вцепляясь когтями в дерево и вспрыгивая на плоты, битком набитые пассажирами. Переправа через Ледяную Реку Смерти больше походила на побоище, чем на продолжительную водную прогулку. Мирная раннее, река всеми силами боролась с захватчиками. Она противилась – вздымала свои зловещие сизые волны, брызгала в глаза, призывала яростный ветер, подбрасывала их жалкие плоты… Звери изо всех сил боролись с разъярённой стихией и проклинали в душе свою хозяйку. Завоевательницу, которая не ценила их жизней.

Началась буря.

Фира Чёрная Ночь, вконец испуганная и промокшая, перестала выкрикивать команды  и лишь мокро ёжилась, фыркая носом и трясясь. Воины не смели и посмеяться – не то что бы от сочувствия, а от страха. И тут главные военачальники, плывущие на плоту рядом с Повелительницей, вздрогнули: кошка отпустила мачту и, взвыв, упала в воду. Проныра, лис, взял командование на себя:

  - Ты, Жаднюга, – горностай недовольно и испуганно сморщился, выгнув спину с ценным мехом, – ты нырнёшь под воду и привяжешь наш плот к плоту Повелительницы, чтоб его не унесло. Скорей, туша!.. – и лис пинком выбросил лёгкого горностая за борт. Бедняга заработал лапами и тут же, побултыхавшись в холодноватой воде, выскочил на королевский плот. Трусишка в отчаянии остановился, когда не увидел верёвки на борту плота. Проныра сквозь брызги и лёгкий туман заорал:

  - Болван, рви парус! Сделай из него канат!

Войско со страхом смотрело на маленькую, вытянутую фигурку Жаднюги, которая, еле удерживаясь на плоту, сдирала парус и вытягивала его в длинный кусок ткани.

Они боялись остаться без руководителя, жестокого и безжалостного, но умело ведущего их вперёд.

  - Ныряй за Повелительницей, Крысобой! – прохрипел Проныра, уже готовый отправить кота за борт, но тот, позабыв грубость, визгливо взмолился:

  - Проныра, я не умею плавать! Она тяжелей меня, Проныра! – но последние слова Крысобоя потонули в громком всплеске – лис бухнулся в воду, оттолкнувшись от плота лапами.

Между тем Жаднюга привязал кусок ткани к мачте и, прыгнув в воду с краешком бывшего паруса в зубах, мгновенно оказался на плоте военачальников. И холод, и страх сделали своё дело! Кот и горностай остались одни с войском, без начальника, который мог бы ими командовать.

Фира оказалась под водой. Что-то неумолимо тянула её вниз, а снять отцовскую саблю Фира не догадалась. Уши и нос забила противная вода, задние и передние лапы окаменели. Она бесновалась, била негнущимися лапами, кричала – дикая кошка никогда не была под водой. Она не знала, что её на минуту прикрыл плот – надо было лишь проплыть чуть вбок. Вдруг что-то ударило Повелительницу по голове. Череп сдавило, в ушах защёлкало, и всё погрузилось во тьму. Дикая кошка без чувств камнем пошла ко дну.

Проныра аж оледенел, когда его тело – от кончиков ушей до когтей на задних лапах – погрузилось в холодную бушующую воду. Лис яростно забил лапами и, опустившись ближе ко дну, открыл глаза. Проныра уцепился за корягу, торчащую изо дна, и попытался сориентироваться. «Так, – наконец решил он. – Надеюсь, эту дуру не унесло слишком далеко. Нет, она тяжёлая. Не унесёт». Лис быстро принялся обшаривать дно, временами поднимаясь на поверхность и высовывая нос из воды – подышать.

Тем временем гонимые яростными волнами и свирепым ветром плоты Кохоусской армии врезались в берег, опрокидываясь и наваливаясь на хищников. Вконец измученные звери повыскакивали на грязный, мокрый прибрежный песок, давя друг друга и наступая на чужие лапы и хвосты.

  - Ура!.. – сдавленно воскликнул какой-то зверь. – Добралися, братва!

  - Заткнись! – рыкнул кто-то, и только всеобщее настроение помещало сцепиться и надавать друг другу по шее. – Какое там «ура»! Еле в живых остались.

Измученные звери улеглись прямо на берегу, согревая друг друга телами. Обеспокоенные и безнадёжные военачальники – Жаднюга и Крысобой – трясясь, скрючились у самой кромки воды. Остекленевшие глаза горностая и кота тупо смотрели вдаль. Они остались совсем одни, в незнакомой местности и с кучей тупых разбойников.

13

Беспечное начало Осиной Норы и…

Кроты весело бежали вприпрыжку по знакомым коридорам, а Марианна еле плелась с тяжёлой сумкой. Им-то легко – молоточек и лопатка на поясе, на всякий случай, а у неё много чего. И ведь половину для них тащит! Марианна вдруг остановилась в удивлении, когда кроты испуганно затормозили у очередного коридора.

  - Что, испугались? – насмешливо хмыкнул суслик. Вельвет отрицательно замотал головой:

  - Ой, ты что, ты что! – Крот тихонько прошептал, опасливо косясь в сторону отверстия: – Это тот самый страшный ход, о котором говорил старина Землеед.

  - Осиная Нора, – застонал Дигги, – наиопаснейшее место в родном Подземелье. О-о-о, почему Землеед выбрал меня?

  - Значит, у него есть основания тебе доверять! – многозначительно бросила Марианна и объявила: – Ну, что ж – нам всё-таки надо туда идти…

Кротики переглянулись.

  - Надо! Но только после тебя!

Марианна засомневалась, то тут же презрительно заявила:

  - Вот трусы. Суеверные! – и она, свернув в страшный туннель, зашагала вперёд. Кроты задрожали и последовали за ней, крепко взявшись за лапы.

  - Ну, здесь и темень! – возмущённо пробурчала Марианна совсем рядом с ними. Послышался ужасающий шум, и яркий свет осветил двух трясущихся кротов и ухмыляющуюся Марианну. – Свои фонари не зажигайте. Пусть останутся на всякий случай. – Увидев весёлую подругу, Дигги и Вельвет перестали бояться. Дальше они пошли все вместе – кроты Дигги и Вельвет и суслик Марианна.

Барсук Зебрус подозвал хомяков Альбара и Копьера, и Анита привела нескольких мышей. Пока мыши откачивали Пербеллюса, хомяки подготовили носилки и взгромоздили на них обмякшего кролика. Анита, мышь, обтирала ему лоб мокрой тряпкой. Она проводила хомяков и мышей, когда те несли провидца на носилках, в Лечебницу. Старейшина Екатерина поднялась с места:

  - Что же это такое страшное, что достаточно крепкий кролик упал в обморок? Думаю, нам и вправду грозит что-то очень опасное.

  - Землеед говорил, что вы расскажете… гм… или покажете. Ну, в общем, о розе – розу. – Нетерпеливо промолвила Марианна, раскачивая ярко горящий фонарь. Масло вспыхивало ярко-красным огнём, а на земляных стенах плясали причудливые тени путешественников. Вельвет, который был чуть старше Дигги, шутливо толкнул вылезшего было вперёд друга и начал. Дигги и Марианна притихли.

  - Когда Звездолаписом правила основательница Юлия Суслик, не было ещё вокруг него теперешних могучих стен. Когда зимой вероломные коты захватили Звездолапис и захватили жителей в рабство, появилась Марианна Покровительница и… ну, а дальше ты всё знаешь. Дело вот в чём – Крепость построили при Марианне Покровительнице, она руководила строительством и составила план. Подземелье, жилище кротов, строилось тоже не без её помощи. Оно, как ты бы подумала, идёт вовсе не под стеной крепости – иначе стена бы рухнула. Но глубже, чем под стеной. – Глубокомысленно завершил Вельвет. Марианна по-настоящему потеряла терпение:

  - Вельвет, расскажи о розе Покровительницы, а не о своём Подземелье!

Вельвет, обиженный «своим подземельем», хотел было прочитать очень-очень-очень длинную лекцию, но Дигги предостерёг друга:

  - Вельветик, расскажи! Иначе я сам ей расскажу.

  - Ладно, Диг! – испугался Вельвет. – Ты не волнуйся. – И крот повернулся к Марианне. – Кроты очень помогли в строительстве Звездолаписской Крепости, и за это Покровительница доверила нам посадку – подумай только – священных роз, символа города! Не белкам, не мышам, даже не барсукам – КРОТАМ!

Марианна прервала восхищённую речь крота:

  - Это розы, которые покрывают всю южную стену Золотого Замка, Вельвет? При чём тут они и роза в Подземелье, которая укажет «сквозь ели путь»?

  - А вот сейчас самое главное! – горделиво выкрикнул Вельвет, и Дигги весело повторил, лихо притопнув огромной лапищей: – Слушай! Самое главное!

  - В благодарность Покровительнице, – медленно выводил Вельвет, заставляя Марианну закипать, – кроты высекли розы на некоторых предметах в Подземелье, например, на старом столе в Товарищеском зале…

  - Ты видела его! – вставил Дигги, заслужив гневный взгляд со стороны друга.

  - …Есть этот символ. Надо найти его и в этом ходе, чтобы найти… как ты там говорила? «Сквозь ели путь». – Спокойно продолжил Вельвет, глядя на друзей. Компания продолжала дружно вышагивать.

  - Теперь всё более-менее ясно, – хмыкнула Марина. – А начало твоего рассказа, о крепости, смахивало на отрывок из Пербелюссовой летописи.

Вельвет отрицательно закачал головой и так замахал лапами, что Дигги чуть не лопнул со смеху.

  - Нет, Суслик. Это из рассказа мудрого Землееда. Они, – кротик горестно вздохнул, чувствуя разлуку с друзьями и знакомыми, – они: Землеед и Пербеллюс – совсем разные и очень похожие…

  - Помнишь, что спел Пербеллюс на прошлый Первый День Лета? – вмешался неунывающий Дигги. – Классный кролик! Ай да поэт.

  - Диг, ты не поверишь, но до нашего знакомства я не знала, как его зовут! – по-дружески сообщила Марианна. Кроты совершенно удивились:

  - Да ну, Марианна! Ты шутишь? Он выступает на каждом празднике!

  - Ну, так получилось. Классный кролик!

И друзья зашагали вперёд, распевая Перводеньскую летнюю песню, сочинённую провидцем Пербеллюсом для праздника.

Собрались мы все, чтобы кубки поднять,

И время пойдёт вспять,

Не старые добрые времена,

Но те же сердечные племена,

Пред стенами города что

В общины слилися давно.

  - И тут – разэтакой припев:

Вина ты налей,

От карпа отрежь,

Кусок найдёшь для друзей.

Из фруктов салат,

Красивый томат

Как лёд раннезимний свеж.

С кротом обнимись

И с зайцем спляши,

И в ночь не уймись,

Гуляй от души!

Дары лета славь,

И нюхай цветы,

И по росе вплавь

Плыви в праздник ты.

  - А-а-а! – внезапно испуганно вскрикнула Марианна, роняя фонарь – из темноты выступил неожиданный спуск. – Дигги, лови лампу!

Вельвет инстинктивно подхватил Марианну, и она, взрыхлив лапами землю, с криком полетела в обратном направлении. Прямо на спасителя! Лампа, уроненная при падении, была схвачена перепуганным Дигги. Но, вот неудача – Вельвет и Марианна бухнулись прямо на него! Лампа сильно ударила Дигги по голове, раздался трещащий стук, и всё погрузилось во тьму. Дигги почувствовал сильную боль и потерял сознание.

  - Дигги, очнись! – донёсся знакомый голос из тьмы, и чья-то лапа ласково похлопала кротика по торчащему вверх носу.

  - Диг, вставай! Не трать лишнее масло, – добавил другой, ворчливый голос. Кто это? Где он? Дигги начал смутно припоминать всё, что случилось с ним до падения. Ой! Как он может лежать, когда его друзья глубоко под землёй, в опасной Осиной Норе и со сломанной лампой. Крот вскочил, мучительно вскрикнув – голова ужасно ныла. Марианна приложила к его голове мокрую тряпку:

  - Подожди, Дигги. Тебе будет плохо, если ты отправишься в путь в таком состоянии.

  - Спасибо, Марианна. Обвяжи мне лучше вокруг головы.

Дигги, постанывая, огляделся, пока Марианна заботливо обматывала его бедную голову тряпкой. Вельвет сидел на земляном полу возле него, взволнованно глядя на друга. В лапах крота был черепок с оставшимся маслом из разбитой лампы. На кончике свисающего фитилька колыхалось слабое пламя. Дигги застонал ещё сильней: осталось всего две целые лампы с маслом. Ещё пару таких происшествий – и они заблудятся и умрут в этом подземном царстве тьмы.

  - А вы-то как? Вы тоже тут… нападались…

  - Ничего, Диг, – мрачно ответил Вельвет. – Идём, друг. Опасная-Осиная-Нора.  

Друзья взялись за лапы и поползли вниз по спуску, спиной назад. Они ползли очень-очень осторожно, держась друг за друга. Камни и крупные куски земли падали вниз и со стуком ударялись в каменную стену внизу. Где-то внизу падали капли, гулким эхом отдаваясь по всему нижнему коридору. Шершавый каменный пол царапал живот и лапы. С каждым шагом мужество друзей всё уменьшалось, уменьшалось и уменьшалось…

14

Возвращение Чёрной Ночи.

Жаднюга от голода и холода впал в забытье, и Крысобой уже опасался, что его товарищ умер. Кот продолжал глядеть вдаль; вдруг посреди реки высунулось что-то острое и длинное, и через минуту на поверхность показалась лисья голова.

  - Смотри, Жаднюга! – воскликнул кот, отчаянно тряся горностая, – кажись, Проныра возвращается. Вот так начальник!

Крысобой зачерпнул грязной воды у берега и плеснул в морду горностаю.

  - Возвращается? – переспросил Жаднюга, вскочив; он даже забыл про явную грубость кота. – Ура! А Фира Повелительница?

Происходящее само ответило на его вопрос. Высунувшийся из воды Проныра вытолкнул на поверхность бесчувственное тело дикой кошки и, барахтаясь, поплыл к берегу. Буря уже, к счастью, закончилась, и через несколько минут лис стал приближаться к берегу.

  - Фира скончалась! – обрадовался было Жаднюга, но кот накинулся на него и надавал по пасти: – Глупец! Ещё посмотрим… а если она узнает… – кот сам дрогнул. Горностай взвыл и укусил кота острыми зубами в щёку, и завязалась драка. Военачальники сцепились и покатились по берегу, временами скатываясь в воду. Кот рвал противника когтями и кусал клыками, а горностай колол острейшими зубами и старался прокусить горло. Горностай терпел поражение. Наконец Крысобой в последний раз ударил Жаднюгу, и тот, взвыв, мешком повалился на землю.

  - Сдаёшься, мерзкая дохлятина?

И, не успев измученный горностай ответить, кто-то сильный и высокий схватил сзади кота за шкирку и пнул. Крысобой со стоном повалился рядом со скрючившимся Жаднюгой. Это был вернувшийся Проныра; Фира валялась на песке за ним, раскинув лапы.

  - Надо откачивать кошку, –  сердито сообщил лис, прокашливаясь. – Тьфу! Тараканье пойло! – выругался он. – Сам воды наглотался. Жаднюга, не знаешь, есть ли в войске лекари?

  - Тебе лучше знать, лис, – простонал избитый горностай, светя синяками под обоими глазами, – лисицы – неплохие лекари.

  - В нашем войске нет лисиц-знахарок, – ответил Проныра, отплёвываясь. – Слушай, Крысобой, отправляйся в лес с двумя помощниками и найди лекаря. Мне не надо мошенников; ищи настоящих лисиц или сову, в крайнем случае. Гони!

  - Не волнуйся, Проныра. Я справлюсь! – льстиво промурлыкал кот и вскочил, с видом собственного превосходства взглянув на горностая; тот только грустно вздохнул.

Войско было поднято на лапы; Крысобой с двумя котами – Облопачём и Когтедрапом – отправились в лес; недовольные хищники ворчали и завистливо глядели на костёр, разведённый Пронырой для Повелительницы. Только выйдя из реки, лис принялся усиленно выкачивать из дикой кошки воду. Лис сердито тряс Фиру за холку. Воды набралось целое ведро, не меньше! Повелительница начала хрипло и тяжело дышать. Это успокоило Проныру, и он подозвал к себе носильщиков Фиры, лисов Крюка и Пасть.

  - Крюк, Пасть. Когда придёт военачальник Крысобой, войско отправится в путь. Готовьте носилки!

Крюк и Пасть, потягиваясь после сна, притащили разукрашенные носилки, едва не пострадавшие в пути по реке. С помощью сильных лисов Проныра положил Повелительницу на носилки и стал ждать лекарей. Фире Чёрной Ночи стало чуть лучше, её сердце едва слышно билось. Лис завернул бесчувственную кошку в сухое покрывало и влил ей в пасть горячей воды. Носилки лежали у жарко пылающего костра, и забытьё Фиры перешло в спокойный сон.

Войско бурлило. Тут и там слышались недовольные возгласы, вроде:

  - Раз уж ей плохо, так почему не сделали остановку?!

  - Как, тащиться дальше! Нет уж…

  - Чего это о Фире так пекутся? А о нас кто-нибудь позаботится?

Проныра знал, зачем он заботится о Фире Чёрной Ночи, Повелительнице Диких Котов. Дикая кошка щедро наградит его за спасение.

Заснувшего лиса разбудило очень значительное событие: прибыл военачальник Крысобой с лисицей со связанными лапами. За последнее время Проныра успел почувствовать себя Повелителем.

Связанная пленница шла молча, только скалясь на гордого Крысобоя и его двух помощников. Она была местной жительницей; коты нашли её у окраины леса близ склонов гор и вытащили из норы. Лиса мысленно проклинала пришельцев и плевалась, думая, для чего её поймали эти свирепые дикие коты.

  - Облопач, Когтедрап! – скомандовал Крысобой, гордо, бочком, подкатывая к сонно моргающему Проныре. – Фира уже очухалась… – и тут кот испуганно замолк; последнее слово он произнёс на одном дыхании. В него и других зверей, стоящих у носилок, вперился страшный зелёный глаз дикой кошки. Она очнулась ещё до прихода Крысобоя.

  - Не бойся, Крысобой, – слабо прошелестела Повелительница. Кот словно окаменел, загипнотизированный магическим взглядом. – Как тебя зовут, лиса? Ты ведь знахарка. Я знаю…

Лесная знахарка не растерялась и звонко протявкала, вырываясь из лап сильных Облопача и Когтедрапа, которые яростно рычали и ещё сильнее сжимали её когтистыми лапами:

  - Я Фрейя, о Великая! Я сделаю всё, что ты пожелаешь, скажи только этим ужасным котам, чтоб они отпустили меня.

Фира Чёрная Ночь внимательно оглядело сердитую пленницу. Лиса была не так уж и стара, но вся ободранная и грязная, повидавшая немало и, как видно, великая плутовка.

  - Отпустите её, – рыкнула Фира, кашляньем прочищая глотку. Дикая кошка была вся смятая, а голова после удара о днище плота ужасно болела; в глазах туманилось. Фира недовольно трясла головой, пытаясь выгнать оттуда туман. Недовольные помощники Крысобоя отпустили Фрейю, брезгливо отряхивая лапы и фыркая. Крысобой недовольно скосил глаз на переглядывающихся солдат.

  - Тсс, болваны, – тихо прошипел военачальник, одновременно перенося взгляд на терзающуюся Фиру, которая, с мучительным видом поддерживая голову лапой, скрючилась на носилках. – Нечего морщиться! Мы добыли лекаря, и заслуживаем награды… – кот опять-таки испуганно замолк, косясь на больную Повелительницу.

Фира, Повелительница Диких котов, на шатающихся лапах, но решительно, поднялась с носилок и подошла к военачальникам (Жаднюга, трясущийся от страха, уже успел к ним присоединиться).

  - Зачем шептаться, Крысобой. Спасибо за заботу. Я слышала всё сквозь сон, когда Проныра только вытащил меня из воды. – Военачальники задрожали, и даже нетерпеливый кашель Фрейи не изменил атмосферы. Крысобой побледнел и затрясся, шерсть на его загривке поднялась дыбом; никто не боялся за другого, но каждый боялся, что Фира что-то  сделает с ним самим. Дикой кошке было дурно, и поэтому она могла убить любого. Собственными лапами! Разорвать на части!

  - Подойди-ка поближе, Фрейя, – промолвила Фира Чёрная Ночь, – зови меня Повелительница. – Лиса рывками, скачками, бочком-бочком приблизилась к пошатывающейся, но самодовольно ухмыляющейся кошке. – Не бойся, Фрейя. Ты тут долго не понадобишься. Военачальники и солдаты, удалитесь! – истерически проверещала дикая кошка и властно махнула лапой. Она была совсем плоха, и три военачальника с несколькими их помощниками поспешно ускакали. Ускакали в буквальном смысле, ибо это было наилучшим поступком в этом случае. Проныра тихо пролаял на ухо горностаю, Жаднюге, который бежал рядом с ним:

  - Ух и хитрющая она, помяни моё слово! Фрейя нужна ей совсем для другого…

  - Не для лечения, – ворчливо вставил Крысобой, мелькая полосатыми боками – он надеялся на скорую награду за лекаря. Что побудило его к решительным поискам знахарки, так это уж не душевная доброта, и, во всяком случае, не сострадание. Теперь дикий кот сердился на себя, на помощников и на Повелительницу. 

  - Да, Крысобой, – подтвердил лис, – вот нужное словечко. Повелительница что-то задумала.

«Что-то задумала», – подумал про себя Жаднюга, юркий горностай, и поставил в уме галочку. – «Это следует запомнить».

Фира заползла в носилки и поспешно задёрнула балдахин, когда Фрейя вползла туда. Наготове (если кто будет подслушивать) дикая кошка всегда держала свой лук. Теперь она сжала его в лапах и гладила – будто бы целую вечность Фира не видела своё верное оружие! Перед тем, как впустить лисицу в свои переносные апартаменты, Повелительница брезгливо заставила её отряхнуться. И теперь кошка выложила всё, что ей требовалось от неё.

  - Спасибо этим дубинам, что они догадались послать за тобой, – небрежно начала Фира, сверля своими изумрудными глазами перепуганную лисицу, которую трясла лихорадка.

Лиса возмущённо закашляла, искусно маскируя свой кашель под настоящий. Но кошку было непросто обмануть, и она смешливо фыркнула:

  - Конечно, верю, что тебе было неприятно в лапах этих мерзких котов. – Лиса ещё раз кашлянула. В темноте растерянная Фрейя не видела выражения лица Фиры Чёрной Ночи. – У меня нет времени с тобой шутить, – довольно жёстко добавила Фира, – ты должна приготовить мне несколько снадобий. Во-первых, что-то от  моей головной боли, во-вторых, Фрейя, сонное снадобье. Оно должно действовать мгновенно и надолго, чтобы я смогла усыплять большое количество зверей.

  - Конечно, Повелительница! – хитро воскликнула Фрейя, – только отпустите вашу служанку набрать…

Военачальники и солдаты, устроившиеся на стоянке войска, расположенной на несколько метров от носилок Фиры, опёршихся на два больших камня, услышали приглушенный вопль лисицы – то Фира в неистовстве вцепилась ей в горло стальными когтями.

  - Нет! – разъярённо выкрикнула чёрная кошка и со всей силы тряхнула полуживую лисицу, – мои слуги сами всё тебе принесут, что надобно! Я буду приглядывать за твоей работой, – прошипела она, – чтобы ты не подложила в первое лекарство какой-нибудь… отравы!   

Только бы какие-нибудь серьёзные обстоятельства заставили бы Фрейю хитрить с этой ужасной кошкой-пришелицей. 

15

Опасные приключения начинаются!

Тяжело дыша, Дигги сидел, опёршись о Вельвета. Он хуже всех перенёс трудный спуск, ещё не отошедши от прошлого падения. Марианна достала обед – три бутылки нектара из первоцветов и три свежих булки, испечённых ранним утром. От вкусной еды пахло зерном и цветами, солнцем и ветром, и навевало мысли о верхнем мире. Друзья принялись за еду и с радостью, и с тоской.

Марианна только отпила нектара и надкусила свою булку – ей не хотелось есть. Спрятав остатки трапезы в сумке, суслик принялся рассматривать пещерку, в которой они оказались, и расхаживать по ней. К сожалению, из зала выходило два коридора. Придётся позаботиться о том, чтоб не заблудиться.

  - Надеешься найти символ – розу? – насмешливо прохрюкал с набитым ртом Вельвет. Дигги вторил таким же нахальным кротовьим смешком.

  - Возможно, – спокойно ответила Марианна, чем вызвала огромное удивление своих друзей. – У вас, кротов, нет ли случайно плана Подземелья?

  - Сломанные когти! – громко выругался Вельвет, отрываясь от еды. – А есть ведь!

  - Не волнуйся, Вельветик, – мягко проговорила Марианна, разглядывая стены пещеры, – может, на плане и нет этого страшного хода.

  - Да в том-то и дело, Марианна, что есть! – с отчаянием в голосе выкрикнул Вельвет. – План Подземелья составляла сама Покровительница, самый великий зверь!

Похоже, не оставалось никаких сомнений, но Марианна всё ещё сомневалась.

  - Конечно, я или ты можем отправиться за планом, – медленно выговорила она, – но вдруг этот коридор был вырыт позже…

  - …И его нет на плане, – решительно закончил фразу Дигги, смахивая крошки с липкой морды. – Почему ты отбросила меня?

Марианна саркастически усмехнулась, убирая остатки еды в свою походную сумку. Она уже  не расхаживала по подземной пещере, а сидела возле мерцающего осколка лампы, подогнув под себя лапы.

  - Совсем уж ты больной.

  - Надо бы отправляться в путь! – перебил Вельвет, вставая с земли и оглядываясь. – Да, Марианна права, ты ведь ранен.

  - Ладно, бросьте вы это! – воскликнул Дигги и тоже вскочил, решительно, но неубедительно; он подошёл к остальным двум друзьям, готовящимся продолжать поход. – Но почему мы уже идём? Так рано?

Вельвет и Марианна серьёзно переглянулись. Суслик понимал, что путешествие будет долгим и очень трудным, а юный кротик Дигги этого не понимал. И, похоже, ещё не скоро поймёт. Ранение, трудный спуск и зловещий дух Осиной Норы ещё на него не подействовали. И Марианна с Вельветом сердечно беспокоились за друга.

  - Это не прогулка, Дигги, – как можно мягче вымолвил Вельвет, стиснув мощные когтистые лапы, – это… это важный путь.

С печальным вздохом Дигги присоединился к друзьям. Он был не в состоянии что-либо понять. Друзья уже были готовы молча продолжать путь, но тут пред ними встала новая преграда: два новых коридора. Что сделать, чтобы не заблудиться? Марианна умно предложила:

  - Пусть Диг останется у перекрёстка, а мы с Вельветом и лампой по очереди обследуем два прохода.

  - Оставляя по дороге отметки! – дельно добавил Вельвет, достав из кармана короткой плотной куртки замасленный и сероватый кусочек мела. Марианна только подивилась запасливости кротов.

  - Отлично! – согласилась она, опустив тяжёлую сумку на пол возле растерявшегося Дигги. – Посторожи, Диг. Тяжело таскать.

  - Не волнуйся, Диг, – вставил Вельвет, похлопав понурого кротика по плечу. – Если дойдём то тупика или какого-либо препятствия, вернёмся. Потом обследуем другой коридор!

  - Но, чур, пойду я с Марианной! – завопил Дигги и уселся на пол, опёршись о большую походную сумку. – Иначе я всё, всё слопаю.

Марианна уже тянула Вельвета в первый коридор:

  - Начнём с левого коридора, Вельвет, – торопливо бросила она через плечо, – он первый. Идём!

  - Идём-идём! – пробурчал Вельвет, упираясь лапами в пол. – Да отпусти же, не тяни так!

Марианна, хихикнув, отпустила ворчащего крота, и друзья быстрым шагом зашагали по коридору. Дигги вздохнул и решил вздремнуть в темноте – разведчики забрали лампу.

Марианна держала осколок лампы с горящим фитильком, и Вельвет основательно прорисовывал белые крестики на стенах хода. Друзья молчали, и только изредка кто-нибудь из них решался выговорить что-нибудь. Они были угнетены зловещей атмосферой и ожидали опасности каждую минуту.

  - Марианна!.. – наконец устало вымолвил Вельвет, опускаясь на большой камень посреди коридора, расширявшегося в том месте, где остановились друзья. – Давай отдохнём! Мы прошли не меньше десяти миль…

  - Ох, не привирай, крот, – простонала Марианна, валясь на другой камень, хотя всем телом чувствовала, что это вполне возможно. Суслик и крот сидели, молча оглядывая коридор, и тяжело дыша.

  - Смотри, Вельвет, – вдруг изумлённо воскликнула Марианна, вскакивая на лапы, – это же небольшой зал! Тут явно что-то скрывается!

Уставший Вельвет не обратил на Марианнины слова внимания:

  - Подумаешь, зал! – зевнул он, обмахиваясь лапищей, и откинулся во весь рост, – кроты выры-и-или-и-и-и!..

Последние слова крота прозвенели эхом. Камень под ним откинулся, и Вельвет буквально исчез, не успев даже крикнуть.

Испуганная Марианна подбежала к камню, на котором только что сидел её друг. Камень-плита покачнулся несколько раз, открыв под собой чёрную пустоту. Суслик с трудом отодвинул плиту и откинул её, подставив несколько камней, чтобы она не упала. Повозившись с плитой, Марианна со страхом заглянула в открывшееся отверстие. Ей предстоит спуск, чтобы выручить Вельвета.

16

Плата по достоинству.

Скрипя от усердия, Фрейя нацарапала на куске коры описания лечебных трав и с трудом объяснила горностаю Жаднюге, вдруг яро собравшемуся помогать Повелительнице, где можно их найти. Заносчивый Проныра, гордящийся своим знанием грамоты, прочитал горностаю описания и заставил выучить их наизусть. Вскоре Жаднюга принёс все травы, и теперь лисица варила оба зелья в присутствии Фиры Чёрной Ночи. Недоверчивая дикая кошка заставляла лису жевать каждую травку, чтобы проверить, не ядовита ли она. Порой из-за какой-то травки Фрейя заваливалась на полденька спать, а то и покрывалась разноцветными пятнами.

  - Когда сваришь зелья, мы тронемся в путь, – повторяла Фира Завоевательница, уже вполне отошедшая от своего недомогания. – Поторапливайся, лисица!

Фрейя послушно выполняла все приказания злобной кошки. Действительно, ей надо было поторапливаться. Сделав зелья для Захватчицы, она, несомненно, получит от Великой большую награду. Кроме того, получив зелье, кошачье войско уйдёт, и для Фрейи заново откроется новый источник прибыли – лесное зверьё ходило к знахарке за лекарствами и гаданьями, и лисица нередко обманывала их: сбывала дешёвые, бесполезные снадобья или «волшебные амулеты» за большую цену. А кошачье войско захватчиков прогнало из ближайших окрестностей большую часть жителей.

И вот, через пару дней, лисица закончила оба снадобья, приготовленных по правилам, и обладающих мощной силой – снадобье от головной боли и сонное зелье. Фира Чёрная Ночь пришла в восторг, хлебнув глоток первого и испытав второе на двух ежах, пойманных воинами в лесу. Ежи тотчас же заснули, и, несмотря на то, что дикая кошка час тормошила их, подвесив за лапы вниз головой, колола копьём в брюшки, они лежали, как мёртвые. Ежи были выброшены в кусты, а Фира ликовала, приказав войску отправиться в путь. Предстоял подъём через горы. Фрейя радовалась вместе с Фирой Завоевательницей, надеясь на скорую свободу.

Сердитые лисы, коты, ласки, горностаи и хорьки недовольно, но молча шагали строем. Впереди ехали три телеги, в которые были впряжены хорьки, по тройке. На первой телеге восседала Фира на восточных подушках, в златотканых покрывалах из шёлка – королеве наскучило «неудобное» путешествие в носилках, и теперь они лежали в повозке, сзади, связанные и сложенные; лисы-носильщики шагали в строю. На второй повозке ехала нахмуренная Фрейя, грызущая огромную кость, которую ей даровала щедрая Повелительница за обильным завтраком. Лисица втихомолку поглядывала на дикую кошку; та беззаботно расположилась на своей телеге. К рукоятке сабли Фиры были привязаны два флакона со снадобьями, которые тщательно оберегались ею. На третьей телеге дремали два военачальника – ленивый Крысобой и Жаднюга, которому было всё равно. Хитрющий Проныра принюхивался и оглядывался вокруг. На телеге военачальников лежал горой королевский скарб; Проныра приглядывал и за ним.

И вот началось восхождение в горы. Звери выли и еле карабкались вверх, камни сыпались за передними рядами, калеча и сбивая задние. Фира, обмахиваясь пышным гибким хвостом, громогласно приказала:

  - Те, кто тащат телеги, могут сменяться каждые полчаса… лентяи!

Войско на миг остановилось, и в телеги впряглись другие тройки хорьков. Жаднюга, сброшенный Пронырой на головы стоящих воинов, стал погонять хорьков. И вот, в следующий миг, Жаднюга уже восседал на своей телеге, а войско яростной и злобной волной ползло по склону одной из гор Высоких Южных вершин.

Несколько часов войско Кохоуса преодолевало крутые склоны и опасные спуски, а тиранка была в безопасности и погоняла зверей, как своих рабов. Тех, кто падал, растаптывала толпа, но Фира Чёрная Ночь хотела во чтобы то ни стало перебраться через великие горы. Воздух вокруг неё стонал и пылал; стоны резали со свитом небо, и солнце стало жечь всё вокруг. Фира слышала эти стоны, и, закрыв глаза, глотнула снадобья от головной боли. Но боль своей души Фира не могла усмирить никакими снадобьями. Фрейя не могла помочь Завоевательнице никакими чудесными травами.

Дикая кошка ещё не совсем привыкла к своим злодеяниям, и душа её мучилась.

  - Эй, смотрите – я уже вижу страну за горами! – воскликнул горностай Жаднюга, спрыгивая прямо на головы измученных хорьков. Своим визгом он прервал раздумья Фиры Чёрной Ночи, и кошка тоже последовала за хорьком; главные военачальники, лис и кот, тоже покинули телегу. Воины заняли всю верхнюю площадку горы. Фира обошла вокруг, и, наконец, убедившись, что войско такое же большое, как в начале пути, заскочила на свою телегу:

  - Так. Слушайте все! – хищные звери смолкли и повернулись к Повелительнице мордами. – Вижу, мы добрались. Проныра, выдать всем по две рыбины!

Войско Кохоуса восторженно взвыло, разноголосо славя Повелительницу Диких котов.

  - Лентяи!.. Им только рыбу давать, – проворчал лис. – Всем замолчать и освободить площадку возле телеги!

  - Две рыбы, гррр! Скупцы, – ворчали в толпе, отползая назад.

  - Разгрызун, – крикнул кто-то, – не ползи больше назад – к рыбе ближе!

  - Еды! Еды!

Проныра  смерил взглядом маленькую площадку, которую смогли освободить воины, и отсчитал нужное количество рыбин. Потом они с Крысобоем, взявшемуся помочь ему, стали кидать рыбу в толпу.

  - Хватайте, звери, – крикнул Жаднюга, оторвавшись от лицезрения страны за горами.

  - Да, – громко добавил Проныра, доставая с телеги большой кусок окорока. – Если кто-то свой паёк проворонит, сам виноват. – Проныра, Жаднюга и Крысобой принялись за мясо и не заметили, как Повелительница, подозвав двух сильных котов, отправилась куда-то меж камней. Два диких кота, Грымзла и Раскогтир, держали дрожащую лисицу Фрейю за обе лапы.

Только два зверя заметили исчезновение Фиры Чёрной ночи. Это были Облопач и Когтедрап, ближайшие помощники Крысобоя. Коты сразу же насторожили уши и были готовы идти за ними.

  - Давай пойдём посмотрим, Лопач, – прошептал Когтедрап, смахивая крошки с усов.

  - Давай, – согласился Облопач, и коты тихонько прокрались за скалы, за которыми скрылась Фира с подчинёнными. Вдруг за их плечами раздался громкий мяукающий голос:

  - Облопач, Когтедрап! – Это был военачальник Крысобой; он держал жирный кусок мяса в лапах. – Куда это вы крадётесь? Вот мясо для вас; лопайте, лентяи!

Коты облегчённо вздохнули – Крысобой беспечно вернулся к телеге, швырнув мясо перед товарищами. Коты, подгоняемые любопытством, стали быстро пожирать мясо. Облопач и Когтедрап так поспешно его поделили, что не успели поссориться из-за добычи. И тут же они, обтерев влажные морды, подняли хвосты и камышовыми молниями ринулись сквозь камни, вниз, принюхиваясь к следам Повелительницы и её спутников.

  - Стой, Когтик! – внезапно зарычал Облопач, загородив путь Когтедрапу. – Они за этим большим камнем!

И в самом деле, дикие коты услышали властный голос Фиры Чёрной Ночи. Когтедрап осторожно заглянул в щель между камнями. Лисица Фрейя съёжилась на краю выступа скалы, а Фира наступала и наступала на неё.

  - Я выполнила ваши требования, госпожа, – пролепетала лисица, уворачиваясь от наступающей кошки; она, казалось, не замечала её действий. – Как же… Что я получу?

  - Ты получишь награду. Да, – ухмыльнулась дикая кошка. И начала игру. Лисица смотрела на неё, и Фира, увидев это, приподняла плащ и чуть наклонилась, нащупывая что-то на поясе, как будто кошелёк. Внезапно дикая кошка распрямилась, как пружина взмыла в воздух и выбросила вперёд мощную лапу, сбив Фрейю с лап.

  - А-а-арх, Повелительница! Пощадите, – взмолилась лиса. Она свалилась с выступа и держалась на нём двумя лапами, раскачиваясь над пропастью. – Я сделала вам настоящие зелья.

На миг Фира замерла в задумчивости, размышляя, как избавиться от лисицы. Она могла опередить её и сообщить жителям Страны Голубых Елей об опасности. И тут дикая кошка расцвела. Её помощники, Грымзла и Раскогтир, стояли, тупо ухмылявшись. Подглядывавшего Когтедрапа пробил холодный пот. Бедняга отвалился от щели, прошептав товарищу:

  - Сам смотри, Облопач. Какой ужас! Вот страшная Фира! – Даже кровожадного кота напугала жестокость Повелительницы Диких котов.

И Облопач сразу же прильнул к щёлке, не заметив, как Когтедрап в изнеможении опёрся о товарища.

  - Отстань, Коготь, – пробурчал он, обернувшись. И тут шерсть на загривке Облопача поднялась дыбом: Фира Чёрная Ночь достала зеленовато-синий флакон. Это был флакон, как было ему известно, с сонным зельем. Зачем оно Фире в этот момент? Или это… яд?

Со зловещим смехом Фира пролила каплю на нос Фрейи, и та мгновенно оторвалась от скалы… Облопач, повернувшись к Когтедрапу, испуганно прошипел:

  - Она не кошка, Когтедрап, она сам дьявол! Шррш-ш…

  - Да, надо держаться от неё подальше!

Два кота, распушив от страха шерсть и подняв хвосты вверх, бегом ринулись наверх, к стоянке войска. Ещё долгое время они молчали.

Тело Фрейи с шумом упало в ущелье под горой, и всё звери, находящиеся на вершине, со страхом взглянули вниз. Они все увидели изуродованный труп, разбившийся о камни. Фира Чёрная Ночь весело обернулась к Грымзле и Раскогтиру:

  - Отличная награда этой шарлатанке. Сонное зелье подействовало как яд, мгновенно. Ха-ха!.. Идёмте. – И она наставительно прошипела, пряча флакончик под пурпурным плащом: – Идите впереди меня…

17

В Подземном тайнике.

Марианна спускалась вниз по скользкой стене, медленно и осторожно опускаясь ниже и ниже. Несколько раз она поскальзывалась, но упорно продолжала путь. И, наконец, через пять минут, не более, Марианна вздрогнула, когда её задние лапы коснулись холодного, мокрого пола.

  - Марианна!.. – простонал какой-то хриплый голос совсем рядом с сусликом. – Иди сюда!

Она даже вздрогнула, когда услышала этот голос. Он был знакомый, и незнакомый, но когда суслик повернулся, он увидел лежащего на полу крота – Вельвета. Марианна резко повернулась и подпрыгнула.

  - Ах, Вельвет, – облегчённо вздохнула она и помогла кроту подняться. – Ты не ушибся?

  - Ушибся, – заворчал крот, – все печёнки отбил! Чёртов тайник!

Марианна сердито сморщила нос:

  - Глупый, тут какая-то тайна. Надо обследовать его, этот тайник.

  - Тебе мерещатся всякие тайны в незнакомых тебе вещах, – пробормотал Вельвет, недовольно поглядывая на суслика, – ты из верхнего, наземного мира. И поэтому ты ищешь загадки в Подземелье.

Марианна торопливо зашагала вглубь тайника, бросив другу на ходу:

  - Ох, Вельвет, ты ничего не понимаешь. При чём тут Верхний мир? Давай лучше обследуем этот зал…

Коридор всё сужался и сужался, и к его концу в него могли войти только два-три зверя. Хорошо, Марианна и Вельвет смогли пройти по нему, и в конце звери увидели каменную арку и дубовую дверь, потемневшую от времени. Дверь была крепко заперта. Марианна пожалела, что оставила светильник наверху, у входа в тайник – на двери виднелись какие-то символы.

  - Кажется, я помогу нам!.. – таинственно и тихо пробурчал Вельвет, и достал из кармана своей засаленной курточки два кремня и кусок дерева. – Моя любимая сладкая кора, – с жалостью произнёс он. – Зажжём, когда будем читать, и в нужных случаях.

И он тотчас же ловко чиркнул волшебными камнями, и маленькая искорка, брызнувшая на кусочек дерева, переросла в небольшое пламя. Изумлённая Марианна перевела взгляд на дверь. Много веков не ступала лапа зверя в этот тайник. Истлевшая паутина опутывала ручку двери и свисала с потолка, давно покинутая хозяевами. Сильно несло плесенью, и тяжёлый подземный воздух давил на грудь.

  - Когда герой из двух станет тремя,

Должны вернуться духи зла в могилу,

Тот город зла являлся сердцевиной,

Испепелился он – и все дела. – Марианна даже вздрогнула, когда прочитала последние строки. Вельвет прихлопнул пламя мощной лапой и сердито засунул лапу обратно в карман.

  - Подожди, – усталым голосом произнесла Марианна, протягивая лапу к товарищу. – Надо узнать, как открыть дверь. Загадку, эту страшную загадку, – суслик весь передёрнулся, – мы разгадаем позже.

Крот странным взглядом окинул то ли дверь, то ли резную металлическую ручку, покрытую такими же узорами, как фигурные гвозди по краю двери.

  - Это просто, Марианна. Посмотри, это можно увидеть и при таком освещении, точнее, без освещения, – и крот указал когтем на ручку двери. – На ручке изображён крадущийся кот, у которого в пасти драгоценный камень. Изумруд – часть символики Кохоуса, кошачьего королевства. Коты живут за северными горами, значит, ручку надо повернуть в северном направлении, – и Вельвет легонько потряс головой. Он мгновенно определил направление и тут же мастерски повернул хитроумною ручку; как-то подёргал, как-то потянул – и дверь поддалась, заставив Марианну дивиться искусству кротов. Друзья взялись за лапы и молча вошли в комнату. Её пол и стены были отделаны камнем; сама комната была с кабинет Пербеллюса. По стенам, на полметра от пола и от потолка, посерёдке, шла резьба, изображающая какие-то события. Марианна попросила Вельвета зажечь кору, и крот вновь щёлкнул кремнями. Суслик принялся расшифровывать рисунки, идя вдоль стены, слева направо. Вельвет с опаской придерживал заплесневелую дверь. Крот боялся, что она захлопнется, и они останутся в ловушке.

  - Смотри, Вельвет, – наконец промолвила Марианна, указывая на верхний, самый первый рисунок. По-моему, тут расшифровка стиха на узорной двери.

  - Надеюсь, падение Звездолаписа свершится не скоро, – чересчур резко, громко сказал Вельвет. – Неужели неведомые враги победят?

Марианна вздрогнула, кругом повернувшись к другу. – Неужели ты тоже чувствуешь, что чужаки… скоро будут у города… – Крот утвердительно кивнул. – Но разве Звездолапис город Зла? «Сердцевина зла»? Это…

  - Столица диких котов, Усыкогтихвосттаун! – так же изумлённо продолжил крот Вельвет, чуть было не выронив горящее дерево. – Не многие знают этот город, Марианна. – еле охладившись, возбуждённо вымолвил он. – Войско Кохоуса приходило к нам много веков назад, и мы, может, сейчас не готовы к встрече врагов! Ты понимаешь это?

  - Да! – храбро выкрикнула Марианна, но она всё же серьёзно беспокоилась. – Меч!

  - Что нарисовано на первой картинке? – внезапно сказал крот, как-то жалобно посматривая на Марианну. И тут она вспомнила про горящую сладкую кору.

  - Два крота и… суслик. Боже, это ж мы! Смотри!

Вельвет неосторожно и торопливо шагнул к стене, и тут дверь тихо захлопнулась. Крот испуганно обернулся, но любопытство пересилило страх, и Вельвет посмотрел на картинку. На ней два маленьких крота и суслик в платье Сусличьей Общины стояли у странного здания, обросшего, как старое дерево, ветвями и лишайником.

  - «Когда герой из двух станет тремя», – невольно вырвалось у Марианны. – Там что, кто-то предскажет о трёх?.. Какую глупость я сморозила…

Крот на секунду задумался, и тут же рассмеялся: – Да тут же всё ясно! Имеется в виду две Воительницы – ты и Основательница Марианна. Кто-то ещё станет воином-защитником Звездолаписа – ну, и в путь-дорогу – втроём! А может, кроме тебя будет ещё два воина-героя.

Марианна побледнела и сердито посмотрела на весело улыбающегося крота. – Похоже ты не в своём уме, Вельвет. Во-первых, почему именно я Воительница? 

  - Потому что ты Избранная. Так сказал Пербеллюс, – невозмутимо ответил Вельвет. Марианна только покачала головой. – Ты действительно так думаешь?

  - Да. Но хватит болтать – следующая картинка?

  - Стой!.. – перебила его Марианна и вновь бросила на него гневный взгляд. – А во-вторых, кто тогда третий?

  - Я, думаешь, знаю! Что на следующей картинке? 

  - Белка с копьём. Оружие означает опасность, Вельвет, – воскликнула Марианна, пристально глядя на горящее дерево в лапах крота, – а что обозначает летящая птица…

  - Нехищная птица, – наставительно перебил Вельвет.

  - Да. Что обозначает она? А что обозначает порванная верёвка?..

  - Верёвкой можно кого-то связать, – опять живо перебил Вельвет, – а рваной никого не свяжешь. Значит – освобождение из плена.

  - И впрямь! – удивилась Марианна. – Ну ладно, давай смотри на третью картинку.

  - Думаю, это самый конец повести, и победили звездолаписцы, – довольно хладнокровно перебил Вельвет, разглядывая три картинки одновременно, – А что дальше?

  - Дальше ещё почти целая стена картинок, – ответила Марианна, размахнувшись лапой. – Да и сам вижу, – подтвердил крот Вельвет. – И что, будем всё разбирать? Кажется, это нас уже не касается – какие-то зайцы, кролики, мыши, суслики и кроты…

  - Может, нам надо что-нибудь нарисовать? – предложила Марианна. – Достань один кремень.

Вельвет тотчас же протянул острогранный камешек суслику, и Марианна, взяв его в лапы, начала царапать на стене картинку. Прошло полминуты, и на стене появилась маленькая фигурка – суслик в воинском облачении, с Мечом в поднятой лапе и со Щитом, стоящий на стене Звездолаписа. Это была Марианна, её окружали нацарапанные фигурки друзей.

  - Идём, – тихо промолвила Марианна, отдавая кроту камешек, и тот растерянно зажал его в лапе. Она толкнула дверь, и та легко отворилась, несмотря на тяжёлые металлические узоры и гвозди, и, несмотря на то, что дверь насквозь прогнила. Двое друзей быстро зашагали к Дигги, мирно дремавшему далеко от них. Они молчали, и когда настал черёд карабкаться по стене, чтоб выбраться из тайника, Вельвет затушил горящую кору. Ещё пригодится. Глаза привыкли ко мраку.

18

Облава на сов.

Фира Чёрная Ночь весело, и не скрывая этого, подпрыгивала на своей телеге – войско спустилось с горы гораздо быстрее, чем поднялось. Теперь путь её войска пролегал через густой лес. Впереди идущие ряды прорубали дорогу, а задние её протаптывали. Наконец лес поредел, и войско Кохоуса вышло на большую поляну.

  - Остановить телеги! – выкрикнула Фира, спрыгивая с телеги. Военачальники тоже торопливо свалились со своих, и подскочили к Повелительнице, готовые провозгласить её волю. Облопач и Когтедрап ещё дрожали, вспоминая недавнее происшествие. – Привал.

  - Привал!

  - Прива-ал!

  - При-и-вал! – протявкал Проныра, прошипел Крысобой и проверещал Жаднюга. Фира Чёрная Ночь обратилась к отличившемуся в походе Проныре:

  - Пошевели, – и она тут же добавила: – пошевелите все мозгами, как мы можем быстро добраться до Звездолаписа. Не собираюсь ждать до конца лета. Уже ведь июнь, вы только подумайте – июнь. Июнь – начало лета, а песенка не спета… – беззаботно пропела дикая кошка, маша чёрным хвостом. – Подыщите-ка в окрестностях сов… да, сов.

Лис, кот и горностай ошарашено смотрели на дикую кошку. Она, наверное, уже спятила! При чём тут совы?!! Проныра подозвал Крюка и Пасть, и затем громко протявкал в сторону остолбеневших Крысобоя и Жаднюги (Фира Чёрная Ночь уже ушла):

  - Военачальники, – лис гордо подбоченился, – отправим в лес патруль из десяти зверей. Чем больше их будет, тем лучше – поймают целую стаю сов. Я отправлю четырёх… да, четырёх лис, ты – Крысобой, двух котов – Облопача и Когтедрапа, а Жаднюга – четырёх хорьков. Хорьков! – повторил он, увидев сердитый взгляд горностая. – Они вьюркие.       

Упоминая имена Облопача и Когтедрапа, военачальник ничего не подозревал. Просто коты были сильными и выносливыми воинами.

Фира Чёрная Ночь задремала на телеге, сжимая свой лук в лапах, а лис Проныра уже поджидал остальных военачальников с четырьмя подчинёнными: сильными Крюком, Пастью и ещё двумя – лисами Блохзаедом и Фырри. Спустя полчаса притащились и Крысобой с Жаднюгой. Крысобой привёл двух своих помощников, а горностай – четырёх хорьков (противореча своей горностаевой натуре): Шныррса, Скэвинга, Патча и Фитча. И вот группа из тринадцати (к счастью ли, или к сожалению?) зверей отправилась в лес, не вызвав особого любопытства у войска. Раз надо, пусть возятся военачальники. А спящая Фира не так страшна.

Проныра бесстрашно шёл впереди, раздражённо раздвигая многочисленные ветви лапами. За ним торопливо подскакивали Крысобой и Жаднюга, за которыми спешили их отряды – коты и хорьки. Четыре лиса шагали по обе стороны от начальника, горделиво подняв морды и размахивая острыми копьями. Ещё бы, Проныра скоро сравняется по власти с самой Фирой Чёрной Ночью! Ясно, что лис не держал свои надежды и мысли про себя.

Облопач и Когтедрап неуверенно семенили за Крысобоем, гордо поднявшим хвост. Неужели Повелительница, или Проныра, или Крысобой, или Жаднюга что-то заподозрили? Да-а, Фира ещё та стреляная птица. Фррш!

  - Смотрите! – вдруг с неподдельным восторгом воскликнул идущий впереди Проныра. – Там… совы! – и лис остановился, указав лапой на большое дерево у стоящей на небольшой полянке скалы. Все тотчас же вскинули головы наверх. И в самом деле, из дупла вылетела большая сова и полетела в сторону гор.

  - Странно, днём совы не летают, – удивлённо заметил Крысобой, тоже затормозив.

  - Ты прав, – пробурчал Жаднюга. – Но может, она голодна и отправилась на охоту? Ясно, в дупле ещё есть и другие совы. Их мы и захватим.

Звери зашагали к огромному дубу, и вот они уже стояли под ним, заглядывая в дупло.

  - Дупло высоко! – пожаловался Жаднюга, запрокинув голову вверх. – Что делать?

Проныра яростно заскрипел зубами и пару раз прошёлся перед спутниками. Решение он уже успел продумать, и немного поразмыслив, лис скомандовал:

  - Так, я знаю, что делать. Фира меня похвалит! – Облопач и Когтедрап недовольно сморщились, а Крысобой кашлянул. – Жаднюга влезет на дерево и закроет дупло сетью. Потом мы подожжём дерево снизу, и когда совы начнут вылетать, то попадут в сеть. Вот… Клык, Пасть – со мной! Надо привести подкрепление, и снаряжения для ловли сов.

Лис моментально исчез с обоими помощниками, оставив остальных зверей в недоумении. Лишь Жаднюга недовольно сопел носом – опять ему предстоит работа.

Разбуженная Фира едва не снесла Проныре голову, но, узнав, в чём дело, приободрилась и смягчилась. Толковый Проныра оказался образцовым подчинённым. Он быстро рассказал о находке; ничего не пришлось из него выуживать. Фира Чёрная Ночь, Повелительница, жёстко призвала небольшую часть войска, и звери отправились в лес, на облаву. Остальные воины осталась караулить лагерь.

  - И где, ты говоришь, это дерево? – заинтересованно спросила Повелительница, идя бок о бок с Пронырой, так что лису становилось не по себе. – Нам бы десяток сов, и дело в шляпе.

  - Да вон оно, Повелительница! – жалобно протявкал лис. – Совсем недалеко от лагеря! – и он тут же получил пинок – Фира увидела дуб и отпихнула Проныру, громко прошипев в сторону полсотни зверей, следовавших за ней:

  - Тихо! Совы могут услышать нас.

Она тихо подозвала своих помощников, Грымзлу и Раскогтира, и тут же в лапах дикой кошки оказалась большая сеть и моток верёвок. Охотники вышли на поляну.

  - Вскарабкайся на дерево, и укрепи сеть над дуплом, – приказала Повелительница Жаднюге и бросила на землю сеть. Проныра добавил к сети несколько длинных, ржавых гвоздей, и Жаднюга, схватив снаряжение, уже карабкался вверх по дубу.

  - Лезь, Жадина! – крикнул Крысобой. – Повелительница на тебя надеется!

  - Да-да, – охотно поддакнули Облопач и Когтедрап, – лезь! Вон, дупло уже!

И впрямь, быстро карабкаясь вверх по дереву, Жаднюга достиг дупла. Сев на сучок, горностай развесил сеть и крепко вбил колышки по краям. Трудно было работать на такой высоте!

  - Готово! – крикнул горностай, и потёр вспотевшие лапы.

  - Спускайся вниз, дурак! – воскликнул в ответ Проныра, стоя у подножия древнего дуба. И тут произошло непоправимое. Жаднюга встал в полный рост на качающейся веточке, цепляясь за кору дерева, и тут его что-то остановило. Прямо из дупла на него глядел огромный, янтарно-медовый страшный глаз.

  - А-а-а-а! – вскрикнул Жаднюга и от неожиданности покачнулся на сучке. Глаз мигнул и исчез.

  - Осторожно! – заорал Когтедрап, но было поздно. Жаднюга, пролетев несколько метров, бухнулся у ног Повелительницы и военачальников. Все вздрогнули и замолкли, затем Фира Чёрная Ночь бесчувственно пнула труп лапой.

  - Перелом хребта, – сказала она, оборачиваясь к остальным. Звери окаменели от ужаса. – Грымзла, Раскогтир, отнесите его в кусты.

Несчастного Жаднюгу за лапы отбросили подальше в чащу, и охота на сов возобновилась. Облопач и Когтедрап, трясясь, по приказу Повелительницы вскарабкались на дуб, и Проныра тут же развёл костёр. Старый дуб запылал ярким пламенем.

  - Смотрите, звери! – упоённо заорала Фира Чёрная Ночь, скача вокруг горящего, стонущего дуба. – Я повелеваю всем, всем на свете!

Хищники сжались и отступили от костра.

  - Дубины, копайте землю! – заверещал Проныра, раня лапы о твёрдую землю. – Чем мы будем тушить огонь?

В страхе звери начали скрести землю, и во все стороны полетел песок и камни. Фира заворожено смотрела на пламя, а Облопач и Когтедрап сжались на ветке у дупла. И тут сеть затрепетала – совы стали спасаться от пожара, и вылетели из дупла.

  - Когтедрап, пора снимать сеть! – крикнул Облопач, поворачиваясь к другу. И тут Облопач дрогнул – Когтедрап сидел, съёжившись и вцепившись в ветку когтями. Он не обращал внимания на крики. Его зрачки глядели куда-то вдаль, и кот выглядел мёртвым – он ужасно боялся высоты. Отчаявшись, Облопач прыгнул на ствол дерева, недалеко от дупла. Кот открепил грозди и связал сеть так, чтобы трепыхающиеся совы не вылетели.

  - Тушите огонь, тушите! – в испуге крикнул он вниз. Сеть была ужас какая тяжёлая! И тут звери стали бросать в пламя комья земли. Пламя чуть затихло, и тут Облопач свалился вниз, прямо с сетью в когтях.

  - Ловите сеть, ловите! – истерически заверещала Фира. Все забыли о пламени, и тут же Облопач и сеть были в лапах зверей. Кот устало откатился в сторону. И внезапное происшествие заставило всех повернуть головы в сторону дуба. Он рухнул, и погрёб под собой несчастного Когтедрапа. Облопач всхлипнул и залился слезами, скорбя о друге. Его трясла лихорадка.

  - Ты многое заслужил, – рыкнула Повелительница, подняв повисшего кота за шкирку. – Ты теперь военачальник, счастливец.

Крысобой и Проныра на мгновение обступили кота, зарыдавшего ещё сильней. Это был первый и единственный случай, когда воин Кохоуса не обрадовался повышению в должности.

Под крики зверей протестующих сов отволокли в лагерь, и все были рады и веселы – за удачную облаву Фира Завоевательница приказала Проныре выдать охотникам двойной паёк. Похоже, гнев Повелительницы в ближайшее время им не грозит.

Грязные, с опалённой шерстью, но счастливые, охотники гордо возвратились в лагерь. Остальные завистливо поглядывали на них.

Беспорядочная облава закончилась.

19

Завал.

Светильник уже догорал, когда Марианна и Вельвет вылезли из потайного хода.

  - Фррш! – усмехнулся крот, присаживаясь на камень. Он забавно щурился. – Глаза отвыкли от света.

Вместе друзья задвинули плиту, закрывающую ход, и приготовились отправиться в путь. Они не знали, что делать – вернуться обратно или продолжить путь.

  - Давай свернём назад!.. – захныкал крот, схватив суслика за лапу и потянув в обратную сторону. – Продолжим путь вместе с Дигги! Ну же!..

Марианна сердито потрясла лапой и решительно вымолвила:

  - Нет! Дойдём до конца этого коридора.

  - Вот бы случилось что-то такое, чтобы мы отправились к Диггу… – опять начал канючить Вельвет, упёршись. – Ну, чего ты упрямишься?

  - Ладно, – смягчилась Марианна, но всё ж сердито скосив на Вельвета. – Если погаснет лампа, будет тупик или большое препятствие, свернём назад.

  - Ура!.. – мрачно произнёс кротик. – А если мне упадёт на голову булыжник?

  - То ты откинешь лапы, – мрачно хмыкнула Марианна, переложив черепок в другую лапу.

И зверьки опять продолжили путь – Марианна несла лампу, Вельвет молча ковылял рядом. Они шли вперёд, и вдруг впереди, к радости Вельвета, показалась большая ярка, ведущая в зал.

  - Конец! Трам-пам-пам! – крикнул крот, и эхо повторило: – трам! Пам! Пам! Па-а-а-ам…

Друзья вздрогнули. Где-то далеко мерно капала вода, ударяясь о каменный пол, и эхо тоже повторяло удары капель.

  - Ещё посмотрим! – зловеще произнесла Марианна и цепко схватила крота за лапу. У Вельвета аж мурашки по шкуре пробежали – так он был напуган мрачностью Осиной Норы. Друзья вошли в зал, и перед ними открылась огромная каменная комната. Она была стара, как город, и холодна. На дне был огромный кратер, заваленный камнями. Без крепкой верёвки нечего было туда спускаться. Сорвёшься – разобьёшься в лепёшку! Вельвет довольно пропрыгал вокруг кратера, обшарил стены. Марианна проверила зал два раза, и через пять минут она была уверенна, что выхода нет.

  - Тупик! – сказала она разочарованно. – Вернёмся к Дигги, и пройдём по второму коридору. Повезло же тебе, Вельвет!

  - Да-а! – довольно произнёс крот, и друзья так же молча, но довольно бодро, отправились назад, к перекрёстку, где оставили Дигги. Они шли без огонька лампы – глаза уже привыкли к темноте. В душу Вельвета опять начало проникать отчаяние.

Дигги зашевелился, разбуженный очень громким ударом капли. Вокруг было мрачно и очень сыро. «Да, не таким привык я видеть родное Подземелье», – печально подумал он и тут же жалобно добавил, но уже вслух:

  - Когда же они вернутся? Это так томительно – ждать в одиночестве…

Оставшись один, крот сначала заснул, а потом проснулся и принялся рассматривать зал, в котором находился. Ничего интересного – сплошные каменные стены, а о значке Розы и думать было нечего – откуда бы ему взяться в таком заброшенном месте. Дигги потянулся, и тут… Он как ошпаренный вскочил на лапы, и почувствовал сильную боль – за несколько часов его зад почти примёрз к каменному полу!

Дигги плохо выругался, вздрогнув – хорошо, что Вельвета и Марианны не было рядом.

  - Вот надподземная напасть! – Диг энергично принялся растирать задние лапы. – Вот бы Вельвету так! В следующий раз я с Марианной пойду, а он будет дежурить. Ха-ха.

И тут крот моментально выпрямился, перестав отчаянно тереть свой несчастный зад. Он услышал голоса своих друзей! Нет, он не ошибся! Крот быстро заковылял к коридору, прыгая на заледенелых лапах. Вот, спустя полдня, он увидит их! Новые тайны, новые загадки! Как он рад увидеть их! Дигги ужасно обрадовался и даже забыл об обморожении.

  - Ух, путь прошёл нормально, – вздохнул где-то недалеко Вельвет, еле передвигая лапами. – Как устал! Давай передохнём.

  - Идём! – приободряющее произнесла Марианна. – Думаю, Диг недалеко.

  - Недалеко-о! – обрадовано закричал Дигги, захлопав в лапы. – Спасибо, эхо!

Вельвет и Марианна с радостными криками бросились вперёд по коридору.

  - Дигги! Ты жив, друг! – орал Вельвет, забыв про усталость. Он пытался обогнать Марианну и с наслаждением кричал. – Диг, мы тут! Сколько тащились!

  - Мы чуть было не отчаялись, – не отставала Марианна и весело припрыгивала впереди Вельвета, – Диг, следующий ход – правильный!

Дигги схватил сумку и бросился к коридору, как вдруг что-то остановило его у самого входа. Он услышал толчки и страшный шум, а чуть позже – крики Вельвета и Марианны. Дигги испуганно бросился в коридор, и он тут же столкнулся нос к носу с друзьями.

  - Диг! – завопила Марианна, и она с Вельветом ухватила его за лапу. Тройка отлетела вглубь коридора, взявшись за лапы, и тут позади них раздался ужасный грохот. Друзей разбросало по коридору. Из-за пыли, комьев земли и камней на несколько минут нельзя было что-либо разглядеть.

Первым в себя пришёл Вельвет, и рядом он нащупал Дигги, онемевшего от страха. Вельвет негромко крикнул, и из дымки поспешно показалась Марианна. Она была ранена и еле тащила сумку, которую нашла рядом с собой.

  - Вы… в порядке?..

  - Да, – выдавил из себя Дигги, усевшись на большой камень. Диг стонал, схватившись за голову. – Башка болит. Крепко же стукнуло!

Все оглядели себя, и оказалось, что друзья жутко грязные. Когда пыль улеглась, все почувствовали себя обречённо, хотя истина была ясна и за минуту до этого – тупиковый коридор завалило, и они были в нём. Марианна выглядела очень плохо, и было неудивительно, когда она рухнула прямо на камни у завала. Вельвет грубо вырвал сумку из её лап и плеснул в лицо суслика из бутылки с водой. Потом крот вытащил длинную тряпку, разрезал её на два куска. Один он бросил на землю, потом достал из кармана своего чудо-жилета какую-то баночку. Кряхтящий Дигги с удивлением посматривал на своего товарища.

  - Что это?

Вельвет поспешно намазывал содержимое банки на другой кусок ткани.

  - Мазь от всех ран. Её дал мне Землеед, а на него уж можно положиться.

Дигги с одобрением кивнул головой, и тут же жалобно заныл:

  - А что-нибудь от головы он дал?

  - Придумаем уж! – буркнул Вельвет и стал торопливо заматывать рану на плече Марианны, кровь из которой ручейком стекала вниз. Суслик был практически без сознания, и крот серьёзно беспокоился за него.

  - Герой просто так не умрёт, – громко сказал Дигги. – Так ведь сказал Пербеллюс, а он провидец.

  - Так бы всегда! – Вельвет выплеснул в лицо Марианне оставшуюся в бутылке воду и отбросил свою нервозную грубость, принявшись залечивать рану Дигги.

  - Завал-то завалом, – миролюбиво произнёс он, накладывая на голову Дигги толстенные слои мази, – но жить-то надо! Сам я без вас не справлюсь.

Дигги сидел, постанывая и трогая лапой опухшую шишку на голове и рану возле уха.

  - Спасибо, друг. Пусть Марианна отдохнёт, а мы пока завал разберём.

Вельвета прямо осенило.

  - Хорошая идейка, Диг! Вот Марианна-то обрадуется… но тут работы на несколько дней!

Крот тщательно, но торопливо закрутил баночку с мазью и бросился к каменной стенке.

  - Вот завал так завалище!

Вельвет принялся отшвыривать камни в сторону, и бедный Диг еле увёртывался от них. Наконец крот перебежал на другую сторону коридора, к Марианне, и с любопытством взял походную сумку в лапы, которая была брошена Вельветом на пол. Дигги подумал и достал из неё одеяло. Потом он заботливо разостлал его на земле и перетащил туда Марианну. Вельвет продолжал яростно отбрасывать камни, и кротик было подумал, что он сошёл с ума. Дигги был в этом совершенно уверен, когда Вельвет взобрался на каменную стенку завала, и, продолжая молотить валуны лапами и железной киркой, которая появилась из кармана Вельветовой жилетки. Но ещё больше Дигги испугался и удивился, когда его товарищ спрыгнул с завала у самого потолка, радостно вскрикнув.

  - Луч солнца, Вельветик? – громко спросил Дигги, заботливо взглянув на Марианну. Больше всего он сейчас заботился за неё. Они-то с Вельветом в своей родной стихии. Смерть и опасности угрожают здесь скорее ей, чем им. Марианна лежала без сознания, и только изредка вздрагивала и стонала. Рана, к облегчению Дигги, уже перестала кровоточить, да и Дигги чувствовал себя гораздо лучше – он так волновался, что, не осознавая, успел выдуть флягу воды и слопать пару-другую булочек!

  - Нет, но скоро, дружочек! – Вельвет выглядел весьма довольно и обнадёживающе. – Я обнаружил то, что мы не успели показать Марианне…

  - Роза! – на ходу перебил Дигги, вскочив, как ошпаренный. – Значок розы, что укажет путь к елям!

  - Да! – громко шепнул радостный Вельвет, улыбаясь от уха до уха. Товарищи стрелой взмыли на каменную горку. Когда Дигги поднялся под самый потолок, его взгляд упал на балку, подпирающую потолок. На камне была вырезана Звездолаписская Роза, окружённая завитыми узорами линий и символов.

Кроты стали, как в бешенстве, отбрасывать камни в сторону, и тут вдруг участок потолка возле них рухнул. Пыль и мелкие камешки посыпались на них и взвились в воздух. Кротов ослепил и согрел столб света, а с ним в подземелье проникли и солнечные лучи. Они дотянулись до недвижно лежащего тела Марианны, а солнечные зайчики весело заиграли на нём.

Вельвет и Дигги сидели на камнях, весело щурясь и смотря в ярко-голубое небо. По бокам их окружал весёлый, певучий лес, а где-то рядом журчала река, они это знали. Холод, мрак и зло отхлынули от друзей, и они, улыбаясь навстречу новым приключениям, спустились вниз по каменьям и вынесли раненную Марианну на поляну посреди леса Голубых Елей.

20

Звездолапис с высоты птичьего полёта.

Пербеллюс очнулся оттого, что кто-то пристально на него смотрел. Это была Дернинка, в лапах она держала мокрую тряпку. Позади стояли две мыши – лекари Звездолапиской лечебницы. Одна, юная мышка, с любопытством таращилась на кролика своими блестящими чёрными глазками. Она была одета в платье помощницы лекаря – розово-голубое, с ленточками и бантиками. Вторая мышь, явно лекарь, была в строгом тёмно-зелёном платье. Пербеллюс узнал её – это была лекарь Мелисса, а её юная помощница – Незабудка. Незабудка держала в лапах поднос с лекарствами, и из-за этого сердито переминалась с лапы на лапу – он был тяжёлым.

  - Очнулся! – радостно взвизгнула Дернинка, радостно всплеснув лапами от восторга. – Армата говорила, ты всё бормотал что-то, бормотал, бормотал… Прямо как с ума сошёл! Что ты там предсказал? Армата мне ничего не сказала…

Пербеллюс в недоумении уставился на суслика и попробовал приподняться, но у него ничего не вышло. Всё тело заволокла неприятная усталость.

  - Что? – не понял он. – Что со мной случилось?

Мелисса потрогала лоб кролика своей изящной лапкой и тут же сунула ему бутылочку с подноса.

  - Выпей. – Пербеллюс безропотно глотнул из бутылки. Во рту разлился вкус лечебных трав; они пахли лесом Голубых Елей. Мелисса заговорила своим строгим, размеренным голосом: – Когда ты был в зале, ты вдруг потерял сознание. И в этом забвении начал предсказывать судьбу города. Все чуть было не умерли от испуга! Незабудка потеряла сознание, когда ты перестал дышать! – Незабудка стыдливо потупила глаза, а лекарь сердито закашлялась. – Ты знаешь, сколько времени прошло?

Пербеллюс повернул тяжёлую голову к окну и предположил:

  - Ну, сейчас послеобеденное время… Часа три-четыре, Мелисса, не меньше!

Строгий голос Мелиссы сорвался на крик, и даже волнение за больного не умерило её пыл:

  - Три-четыре, говоришь?!! – она была просто в не себя от бешенства и чуть было не опрокинула поднос, яростно толкнув Незабудку локтем. – Да ты двое суток валялся, я чуть было с ума не сошла!!! Я, конечно, понимаю твоё беспокойство насчёт Марианны, – насколько можно мягче сказала мышь, – но кроты говорили, под землёй не происходило обвалов, и криков о помощи они не слышали. А кроты слышат всё, что происходит под землёю!

Незабудка, хихикая, нагнулась, чтобы подобрать парочку упавших пузырьков с лекарствами. Мелисса, гордо подняв хвост и голову, якобы засеменила в комнату к другим больным, хотя с ними было всё в порядке.

  - Незабудка, сбегай в лес за пурпурной мятой и леденцовыми первоцветами. Зимние запасы кончились (и это было сущей правдой!), – бросила лекарь через плечо и скрылась. Незабудка подмигнула кролику, швырнула поднос на стол и скрылась вслед за сердитой и взволнованной Мелиссой.

Пербеллюс старался не обращать внимания на то, как мышка строила ему глазки, и когда та ушла, повернулся к Дернинке. Она стояла, опёршись о кровать.

  - Я тоже волнуюсь, как там Марианна, – проговорила она, присаживаясь на край кровати. – Пусть она меня простит – мы же поссорились!

  - Она тебя уже давно простила, – улыбнулся Пербеллюс. – Когда Марианна придёт с Мечом, она спасёт город. И ты ей в этом поможёшь.

Гигантская сова, хлопая крыльями, присела на высокое дерево у кохоусского лагеря. Лицо чисто-белой совы было заключено в кремовый круг, и только чёрные пятнышки на груди нарушали её «ангельскую» внешность. Вокруг дерева тотчас же собралось почти всё войско, и взоры были обращены на агрессивно настроенную гостью. Сова упорно молчала, и только перепорхнула на верхнюю ветвь, когда какой-то не слишком разумный зверь швырнул в неё камень. Она заговорила, когда перед деревом показалась Фира Чёрная Ночь, Повелительница Диких котов.

  - Что тебе нужно, сова, – дерзко закричала Фира, – своих родичей не получишь!

Сова нахохлилась и грозно закричала:

  - Я Перрун, владыка этих земель! Я стар, стар! Не убивать сов, совят! Как мне с вами договориться, договор, договор! Чего хочет кот, шерсть чёрным золотом блестит?

  - А ты дело каркаешь, – Фира выглядела довольно. – Здравствуй, Перрун. Я Фира Повелительница Диких котов. Пусть твои родичи переправят войско под стены большого города Звездолаписа. Ведь Перруновы родичи знают, где он? Если не знают, – зловеще произнесла дикая кошка и наигранно изобразила, как отсечёт каждой из сов голову, – если не знают, отправятся к Правеликим Совам!

  - Я понял! – в страхе закричал главарь сов. – Мы перевезём зверей на спинах в сам лес Голубых Елей, под сам Звездолапис. Никто из тех, врагов Фиры, вас и не заметит. Как переправим – отпусти!

  - По рукам! – воскликнула обрадовано дикая кошка и скомандовала: – развязать сеть! Прямо сейчас полетим!

Полсотни напуганных сов разлетелись по поляне, пока Перрун не согнал их в кучу. Они еле согласились переправлять хищников, но король сов боялся отпускать подчинённых – кохоусцы стояли вокруг пленных, выставив луки, заряжённые стрелами.

  - Слетаем разков десять-пятнадцать, не меньше, – посчитав, сообщил Перрун Повелительнице. – Много воинов поместится на спину совы, а ты одна полетишь, на одной сове.

  - Так в путь, пернатый! – в бешенстве заорала дикая кошка. Воины начали залезать на спины сов, и те сразу же взлетали, как чувствовали, что им тяжело. От страха перед высотой звери начинали визжать и орать, и тут же на землю сваливались слабонервные, ломая кости и получая ушибы. Фира гнала их на других сов; войско начинало переправляться. Благо, сов было много.

Караван из мудрых птиц направлялся к Звездолапису, летя над лесами, рекой и полями, посреди бела дня! Фира опять взяла себе в помощницы Быстроту, и Время опять играло на неё. Перрун снаряжал новых птиц.

21

Вылазка в чащу.

- Ох, не могу, – простонала Марианна, с трудом разлепив глаза. Она с опаской потрогала рану на плече. – Не болит! Надо же! – тут её взгляд упал на Дигги и Вельвета, сидящих рядом. Они что-то варили в котелке, стоящем на костре. Марианна обнаружила, что лежит на одеяле, на полянке посреди леса Голубых Елей.

  - Боже! Мы выбрались! – счастливо выдохнула она, любуясь миром. Дигги радостно подсел к ней, но Марианна уже успела вскочить и направилась к костерку.

  - Да так, Послеобедненький суп варю, – смущённо хмыкнул Вельвет, деловито помешивая наваристый супчик. – Старик Землеед учит каждого крота его варить, говорит: «Послеобедненький супчик выручит вас и в походе, и в родном Подземелье. С ним голоден не останешься».

Марианна фыркнула:

  - Ладно, ладно, не надо меня учить. Я ведь не крот! Что такое «Послеобедненький суп»?

Кроты выглядели очень удивлёнными. Дигги воскликнул:

  - Это ж традиция! Как тебе кроты ещё не рассказали, прям диву даюсь!

  - Я особо с кротами и не разговаривала, – смущённо призналась Марианна. Вельвет благоговейно поднёс ложку ко рту, и, попробовав вкуснейший супчик, швырнул ложку на одеяло и запел, причём Дигги сразу же восхищённо завизжал и начал подпевать:

  - Когда солнце встанет в зените,

И голову напекать

Оно станет, крикни: «Умрите,

Исчезните на часов пять,

Мне дайте немного

Под видом больного

В кровать опять

Завалиться спать!»

Обижены криком и стоном твоим,

Отправятся звери к друзьям и родным,

А ты втихомолку,

Для их же ты толку

Достань кастрюлищу,

И корни, и соль, и чтобы едищу

Сварить в один миг,

Для блага, для них!

Сваренный суп в волшебное время,

Суп после полудня – готовка не бремя.

Клади в него всё, что кажется вкусным,

В морду тем дай, обзовёт кто безвкусным!

  - Ах, Пербеллюс, Пербеллюс, – рассмеялась Марианна. – Он настоящий поэт, не правда ли?

Кроты согласно кивнули, и тут же начали разливать суп по мискам. Он кипел и ароматно дымился.

  - Как я поняла, – вставила Марианна, принимая от Вельвета полную миску, – супчик делается после обеда.

  - Ага, – сказал он, и наполнил большую деревянную плошку супом, от края до края. Друзья принялись за еду, и обед почти ничем не прерывался, только громким чавканьем. Наконец Марианна облизала ложку и с грустью поглядела в свою миску.

  - Как жалко – я сыта!

Кроты молча облизывали свои посудинки.

  - О-ох, – Марианна растянулась прямо на полянке, на свежей, зелёненькой травке. – Посплю-ка я…

Вельвет было открыл рот, но Дигги незаметно толкнул его.

  - Да-да, – поспешно прошептал повар. – Пусть поспит, тогда уж отправимся на разведку.

Кроты тоже решили прикорнуть.

Вельвет и Дигги не ожидали, что после получасика сна Марианна вскочила на лапы, подняв и их. Она начала собираться на разведку в лес. Дигги начал было протестовать:

  - Ну и куда мы пойдём?!! – он протирал лапищами заспанные глаза. Внезапно Вельвет вскрикнул:

  - Знаю! – и бросился к развалинам Осиной норы. Друзья в недоумении побежали за ним. Вельвет стоял, держа в лапах каменный обломок – искусно высеченную Звездолаписскую Розу.

  - Кротопись! – воскликнул Дигги, взглянув на лепестки цветка. И в самом деле, Роза была вся покрыта письменами.

  - Я быстро прочитаю её! – быстро добавил Вельвет, и подождал – Марианна мигом кинулась за кусочком угля и пергаментом. И вот Марианна опять была рядом, и Вельвет гордо начал читать:

  - Цветок особый, непростой,

Ты в лапах держишь, нет,

Не путь домой,

Но путь, который свет

Звёзд городу укажет.

Гадатель сердцу не покажет,

Кого полюбишь, кого нет,

Но по клинку найдёт ответ.   

  - Какая-то загадка! – возмущённо фыркнула Марианна, чиркая на пергамене. Наконец она засунула его в карман платья, и предложила:

  - Положи Розу на землю, Вельвет. В ней больше нет никаких загадок. Давай лучше разгадаем эту тайну.

  - Давай, – неохотно согласился Вельвет, присаживаясь на землю. Все трое друзей уселись на каменную горку, нагретую солнцем. Марианна заметила, что Дигги не терпится разгадать загадку.

  - Что такое путь, который укажет Звездолапису свет? – задал первый вопрос Вельвет. Все крепко задумались. Наконец Дигги вымолвил:

  - Свет – это что-то доброе, хорошее. Победа, например.

  - О, – довольно воскликнула Марианна. – Конечно, Диг прав. И как я до этого не догадалась!

  - И кстати, – добавила она, – нам нужно найти гадателей – ведь они помогут найти клинок, или как там сказано! Или какого-то предсказателя.

  - Решено! – закричал Вельвет. – Дигги, помоги мне собрать вещички!

  - Теперь мы знаем, куда идти! – крикнула Марианна. Друзья бросились на полянку и принялись всё складывать и запихивать в сумку.

И вот наша троица зашагала через лес. Вельвет и Дигги по очереди тащили походную сумку, а Марианна рыскала вокруг, выискивая других зверей. Она еле удерживала себя, чтобы не бросится рвать цветы – получился бы отличный букет! Было начало лета, и всё цвело пышным цветом. Лес утопал в зелени и во вкусных ароматах.

22

Расплата.

Фира Чёрная Ночь лежала под тенистым дубом, обмахиваясь большим лопушиным листом. Её немного подташнивало после полёта, и она отдыхала. Солнце пекло вовсю. Кошка лениво махала листом, отгоняя назойливых мух. Из-за деревьев и молодой, но уже высокой травки, выглядывали высокие белые стены беспечного Звездолаписа. Дикая кошка восхищённо любовалась высоченной башней города и красивым Замком – обителью Звездолаписских зверей. Черепица на верхушке Золотого Замка и на его крыше поблёскивала, а флюгер ярко сверкал на летнем солнце, и Фира с наслаждением щурилась.

Она была одна. Войско Кохоуса расположилось в глуби леса Голубых Елей. Кошка всеми силами постаралась, чтобы замаскировать своих воинов.

Наконец она пружинисто вскочила, и, мелькая лапами, скрылась в густой траве, задевая головки многочисленных цветов. Её не было видно, и только змеевидная дорожка, проходящая по траве и мелким деревцам, показывала её местонахождение. Наконец усатая голова хищницы со злобно посаженными изумрудными глазами высунулась из кустов вокруг большой поляны. Военачальники, вздрогнув, вскочили. Проныра хриплым голосом сообщил Повелительнице:

  - Хозяйка, Перрун хочет улететь!..

  - Заткнись, тупой лис! – со злостью выкрикнула она и как бы невзначай обернулась, но испуганный Проныра не заметил её мимолётного движения. – Это не твоё дело. Как войско? Все переправились? А ну, высуньтесь – спрятались, как заплесневелые мыши!

Тотчас же из-за кустов начали высовываться заспанные или просто напуганные морды вооружённых ласок, хорьков, горностаев, диких котов и немногочисленных лисов.

  - Все целы, госпожа, – как бы нехотя протянули кохоусцы, и Проныра уже охотнее повторил за ними. Остальные военачальники – Крысобой и Облопач – тоже провыли: «Все целы, всё в порядке».

  - Толстопуз, Госпожа, он кот, – смущённо донёсся из кустов голос какого-то хорька, – он сильно ушибся, когда упал с совы.

  - И ласки Мокрорыл и Недолап тоже падали, Госпожа, – донеслись до кошки визгливые голоса нескольких ласок.

  - А остальные в порядке!

  - Да-да! Полный контроль.

  - Переправились все как есть, госпожа.

Фира Завоевательница быстро подскочила к кустам и сердито выкрикнула:

  - Толстопуз, Мокрорыл, Недолап, все, кому не здоровится, на поляну!

Тотчас же на поляну, подбадриваемые зверями, похромали вышеназванные: Толстопуз, друзья-ласки, кучка неуклюжих хорьков и долговязый кот-переросток.

  - Сравнительно небольшие потери, – повернулась она к военачальникам, и выкрикнула: – Так, кто тут лекари? На поляну, на поляну!

Хищники замерли и начали громко перешёптываться, в то время как Фиру трясло что-то вроде лихорадки. Наконец из толпы воинов-разбойников вытолкнули старого драного лиса, шерсть которого торчала в разные стороны серыми грязными клоками. Он неохотно вышел на середину поляны. Лис был одет в неожиданно роскошную для его внешности одежду: ядовито-зелёный бархатный плащ, отделанный красивым мехом зайца. На лапы его были надеты щегольские сапоги, красно-лакированные. Это был военачальник армии Ритаса, но Фира, сама не зная этого, лишила его прав – в войске Завоевательницы служили теперь другие звери, она сама их назначила.

  - Вы вспомнили о старом Ойгне Волкобойце, Повелительница, – тихо прошелестел лис, подкравшись к Завоевательнице; плащ лиса развевался за спиной, играя на солнце. Его голос звучал грозно и устрашающе, все как будто окаменели, никто не мог стронуться с места. Все звери смотрели на лиса глазами, полными ужаса, даже Фира Чёрная Ночь невольно опустила голову и свой грозный лук. От лиса как будто завеяло какой-то зловредной магией, и это впрямь было так. Все звери были почти под гипнозом.

  - Поо-моги больным, дай им лекарств, – еле слышно пробормотала Фира, как будто во сне. Она шаталась на ослабевших лапах. – Шевелитесь, слизни…

  - Ладно, пощажу… – Загадочный лис со странной улыбкой взглянул на Повелительницу, и взмахнул лапой, завёрнутой в плащ, и тут произошло невероятное. Ойгне закружился, сыпля вокруг себя искрами и сияющей звёздной пылью, плащ развевался вокруг, играя всеми оттенками. Лис исполнял невероятные, загадочные танцы, а зачарованная дочь Ритаса стояла, как каменная, и лишь взирала изумрудными глазами на дивные колдовства старого Ойгне Волкобойца. И тут произошло несколько событий. Лис молниеносно вскочил, щёлкнув пальцами, из которых выскочили зелёные искорки и вышло облачко; все очнулись от оцепенения и будто бы забыли про представление; Фира Чёрная Ночь обмякла, а потом принялась яростно вытряхивать свою смоляную шерсть – на ней светились искорки, слетевшие с плаща Странного Ойгне. Солдаты спокойно занимались своими делами. Да, только военачальники и сама Фира Завоевательница, похоже, помнили появление Ойгна Волкобойца. Он исчез вместе с больными хищниками, и только ветер доносил песенку, летящую неизвестно откуда:

  - Когда-то был в краю родном,

Я жил, где Дом Котом,

И мать, богиня зелий,

Там Фрейею звалась.

Но жажда веселий

Губительною сталась.

Я зелья все сварить

Мог, чтоб погубить, чтоб жить,

И вот меня Кот подобрал,

И дал мне плащ, и он сказал:

«Ты помогай мне, Мечом будь,

Забудь про травы и цветы!

Я покажу тебе твой путь,

Яснее он мечты!»

Он дал железо, чтоб рубить,

Колоть и воевать,

И воином я первым стал, мог королём бы стать.

Корона мне была под стать!

Вернулся в отчий дом, друзья,

Застал картину я,

Что в доме Фрейи уж теперь

Там не хозяин я. Закрыта дверь,

Не нужен сын, бродил что много лет

Под властию Кота; когда же ясен стал секрет,

Что много я в карман монет путём своим набрал,

Так сразу ведьмы сердцу мил уже сыночек стал.

Я стукнул дверью, а потом

Обманут гнусно был Котом.

Он притворялся, старый плут, не помнит что меня.

Ему советником, плуту, и другом стал уж я.

Послушается во дворце, в походе он меня,

Я терпелив был, очень мил, не тявкал громко зря.

Я настоящим мудрецом за это время стал,

Но голос, странно, я судьбы в том войске потерял.

И вот уж новый мне поход,

Какой доход –

Опять забыт я. Советы только мне давать,

Но знает Кошка – доверять

Мне можно. И вот уж ею колдунья старая убита,

Когда досыта

Кошке зелий наварила. Я в путь стремлюсь,

Хоть раненых лечу я войске, но вот уж сил я наберусь,

Прощайте – хищники в здоровье, но память я отбил у них.

Не помнят пусть, лечил кто их.

Я, может, мести к Кошке возжелаю.

Теперь, на время, я её прощаю.

Спасибо, что чрез горы провела

Несчастного старца. Мне без Котов уж будет жизнь мила!

Фира Чёрная Ночь незаметно проронила слезу, но это была не искренность. Она просто сошла с ума!

  - Вы прикажете преследовать лиса? – услужливо осведомился Проныра.

  - Нет! – разъярённо взвыла Повелительница и тут же опять обмякла. – Приведи больных, он дал им снадобья… Лис же всегда носил лекарства с собой, под плащом…

Но кот, хорьки и ласки уже вполне бодро показались из кустов, сонно поматывая головами, и тут же завалились спать, там же, под кустами. Фира продолжала бормотать:

  - Надо же, Фрейя была его матерью! Вот дела… – яростно шепча что-то, дикая кошка с налитыми кровью глазами побежала, как разъярённый зверь, куда то в лес. Она поднимала нос и принюхивалась к воздуху.

Облопач испуганно прошептал, повернувшись к Крысобою:

  - Да, она, похоже, спятила из-за его фокусов. Странный этот лис.

  - Да-а! – глубокозначно кивнул Крысобой, и военачальник Проныра, их товарищ, тоже тихо согласился с этим – шёпотом.

Фира Чёрная Ночь, с горящими глазами и безумным взором, с шерстью, стоящей торчком, наскочила на сеть, прикрывающую связанных птиц – сов, помогших ей. Птицы перестали недовольно кричать, они смирились. Но их оставили без присмотра, а теперь, когда сама Повелительница Диких котов показалась здесь, совы подняли страшный шум. Дикая кошка в страхе и ярости, что крики вызовут подозрение звездолаписцев и лесных жителей, начала резать верёвки, опутывавшие честных птиц. И вот они все оказались в воздухе, кроме Короля Перруна.

  - Счастья тебе, птичий король! Лети со своими друзьями. Ты уже доставил радость нам! Мряв-чив-лив-в-ви! – это был её очередной обман, и притом двойной. Фира проткнула несчастного Перруна своей длинной изогнутой саблей, и мудрая птица не успела даже вскрикнуть. Фира вся забрызгалась кровью, и она упивалась убийством.

  - Предательница! – раздались гневные крики сов, заполнивших небо над злобной кошкой. – Убить её, за Перруна, за свободу сов, за честь нашего племени!

  - Убить!

  - Убить! Она предала нас!

Десятки сов спикировали на кошку, лизавшую кровь их предводителя. Она выхватила лук, висящий за поясом, и тут же выстрелила. Тетива звонко зазвенела, и одна из сов тут же упала замертво. Яростные птицы клевали дикую кошку, и били её крыльями, лапами, но та лишь смеялась в ответ – безумная была закована в железные доспехи, даже на голове её был шлем, который она поспешно захлопнула. В шлеме были лишь прорези для глаз, рта и носа. Птицы были просто в бешенстве, безуспешно атакуя Фиру. Совы тупили когти о железо и пронзительно кричали, долбя защиту дикой кошки когтями.  

На сигнал Повелительницы уже примчалось несколько стрелков, и это были отличные стрелки-коты. Туча стрел взмыла в воздух, и опять несколько птиц упали на землю, пронзённые насквозь. Перепуганные птицы сбились в кучу, натыкаясь друг на друга. Так они нашли себе кончину. Сталкиваясь друг с другом, птицы теряли управление и начинали барахтаться в воздухе – тут коты-стрелки подбивали им крылья, и приканчивали поодиночке. Дикая кошка хохотала, разрывая бесчувственное тело Перруна на клочки своими острыми, окровавленными когтями, и слизывала кровь. Через несколько минут все жертвы Фиры Завоевательницы были мертвы, несмотря на отчаянное сопротивление. Только так Фира Чёрная Ночь оплачивала добрые дела! Больше не осталось свидетелей пути её войска. 

23

Тревога в Звездолаписе.

В этот день на страже на Северной стене дежурили двое – мышь Пляс и крот Камнелап. Звери с нетерпением ждали, когда же их сменят хомяки Альбар и Копьер, освободившись от дежурства в Золотом Замке. Вообще-то, до обеда сегодня должны были дежурить кроты Камнелап и Подкоп, но бедняга Подкоп так объелся за завтраком, что самому Землееду пришлось его откачивать! Вот Плясу и пришлось выручать кротов.

Обед уже давно прошёл, и Дернинка принесла с кухни котелок супа. Она давно помогала на кухне Золотого Замка и приносила часовым еду. Отобедавши и побеседовав с Дернинкой, Пляс и Камнелап вновь остались одни – суслик умчался помогать толстой мыши Терновке, повару.

Задыхаясь от жары, Пляс высунулся из бойницы и теперь свисал со стены, обозревая окрестности.

  - Лето только началось, а уже такая жарища! – пожаловался он чуть задремавшему Камнелапу. – Камнелап… Камнелап!

Внезапно он увидел несколько диких котов, снующих у края леса Голубых Елей. На траве возле хищников валялось что-то окровавленное. Пляс в испуге свалился со стены и упал на деревянную платформу. – Камнелап, ты только посмотри – целая куча диких котов! А вот и вожак!

Камнелап тотчас же пробудился и кинулся к ближайшей бойнице. Не менее минуты он смотрел на копошащихся котов, и, наконец, в испуге произнёс:

  - Их больше, чем нам кажется. Эти коты с луками убили больших сов!

  - Так чего ж мы ждём! – вмешался Пляс, нервно пожимая себе лапы. – Надо сообщить Аните, или уж Землееду…

  - Мышь! – гневно воскликнул трясущийся Камнелап. – Бежим уж сразу к Старейшине Екатерине!

  - Ты будешь на посту, нам нельзя оставлять его вдвоём! – облегчённо вскрикнул Пляс и, сверкая пятками, бросился к лестнице. – Поскучай уж тут немного!

К своему сожалению, Пляс столкнулся с Альбаром и Копьером на самой лестнице, и мышонок чуть не слетел вниз.

  - Извини, мы опоздали, – принялся извиняться Альбар, хватая мышонка за лапу. – В чём дело?

Пляс продолжал тяжело дышать, и Камнелап, сошедши на лестницу, кратко объяснил хомякам ситуацию.

  - Сидите тут, – в завершение сказал он, – а я с Плясом сбегаю в Зал Старейшин.

Крот и мышь поспешно скатились с лестницы и изо всех сил кинулись в Зал Старейшин. Хомяки, спрятавшись за выступ на стене, испуганно наблюдали за дикими котами. Они были совершенно растеряны.

Екатерина, приподнимая лапами край платья, неслась к стене вместе со старейшинами, Пербеллюсом и запыхавшейся Терновкой, которая сердито обмахивалась своим поварским колпаком. Любопытная Дернинка вприпрыжку следовала за поварихой, схватившись за краюшек цветастого передника Терновки. Компания торопливо взобралась на Северную стену.

  - Дикие коты-захватчики! – воскликнула Екатерина, выглядывая из бойницы. – Что нам делать? Ясно, эти хищники собираются напасть на нас!

  - Я спущусь вниз, и прикажу кротам и хомякам, чтоб они укрепили ворота. – Ферокс зажмурился на ярко сияющее солнце и тут же решительной походкой направился вниз, к Замку. – Мне надо всех оповестить, – сообщил он, обернувшись к Екатерине.

  - Да-да, – рассеянно кивнула та. – Бруна, помоги кротам. Белки ловко бы управились с укреплением ворот – они высокие, а вы отлично лазаете. – Бруна молча кинулась вслед Фероксу, нагоняя крысу.

  - Ох, Екатерина, смотрите – эти хищники собираются! Да ведь это же целая армия, – закричал Пербеллюс. Екатерина только взглянула и испуганно вскрикнула. Из леса выходила длинная широкая колонна крыс, ласок, хорьков, горностаев, котов и лис. Они потянулись вдоль стен Звездолаписа, и начали выстраиваться у Западных ворот. Из толпы пришельцев выделилась дикая кошка в шикарных боевых доспехах, с длинным птичьим пером на шлеме.

  - Фира Чёрная Ночь, дочь Ритаса Завоевателя! Она же потомок Растерзача, что основал Столицу Диких Котов! – закричал в ужасе Пербеллюс, так, что даже хищники за стенами Звездолаписа услышали его жуткий крик. Какое-то видение явилось кролику, и поэтому он знал, как зовут дикую кошку и кто она. – Зачем, чудовище, ты заявилась со своим войском… Завоевания Ритаса гремели по ту сторону гор…

Анита не на шутку перепугалась, что Пербеллюс опять потеряет сознание – он недавно вышел из Лечебницы. Мышка ухватила кролика за лапу и, дрожа, старалась не смотреть на многочисленное Кохоусское войско.

  - Спасибо за комплемент, – заорала дикая кошка, подойдя к воротам. Она напрягала глотку, стараясь рычать внушительнее. – Только я не могу похвалить и вас, трусливые мелкие грызуны. Если не сдадите город, никто из вас не останется жив. Моё войско сильно, многочисленно и хорошо владеет оружием, а вы всего лишь кучка жалких насекомых, не умеющих воевать. Сдайте город без боя!

  - Это называется вежливость?!! – закипел Пербеллюс. Но всё же он чуть не рассмеялся – кошка явно перебрала. – Сейчас я забросаю тебя тухлыми яйцами, гнусная пришелица!

Екатерина, Терновка, Анита и Армата едва удержали разъярённого кролика. Всё-таки дерзкие слова хищницы задели его за живое. Он чуть было не спрыгнул со стены!

Кохоусские военачальники тупо хохотали, глядя вверх, на этого безумного длинноухого. Они, видишь ли, не собираются сдаваться! Хищники последовали за своими командирами, и вскоре даже Фира Чёрная Ночь давилась громким смехом:

  - А-хах-ха-ха! Да вы думаете, лесные жители, что ожидает вас? Армия Кохоуса уничтожит Звездолапис, маленькие ягодоеды! Ха-ха! Никудышные из вас воины!

Лицо Старейшины Екатерины окаменело, и звери, собравшиеся на Западной стене, уже знали, чем это закончится. Она была в великом гневе.

  - Ты бы не хотела, Фира Дикая Кошка, войти в ворота Звездолаписа одна, и мирно договориться с нами?!!

Дикая кошка прекратила смеяться, и даже самые тупые звери её армии тоже. Она злобно хмыкнула:

  - Суслик Повелитель Безмозглых Грызунов, ты меня неправильно понял. Я не собираюсь мириться с вами, я собираюсь вас покорить! Я войду в Звездолапис только с моим войском, и вы преклоните предо мной голову. Я королева Империи Кохоуса!

  - Я не стану просить тебя во второй раз, – холодно крикнула Старейшина Екатерина. – Война объявлена!

Гордо махнув лапой, старейшина Екатерина развернулась и спустилась со стены. Остальные старейшины и повар Терновка последовали за ней. На сердце у них скреблись дикие кошки – звери знали, что для них эта война будет долгой и трудной. Дикая кошка – опасный противник, особенно для них, неподготовленных мирных лесных и полевых зверей. Кому знать, какие беды ещё ожидают Звездолапис! Но никто из них не считал решение Главной Старейшины глупым.

Чёрная Завоевательница Фира в тяжёлых раздумьях отошла от ворот и скрылась в своём походном шатре, поставленном недалеко от крепости города. Неужели эта беспомощная кучка мышей и сусликов окажет ей сопротивление? Фира кипела от негодования. Мощная армия Ритаса потерпела поражение в битве с ней, а эти мелкие твари так уверены в победе?

Проныра, Крысобой и Облопач устроились прямо у ворот Звездолаписа, которые в это время укреплялись изнутри кротами, хомяками и белками.

  - Что, не ожидали, трупоеды? – раздался внезапно звонкий голос со стены. Никто из хищников не успел ответить, и Дернинка метнула в зазевавшегося Проныру горшок с испорченным супом. Лис с досадой смахнул с морды помои. Черепок от горшка венчал его остроносую морду. Расстроенный Проныра в замешательстве нырнул за походный шатёр Повелительницы, ибо разразились смехом все: и суслик Дернинка, и часовые Западной стены хомяки Альбар и Копьер, и вся армия Кохоуса, даже военачальники Облопач и Крысобой. Гордый Проныра был в полном конфузе.

Хохоча до упаду, довольная собой Дернинка скрылась со стены.

Услышав шум, Незабудка вздрогнула и уронила пучок глухой крапивы. Она ощетинила усики и прислушалась.

  - Голоса хищников… и они у самого Звездолаписа… Как предупредить друзей об опасности? – Но мышка не успела как следует подумать – из кустов возле неё появился толстый хорёк, несущий огромнейший кусок мяса. Он её, похоже, к счастью, не заметил, но перепуганная помощница лекаря сломя голову бросилась в чащу леса Голубых Елей, роняя по пути сорванные травы. Удирая от опасного зверя, Незабудка услышала бормотание хоря:

  - Ха-ха. Кормят как рабов. Но умный Харьк утащил мясо, Харьк наестся вдоволь и сытый вернётся в войско.

Наконец Незабудка утомилась и в изнеможении рухнула на мягкий мох у подножия какого-то высокого дерева. И тут мышь дико закричала – кто-то крепко схватил её за лапы и поднял в воздух. Незабудкина голова закружилась, и мышка потеряла сознание.

24

Лесной Дом.

Компания путников не знала, что навело их на тропинку, ведущую вглубь старого леса Голубых Елей. Марианна, шныряя то туда, то сюда, набрела на неё раньше кротов – Дигги и Вельвет были не такими резвыми.

  - Что же это за Гадатель,

Что же это за клинок,

Разгадать чтоб тайну нашу

Неожиданно помог? – так пела Марианна, вприпрыжку идя по дороге. Дигги и Вельвет еле ковыляли, неся вместе сумку.

  - Сюда бы ещё Пербеллюса, – хмыкнул Дигги, – и мы бы сошли с ума от стихов!

Друзья неутомимо продолжали путь вглубь древнего леса, и, наконец, кроны высоких деревьев склонились над ними. Компания вошла в царство тьмы. Ни один лучик света не проникал сквозь густую листву могучих дубов, высоких сосен и мохнатых елей. Низкие ветви, почти без листов, зловеще нависали над путниками. Они походили на чёрные, скрюченные руки призраков. Не было тут знаменитых зелёно-голубых елей Страны, и не цвели тут яркие цветы, празднующие первый месяц лета. Было тут прохладно и сумеречно.

  - Э-эх, – пробурчал Вельвет, застёгивая свою кожаную жилетку на все пуговицы, круглые и металлические, слегка поблёскивающие. – Что-то мне прохладно становится.

Некоторое время Дигги, Вельвет, и Марианна шли молча, пока, наконец, она не решилась сообщить друзьям:

  - Диг, Вельвет – не волнуйтесь, но мы, кажется, заблудились! Дорожка уже несколько раз ответвлялась. Вдруг на обратном пути мы выберем не ту дорогу?

  - Будь что будет, – беззаботно отмахнулся Вельвет, хотя в его голосе послышались нотки усталости и тревоги. – Это же наш родной лес! Чай, не умрём. В нём полно зверей, и все они друзья Звездолаписа!

Дигги, уже успевший немного набраться опыту, тихо прошептал себе под нос:

  - Но в этой чаще зверей не полно. – И Вельвету повезло, что он не услыхал горькие слова друга.

  - Смотрите, смотрите! – вдруг яростно зашептала Марианна и свернула с заросшей тропинки прямо в кусты. – Кто-то идёт по дороге. Интересно, кто?..

Дигги и Вельвет поспешно скатились в заросли кустарников вслед за Марианной, замаскировались в густой траве и притаились – они стали выжидать, когда зверь подойдёт ближе. Марианна в нетерпении сжала ремешок сумки.

  - Надеюсь, «это» нас не заметило?

  - Надеюсь, – Дигги был в таком же нетерпеливом состоянии. Вельвет шлёпнул его по голове, когда Дигги чуть приподнялся.

  - Опустись! Тебя заметят.

  - А посмотреть-то как хочется! Гррш.

Но странный зверь в длинном, тёмном одеянии проскользнул мимо, с накинутым на лицо большим капюшоном. Он не увидел друзей, спрятавшихся в кустах. Из-за сумрака нельзя было распознать цвет одежды незнакомца. Кончик пушистого хвоста выглядывал из-под полы платья.

Краем глаза Вельвет заметил, как радостно забилась Марианна, и тут же испуганно повернулся к ней:

  - Что такое? Этому зверю можно доверять?

  - Это суслик! Как думаешь… Нет, он не может быть опасным!

Марианна мученически колебалась, яростно стискивая лапы. Наконец она приняла твёрдое решение, и Дигги дрогнул. Первое, что пришло ему на ум – поглубже зарыться в землю, подальше, поближе к родному Подземелью.     

  - Идём, разведаем местность. И узнаем, кто этот суслик, –  твёрдым голосом вымолвила Марианна. Вельвет кивнул, и Дигги тоже. Он сглотнул комок в горле и потряс бархатной головой. «Хватит!» – подумал кротик, и друзья осторожно вылезли на дорогу, покрытую старыми опавшими листьями и пучками пожухлой травы. Марианна приподнялась. В одной лапе она держала большую, крепкую палку для обороны, которую нашла в кустах. Суслик в странном костюме ничего не заметил. Он стоял спиной к друзьям. Незнакомец наклонился, пошарил в серой траве и жутковатых, мрачных растениях, и вытащил что-то вроде гриба – круглый жёлтый шарик, усажённый ярко-красными бугорками. Суслик спрятал находку в карман, хихикнул, и вдруг замер как вкопанный. Он понюхал воздух и обернулся, вскрикнув. Потом он окаменел ещё больше, уставившись на таких же озадаченных друзей.

  - Не бойся, не бойся! – Марианна  первой пришла в себя и немного подобралась поближе к суслику. Это оказалась молодая женственная сусличиха, такого же примерно возраста, как Марианна. – Мы сами сюда случайно забрели, может, ты нам поможешь? Мы из Звездолаписа – Дигги, Вельвет и я – Марианна.

Суслик в странной одежде облегчённо вздохнул, всплеснув лапами. На его лице выразилось нечто весёлое, насмешливое и между тем скучноватое.

  - Привет! – нежным голоском прозвенел он, то есть она. – Я Ветроцветка, лети на юг, предстану я в чаще вдруг, кружися цветы, на путь направляй – там лекарь здоровья тебе пожелай! Я проведу вас к Лесному Дому, так и быть. Стих-то не очень, или как? – Друзья недоумённо смотрели на резвую Ветроцветку. Теперь она скинула капюшон, и на её лицо с красивыми голубыми глазами, большими и с длиннющими ресницами, спадали волны прекрасных пшеничных волос. Марианна вздохнула, подняв взгляд на свою дерзкую взъерошенную чёлочку и торчащую тёмную шерсть. – Вообще-то я не просила стих сочинять, –  весело продолжила Ветроцветка, хватая Марианну за лапку. – Это всё Прыжискок Ромашка. Ну ладно, хватит – заболтались! – Она опять рассмеялась. – Марианна, бросай дубину – побежали!

Недоумевающие кроты бросились вдогонку Ветроцветке и Марианне, которые, взявшись за лапы, побежали вперёд. В мозгу Марианны вился клубок вопросов, но она с усилием пыталась их выбросить из головы. Надо поближе познакомиться с Ветроцветкой. Она неплохая девчонка!

25

Случай перед битвой.

Войско Фиры окружило Звездолапис со всех сторон, а ясная погода сменилась хмурой и невесёлой. Такой же дух царил и в обители зверей – Золотом Замке. Совет Старейшин собрался в Золотом Замке, обсуждая будущую войну с дикой кошкой. Пербеллюс притащил из Трапезного Зала стул и сел рядом с Землеедом. По правде, ему не хотелось присутствовать на срочном собрании. Но странная грусть, грызущая кролика, заставила его присоединиться к старейшинам. В одиночку сидеть было просто невыносимо. Старейшины с радостью поприветствовали встревоженного летописца, и собрание продолжилось.

  - А, Пербеллюс, – кивнула Главная Старейшина Екатерина. – Ты нам поможёшь, уверена. Друзья, к сожалению, нам не избежать войны. Как бы мне этого не хотелось! Мы не можем допустить, чтобы дикая кошка захватила наш родной Звездолапис!..

На мгновение Екатерина была вынуждена прервать речь, так как послышались гневные выкрики собравшихся:

  - Мы будет сражаться насмерть, путь хоть мне хвост отсекут!

  - Клянусь своими полосами на голове, осенью здесь следа не будет этих хищников!

  - Белки готовы к бою, они растерзают врагов своими зубами, как я!

Екатерина рассеяно кивала, в то время как сама напряжённо думала.

  - Я верю, да-да, – наконец в отчаянии крикнула она, пытаясь заглушить крики звездолаписцев, но тщетно. – Мы победим, мы выстоим! Конечно, но сейчас не надо недооценивать врагов!

Звери продолжали неистово кричать, и Екатерина в отчаянии сжала свои лапки в кулачки. Все притихли, и только когда барсук Зебрус сердито рыкнул, каждый замолкнул.

  - Наша уважаемая Екатерина права, – вымолвил он, встав и опёршись о своё боевое оружие – угрожающую каменную булаву. – Не надо недооценивать наших противников. Нужно хорошо подготовиться к бою, вот что я вам скажу. Старейшина Екатерина, прежде всего нам надо назначить членов военного совета, уж извините, но я дам совет.

  - Спасибо, Зебрус! – выдохнула Екатерина, одобрительно кивнув барсуку, который выжидающе взглянул на неё. – Ты как раз кстати высказался. Что ж, придётся назначить военный совет. Зебрус, Бруна, Ферокс, Рыбоед и Армата. Все согласны?

Названные звери молча кивнули, а некоторые для убеждения хлопнули лапами. Мышь Анита тревожно подняла лапу:

  - Как же мыши, старейшина Екатерина?

Главная Старейшина легонько рассмеялась, приподнявшись с кресла-трона – лапы её уже начали затекать от долгого сидения.

  - Анита, ты и Землеед тоже будете входить в военный совет. К тому же отряд мышей-воинов входит в наше войско, а мыши-лекари будут помогать раненным.

Анита кивнула, и опять спокойно уселась на своём кресле, положив крошечные лапки на широкие деревянные подлокотники.

  - Хорошо, Старейшина.

  - А ты, Землеед, тебя что-то не устраивает, как я вижу? – спросила Екатерина, внимательно посмотрев на озабоченного крота, и осеклась. – Что тебя взволновало, Землеед?..

Землеед мрачно посмотрел на грустящего Пербеллюса и будто бы не нарочно зевнул.

  - Да нет, ничего, всё меня устаивает, всё хорошо, – замямлил он и внезапно воскликнул: – Осторожно, Старейшина Екатерина! – и опрометью ринулся к её креслу. Суслик испуганно взвизгнул и отпрыгнул в сторону.

  - В чём дело?!!

Все звери повскакивали со своих мест и в смятении бросились к креслу Главной Старейшины. Скульптуры, украшающие спинку резного кресла-трона Старейшины, изображающие Покровительницу с Мечом и Основателей, отвалились от опоры и чуть было не упали на голову Екатерины. Землеед бросился к креслу, и красивые маленькие статуи героев были спасены – крот успел вовремя их поймать.

  - Какая жалость, – горестно вздохнула Екатерина, принимая в свои лапы спасённые скульптурки, стоящие на маленькой подставочке. – Я задела их и сломала чудесное, любимое кресло Основательницы Юлии!

Землеед внимательно осмотрел скульптурки, а потом и кресло-трон Старейшины.

  - Гм, – задумчиво сказал он. Все звери выжидающе смотрели на думающего крота. – А что вы перед этим сделали, как статуи упали, Старейшина Екатерина?

Екатерина смущённо коснулась кончика уха и поправила чёлку. Она даже пожалела, что не носит очков – можно было бы растянуть время: изящно поправить очки или опустить их на кончик носа. – Даже не знаю, Землеед. Вроде бы положила лапу на подлокотник, – рассеянно вымолвила Екатерина.

  - Хорошо, хорошо! – Землеед опустился на колени, исследуя подлокотники и нижнюю часть кресла. В начале подлокотников были вырезаны изящные Звездолапиские Розы, а ниже стояли столбики, обвитые стеблями этого растения. – Только положили лапу, да?

  - Нет-нет! – поспешно ответила Екатерина и уселась на краюшек кресла, – я сделала вот так…

Суслик положил лапу на цветок Розы, и повернул её вокруг своей оси. Послышался тихий щёлчок, и все вздрогнули. Из-под подставки, на которой до этого стояли статуи, неторопливо выкатилась деревянная пластина. На этот раз Екатерина вскочила на лапы и подхватила её.

  - А тут какие-то письмена, смотрите!

Все придвинулись поближе, а Пербеллюс осторожно выхватил послание из лап Старейшины, дрожа и тревожно шевеля длинными ушами.

  - Это древние лесные письмена! Такие же были на тех письмах, что послали Марианну в Подземелье! – Кролик в изнеможении присел на кресло и на миг отложил табличку, положив её себе на колени. – Я так волнуюсь! Достигла ли Марианна цели, что с ней? Может, табличка нам поможет?

Пербеллюс опять судорожно схватил дощечку и принялся водить по ней лапой. Все молчали. Екатерина тихо присела на кресло рядом с Пербеллюсом. Все молчали, ибо никто больше бы не смог разгадать древние письмена старинной эпохи. Наконец летописец присвистнул. Звери насторожились, и, в самом деле, Пербеллюс начал медленно и выразительно читать:

  - Легли на строчку письмена,

То воля общая была

Зверей под звёздами числом

Их посчитаете потом.

Загадку вот такую дам:

Попробуй разгадать ты сам,

Зверей под яркою звездой

Пересчитать летней порой

Ты сможешь. Лап было у них

Две дюжины, да единица с них.

Да целые в придачу, считать уж если всех,

Я успеха пожелаю, я могу для всех.

Увечий в лапах не было, мой друг,

Если ты счёт вдруг потеряешь, друг!

В полночь, в тиши

Орешком шурши.

Но белая пыль, что со стен спала,

Покрыла не хвост, полоса-голова.

Виднеется в поле два золота ряда,

Пшеница та станет нам дружбы наградой.

Хвост хлещет, как плеть,

Клинок будет петь –

То воины вышли с равнин и воды.

Хоть ростом низок, то наша опора,

Удержат ворота врага и вора.

Кто камень двинул, шкура тех

Давно уж побелела, но чёрным будет вовек мех.

Скромный добрец – леса хранитель,

Несут его лапы здоровье в обитель.

Что длинные уши далёко заслышат,

Проворные лапы то быстро запишут.

Смешались слова в этом стихе большом,

И буквы смешные, заметьте –

Одна разусатая, прямо как сом,

Другую за выступ повесьте!..

Вниманье ты на них не заостряй.

Ты вспомни о зелени юной,

Бутон розы нашей понюхать желай!

Не будет пусть мысль эта странной.

Некоторое время собравшиеся молчали, поражённые таинственностью древнего стиха, который был написан кем-то из Основателей. Наконец Пербеллюс отдышался и весело высказался:

   - Вот, опять разные тайны. За этим делом я забыл и об ужине, и о войне!

Землеед, Армата, Анита, Екатерина и другие Старейшины отошли от оцепенения и подумали о будущей войне с дикой кошкой. Это будет тяжёлое для звездолаписцев время. Теперь это понимали все без исключения.

Размышления защитников города прервали прекрасные звуки – сначала зазвучали колокола на одной из башен Замка, а потом, почти над ними, красиво забили городские часы.

Бом! Бум! Бам!

Шум и возня рассыпались по всему Замку, и все жители начали стекаться в Трапезном Зале, спеша оттуда из всех уголков Золотого Замка или из любой части города.

Бом! Бом! Бам! – продолжали бить часы, и Главная Старейшина Екатерина повернула своё лицо к двери.

  - Вот уже часы пробили, и колокола отзвенели, – устало произнесла она, опять обернувшись к остальным. – Пора ужинать, друзья. Пербеллюс, положи табличку на кресло. Загадку потом разгадаем.

А в Трапезной уже шумели собравшиеся жители Звездолаписа, стучали приборы и весело переговаривались ужинавшие. Растревоженные звездолаписцы опять повеселели благодаря вкусной еде, присутствием друзей и родных и, конечно, вечному, неунывающему духу прекрасного гостеприимного Звездолаписа.

26

«Репетиции» Кохоуса.

  - Проныра, выдать им пилы. Облопач, возьми десяток ласок и повали те два дерева. Не забудь обрубить им сучья, так легче будет тащить стволы. Потом подтащите тараны поближе к воротам.  Действуйте быстрее! – так инструктировала Фира Завоевательница своих подчинённых, готовя войско к бою. Пройдя вдоль выстроенных в линию солдат, она сердито шипела, шпыняя их за любую оплошность – грязную форму или неухоженное оружие.

  - Тугозуб, это меч или ржавая кочерга, а? А? – Фира Чёрная Ночь с презрением вырвала из лап трясущегося Тугозуба его ржавый, покорёженный меч и так стукнула его об камень, что меч развалился на две половины. – Вот так! – Фира удовлетворённо отряхнула лапы от ржавчины и грязи и жестоко рассмеялась. – Подыщи другое оружие, и благодари судьбу, что это был меч, а не твой хребет!

Тугозуб задрожал, как осиновый лист. Солдаты испуганно молчали. Фира решительно зашагала дальше, и остановилась только у отряда хорьков.

  - Командир хорьков?

  - Я, Повелительница! – вышагнул из строя жирный хорёк, и лениво поклонился.

  - Кто ты, дубина?!! «Я» тут все! – Фира Чёрная Ночь сердито хлестнула своим смоляным хвостом по собственным лапам. Хорёк поспешно крикнул: – Харьк, я Харьк, Харьк я, Повелительница…

  - Стой, заика! – отмахнулась дикая кошка, ткнув хорька его же копьём. Солдаты захихикали, а Харьк вдруг засмущался, вспомнив про украденное мясо. Фира задумчиво произнесла, глядя прямо в глаза напуганному хорьку и опять-таки ткнув его копьём:

  - Где-то я тебя уже видела… Ах да, бочка сала, ты грохнулся с совы. Смастери так поскорей с хорьками лестниц… шесть, да, на всякий случай. Замерьте, чтоб до конца этих стен, – кошка бросила копьё на землю и отошла в сторону.

  - Будет сделано, Повелительница! – Харьк опять поклонился и сглотнул комок в горле. Воины опять загоготали, когда Харьк наклонился за копьём – Повелительница жестоко опустила лапу и расплющила командиру хорьков ухо. Вырвав раненное ухо из-под лапы дикой кошки, Харьк, поспешно вскочив, раскланялся и, выбрав из отряда хорьков нескольких, отправился свалить несколько длинных молодых деревьев на лестницы. Фира Чёрная Ночь скомандовала всем, чтоб приводили оружие в порядок. Но вскоре поспешное шлифование клинков и изготовление стрел прервалось – Проныра и военачальники выдавали вечерний паёк.

По дороге Марианна весело болтала со своей новой подружкой, сусликом Ветроцветкой. Беседуя, Марианна и кроты удивлялись своей новой знакомой, а та – им. Но всё же новые друзья находили и много общего. Шествуя по тропинке спереди всех, и взявши Марианну за лапу, Ветроцветка обратилась к ней со странным вопросом:

  - Ты как – сама или кротов привела?

Марианна в недоумении отпустила её лапку, остановившись:

  - Как это? Мы куда вообще идём?

  - Ты ведёшь нас к Лесному Дому? – угрожающе произнёс Дигги, рванув Ветроцветкин длинный капюшон. Та ойкнула и даже подпрыгнула.

  - И что это за Лесной Дом, всё-таки?!! – более спокойно добавила Марианна, не желая обидеть Ветроцветку, хотя тоже волновалась. – Ветроцветка, не обращай на Дигги внимания. Кроты такие грубые и невоспитанные…

  - Ой! – ещё раз ойкнула Ветроцветка и присела. – Мне больно. Нельзя же так дёргать! Задушить могли, тупицы. Так вы не к лекарям, и не к предсказателю? Зачем вы сюда пришли?

Марианна протянула лапу теперь уж недоумевающей Ветроцветке, и помогла ей встать. Кроты же, Дигги и Вельвет, в свою очередь, хохоча, повалились на сероватую траву чащи. Дигги надрывался от смеха:

  - Ох, не могу!.. Мы – больные! – он шутливо пихнул Вельвета своей лапой-лопатой. Вельвет выдавил из себя, откатываясь от товарища:

  - И будем больные, если треснем от смеха… Ох-хо-хо-хо, кх-кх… Лесной Дом – это что, лечебница?.. Кх…

Марианна тоже начала понимать, в чём дело.

  - Так Лесной Дом – это… это что-то вроде лечебницы и… это такое место, где ещё гадают там, колдуют… да?..

  - Ну да! – облегчённо кивнула Ветроцветка. – А зачем вы тогда пришли?

  - Потом объясню! Ты лучше веди нас к своему Дому. Потом всё узнаешь. Дигги, Вельвет, поднимайтесь, и сумку не забудьте!

Ветроцветка подошла к высоченному, толстому древнему дубу, и с трудом приподняла то, что казалось скрюченным корнем, который зарос мхом. То была старая крышка от бочки, со ржавым замком на толстой цепи. Марианна помогла Ветроцветке откатить «дверь» в сторону, и кроты, как молнии, поспешно заскочили в открывшийся тёмный проход.

  - Ха-ха! – крикнул Дигги вслед мрачному Вельвету – тот поднялся с земли позже, вот и пришлось тащить походную сумку. – Ха-ха! Перехитрил я толстячка на четыре батончика-а… – Дигги отчаянно заорал, и Марианна, отпустив бочковую крышку, кинулась в темноту – ему на помощь. Тут крышка упала на лапу Ветроцветки, и она тоже отчаянно заверещала. Вельвет, перебросив сумку через плечо и нещадно ругаясь, бросился к Дигги  и Марианне.

  - Что с Дигги? – закричал он Марианне, судорожно тряся её за лапу.

  - Ай-я-йа! – с ужасом пробасил пропавший Дигги где-то на уровне их лап. – Привидение наступило мне на нос!

Тут Ветроцветка, освободив заднюю лапу от люка и поставив его на место, торопливо подбежала к Марианне и Вельвету. Как им показалось.

  - Извините, матушка Шиповник! Какое безобразие мы устроили! Чем-нибудь помочь? Ах, вот, может, посетители хотели бы с вами поговорить?.. – затараторила она, а Вельвет и Марианна мгновенно обернулись. Дигги вскочил, потирая ушибленный нос, и тут подземелье вокруг них осветилось.

  - Помолчи-помолчи, Ветроцветка! – засмеялась стоявшая за ними старенькая, миловидная мышь с маленькими круглыми очками на кончике носа. Она доброжелательно взглянула на гостей, виновато стоящих рядом. Старушка была одета в опрятное, зелёное платье лекаря, а поверх юбки был повязан белейший фартук,  из кармана которого выглядывали стебли лесных и луговых трав. В лапе матушка держала ярко сияющую лампу. – Чем могу помочь, ребятишки? Вы, верно, утомились, пока нашли сюда дорогу? – усы мыши еле заметно заколыхались от лёгкого смешка.

Марианна почтительно наклонила голову:

  - Здравствуйте, матушка Шиповник. Нет, мы не устали, – Дигги и Вельвет незаметно дёрнули её за подол платья и сердито зашуршали. – Мы прибыли из Звездолаписа, ища Меч Покровительницы. Древние загадки привели нас сюда, – кроты опять тихо-тихо зашуршали и заскрипели. – Но я не могу рассказать всё прямо тут. Давайте пройдём, пожалуйста, и сядем где-нибудь в уютном местечке. Вы поможете нам, я просто уверенна.

Старая мышь кивнула.

  - Идёмте все за мной. Я тоже кое-то сообщу вам. – Шиповник взяла Марианну за лапу, а та, в свою очередь, взяла за лапу Ветроцветку. Кроты бойко засеменили за сусликами и мышью.

Подземелье начало подниматься вверх, и вскоре они все оказались на площадке перед лестницей, ведущей в светлую комнату. Когда звери поднялись по скрипевшей лестнице, то оказались в доме, стоящем на поверхности. Марианна и кроты облегчённо вздохнули.

  - Дальше пойдут совсем чудеса! – таинственно шепнула Ветроцветка на ухо удивляющейся Марианне. Та лишь кивнула, широко открыв рот.

Комната, через которую они проходили, походила  чем-то на комнату в Золотом замке. Пол был деревянным, а посередине лежал пушистый и узорный восточный ковёр, совсем как ковёр в Зале Старейшин. Марианна наклонилась и потрогала его, и Вельвет с Дигги тоже. Стены были бревенчатые, а над окнами висели пучки целебных растений. Широкие приземистые столы были заставлены баночками, пузырьками и странными вещичками. Сновавшие туда-сюда мыши в одеяниях лекарей приветливо улыбались, и путники здоровались с ними. С потолка свисала огромная железная лампа, в середине которой стоял факел.

  - Вечером его зажгут! – радостно шепнула Ветроцветка.

Возле огромного зимнего камина стопочками лежали дрова, на которых дремал ёж с вилочкой в лапе, и с банкой с грибами в другой.

  - Просыпайся, Шуршун Иглист! – добродушно крикнула матушка Шиповник, тронув лапой вилочку с грибочком на ней. Ёж вздрогнул и вскочил, сердито шурша, а мышки-работницы весело и беззаботно засмеялись. Ветроцветка опять шепнула:

  - Это наш повар!..

Процессия вошла в другую комнату. Им предстало удивительное зрелище – стены комнаты сияли, как будто были покрытые звёздами. Из окон проникали лучики света, сумевшие пробиться сквозь чащу леса, и от этого стены сверкали ещё больше. Дигги подошёл к стене. Оказалось, что она покрыта тщательно отшлифованными стёклышками. Путники с удивлением рассматривали комнату. На одной стене висело зеркало, а посередине был стол с белой скатертью. Красивая лампа была в виде белоснежной Звездолапиской Розы, со стеклянными висюльками на концах лепестков. У одного окна стоял маленький столик, а на нём – баночки с красками, листы бумаги, свитки и какие-то приборы. В углу стоял шкаф со множеством ящичков.

Следующая комната была очень уютной и просторной. На окошках с голубоватыми стёклами весели белые занавесками с кружевами и узорами по краю, посредине комнаты стоял стол, тоже с белой, кружевной скатертью. Крепкие, дубовые стулья расположилися вокруг стола. Несколько бочек с водой стояли у входа в комнату. На стене висели красивые старинные часы. Марианна, Дигги и Вельвет сразу догадались, что это столовая комната.

Наконец они вышли в коридор, по которому тоже сновали мыши-лекари и другие звери – жители Лесного Дома. Шиповник постучалась в одну дверь и серьёзно произнесла всего два слова:

  - Прыжискок, открой.

Послышались шаги, и дверь приоткрылась. На пороге стоял длинноухий кролик в одеянии, таком же длинном, как и его уши. В лапе Прыжискок Ромашка держал пергамент и большое голубиное перо.

Часть вторая: Меч Воительницы.

27

Первая битва.

Вечером, после ужина, старейшины, Пербеллюс, а также Терновка и Дернинка, потягиваясь и зевая, собрались в Зале Старейшин. Но сытое и сонное умиротворение быстро нарушило непредвиденное событие. Заплаканная Анита в отчаянии сообщила Старейшине Екатерине:

  - Пропала мышка Незабудка, помощница лекаря Мелиссы! Может, эти хищники похитили её… а если сожрали?!! Боже… – рыдая, мышка бросилась на своё кресло. Екатерина осторожно спросила:

  - Мыши искали Незабудку повсюду в Звездолаписе, даже в Лечебнице? Да не волнуйся ты так. Мы сделаем всё, чтобы найти её, и чтобы с ней ничего не случилось.

Анита затряслась ещё сильнее, даже застучала кулачком по трещащему креслу.

  - Она ушла в лес за травами, и не вернулась! Вы понимаете?.. Они схватили её, съели…

Пербеллюс осторожно дотронулся до её лапы:

  - Анита, не плачь. Может, она в безопасности, – в Лесном Доме. У неё там друзья, не так ли?

  - А-а-а-а! – всхлипнула Анита. – Вот бы у нас были почтовые голуби, как в Лесном Доме. Мы б послали бы туда письмо-о…

  - Лесной Дом! – зашептались все.

  - Лесной Дом?!!

  - Вижу, придётся нам разгадывать загадку потом, – вздохнула Екатерина, присаживаясь на кресло рядом с Анитой. – Сейчас нам надо быть в постоянной боевой готовности…

Незабудку искали повсюду – в Золотом Замке, в Лечебнице, у кротов в Подземелье, под стенами и на них – но мышки нигде не было! Наконец поиски прекратились – воины не могли отрываться от тренировок и дежурств на стенах. Мирные жители во главе со старейшиной Екатериной и Анитой продолжили поиски до вечера, но они не дали результата. Усталые и измученные, звездолаписцы вернулись в Золотой Замок. Они поняли, что мышка точно где-то вне стен города.

Уже темнело, и голоса в Звездолаписе начали затихать. Звери стали занимать свои комнаты в Золотом Замке, а те немногие, кто жили в домиках снаружи, уже давно заперли двери и закрыли окна. Но в старейшины всё ещё заседали в своём зале, обсуждая недавние события.

Анита постепенно замолкала, переставая плакать, как вдруг громкие звуки заставили всех вздрогнуть, прислушаться и вскочить со своих кресел: несколько зверей неслись к Залу Старейшин! Через несколько секунд двери зала с шумом распахнулись, и двое дежурных с Восточной Стены – выдры Плеска и Камышок, а также мышь и несколько хомяков влетели в помещение.

  - Старейшина Екатерина, у нашей, Восточной, стены огни горят! Они идут через лес – несколько огоньков, – испуганно закричала Плеска, а Камышок подбежал к самому старейшине Рыбоеду: – Дикая кошка хочет внезапно напасть на нас, командир! Надо будить всех!

Все давно поднялись с кресел и в нетерпении собрались у дверей зала.

  - Ты дело говоришь, Камышок, – сказала старейшина Екатерина и приказала: – Зебрус, пусть небольшой отряд хомяков разбудит всех, кто спит. Поторопись!

Барсук кивнул, и убежал с прибежавшими хомяками. Вскоре Золотой Замок загудел, как пчелиный улей – Зебрус быстро справился со своим делом. Звери взялись за оружие – каждый вооружился, как мог.

Екатерина и оставшиеся Старейшины поспешно взобрались на Восточную Стену. И вовремя – две большие лестницы, маячившие возле бойниц, внезапно упали вниз и скрылись в кустах.

  - Эх-хо-хо! Мы вас тоже заметили! – крикнул Пербеллюс вниз, высунувшись из бойницы, и тут же как ошпаренный подскочил и спрятался за стеной – метко пущенный камень чуть было не попал ему в голову.

Фира Чёрная Ночь, затаившаяся в кустах напротив Звездолапиской крепости, сердито шепнула трём горе-военачальникам, лежащим рядом с ней:

  - Нас заметили! Как вы не предупредили этих дурней, что не надо зажигать факелы? Приставили лестницы и устроили фейерверк… А если б эти грызуны их нам спалили?

Войско, спрятавшееся в лесу Голубых Елей близ Восточной Стены, с трепетом слушало Фирины ругательства. Факелы поспешно погасли.

  - Проныра, их войско, вижу, ещё не готово. Начнём же шторм! Готовьте таран!

Кусты еле слышно зашуршали, и Проныра скрылся в кустах. Вскоре забряцало оружие. Отряд ласок принялся тащить таран к Воротам, обходным путём. Несколько хорьков торопливо несли шесть длиннющих лестниц. В темноте солдаты сталкивались, и, в конце концов, получилась настоящая давка. Военачальник Облопач выдал каждому командиру отрядов факел, и тогда солдаты спокойно выстроились в шеренги. Огромное Кохоусское войско широким, мощным потоком хлынуло на сонный Звездолапис, окружая его со всех сторон.

Ферокс успел собрать Звездолапиское войско у ворот города. Мирные жители уже заняли стены, готовые к обороне. Атака Фиры не была неожиданной. Кроты и выдры таскали на стены мусор, землю и камни, и тут же, под стенами, стояли котлы с кипятком и бурлящей смолой. Мыши-лекари озабоченно оккупировали маленькие участки стен, и заняли место у ворот – встречать войско. Лучники наполняли свои колчаны стрелами, а сердца боевых командиров Бруны, Ферокса, Арматы и Зебруса наполнялись гордостью – нет, за время мира войско Звездолаписа не пришло в упадок, они воспитали настоящих воинов!

  - Во-он, – протянул Пербеллюс, обернувшись к Старейшине Екатерине и обеспокоенной Аните. Они глядели из бойницы, высматривая врага. – Идут, родимые. Зададим-ка им перцу! Да, без Марианны будет битва не та – она прирождённый воин!

Суслик и мышь вздохнули, смахнув тоскливую слезу, но тут их тихую скорбь нарушило появление трёх отрядов стрелков – сусликов, мышей и выдр. Во главе шествовал важный командир выдр Рыбоед.

  - Будем вести обстрел со стены, Старейшина Екатерина. Армата, вот, отвела для этого особый отряд стрелков, – и тут выдра позволила себе поворчать: – Мои выдры могут попасть камешком в монетку, приклеенную ко флюгеру на шпиле Звездолаписа!.. Они гораздо более меткие, чем эти суслики и мыши!

Пербеллюс засмеялся, как и остальные, кто стоял рядом:

  - Вот уж не знал, что на шпиле нашего Золотого Замка монета! Брось ворчать, старина Рыбоед – посмотри, какие суслики-стрелки молодцы!

И впрямь молодцы – Армата позаботилась о том, чтобы её воины были в красивой, удобной форме и хорошо вооружены. Новые луки с хорошо натянутой, звенящей тетивой, ровные, длинные стрелы в чуть ли не золочёных колчанах… Рыбоед восхищённо рассматривал воинов Арматы, и, наконец, недовольно фыркнул и отвернулся.

  - Пойду устанавливать катапульты.

  - Хорошая мысль! – засмеялась Екатерина. – Только не учи их, пожалуйста, стрелять в монетки на флюгерах!

Все засмеялись, и Рыбоед, подувшись, тоже присоединился к остальным.

Мыши-лекари принесли несколько факелов, и установили их по всей стене, чтобы было светло.

  - Не нравится мне всё это, – обеспокоено произнёс Зебрус, подымаясь на стену. – На кого выпадет удача в такой темнотище?

  - Идут, идут! – раздались внезапно громкие возгласы хомяков. – Тащат огромный таран!

Зебрус и Рыбоед молниеносно бросились вниз по лестнице. Пербеллюс выглянул из бойницы, и тут же в страхе спрятался обратно – Кохоусское войско заняло всю дорогу перед Воротами, и весь ближайший луг! Командиры несли на вытянутых лапах факелы, и по освещённой дорожке продвигался отряд ласок, тащивших таран – огромный дубовый ствол. Тотчас же сумрачный Звездолапис осветился. Мыши зажгли факелы на стене, и факелы у ворот. Звездолаписские командиры взяли в лапе по факелу, и окончательно выстроили войско у ворот.

Увидев несметную кошачью рать, Анита опять обречённо зарыдала.

  - Ну-ну, – попробовала успокоить её Екатерина, – не бойся. Что они нам сделают в надёжной крепости? – И тут всё вздрогнуло. Бах! Ба-бах! Первый удар тарана по воротам испугал многих в Звездолаписе. Крот Землеед усмехнулся, глядя на бледные лица зверей:

  - Зря стараются, трупоеды. Мы хорошо ворота укрепили – досочками, щёлки задели, петли такой мазью смазали – теперь ворота оттуда не выбьешь! Хрхх!

Остальные кроты тоже засмеялись, в то время как раздался сильный треск. Видимо, в воротах появилась трещина.

  - Облейте-ка их смолой, ребята! – крикнул Зебрус вверх, на стену. – Боюсь, ворота не выдержат! – всем своим телом барсук навалился на трещащие ворота, на всякий случай поддерживая их. Землеед и остальные кроты подкатили котлы с кипятком и смолой поближе к бойницам, и огненная лавина стремительно обрушилась на незадачливых ласок. Некоторые тут же окочурились, сваренные живьём, другие же, потирая ошпаренные конечности, жутко крича, отскочили в стороны.

  - Пли!.. – скомандовал Рыбоед стрелкам, и несколько огненных стрел вонзились в брошенный, облитый смолой таран. Раздалось несколько громких хлопков. Тотчас же у ворот запылало жаркое пламя, и солдаты Фиры Чёрной Ночи со страхом смотрели в него, трепеща. Звездолаписцы на сцене весело закричали и захлопали лапами. Землеед и Рыбоед гордо пожали друг другу лапы.

Чёрная кошка Великая Фира, гроза мышей и сусликов, раздавала приказы, носясь по войску, как тёмная молния. Неудача с тараном разозлила её, и теперь она знала только одно – этот город взять только боем. Она была разъярена до предела глупостью своих воинов – они ничего не могли сделать самостоятельно!

  - Мясоед! Не грызи копьё, дубина, это не колбаса! Только представь, кем ты будешь без копья!

  - Толстопуз! Подтяни брюхо и собери свой отряд! – и Фира так дала несчастному коту Толстопузу затрещину, что тот отлетел на десять метров, стоная.

  - Таран спалили, недоумки? Быстрее вяжите лестницы, быстрее! Наступаем на город, болваны! А ну, а ну!

  - Вы соображаете, что делаете? Кто так скребёт ножом меч? Ну достаньте же какую-нибудь тряпку!

В ход шли и задние, и передние лапы, когда Великая Фира «учила» своих подчинённых. Коты, хорьки, ласки и горностаи стонали, визжали и выли – кошка раздавала удары направо и налево. В суматохе военачальники Проныра, Крысобой и Облопач силой выстраивали воинов и их офицеров. Наконец звери кое-как выстроились, пихая друг друга и приводя оружие в порядок – Фира наказывала даже за ржавые мечи и гнутые копья. Многие хищники были вооружены просто палками, вилами или длинными шестами, обмотанными колючей проволокой. Десяток вояк держал несколько длиннющих лестниц – бригада хорьков уже успела связать несколько малых лестниц в большие. Офицеры осматривали свои отряды, делая нужные и ненужные замечания. 

   - Так… – вдруг жутко взвыла Фира Чёрная Ночь, решив, что пора. Нюх ещё никогда её не подводил. Завоевательница встала на высокий камень впереди войска, устремив взгляд на жаркий огонь перед воротами. – Я вижу, моя армия в сборе и готова к бою. Вперёд же, в пламя, в пламя! Возьмите эту крепость для меня!

Фира Чёрная Ночь жестоко взмахнула плёткой, оказавшейся в её лапе, в сторону военачальников, и те, визжа, погнали солдатов прямо на ворота, в огонь!  

Хищники, подняв хвосты вверх и издавая ужасные боевые кличи, кинулись на крепость. Фира Завоевательница зловеще захохотала, впрочем, оставшись на месте – она ждала Звездолапис на блюдечке, доставленным в её походный шатёр. Кошка в возбуждении рвала уголки плаща, волчком вертелась на месте – добыча, золото, власть!.. Власть, власть!

Отряд хорьков, под прикрытием войска неся лестницы, пробрался к стене и приставил к ней лестницы. Несколько диких котов, подгоняемых камнями и острыми стрелами, стремительно карабкались вверх.

  - Пли!.. – скомандовал Землеед кротам-пушкарям, и несколько пушек, выглядывающих из бойниц, оглушительно выстрелили. Мощные ядра сбили хищников с лестниц, переломав им хребты, а следующий залп зажёг сами лестницы. Вражеское войско в страхе отпрянуло от стены и ворот, от всепожирающего пламени. Фира в бешенстве бросилась на стоящих кучкой военачальников – лиса и двух котов; беспощадное пламя подпрыгивало в пляске смерти, освещая её искажённое злобой лицо. Она схватила за шкирку Проныру, и тот застонал – острые когти разорвали его шкуру и впились в беззащитную шею. Повелительница швырнула обмякшего лиса на землю, и стала беспощадно хлестать его своей плёткой. Удары сыпались один за другим.

  - Скажи им, что шли на крепость, скажи им! Недоумки! – дикая кошка зарычала, задевая плёткой и остальных военачальников и солдат. – Вперёд!

Проныра со стоном откатился в сторону, и что-то провыл двум котам, военачальникам Крысобою и Облопачу.

  - Тащите воду, – закричал Облопач, – подождём, пока ворота догорят, а потом потушим огонь, чтобы забраться внутрь!..

На мгновение все кохоусцы были оглушены – мощные потоки воды хлынули вниз, к воротам, и целые бочки песка обрушились на головы впереди стоящих воинов. Хищники зафыркали, отступив – отвлекающий манёвр прошёл успешно, и кохоусцы были в неожиданности, когда ворота тихо заскрипели, и Звездолапиское войско быстрым шагом проскочило наружу. Барсук Зебрус вышел последним. Всем телом он навалился на старые ворота, пока изнутри крот Землеед, спустившись со стены, с выдрами закрывал все засовы.

На стене, над воротами, мирные звездолаписцы с тревогой наблюдали за начавшимся сражением. Слышались приободряющие крики мышей, хомяков, сусликов и кротов, выдр и прочих жителей Звездолаписа.

Оставшиеся в городе Старейшины и Пербеллюс с изумлением смотрели на Терновку, которая вместе с Дернинкой и несколькими хомяками прикатила большую, шумящую бочку.

  - Ну и что на этот раз, Терновка? – усмехнулся Пербеллюс, постучав лапой по обкатанному, гладкому бочку бочки.

  - Хи-хи-хи, – захихикала повариха, смешливо тряся усами и поглаживая бочку. – Как обрадуются милые гости! Вчера я варила варенье из ранних летних цветов; несколько дней назад мне принесли их из леса. И вот, насекомые налетели – никак не могла с ними сладить. Оказалось, прямо над окном кухни висело осиное гнездо. Услужливые братишки Альбар и Копьер его сняли – варенье спасено!

Вездесущие братья-хомяки густо покраснели, и быстро-быстро подкатили бочку к ближайшей бойнице. Все засмеялись.

  - Хррш! Хорошее летнее варенье для наших гостей, хррр!

  - Да, но угостим мы их чуть позже, – предупредила всех Старейшина Екатерина. – Если мы сбросим бочку сейчас, наши воины могут пострадать от укусов безжалостных насекомых.

Крот Землеед внезапно повеселел, и засеменил куда-то по платформе. Вскоре он вернулся, ведя за лапу оставшегося оборонять крепость старейшину Рыбоеда. Выглядели они заговорщически.

Рыбоед скрутил в лапах тонкий листочек.

  - Кто бы мог дать мне нитку, а? Ну, быстрее же, потом всё объясню!..

Дернинка охотно сняла с длинных волос алую ленточку, украшающую её причёску. Выдра быстро выхватила её из лап Дернинки и привязала маленькую трубочку к стреле. Землеед хитро взглянул на собравшихся. Рыбоед туго натянул тетиву своего лука и выстрелил. Стрела перелетела через зубец стены и упала вниз, на поле брани.

Выйдя из города, Звездолапиское войско разделилось на несколько частей. С боков белки, выдры и суслики обстреливали вражеское войско. Выдры раскручивали пращи, белки посылали смертоносные стрелы с ветвей деревьев и земли. Другой отряд сусликов сражался вместе с остальными звездолаписцами, вооружённый длинными и короткими мечами, и щитами, украшёнными узорами и Звездолапискими розами. Впрочем, этот символ был на всех щитах звездолаписских воинов. Мыши и хомяки следовали за могучим барсуком Зебрусом. Тот орудовал своими мощными лапами, одетыми в железные рукавицы, и огромной каменной булавой, круша испуганных врагов и пробивая широкие бреши в кохоусском войске. Несмотря на численное превосходство, войско Фиры Завоевательницы начинало терять дух и отступать – звездолаписцы ринулись на них, полные боевого воодушевления. Они защищали свой город, свой дом. С боевыми криками они бросились в бой! Кохоусцы оттеснялись к лесу, терпя огромные потери. Но всё же численное превосходство было на их стороне.

Зебрус опустил свою булаву, чтобы отереть с неё кровь, и тут в толстую деревянную рукоятку оружия вонзилась длинная стрела. Барсук раздражённо вырвал стрелу из дерева и легко сломал её пополам, как вдруг маленький пергаменный свёрточек, перевязанный алой лентой, упал на его лапу, запачканную землёй и кровью врагов.

  - Послание! – барсук изумился, и на миг обернулся, поглядев на вершину стены, но тут же пригнулся – огромный дикий кот посчитал, что звездолаписец зазевался, и взмахнул мечом. Глупец тут же рухнул с размозжённой головой, и Зебрус вновь взглянул на записку.

  - «Загоните их в кучу, а сами выстройтесь где-нибудь в сторонке. Сбросим на них посудинку с жучками, только вот чтоб вас не покусали. Землеед и Рыбоед». А, вот как!

Зебрус поднял свою большую полосатую голову к стене и увидел освещённые факелами фигуры выдры Рыбоеда и двух хомяков, стоящих между зубцами стены. Лапами они поддерживали большую бочку. Звери еле справлялись с такой тяжестью. Зебрус кивнул и направился сквозь толщу врагов к Армате, которую заметил невдалеке. Суслик-воин обернулся и на минуту встал, опёршись на меч, отдыхая. Армата, тяжело дыша, отёрла лапой лоб:

  - Зебрус, мы продержимся? У меня небольшие потери, но, в основном, все живы. Что, какие-то новости?

  - Да, Армата. Надо чтоб все Старейшины собрались здесь, нет… иди, сообщи Бруне, вот, – Зебрус протянул смятый пергамент. Армата секунду смотрела на послание, затем вскочила, держа в лапах меч наготове. – Я поняла. Где соберёмся? Давай у ворот.

Суслик и барсук кивнули друг другу, и кинулись в разные стороны, рубя и круша хищников – кохоусских солдат. Прорубая дорогу, Армата устремилась к деревьям на краю луга – белка Бруна должна быть там. Зебрус, со своим высоким ростом, сразу заметил Ферокса, ведущего свой отряд, состоящий в основном из мышей. Барсук ринулся к нему, беспощадно орудуя тяжёлой каменной булавой.

  - Смотри-ка, наши-то собралися у ворот, – пробасил Буро Землеед, дёрнув за заднюю лапу сидящего за зубце стены Рыбоеда. – Когда сбросите бочку, надо бы дверцы-то открыть! Осы больно кусают, лечебница полна будет, если что. Так что сообщишь?

Крот взглянул на выдру и засеменил по лестнице вниз, к воротам. Там уже дежурило большинство из кротов, немногие выдры, хомяки и мыши-лекари. Землеед в напряжении опёрся о запёртые ворота, постукивая лопатообразной лапой по огромным засовам и старому, ржавому замку. Погнутый ключ висел тут же, на железной цепи. Давно уж не запирали эти ворота – в мирные времена Звездолапис ждал добрых гостей из всей Страны Голубых Елей. Размышления главного из кротов прервали громкие крики:

  - Сбрасывают бочку, сбрасывают! Сбросили! – хомяки, братцы Альбар и Копьер, с весёлыми криками скатились с лестницы и молодые кроты тут же поймали их. Молодёжь развеселилась, и кроты с хомяками устроили шуточные разборки.

  - Успокойтесь, ребятня! – заворчал Землеед, и начал отворять протестующие засовы. Кроты и хомяки тотчас же бросили все шутки и взялись помогать Старейшине. Ворота скрипели и сопротивлялись; Землеед достал из кармана своей кротовьей куртки банку, и окунул в неё лапу. Крот помазал неведомой мазью последний засов, удар – и ворота с визгом и скрипом отворились. Звездолапиское войско строем, быстрым шагом вошло в ворота, и Зебрус, опять идущий последним, войдя, налёг на старые ворота. Он помог кротам запереть их.

Мыши-лекари бросились навстречу воинам. Некоторые из бойцов осторожно несли в лапах раненных товарищей.

  - Кладите раненных на траву, принесите носилки, – скомандовала Анита, таща с несколькими помощницами большой ящик с лекарствами. – Это все? Опасно нынче выходить за ворота…

  - Кажется, всё. – Зебрус с тоской взглянул на десятки раненных зверей, беспомощно лежащих на траве старого, тенистого сада. Мыши-лекари шныряли вокруг; в поставленных на земле кротами котлах варились снадобья для лечения ран. Уже раны были забинтованы, и больные выпили снотворные снадобья; к Лечебнице потянулась вереница из сильных звездолаписских зверей, несущих носилки с раненными, и барсук Зебрус с хомяками помогал им. Анита присела на землю у ворот. И опять заплакала, только тихо.

  - Нестойкий стал у тебя характер, Анита, – горько вздохнула Екатерина, присаживаясь рядом с ней. В лапах она вертела вражескую стрелу, надломленную пополам. Во время боя стену просто осыпали камнями и стрелами, но немногие достигали верха, где затаились защитники. Землеед и Рыбоед со своими помощниками, стрелками: сусликами и выдрами, и с кротами-пушкарями, обстреливали пришельцев из пушек, луков и арбалетов. Меткости стрелкам было не занимать, ведь лапы наших зверьков держали лук лучше, чем когтистые лапы хищников. – Да, плохие настали времена. Вовремя открыли ворота, и хорошо, что раненные живы. Землеед предупредил старейшин, и Зебрус тоже хорошо всё продумал. Если бы не маленький осиный фокус, наше ослабшее войско просто бы не вернулось в родной город.

Екатерина дружески похлопала мышь по плечу.

Лечебница в этот день была переполнена раненными в бою. Мыши-лекари ухаживали за больными, а на кухне Замка Терновка и её помощницы готовили победный завтрак.

Мимолётная радость победы сменилась скорбью о павших и раненных, ведь не только хищники-завоеватели понесли большие потери. В Звездолаписе воцарилась печаль, и даже ближайший рассвет не смог бы осветить помрачневшие души лесных зверей – жителей города.

Фира Чёрная Ночь в глубине души признавала свой проигрыш, и это злило её ещё сильней. Выйти из ворот и вернуться обратно, оставив на поле боя только брошенные трупы её солдат! Они победили её, не отстреливаясь со стен неприступной крепости, а в честном, открытом бою. Её войско бежало с поля боя, покусанное ничтожными осами! Фира Завоевательница сидела у порога своего походного шатра на старом бревне и глазами, полными ярого гнева и ненависти, испепеляла ненавистный Звездолапис. Это будет её город, даже если ей придётся войти в ворота одной!..

28

Хранимая Тайна.

Кролик выглядел сердитым, но когда он увидал матушку Шиповник, немного смягчился. Он поклонился, увидев трёх друзей, и негромко представился, в стихах:

  - Я видеть рад всех гостей

В Доме Лесном, где всегда веселей,

Когда соберутся из леса друзья

В пристанище, что древней нельзя.

Потомков ты видишь, что стены сложили,

Что же ты ищешь? Чем дорожили,

В названье что града, найдёт лишь герой.

Спеши лучше в путь, и роза с тобой!

Сложил бы я вам стишок и в путь,

Но надо путникам отдохнуть.

Второй в лесу заяц-поэт, Ромашка Прыжискок

Споёт вам так, что лапы начнут вдруг прыг-да-скок!

Марианна засмеялась, и сердечно пожала смешному кролику лапу. Все зашли в скромно обставленную комнату Прыжискока, заваленную старыми книгами и свитками вперемешку с какими-то странными вещицами и приборами.

  - Извините за беспорядок, – смущённо буркнул Прыжискок и смёл лапой со скамьи у стола разные вещи. Посетители присели, а кролик преспокойно запрыгнул на стол, и сел на краюшке, свесив лапы.

  - Стих такой, как все эти древние загадки! – засмеялась Марианна, разглядывая кролика-поэта. – Вы прямо разговариваете стихами. А почему вы второй поэт, как я поняла?

Прыжискок расхохотался, забарабанив лапами по старому, шатающемуся столу:

  - А вы шустрые, звездолаписцы! Это отдельная история. Мой братец Пербеллюс, летописец, учил меня складывать стихи, и у него это хорошо получилось. Он хороший летописец – уж поверьте мне, раз предыдущая Главная Старейшина назначила его! А я был с детства весельчак, умел показывать фокусы. Мать-крольчиха подобрала мне должное имя – Прыжискок, а прозвище у меня мечтательное – Ромашка… Но, к делу, к делу. У меня есть что показать вам, ищущим меч… Представьтесь, кстати…

Марианна, Дигги и Вельвет с изумлением смотрели на беспечно болтающего кролика. В мозгу Марианны на мгновенье мелькнула мысль, откуда Прыжискок знает о их поисках, но услужливая Ветроцветка опять выручила её:

  - Ищущим что?.. Мы ему ничего не говорили, видишь, а он немножко знает. Он ведь тоже провидец, каких мало…

Марианна дрогнула. Значит, он и вправду брат её друга Пербеллюса! Но Дигги подтолкнул её, и окончательно вывел из раздумий.

  - Я Марианна, а это мои друзья – кроты Дигги и Вельвет. Ты нам можешь помочь, да? Хорошо, что ты знаешь, что привело нас сюда!.. – Марианна благодарно кивнула. Она привстала, а теперь опять села. Молчавшая до сих пор матушка Шиповник поправила круглые очки на кончике носа, и озабоченно произнесла:

  - Извините, пожалуйста, но я прерву вас – Прыжискок, ты слышал, какие новости донеслись из Звездолаписа? Война с беспощадной дикой кошкой… Как это вынести?

  - Да-да, – печально кивнул кролик, спрыгнув со стола. – Я слышал. Почтовый голубь, посланный за снадобьем в город, разболтал новости всей голубятне…

  - Что! – ошарашено вскрикнула Марианна, вскочив. Её лицо сильно побледнело, а в голове с болью пронеслись мысли. – Как я бы желала оказаться там! Но я не могу…

  - Ты должна следовать своему пути, пока не достигнешь цели!.. – Прыжискок Ромашка строго и решительно перебил её. – Ты, с Мечом в лапе, станешь Воительницей, защитой Звездолаписа. Но это твой выбор.

Марианна колебалась. Она стояла долго, глядя на всех и в мучении стиснув лапы.

  - Я продолжу поиски Меча!.. – наконец выдавила она. Раздались радостные крики и лапоплескания всех её друзей, новых и старых. – Расскажи мне то, что сказала ваша птица, Прыжискок. – Марианна устало присела на скамью, а остальные одобрительно смотрели на храброго и смелого суслика.

Когда Прыжискок окончил свой короткий рассказ, Марианна и два крота замолкли в скорби и нерешительности.

  - Вы должны помочь нам, как бы то ни было, – вымолвила наконец Марианна. – Всё-таки, нам пора спешить. Только подождите, я вам кое-что покажу.

Она достала из походной сумки, до сих пор  висевшей у неё на поясе, листочек пергамента. Хорошо, она захватила его, когда отправлялась в путь – бумага пригодилась, когда Вельвет перевёл стих на каменной розе. Матушка Шиповник бережно приняла в лапы потёртый листок со стихом. Пока мышь-старушка внимательно изучала древнюю загадку, Марианна рассказала историю их поисков меча. Шиповник передала листок в лапы Прыжискока. Кролик быстро пробежал глазами по тексту. Матушка, вдохнув, покачала головой и взяла в лапы лапку Марианны:

  - Как-то это странно, необычно. Я была готова принять за Воителей кротов, но ты! Маленький детёныш. Пербеллюс не мог ошибиться, не мог!.. Я была готова увидеть даже маленького барсучонка, потомка самого первого барсука Звездолаписа Мордополоса. Но я рада видеть тебя в обители Основателей. Я знаю, что может помочь тебе…

С этими словами старая мышь неспешно поднялась и подошла к высокому шкафу у одной из стен комнаты. Без слов она коснулась причудливой узорной ручки и отворила дверцу. Все вытянулись, спадая со скамейки – Дигги, Вельвет, Марианна и Ветроцветка подступили к шкафу, заглядывая за дверцу, и лишь кролик Прыжискок остался на месте. Матушка Шиповник достала с одной из полок пыльную коробку из старых досок, и захлопнула скрипнувшую дверцу. Она бережно поставила её на коврик у стола, и все улеглись на полу прямо среди разбросанных манускриптов. Прыжискок тоже лёг рядом с тремя друзьями-путешественниками. Шиповник вытащила деревянную пластину, служащую запором для старого ящика, и его дверца упала. В воздух поднялось маленькое облачко пыли. Марианна чихнула и сдвинула ящик в сторону. В нём оказалась маленькая шкатулка, с вырезанной из дерева скульптуркой вооружённого суслика на крышке. Он был в чудесных, крошечных доспехах, отделанных серебряными пластинками, в лапе суслик держал меч с маленьким голубым камешком в золотой оправе. Искусный мастер сделал эту шкатулку, и маленькую статую суслика-воителя! Марианна с опаской, как можно осторожнее, осмотрела шкатулочку, потрогала статую. Шкатулка никак не хотела открываться, и тогда она пошла по лапам всех собравшихся зверей. Суслики и Прыжискок уж было отчаялись, но матушка-мышь озорно взглянула на них, блеснув глазами сквозь стёкла хорошенько отполированных маленьких очков.

  - Пали духом, неразумные детёныши? Я знаю, кто просто разрешит эту головоломку. Дигги, Вельвет – помогите раскрыть шкатулку, умельцы!

  - С радостью, матушка Шиповник! – кроты приподнялись на своих лапищах и радостно зашуршали. Вельвет с довольным видом вытряхнул из кармана своей куртки какую-то баночку, и взял в лапы странную шкатулку. Он смазал какие-то незаметные петельки и шарниры, потёр какой-то зубчатой дощечкой, и, наконец, схватил скульптурку воителя своей лапой, и повернул вокруг своей оси.

  - Ты можешь сломать чудесную шкатулку! – протестующе взвизгнула Ветроцветка, но Марианна сердито толкнула её лапой:

  - Кроты великие мастера! Молчи, Вельвет знает, что делает!

Статуя сдвинулась – шкатулка открылась.

  - Там маленький пергаментный свиточек! – разочарованно вздохнул умелец Вельвет, протягивая шкатулку Марианне. Эта находка явно его разочаровала.

  - Не расстраивайся, Вельвет, – матушка Шиповник ласково потрепала двух насупленных кротов по бархатным холкам. – Прыжискок, сбегай к Шуршуну Иглисту, пожалуйста. Пусть он пошлёт сюда помощника с… завтраком. Ведь скоро будет завтрак, не так ли? Ох, бессонная ночь… Я расскажу нашим гостям и юной Ветроцветке о том, как эта деревянная коробка со шкатулкой оказалась в Лесном Доме. Это много-много лет назад, когда в этой обители правила старая мудрая мышь Роза…

Прыжискок подавил тоскливый вздох, и ему почудилось, что сейчас древние времена Марианны Покровительницы, великие времена основания Звездолаписа. В глазах его затуманилось, и Прыжискок раздражённо потряс головой. Не желая нарушить хоть каким-нибудь звуком мирное повествование мудрой матушки Шиповник, кролик приоткрыл дверь и скользнул в открывшуюся щёлку. Матушка продолжала своё повествование, и её юные слушатели молча внимали преданию старины…

29

Общественные дела и облегчение душ.

Анита была занята в Лечебнице с раненными воинами, а Старейшины-Воители проводили боевые тренировки воинов. У ворот Звездолаписа маршировали шеренги хомяков; выдры, суслики и белки натягивали тетиву своих луков, посылая длинные, остроносые стрелы в большие мишени; кроты таскали камни для пращников. В Золотом Замке думать было невозможно – Терновка вовсю готовила обед: её помощники носились по всему жилищу звездолаписсцев, выполняя поручения строгой толстой мыши. Почти под самыми окнами проводились учебные бои под руководством Зебруса, и тогда Старейшина Екатерина, Пербеллюс, Землеед и Дернинка собрались под сенью древнего Звездолапиского сада, усевшись под нависшими над ними плодовыми деревьями. Пербеллюс уселся на корточках, доедая свой завтрак. Старейшина Екатерина держала в лапах ту самую табличку с текстом стиха-загадки.

  - Пербеллюс, может, ты и не насытился, но давай начнём обсуждение этой загадки. Она нам поможет найти Марианну и друзей-кротов, так что поторопись, – прокашлялась Екатерина, показав собравшимся найденную табличку из дерева.

  - Читай! – буркнул Пербеллюс и запихал в рот остаток большой, свежей булки с маслом. Екатерина начала по памяти, а потом заглянула опять в текст. Собравшиеся замолкли и слушали, тоже поглядывая на табличку с древними письменами.

  - Легли на строчку письмена,

То воля общая была

Зверей под звёздами числом

Их посчитаете потом.

Загадку вот такую дам:

Попробуй разгадать ты сам,

Зверей под яркою звездой

Пересчитать свежей порой

Ты сможешь. Лап было у них

Две дюжины, да единица с них.

Да целые в придачу, считать уж если всех,

Я успеха пожелаю, я могу для всех.  

Увечий в лапах не было, мой друг,

Если ты счёт вдруг потеряешь, друг!

  - Стой, Старейшина! – внезапно громко перебил её Пербеллюс, выхватывая у неё табличку. – Начнём с первого предложения. Я думаю, самое важное начинается здесь: «Зверей под стенами числом их посчитаете потом». Две дюжины – это двенадцать и двенадцать. И единица – двадцать пять.

  - Так не может быть! – воскликнула Дернинка.– У каждого зверя – по четыре лапы. «Увечий в лапах не было, мой друг, если ты счёт вдруг потеряешь, друг!».

Все в сомнении затихли. Внезапно Землеед басовито захохотал:

  - Какие глупые, а! Я всегда говорил, кроты умеют мозгами повращать. Правильно, никаких увечий в лапах не было. Единица с них – это четвёрка! Двадцать – десятки, а четыре – единицы. Двадцать четыре и четыре – двадцать восемь, а так бывает.

Пербеллюс задумчиво почесал за ухом.

  - Ты прав, Землеед! Старик, умный крот! Значит, зверей было семь! И «целые»   - ещё один! Значит, восемь…

  - Это могли быть Основательница и семь объединившихся Старейшин, – дельно вставила Старейшина Екатерина, и забрала деревянную табличку из лап Пербеллюса. – Вот смотрите – подтверждение.

В полночь, в тиши

Орешком шурши.

Но белая пыль, что со стен спала,

Покрыла не хвост, полоса-голова.

Виднеется в поле два золота ряда,

Пшеница та станет нам дружбы наградой.

Хвост хлещет, как плеть,

Клинок будет петь –

То воины вышли с равнин и воды.

Хоть ростом низок, то наша опора,

Удержат ворота врага и вора.

Кто камень двинул, шкура тех

Давно уж побелела, но чёрным будет вовек мех.

Скромный добрец – леса хранитель,

Несут его лапы здоровье в обитель.

Что длинные уши далёко заслышат,

Проворные лапы то быстро запишут.

  - Что это? – изумилась Дернинка, глядя на всех собравшихся. – Это просто несвязный текст.

  - А я уже понял, – засиял Пербеллюс, вскакивая на лапы. – Тут перечислены все Старейшины Звездолаписа, и даже летописец!..

Тут пришёл черёд удивиться всем остальным – Главной Старейшине, кроту Землееду и маленькому суслику. Городской летописец опять присел и начал терпеливо объяснять суть дела.

  - Если бы с нами были остальные Старейшины, до них быстро бы дошла суть дела. Но, к счастью, я сразу всё понял. Вот смотрите: лесной орешек изображён на тёмно-синих, «полночных» щитах белок, это первая белка-Старейшина. Крепость наша, и высокие башни, и колокольни – они сделаны из белого камня, а значит, белая пыль покрыла не чей-то хвост, а образно – покрасила барсучью голову в полоски. «Два золота ряда» – это настоящая пшеница, или другое зерно, а второй «ряд» – пришедшие с лугов и полей бойцы-хомяки. «Хлещущий», дикий бойцовский хвост – наш друг-крыса, пришедший из северных земель, из Кохоуса. А бойцы из «воды» – выдры. А кто ростом низок?..

  - Мы! – внезапно громко воскликнула Дернинка, вскочив и гордо выпятив грудь. – Марианна Покровительница была нашей защитницей, она спасла Звездолапис. Ну, ростом мы совсем не низки – но, по сравнению с барсуками, или с выдрами. Это суслики, уж поверьте – ворота города.

Пербеллюс удовлетворённо кивнул, и решительно продолжил:

  - Камни двигали, значит, кроты. Они, главным образом, воздвигали стены и другие сооружения. Они уже давно умерли – шкура побелела, так сказал стих, но у кротовьего народа шкура так и осталась чёрная-чёрная…

  - Хррр, правда, правда, – подтвердил Землеед, радостно размахивая своими большими лапищами. – Умный ты кролик, Пербеллюс, всё правильно говоришь…

  - Спасибо, Землеед, старый товарищ. «Скромный добрец, леса хранитель» – это мыши-лекари. Лесные жители, они хорошо знают всех обитателей Леса Голубых Елей, знают все травы, цветы, деревья. «Несут их лапы здоровье в обитель». А длинные уши с проворными лапами – это я, летописец Звездолаписа. Первый летописец ведь тоже был кроликом, так что здесь всё просто…

  - А где здесь подсказка, скажи нам, Пербеллюс, – взволнованно спросила Старейшина Екатерина, вновь заглядывая в стих на табличке. – Помнишь, «зверей под стенами»? Надо искать что-то у стен…

  - Читайте, пожалуйста, дальше, – повелительно произнёс Пербеллюс, кладя лапу на лапку Екатерины. – Осталось совсем немного до разрешения этой загадки.

Екатерина послушно кивнула, и начала читать оставшийся куплет. Трое зверей вслушивались в последние строчки.

  - Смешались слова в этом стихе большом,

И буквы смешные, заметьте –

Одна разусатая, прямо как сом,

Другую за выступ повесьте!..

Вниманье ты на них не заостряй.

Ты вспомни о зелени юной,

Бутон розы нашей понюхать желай!

Не будет пусть мысль эта странной.

Пербеллюс встряхнул утомлённой головой, и откинул нависшие над лицом уши назад.

  - Этот стих наполовину пустой, только строчки: «Ты вспомни о зелени юной, бутон розы нашей понюхать желай! Не будет пусть мысль эта странной» наводят на мысль, что искать надо там, где посажены Звездолапиские розы…

  - Но, – отчаянно перебила его испуганная Дернинка, – сколько это надо искать! Розы под стенами, клумбы, розы в саду… Мы вовек не найдём нужного…

Пербеллюс тоже сердито её перебил:

   - Эти розы не были ещё высажены в Звездолаписе. Основатели, вернее, первые кроты Звездолаписа высадили розы у стен.

Землеед гордо кивнул.

  - Хррш, в этом древнем стихе про них и сказано, тогда других не было. Принялись, красавицы! – добродушно воскликнул он. – Вон теперь всё вон как заросло…

  - Идём, обследуем стены, – скомандовала Старейшина Екатерина, подымаясь с росистой травы сада, и отряхивая своё длинное платье. Табличку она передала Землееду. – Всего нас четверо, не так ли? Я пойду к северной стене, ты, Дернинка, – к южной, Пербеллюс – к западной, а ты, Землеед, иди к восточной.

Звери согласно кивнули, и пожали друг другу лапы. Они разошлись в стороны, и каждый начал искать что-то необычное своим способом – кто шарил по земле, кто разглядывал каменные блоки. Внезапно раздался громкий вопль Пербеллюса:

  - Я глупый, глупый, глупый кролик! Как я раньше не догадался…

Все трое остальных сбежались на его крики к западной стене, где застали Пербеллюса, молотящего лапами по древней белокаменной стене. Он стоял у больших Западных ворот; отряд хомяков, проводящий здесь свои учебные бои, заходился в громком хохоте, и даже Зебрус не мог удержаться, чтобы не посмеяться над негодующим Пербеллюсом.

  - Вот смотрите, – Пербеллюс указал лапой на две резные каменные плиты в стене. Екатерина, Землеед и Дернинка внимательно изучили ближайшую из плит. – Такие плиты на каждой стене, всего их восемь – по две на одной стене. Под ними находятся могилы Старейшин. Нам надо найти могилу Основательницы, великой Юлии Суслика!

  - Твоя лапа на ней, – усмехнулась Дернинка, шлепнув Пербеллюса по злополучной лапе. – Там разные значки, на этой плите, и картинки, и буквы.

Пербеллюс отдёрнул, как ошпаренный, свою лапу от плиты, и виновато глянул на остальных. Все подошли ближе, и внимательно начали изучать надгробную плиту Великой Старейшины. На ней была изображена красивая фигура суслика в длинном одеянии Главной Старейшины, ведущей вереницу сусликов куда-то вдаль. Они шли по дороге, а высокие деревья Леса Голубых Елей нависали над странным шествием, шелестя листвой. Пербеллюс отодвинул стебли роз в сторону – они загораживали плиту, и укололся острейшими шипами. Он отдёрнул лапу и молча её потёр.

  - Как красиво это вырезано! – воскликнула Старейшина Екатерина, потерев лапой древний камень. – И ведь раньше мы не замечали этой гробницы, не замечали… Как это было?

  - В Звездолаписе столько тайн, мои друзья, – вздохнул Пербеллюс, присев на землю под стеной. Тренирующиеся хомяки давно затихли, и Зебрус быстро выстроил их в шеренгу; теперь они стояли, молча наблюдая за четырьмя звездолаписцами. Внезапно Старейшина Екатерина громко воскликнула, всплеснув лапами:

  - Вы только посмотрите сюда! Древние письмена. Я сама могу прочесть их, вот послушайте…

Пербеллюс молниеносно вскочил, и он, Землеед и Дернинка обратили свой взгляд на символы, на которые указывала своей лапкой Екатерина. Они замолкли, внимая древним словам самой Основательницы, Юлии Суслика:

  - «Здесь покоится Основательница города Страны Голубых Елей, города Звездолаписа. Семеро зверей-Старейшин спят вечным сном в великих стенах. Коты-завоеватели не ступят на нашу землю, пока Воительница будет защищать наш Звездолапис. Лесная Обитель, Лесной Дом, дал многим защитникам приют, когда Кохоус покорил это место. Да будет этот город жить вечно, и потомки Юлии Суслика, и потомки Марианны Покровительницы будут его защитой! Меч Воительницы будет вечно принадлежать Воителям».

На минуту все смолкли в благоговении перед Основателями Звездолаписа и Марианной Покровительницей. Наконец Пербеллюс выдавил, оглядывая остальных:

  - Наша Марианна в Лесном Доме, сама Основательница дала нам ответ. Вот бы и в Звездолаписе, как в этом Доме, были почтовые голуби!.. Мы бы послали ей весточку…

30

Лесное свидание.

Проныра был одновременно горд и напуган: Фира Чёрная Ночь оповестила лиса, что ждёт его после полудня, в местном лесу за её шатром. Лис-военачальник не знал, что его ожидает – наказание за провал в прошлой битве или какой-то новый план Повелительницы.

  - Ты чего, заснул, что ли? – обнаглевший Крысобой сильно толкнул задумчивого Проныру в бок, когда они раздавали солдатам обед: сушеную рыбу и куски старого мяса. Но тот, неожиданно для наглого кота, только тряхнул головой и продолжил швырять воняющие тухлятиной куски в голодную толпу.

  - Нет, Крысобой. Похоже, Повелительница мне голову снести хочет – вызвала к себе после обеда.

Лис с тоской воздел длинноносую морду к солнцу, ослепительно сияющему посреди небосвода. Крысобой грустно покачал головой:

  - Да, дружбан, тебе не повезло. Ну, выжить бы в таких условиях! – кот дружески пожал товарищу лапу. – Всем нам немного не повезло с ней…

  - С кем? – бойко проскочил к ним военачальник Облопач. – С кем повезло?..

  - Не повезло! – выпалил Крысобой, но лис Проныра больно наступил на его лапу. – Не повезло… не повезло с судьбой.

Проныра облегчённо вздохнул, когда немного озадаченный Облопач отвёл от них взгляд, и поспешил вновь по своим делам. Лис опять поднял лапу, и с силой жёстко опустил её вновь. Крысобой вскочил, и завопил от сильной боли.

  - Ему ещё нельзя доверять! Будь начеку, если что. Ну, прощай, – лис взмахнул своим длинным, зелено-бархатным плащом и заскользил к тенистому Лесу Голубых Елей. Кот заскакал на ушибленной ноге, громко воя и посылая гневные взгляды в сторону быстро удаляющегося Проныры. «Чёртов лис! – подумал Крысобой, зализывая ноющую лапу. – Но, как бы то ни было, удачи ему. Мне будет плохо без него. Хотя он и наглец, лучше лис, чем этот кот Облопач». Крысобой внезапно обернулся, и увидел, как Облопач, с выражением смирения на морде, складывает в телегу с провизией оставшиеся куски мяса и сушёные рыбины. Военачальник Крысобой презрительно фыркнул. «Видно, кто-то из нас выдал лишние порции. Ну уж ладно, пока помолчу. Неплохо было бы сказать Повелительнице, что Облопач недокармливает солдат» – кот усмехнулся, и прилёг прикорнуть у телеги военачальников.

Проныра прошмыгнул к кустам Леса, никем незамеченный. Обрадованный лис начал успокаиваться, и, наконец, принялся насвистывать весёлую мелодию. Он остановился у необхватного высоченного дуба и облокотился об него, когда тихий шорох заставил лиса замолчать.

  - Кто это? – выкрикнул Проныра, пятясь, как из кустов рядом с ним появилась Фира Чёрная Ночь, вооружённая кривой саблей и своим позолоченным царским луком. Когтем дикая кошка натягивала тетиву, и та несколько раз прозвенела среди радостных звуков летнего дня. Фира лениво потянулась, прислушиваясь к пению птиц и тихому шуршанию листвы. Проныра отёр лоб от внезапно выступившего пота и кивнул, лишившись дара речи. Его челюсть отвисла, обнажив кривые жёлтые клыки и грязно-чёрные дёсны, язык, свесившийся набок. Фира Чёрная Ночь презрительно замахнулась на лиса трёххвостой плетью с железными шарами на концах верёвок.

  - Один удар этой плётки лишит тебя жизни, грязный отступник! – гневно выкрикнула она, театрально повернувшись и играя своим бархатным плащом. – Из-за тебя, – несколько раз дикая кошка яростно повторила эти слова, безжалостно хлеща скорчившегося Проныру плетью. Лис сжался в комок, перекатываясь из стороны в сторону и стараясь избегать жгучих ударов железных шаров.

  - Пощади, Повелительница! Их мало, а нас много. Не придёт же к ним огромный Великан-Воин?

  - Мало ли что! Разве ты не помнишь нашей истории?.. Мой род проклят их Воительницей. Это будет священная месть, мешок ты куриных костей! Они чтят свою Покровительницу, Воительницу Марианну. Это их госпожа, вроде меня у вас, болванов. Она добренькая, защищает своих деточек, и они, безмозглые грызуны, думают, что кто-то, живущий сейчас, станет вторым Воителем. Их защитником, понимаешь?..

  - Надо его убить?.. – прерывающимся голосом спросил Проныра, на подбитых лапах пробираясь поближе к кустам. Он с наслаждением рухнул на мягкую листву и траву. Повелительница со злостью швырнула плеть в сторону своего военачальника.

  - Да, клоп сожри твои потроха! Нужно послать разведчика в эту крепость, и пусть он всё разузнает. Чтоб задание было выполнено, так что поскрипи мозгами.

  - Не волнуйтесь, Повелительница. Это очень, очень просто. Тут и маскироваться не надо. Вот слушайте: никого из нас они не пропустят, как ни маскируйся, а вот своего – маленького хомячка или беззащитную мышку – пропустят, хоть бы и те с рогами и когтями были. Нужно кого-нибудь взять в плен, а это проще простого – кто, кроме звездолаписцев, знает о нашем войске?..

  - Кто! – вскричала Фира, пнув лиса лапой, но она была довольна. – Мы шли через всю Страну Голубых Елей, шумя, как огромный улей с пчёлами. И ты думаешь, никто не слышал, как мы летели по воздуху на здоровенных птицах, устроили стрельбу, а потом устроили конец света на поле боя?!!

Проныра льстиво произнёс, отряхивая свои линялые бока от дорожной пыли:

   - Повелительница, мне есть что сказать величайшей из диких кошек. Купцы и торговцы приходят в этот город, должно быть, и из самых дальних уголков Страны Голубых Елей, и из вашего Великого Кохоуса, страны Диких Котов. Схватить какого-нибудь одинокого молодчика – и на стол! Готово.

Дикая кошка удовлетворённо кивнула, и Проныра довольно зажмурил глаза, растянувшись на густой изумрудной траве. Фира Чёрная Ночь издала негромкий смешок, вскинула лук, и раздался громкий щелчок. Лис распахнул глаза, и инстинктивно откатился в сторону – остроносая стрела вдруг вонзилась там, где секунду назад разлёгся успокоенный Проныра. Он вздрогнул, определяя, куда бы получил ранение. В сердце!

  - Много надо сделать, чтобы исправить маленькую ошибку, – вздохнула Повелительница, вешая лук за спину и подымая брошенную наземь плеть. Лис лежал, ни жив, ни мёртв.

  - Умным ошибок не прощают, так что если ты и умён…

Дикая кошка вновь хищно улыбнулась, и, завернувшись в ярко-зелёный плащ, оббитый мехом, удалилась к своему шатру. Проныра почти не дышал, провожая Повелительницу взглядом, и, лишь когда она скрылась среди пышных деревьев, закутанных в свежую листву, посмел подняться на лапы и выползти на траву. Он молча оглядывал следы от железных шаров, что остались на земле. Это были продолговатые канавки с вырванной по краям травой. Лис вздрогнул, и ощупал зудящие раны на теле. Всё оно мучительно ныло, как будто что-то тяжёлое прокатилось по нему.       Проныра сильно сжал лапы, собирая последние силы, и опрометью ринулся к стоянке войска, прямо через густые кусты и высокие лесные травы.

31

Рассказ матушки Шиповник.

  - Было это много-много лет назад, – продолжила мудрая матушка Шиповник, перебирая лапой запылённые шерстинки коврика. – Много лет прошло и также со времён Марианны Воительницы. Звездолапис жил в мире и довольствии, а Лесной Дом, древняя обитель, затаился далеко в чаще Леса Голубых Елей. Матушка Роза, как и я сейчас, с радушием принимала всех гостей, зверей отовсюду – из Звездолаписа, из всей Страны Голубых Елей… Мыши-лекари помогали, как и всегда, всем больным и страдающим, матушка Роза учила детёнышей лесных жителей. Лесной Дом был для звездолаписцев вторым домом!..

Однажды два крепких молодых мышонка притащили с глухой лесной дороги старого, замученного суслика. Было это поздним вечер, и матушка Роза уже давно почивала в своей спальне на верхнем этаже. Её воспитанница, юная мышка, разбудила старую мышь, и та спустилась в самый большой зал, тот самый, что заставлен столами с лекарствами. Была поздняя осень, и было так темно, что мышам пришлось зажечь факелы на лампах. Суслика уложили на притащенное единственным в Доме барсуком кресло, и матушка Роза принялась приводить несчастного в порядок. Он не мог ничего вымолвить, и только что-то сжимал в лапах. Роза омыла суслику пыльные, гноящие раны, смыла почерневшую кровь вокруг них, и, с помощью своих помощников забинтовала раны и израненные лапы. Ему влили в рот немного горячего настоя, и тогда суслик протянул свою ношу в сторону сусликов, стоящих рядом со всеми остальными зверями. Один из сусликов принял большой свёрток, и передал его матушке Розе.

  - Я принёс это из Звездолаписа, – голос старого, измученного суслика прерывался. Он хрипел из последних сил, и лекари боялись, что незнакомец может умереть. Суслик держался из последних сил: – Ещё Основатели оставили это для будущего Звездолаписа. В пакете шкатулка, запомните… вот что… откроете её через… – лесные жители с трудом расслышали очень большое количество лет, названное им. Все подступили ближе к креслу, дабы услышать всё, сказанное старым сусликом.

  - Я буду считать, и мои приемники тоже, – успокоительно произнесла матушка Роза, и попросила стоящего рядом с ней кролика со свитком в лапах записывать самое важное, сказанное странным сусликом. Она погладила его по лапе, и тот благодарно кивнул, опустив голову.

  - Кто ты? Ты ведь пришёл из Звездолаписа, да? – спросил кролик-летописец, разглядывая больного.

  - Да, я из города. Меня зовут Миенго Воин. Я много путешествовал, много всего видел, и много воевал… Когда я вернулся, меня поджидала важная находка на моей родине, в Звездолаписе, и вот я направился с ней сюда. Столько опасностей!.. Они больше затронули моё тело, чем душу. Далеко было идти, пешком и в чащу…

  - Ты храбр, Миенго, – сердечно пожала ему лапу Роза, и устало присела на низкий стул рядом с ближайшим столом. – Ты настоящий герой. Дорога от Звездолаписа к Лесному Дому не так и долга, сколь опасна и трудна!

Миенго Воин слабо улыбнулся. Одна из мышей напоила суслика из миски, и скоро измученный путешественник заснул.

Прошёл год, полный забот, тревог и радостей, и всё это время звездолапец Миенго жил в Лесном Доме, поддерживаемый заботами мышей-лекарей и других жителей обители. Готовый умереть воин выздоровел, покрылся здоровой, блестящей шерстью и оказался совсем не старым, молодым сусликом. Миенго стал всеобщим другом, и, вновь поверив в себя, отправился в далёкий путь. Где-то он жил… далеко-далеко… А потом вернулся, и жил счастливо в нашей обители. Наверное, Миенго был провидцем. Но он никогда не упоминал про шкатулку, и, вот, прошло названное им время…

Марианна лежала на коврике, мечтательно уставившись на чудесную статую Марианны Воительницы. Дигги потряс перед ней найденным в шкатулке свитком:

  - Заснула, что ли? Ещё вот, послание.

  - Да-да! – перебила его Марианна, вырывая у него из лап этот пергамент. Все – два крота и Ветроцветка – придвинулись поближе к юному суслику. Матушка Шиповник добродушно улыбалась, прислушиваясь к разговору молодёжи.

  - Давайте посмотрим, что там написано, – предложила она, подсаживаясь поближе к детёнышам. Все кивнули и с надеждой посмотрели на старую мышь. Шиповник кивнула. – Попытаемся уж разгадать загадку. Вы, наверное, устали? Скоро должен придти Прыжискок, кролик-обжора, – она рассмеялась, и звездолаписцы тоже. Ветроцветка охотно присоединилась к ним.

  - Да он настоящий брат Пербеллюса, в этом нет сомнений! – весело вскричал Дигги, вскакивая на лапы. – Такой же обжора!

Тихий скрип старой двери заставил всех повернуть головы. Прыжискок Ромашка на всех парах влетел в комнату, пожёвывая стебелёк душистой петрушки:

  - Шуршун Иглист, вредина старая! Вшивый ёж, сказал: «Завтрак тебе не выдам, скоро обед. Матушка Шиповник об этом знает. Длинноухий лгун, ты решил обожраться за мой счёт! Вали с кухни»!

  - Неужели он так и сказал, Прыжискок? – шуточно спросила матушка Шиповник, и поднялась, кивнув молодёжи. – Бедный старый ёж, но он же прав – тебя нельзя пускать на кухню без присмотра!

  - Чего он так ежа ругает, почему Прыжискок так сердится? – удивлённо спросила недоумевающая Марианна у весело смеющейся Ветроцветки. Та захихикала ещё больше:

  - Ты не обращай внимания, повар Шуршун и Прыжискок – самые что ни на есть друзья, за друга – всё, что угодно. Это так, дружеские разборки…

  - Прямо как Землеед и Пербеллюс! – громкий хохот двух кротов, Дигги и Вельвета, прервал беседу Марианны и Ветроцветки. Марианна звонко засмеялась, и только Ветроцветка недоумённо пялилась на троих друзей. Матушка Шиповник поторопила молодёжь, и вся компания поспешила в уютную трапезную.

Сколько всевозможных лесных жителей было в наполненной трапезной! Но их было совсем немного, если учесть, как заполнена огромная Трапезная Звездолаписа во время ужина поздним вечером. Марианна удивилась, как уютно её устроили мыши-лекари. Вкусный обед помог трём друзьям немного позабыть тоску о своих родных и друзьях из Звездолаписа, о своих уютных комнатах в Золотом Замке и в Подземелье… Нет, забыть Звездолапис невозможно!..

Марианна, Дигги и Вельвет с радостью осматривали длинный дубовый стол, заставленный чудесными яствами. Тут и любимые кротовьи хлебцы из корней и клубней растений, и печёная рыба под тростниковым соусом – фирменный рецепт выдр, и хрустящие, румяные трубочки с ореховой и ягодной начинкой, и удивительная зерновая каша, сдобренная сладким маслом, в круглых деревянных плошках…

  - Можно сесть? – прошептала Марианна, глядя на вкусные кушанья и на весёлых лесных жителей, рассаживающихся по своим местам. Все звери сидели вперемешку: мыши – рядом с сусликами, хомяки – рядом с несколькими выдрами, некоторые отодвигались подальше от нескольких колючих ежей. Шуршун Иглист со своими помощниками разносил блюда с пищей, тарелки и столовые приборы. Матушка Шиповник кивнула, и усадила троих друзей и Ветроцветку вместе, на длинную скамью у одного из столов. Они поблагодарили её, и поспешно принялись за еду. Прыжискок Ромашка сел рядом с ними, а матушка поспешила дальше, чтобы сесть на своё место – во главе стола. Какая-то милая выдра помогла Марианне отрезать кусочек от превосходной запечённой форели, и суслик теперь за обе щеки уплетал рыбу в соусе. Вдруг Ветроцветка толкнула её:

  - Стой! Прекрати жевать. Матушка Шиповник скажет небольшую вступительную речь.

Марианна опустила вилку и обернулась. Все звери сидели тихо, почтительно подняв головы и устремив взгляды на стоящую матушку Шиповник. Все благоговейно молчали.

  - Благодарю нашего повара Шуршуна Иглиста за этот чудный обед в честь наших гостей из Звездолаписа – Марианны, Дигги и Вельвета. Надеюсь, вечером Прыжискок расскажет вам о них в нашем Мшистом Зале, – Марианна густо покраснела, почувствовав на себе и на своих друзьях любопытные взгляды зверей, начавших негромкие разговоры. Матушка Шиповник неторопливо продолжила: – Спасибо также выдрам и кротам. Какую чудесную рыбу вы поймали, наши выдры! Шуршун говорит, форели хватит на всю эту неделю. Спасибо всем, спасибо. Насыщайтесь плодом своих трудов!

Раздались громкие всплески лап, и под эти аплодисменты матушка поклонилась и села. Постепенно всё стихло, и огромную Трапезную оглашали только просьбы подвинуть что-нибудь из еды, торопливый звон вилок и ложек, и бодрые переговоры соседей по столу. Челюсти зверей дружно пережёвывали пищу.

  - Подай-ка мне кусочек этой форели, никогда не пробовал. А вон и несколько выдровых соусов, ммм!

  - Не правда ли, чудные цветочные слойки? Трудновато, наверное, было подобрать слои по цвету… но во рту уже всё равно…

  - Вот, попробуй моё изобретение – земляничное вино с вишнёвой настойкой. Как шипит… и как свежо…

  - Из чего этот пирог?.. Что?!! Нет, этих пирожков не ешь ни в коем случае – только хомяки могут это прожевать.

  - Корадуб говорит, я сама спросила, что добавил в тесто муки из прошлогодних молодых желудей. Хомяки так точат зубы…

Марианна допила оставшееся земляничное вино, и чуть было не выронила деревянный кубок, зажатый в ослабевшей лапе. От всей съеденной еды и последних приключений её потянуло в сон. Голоса начали затихать, путаясь в голове, и Марианна сползла немного вниз… уютно устроившись на мохнатом ковре…

32

Второй Воитель?..

Проныра, быстро продираясь сквозь густые кусты Леса, внезапно наткнулся на крючковатый корень дерева, и, перекувыркнувшись, бухнулся на какие-то колючие заросли. Проныра отряхнул свой выцветший плащ от сухих колючек и приготовился было выдать гневную череду в честь корней и колючих растений, как вдруг насторожился и нырнул в пышную зелень ближайшего орешника. То, что побудило его спрятаться там, было чьим-то голосом. Проныра выглянул из куста с другой стороны, и тут же спрятал свою длинноносую морду обратно – высокая, колышущаяся повозка с раскрашенными и залатанными боками бойко продвигалась по лесной дороге. Толстая полёвка в пёстром костюме тащила её, иногда поднимая голову и бросая взгляд в сторону появляющегося спереди Звездолаписа. Проныра присвистнул от радости и шустро зашуршал в сторону стоянки войска.

  - Как удачно, это мне на лапу, – прошептал он себе под нос, крадясь в густых зарослях.  – Повелительница не успеет метнуть свою молниеносную стрелу в меня, пытаясь меня убить, как город покорится ей. Защитник будет убит этой мышью!

Проныра ещё раз коротко засмеялся и засвистел весёлую мелодию.

Мышь-полёвка беззаботно катила тяжёлую повозку, подымая маленькие тучи пыли на лесной дороге. Изредка мышь оборачивалась, и смотрела за колышущуюся занавеску. Там стояли аккуратно разложенные заморские лакомства, специи и травы. Иногда толстая полёвка останавливалась, и, вылезая из длинных оглоблей, залезала в повозку, чтобы ещё раз нежно погладить многочисленные свёртки и коробки.

  - Всё в целости и сохранности, как чудно! Добрая, милая Терновка скупит всё подряд, даже Старейшина Екатерина спустится в кухню, чтоб посмотреть на эти восхитительные, ароматные звёздочки и палочки. Как чудно, как чудно! И Дернинка будет помогать на кухне, и выдры испекут рыбу с моими приправами… Как в старые добрые времена.

Мышь облизнула свою усатую мордочку и вновь зашагала вперёд, полная радужных мыслей.

Старейшина Екатерина озабоченно похлопала по бочке с земляничным вином, хмуро поглядывая на стоящую в боевой стойке Терновку. Та лишь на минуту отлучилась от своих кухонных дел, и стояла, обмахивая морду оборванным капустным листом. Суслика заботило то, что во время длительной осады могут закончиться припасы.

  - Сейчас лишь начало лета, и плоды в саду не созрели. Выдержим ли мы осаду?

  - Да, не сомневайся. Подвал полон бочек с вином, виноградным и другими соками, есть засахарённые фрукты, а также сушённые, и овощи, на грядках полно зелени, а в пруду свежей рыбы. Есть и заморские специи, и много ароматных кореньев, – принялась радостно перечислять мышь, считая на лапах. Вокруг Терновки сновали её помощники, от котлов и гигантских сковородок поднимались столбы пара. То и дело она оборачивалась, проверяя, как выполняются поручения, не подгорел ли картофель в морковно-сливочном соусе, и не заснул ли лентяй-хомяк или легкомысленная мышка, помешивающие густой грибной суп.

Дернинка с двумя другими сусликами нарезала какой-то овощной салат. Терновка по-матерински посмотрела на неё:

  - Какая она умница, жаль, обе они с Марианной сиротки. Марианна ей как старшая сестра. Дернинка уже почти также хорошо готовит, как моя предыдущая воспитанница, Ветроцветка. Как редко она приходит теперь в Звездолапис! Чему она учится в Лесном Доме?

  - Сама матушка Шиповник учит её теперь лекарству, – наставительно произнесла Екатерина, вглядываясь в весёлые и беззаботные лица молодых звездолаписцев. – Не волнуйся, старая добрая Терновка. Скоро вернётся и Ветроцветка, и мыши-лекари из нашей Лечебницы примут суслика в свои ряды. Раненные в той ночной битве выздоравливают, наши воины каждый день проводят в тренировках. Жалко, не готовы были мы к той битве, что ни говори. Воины-Старейшины в мирное время готовили лишь маленькие отряды. Много у нас неопытных воинов. Главное – быть начеку!

Суслик и мышь пожали друг другу лапы и поспешили по своим делам.

Громкие голоса и шлепки по щёкам разбудили задремавшую Марианну. Она встряхнулась и обхватила лапами затуманенную голову. Казалось, она проспала больше суток. Марианна потёрла глаза и огляделась. Оказалось, пиршество подходило к концу, и трое её друзей: кроты и Ветроцветка – поспешили разбудить своего друга. Матушка Шиповник сидела на краю лавочки, и, склонившись над Марианной, немножко укоризненно смотрела на неё.

  - Ты отдохнула, Марианна? Позволь напомнить тебе о пергаменте из шкатулочки. Кстати, пир был божественным! Все звери Дома помогали Шуршуну, этому ворчливому ежу. Какой бы он ни был, место ему тут всегда найдётся. Прыжискок его никогда не отпустит, это уж точно!..

  - Я никогда так не наедалась, – призналась Марианна, с трудом пытаясь держать открытыми глаза, захлопывающиеся сами собой. – Всё это просто таяло во рту…

Вращая головой по сторонам, она увидела, как лесные жители группками покидают длинные, опустошённые столы. Блюда и тарелки одинокими кругами и овалами пустовали на столе. Стенки кастрюль и котлов были выскоблены от последних остатков пищи; они тускло сияли в свете нескольких факелов, установленных в большой лампе под потолком. Некоторые, в том числе и кролик Прыжискок, притащили с кухни немного оставшегося, и продолжали весёлое празднество. Никто не спешил их выгонять. Внезапно в мозгу Марианны пронеслась жгучая, пламенная мысль, заставившая её вскочить: «Как я могу тут праздновать своё прибытие, когда бедная Дернинка и все остальные в осаждённом городе. Должно быть, у них уже кончается провизия, а я объедаюсь, как кролик Пербеллюс. К тому же Меч – я клялась Воительнице!..»

Она вскочила, как ошпаренная, и наткнулась на суслика, сидящего рядом с ней. Тот отскочил в сторону:

  - Ой! Извините.

  - Ничего. Какая я неуклюжая! Как у вас тут превосходно готовят. – Марианна застенчиво подняла голову и замолкла. Такого красивого суслика она ещё никогда не видела. Какой сильный, с бархатными ушами и чёрными, блестящими глазами. Не в силах вымолвить слово, Марианна покраснела от кончика носа до хвоста.

  - Привет. Меня зовут Марианна. Как забавно, правда – ведь Покровительницу тоже так зовут?..

  - Да, – хмыкнул суслик. Марианне показалось, что она ему не понравилась. Но, вопреки её мыслям, суслик с радостью протянул ей лапу: – Привет! Я Суни из Лесного Дома. Скажи, как там в Звездолаписе? Я давно там не был.

  - Хорошо, – Марианна сглотнула. – Я не была в Звездолаписе уже несколько дней, и по всем скучаю.

Суни кивнул. Они стояли, сжав друг другу лапы и глядя в глаза. Наконец Марианна отпустила его лапу:

  - Ты знаешь, почему… мы здесь, я, Дигги и Вельвет? – Суни отрицательно замотал головой. Марианна обернулась к остальным – Ветроцветке, кротам и матушке Шиповник.

  - Расскажи ему. Суни и остальные помогут нам разгадать загадку на пергаменте, – посоветовала ей старая мышь, матушка Лесного Дома. Ветроцветка навострила уши, готовая ещё раз услышать рассказ Марианны и кротов – Дигги и Вельвета.

Все присели на лавки, и трое путешественников вкратце рассказали Суни историю своих поисков. Наконец оторвавшийся от дружеского пира Прыжискок предоставил матушке Шиповник пергамент из шкатулочки. Та осторожно передала его в лапы Марианне. Сусличиха благоговейно приняла свиток в лапы и принялась разглядывать текст. Наконец она выдохнула:

  - Древние лесные письмена! Я ещё не очень хорошо их знаю. Матушка Шиповник, или ты, Прыжискок, прочитайте, пожалуйста…

Прыжискок почти выдрал пергамент из лап Марианны:

  - Да-да! Это и есть древние лесные письмена, что сохранились со времён Основания Звездолаписа. Я смогу их прочитать, спасибо брату…

  - Читай же скорее, читай! – раздались нетерпеливые возгласы молодёжи: Марианны, Ветроцветки, Дигги, Вельвета и Суни. Прыжискок Ромашка что-то пробурчал, но через немного времени принялся водить лапой по строчкам. Все старались запомнить строчки ещё одного старинного стиха:

  - Хоть не найдёшь и в тех местах,

Где знали – не найдёшь,

Взобравшись круто в небесах,

Заграду всё ж найдёшь.

В лесу густом будет беда,

Таких уж видел не всегда,

Но, может, если повезёт,

В плену герой клинок найдёт.

Хранились вместе Меч и Щит,

Там, где тряслась земля.

Там центр, огонь там вверх летит,

Но не была там Я.

В ком восемь букв из имя моего,

Взобравшись на гору из недр земных,

Услышав крыльев хлоп, узнает он Его.

Поберегитеся вдвоём и копий Их.

  - Это всё, да? – негодующе перебил Вельвет, хлопнув лапой замолкшего Прыжискока. Кролик наморщил нос и потёр бок – больно же хлопнул! – Почему «поберегитесь вдвоём»?! Нас же трое, трое – я, старина Диг, и воительница Марианна! Она же точно должна отправится за Мечом. Смотрите, Я, то есть Покровительница, сама говорит: «В ком восемь букв из имя моего…»

  - А где «хоть не найдёшь и там, где знали, не найдёшь», или что-то вроде этого? Дальше идёт: «Взобравшись круто в небесах, Заграду всё ж найдёшь», – всё ещё немного недоумевающий Суни решил задать свой вопрос. Матушка Шиповник обрадовано произнесла:

  - Молодец, Суни, мудрый вопрос. Кажется, Марианна говорила, что брат Прыжискока Пербеллюс и двое друзей, она и её подруга Дернинка, разбирали первый стих-загадку. Там были строки – Марианна, пожалуйста, напомни…

Марианну осенило:

  - «Где в облаках спит герой, Меча ты не найдёшь»… Ведь этот стих отправил нас сюда, через один из туннелей подземелья!

  - А найдём там, где высоко-высоко, где тряслась земля, и в чаще Леса Голубых Елей! – с восторгом воскликнул Вельвет, подскочив на лавке. – Я-то знаю. А как трясётся земля?..

  - Уж вы, кроты, должны это знать! – презрительно фыркнула Ветроцветка, меряя крота-коротышку взглядом, от лап до кончика носа. Вельвет яро возразил:

  - Откуда мне знать про тряску земли? В наших краях такого давным-давно не было. Ой!.. Это ведь называется «землетрясение»?..

  - Ага, – Прыжискок Ромашка оторвался от дружеского застолья с несколькими мышами и выдрами. – В стародавние времена, правда, и в нашей стране была могучая тряска земли. В Звездолаписе о ней не было слышно, но великая подземная волна дошла до высокой горы на краю Леса Голубых Елей. От неё отлетела верхушка, как половину снесло! Может, это гора-вулкан? Огонь, извергаемый из-под земли…

  - Мы должны обязательно отправиться туда! – с волнением вскрикнула Марианна, вскочив и схватив Суни за лапу. Он был взволнован не меньше её. – Теперь мы знаем, куда отправиться. Остальная часть стиха – инструкции и примечания насчёт пути. Дигги, Вельве… – она не успела договорить. Все внезапно обернулись на громкие звуки:        Дигги скорчился на полу, душераздирающе стоная. Вельвет бился в рыданиях на полу, рядом со своим другом.

Ветроцветка, громко визжа, первой кинулась к стонущему Дигги.

33

Захват повозки.

Толстая мышь-полёвка, в очередной раз остановившись передохнуть, внезапно замерла. Отдалённые, заговорщицкие голоса донеслись откуда-то из зарослей неподалёку от дороги. Встревоженная мышь отпустила длиннющие оглобли и отёрла лапы от пота. Она прислушалась к голосам и шороху. Полёвка почувствовала, что эти звуки кружатся вокруг неё, обходят её по кустам и в деревьях… Она тряхнула головой, и тут что-то подсказало ей, что надо бы обернуться. Мышь обернулась… и пошатнулась от сильного удара по голове. Всё загудело, как дюжина огромных колоколов в летний день, и всё померкло… Полёвка ничком опрокинулась на пыльную дорогу, поджав под себя лапы.

Когда мышь очнулась, она не могла пошевельнуть даже лапой. Не только ушибленная голова была как будто скована невидимыми цепями, но и всё туловище было перевязано самой настоящей толстой верёвкой. Мышь, которую на самом деле звали Назубок, с трудом прошептала, пытаясь приподнять голову:

  - Где я? Что с моей повозкой?

Он обнаружил, что находится где-то неподалёку от того места, где услышал странные звуки в кустах. Вершина Золотого Замка, башни крепости и зубчатые стены по-прежнему выглядывали из-за верхушек деревьев. Вокруг располагалась самая настоящая стоянка войска, и явно не звездолаписского. Назубок сглотнул, когда увидел вокруг себя разношёрстное сборище вооружённых до зубов хищников. Крупная дикая кошка в боевых доспехах и с роскошным плащом на плечах грубо толкнула пленника лапой.

  - Раб! Теперь твоя жизнь и смерть принадлежит только мне, Фире Чёрной Ночи, Повелительнице Диких котов. Но у меня есть предложение. Ты мне сделаешь услугу – я отдам тебе повозку и отпущу на свободу. Согласен, мышь? Тебя как зовут, отвечай?

  - Лучше умереть, чем служить тебе! Как ты оказалась в Стране Голубых Елей, нахальная хищница…

Бич с металлическим наконечником просвистел рядом с носом напуганного Назубка. Тот подскочил, и свалился набок. Дикая кошка в ярости принялась хлестать бичом, то промахиваясь, то попадая по лапам и хвосту съежившегося Назубка:

  - Как тебя зовут, безмозглая мышь! Ты также легко умрёшь, как я взмахну этой плетью!

  - Назубок. Разве мне смерть страшна? Ты хочешь от меня предательства, но тебе не покорить Звездолаписа!.. Хотя я много и странствовал, у меня было время изучить его дух!

  - Покорить? – Фира Завоевательница зашлась в истерическом смехе. – Да я сотру его с лица земли, сотру одним движением лапы!.. Да, они побеждали, но каков их опыт по сравнению с моим опытом, с опытом моих предков-завоевателей? Смерть тебе не страшна, не так ли?

Лапой она подала жест лису-военачальнику, и тотчас же несколько котов-солдат притащили связанных, но упирающихся детёнышей: суслика и двух мышат. Другой лапой Повелительница показала весьма убедительный жест – лапой поперёк горла.

  - А им страшна. Они умрут вместо тебя, если ты не отправишься в Звездолапис.

Детёныши закричали, и тут же два злобных, тупых кота хлестнули их длинными прутьями. Всхлипнув, те замолкли. Назубок тихо застонал и демонстративно показал его мучителям, что хочет освободиться: стал вращать головой и двигать лапами.

  - Я сделаю всё, что в моих силах, только освободите меня и этих детей.

Фира Повелительница одобрительно кивнула, и в тот же миг Назубок вздрогнул – кривая сабля дикой кошки прошлась по верёвкам, опутывающим его тело, чуть было не срезав когти на лапах и полноса. Верёвки спутанной кучкой упали под лапы стоящей рядом Повелительницы Диких котов. За холку она приподняла дрожащего Назубка, и всё хищники дружно загоготали.

  - Вот что, мышонок, судьба есть судьба! Если мы бы не захватили твоей повозки, ты бы уже оттягивался в Звездолаписе. Но ты в наших лапках, дорогой Назубок, а всё-таки всё равно окажешься в этом милом городке! – ярко-зелёные, изумрудные глаза хищницы блеснули недобрым огоньком. Назубок, толстая мышь-полёвка, беспомощно болтался в её когтистых лапах. Несколько диких котов, хорьки и ласки, и остальной хищный сброд, насмехались над испуганными пленниками. Безжалостная Фира продолжала сыпать суровые слова, всё больше и больше раня Назубка:

  - Сегодня вечером подъедешь к воротам со своей телегой. У тебя там ведь разная еда? Пусть порадуются. Узнай, кто их защитник, и как устроена внутри крепость, и где они хранят оружие. Это будет мне полезно. А также возьми это… – дикая кошка отпустила Назубка, и тот кубарем скатился на землю.

Стоящие рядом с Фирой Чёрной Ночью военачальники: два кота и лис, вздрогнули – из широких складок своего зелёного плаща она извлекла сине-зелёный, отливавший бирюзовым флакон. – Не сомневайтесь, это то самое сонное зелье лисы-знахарки. Оно превращается в яд, если выжать в него всего-то лишь кусочек обыкновенной луковицы!

В лапах у неё каким-то образом оказалась прозрачная хрустальная плошка. Одним движением лапы Фира открутила крышечку флакона и отлила несколько капель в посудинку. В другой лапой она сжала маленькую луковицу – та сжалась в лепёшку, и мутноватый сок начал стекать в сонное зелье. Оно сразу посветлело, став полностью прозрачным. Над поверхностью плошки заискрились пузырьки, и дикая кошка со злобной радостью обратилась и к пленникам, и к своим подчинённым:

  - Кто желает отведать? Не правда ли, чудесное превращение?

Быстрым движением лапы она опрокинула плошку на землю, и все шарахнулись от полетевших во все стороны брызг. Проныра шепнул котам, Облопачу и Крысобою:

  - Сомневаюсь, что это сонное зелье для Повелительницы. Это точно яд, раздери её взбесившиеся крысы!..

Коты молча кивнули, со страхом взирая на свою Повелительницу. Та протянула Назубку флакончик:

  - Не забудь добавить лук. Без их воина-защитника даже мощный барсук не сможет обороняться. Барсук – это всего лишь одно маленькое препятствие. Без него и кучки воинов маленькие мыши, суслики и хомяки сдадут Звездолапис!.. И помни, жизнь этих трех зависит от тебя, – хищным когтём она изящно обвела связанных малышей: мышек и суслика. – Если останешься в крепости, и не исполнишь приказания… ты будешь первым кто умрёт, когда я захвачу этот город – мою новую столицу!..

Назубок скатился на землю, не устояв под сильным ударом когтистой лапы дикой кошки. Та любезно осклабилась:

  - Будь поосторожней, всё-таки. Торопись. Повозка твоя цела, не волнуйся, крысёныш.

Повелительница щёлкнула плетью, и полёвка поспешно откатилась в сторону, пряча страшный флакон в карман своего цветистого одеяния. Назубка колотила страшная дрожь. Предательство! Неужели он решится на предательство. На предательство своих старых друзей…

34

Путь вдвоём.

Дигги, с помощью нескольких крепких кротов Дома, удалось отнести в первый зал, тот самый, что был заставлен широкими столами с травами и различными снадобьями. Зал так и назывался – Первый зал. Оказалось, Дигги немного переел особой ароматной травы. Ветроцветка проворчала, всовывая в пасть вяло сопротивляющегося Дигги ложку с лекарством:

  - Совсем глупый, что ли. Даже ежу ясно, не следует лопать так много летоцвета. Я тебя предупреждала!.. Что ты наделал, – она резко обернулась к старейшей мыши, матушке Шиповник, и продолжила свою гневную тираду, одновременно смешивая в бутыли несколько снадобий: – Дигги съел пучок летоцвета в две лапы!.. надо бы прочистить ему брюхо. Настой, прелестный настой уже готов…

  - Настой дубовой коры и весенней травки?.. – с непритворным ужасом пробормотал Дигги и зарылся в огромнейший плед. – Меня же выворотит наизнанку…

  - Сочувствую, дружбан, – хрюкнул Вельвет, спрыгивая с подлокотника кресла. – Вот какая неприятность – с кем в путь отправится Марианна?.. Я не брошу тебя! И с Ветроцветкой отпускать её в путь не намерен!!!

Матушка Шиповник ласково потрепала его по бархатистой шкурке.

  - Всё уже решено, милые мои кротики. Марианна не может ждать, ведь всем известно о нападении хищников на Звездолапис. Она отправится в путь с Суни.

Вельвет удручённо кивнул, с тоской глядя в сторону камина: там на деревянном полу разлеглись Марианна, Суни и Прыжискок Ромашка. Они обсуждали что-то насчёт пути.

  - По крайней мере, Дигги будет в полном порядке. Особенно со мной.

Видя его терзания, старая мышь попыталась утешить молодого крота:

  - Не волнуйся, Марианна за себя постоит. И Суни – хороший защитник. Он прирождённый воин, поверь!..

Тут оба зверя обернулись на громкие звуки – сердитая Ветроцветка пыталась заставить Дигги принять «ужасную» настойку!

  - Марианна, спрячь эти листы в своей сумке, – Прыжискок, почиркав пером, протянул Марианне два листа пергамента. – На этом – путь к горе-вулкану, а тут – путеводное стихотворение. Будьте осторожны, вот что я вам скажу. Даже я не знаю, сколько неведомых зверей и всяких чудовищ таится в чаще Леса Голубых Елей!

  - Не волнуйся, братишка Пербеллюса! Как мне не терпится передать ему от тебя привет… Переезжай в Звездолапис, душевный кролик. Какого у нас там зверья только нет, да вот кроликов маловато!

  - Марианна, Шуршун Иглист собрал нам немного провизии. Впрочем, это он называет немного. Наверное, матушка Шиповник попросила его не скупится, дать на дорожку… Кажется, она чуточку перестаралась! – Суни звонко засмеялся, вскидывая на спину туго набитый походный рюкзак. – Марианна, ты взяла с собой оружие? Слышала, поход будет опасным…

  - А это видел? – вскочив с пола, Марианна выхватила из-за пояса свой изящный кинжал с узорной ручкой – боевой сусличий нож. Но Суни тоже оказался не из простаков – с громкий боевым криком он сбросил тяжёлый рюкзак с плеч, и выскочил вперёд с коротким острым мечом. В тот же миг оба клинка со страшным лязгом скрестились, и Прыжискок в страхе бросился разнимать двух сусликов. Матушка Шиповник и Ветроцветка тоже подбежали к ним, в растерянности молча уставившись на этот поединок. Марианна ловко увёртывалась от выпадов Суни, а тот, в свою очередь, молниеносно реагировал на её действия. Наконец Марианна, совершив обманный маневр, выбила меч из лап Суни. Наблюдавшие облегчённо вздохнули, когда Суни поднял меч и с уважением пожал Марианне лапу:

  - Ты настоящий боец, Марианна! Не сомневаюсь в том, что ты вторая Воительница. Кстати, можно называть тебя как-то покороче. Марианна – это ведь слишком длинно…

Марианна с удовольствием потрясла его лапу, пряча свой победоносный кинжал в маленьких ножнах.

  - Конечно можно, друг. Давай Мара.

  - Я отозвала всех обитателей Дома, чтобы вы смогли без помех отправиться в путь, – вмешалась грустная матушка Шиповник, старающаяся скрыть свою тоску. – Вот пройдёт ещё несколько часов, и пора ужинать. Вам пора отправляться в путь.

Каждый постарался, чтобы прощание было как можно менее печальным. Хотя все знали, что им предстоит ещё встретиться и объединиться в борьбе против дикой кошки-захватчицы, было всё-таки грустновато. Каждый смахнул слезинку в уголке глаза. Примерно через полчаса двое друзей отправились в путь. Отважных и полных боевого задора Марианну и Суни подгоняло само время.

35

Нежданная встреча.

Сжимая потными лапами оглобли тяжеленной повозки, полёвка Назубок подкатил под звездолаписские ворота и громко постучал о них большим железным кольцом. В этом, однако, не было нужды – дежурившие на западной стене хомяки Хомхома и Разгрызок успели доложить о повозке своему повелителю, барсуку Зебрусу. Зебрус, Ферокс, Армата, белка Бруна и старейшина Екатерина приготовились встречать гостей. На всякий случай четверо старейшин-воинов подозвали к воротам небольшие отряды бойцов.

  - Вы видели, кто это? Давно ли вы заметили повозку? – настороженный Зебрус продолжал расспросы, пока повозка, пыля по дороге, продвигалась к западным воротам.

  - Ещё бы, старина воин! – воскликнул Хомхома, весело сверкая глазами. – Давно увидел. Эта тачка едет из прямо из леса, не прячась, и сияя, как медный таз на солнце. Это наш старый звездолаписский друг Назубок Купец!.. Но странно, разве он не знает об этих мерзких хищниках?

Разгрызок заливисто засмеялся и шутливо толкнул друга:

  - Ты что, старая добрая полёвка не причинит нам никакого вреда. Ты разве не помнишь, какие чудесные блюда он научил готовить Терновкиных помощников? Запечённая рыба в жёлтом пряном соусе, ароматный салат с плодами брусники, земляничный пирог со звёздчатолапником и с узорчатыми семечками?.. Да он друг навеки, особенно для таких обжор, как мы!

Старейшина Екатерина и остальные звери, похоже, не услышали их разговора. Екатерина, посовещавшись со старейшинами, решила взять всё в свои лапы. Барсук Зебрус слегка приоткрыл ворота, чтобы гостю было слышно старейшину, и та громко прокричала в щель:

  - Это ты, Назубок Купец? Пропусти старейшин Зебруса и Ферокса, они обыщут твою повозку. Не сердись, но сейчас неспокойные времена.

Назубок, дрожа и ещё больше сжимая оглобли в лапах, нервно кивнул. Барсук и крыса, а вместе с ними несколько хомяков и мышей, осторожно проскользнули из-за ворот и обыскали всю повозку. Но даже в огромных бочонках не скрывалось кровожадных хорьков с ножами и копьями. Барсук шумно вздохнул и помог Назубку втащить повозку в Звездолапис.

Никто из обрадованных приездом старого друга звездолаписцев, и даже сам мышь Назубок, никто не заметил пару злобных зелёных глаз, уставившуюся на них из-за ближайших к дороге кустов. Фира Чёрная Ночь зорко глядела на вышедших звездолаписцев, и ей, находящейся от ворот в расстоянии ста-двухсот метров, казалось, что звери стоят у неё как на ладони. Она внимательно рассмотрела храбрых защитников древнего Звездолаписа.

Наконец ворота закрылись, и громкий лязг и скрежет показал, что Зебрус со своими помощниками наглухо закрыл все задвижки. Дикая кошка, сжимавшая свой верный лук в лапах, довольно усмехнулась.

  - Да, как сказали бы такие тупоголовые грызуны, в такое время и друг – враг! Ещё совсем немного времени, и я – владыка в этих изобильных землях!..

Размахивая своим длинным, роскошным плащом, Фира Завоевательница зловеще ухмыльнулась и во весь полный рост выскочила из пыльных придорожных кустов. Наконец она повернулась к воротам спиной и скрылась в высокой луговой траве, петляя запутанной змейкой.

Марианна сверялась с картой кролика Прыжискока:

  - Ты, наверное, сам немного знаешь путь к горе. Но Прыжискок сказал, что надо держать путь к северо-западу.

  - Да, я пару раз был возле горы, но на верхушку не карабкался. Лесной Дом находится на севере от Звездолаписа. Значит, нам надо повернуть по вот этой дороге, и – прямо. Надеюсь, мы не собьёмся с пути.

  - У меня компас. Ещё, кажется, первый стишок наставил меня на путь: «Пусть Север ты возьмёшь с собой. С кем камень расшибёшь?». Жалко, кротики не пошли с нами. Они неплохие парни!

Марианна наконец отрыла в своей походной сумке старый компас, подаренный ей Буро Землеедом. Она потёрла чуть поцарапанное стекло.

  - Мы движемся в нужном направлении, – сообщила она. Суни с радостью подскочил:

  - Это же прекрасно! Прямо и прямо – и ни о чём не надо заботится.

Суни достал кусочек сахара, который ему удалось стянуть с кухни, и принялся с наслаждением грызть его. Марианна спрятала компас и свиток-карту в маленький карман сумки и достала свиток со старинным стихотворением из шкатулки Миенго Воина. Она шла, подпрыгивая по заросшей дороге и одновременно читая:

  - Так-так…

Хоть не найдёшь и в тех местах,

Где знали – не найдёшь,

Взобравшись круто в небесах,

Заграду всё ж найдёшь.

  - Что такое заграда? Мы найдём её на горе, да? – Суни стряхнул с губ кусочки сахара. Марианна пожала плечами:

  - Похоже, да. Вот незадача – придётся взобраться на самую верхушку горы: «Взобравшись круто в небесах». Чем заграждаются? Чем могла заграждаться Марианна Воительница?

  - Она была отличным воином, Покровительница Звездолаписа. Но ни в одном ещё стихотворении не было сказано о её надёжном щите. Может, это щит? Чудесный металлический круг, оббитый чёрной кожей, узорчатый и поблёскивающий…

Суни мечтательно прикрыл глаза.

  - Может, ты и прав, – выдохнула она, продолжая решительно вышагивать по лесной тропе. Марианна обернулась и взяла Суни за лапу.

  - Пока мы в лесу, нужно быть острожными. Вечером сделаем привал – полночи подежуришь ты. Не сомневаюсь, ты хорошо знаешь окрестный лес.

  - Когда мы дойдём до горы? Боюсь, нам надо поторапливаться, – Суни обеспокоено покосился на карту, которую опять достала Марианна. Потом юный суслик вынул из ножен свой короткий меч, и стал поигрывать им в воздухе. Краем глаза Марианна любовалась, как её друг ловко управляется с оружием.

Марианна задумчиво провела пальцем по тонкой линии, виляющей по направлению к северо-западу.

  - Вот это наша тропа. Если мы не собьёмся с пути, и если ничто не остановит нас, то мы должны прибыть к Пляшущей Горе к завтрашнему вечеру.

  - Пляшущей горе? Что за смешное название, Мара? – Суни усмехнулся и чуть было не уронил свой меч. Марианна на миг остановилась, уперев лапы в бока, и шутливо, но несколько грубовато, толкнула приятеля в бок.

  - Так называется эта гора, Прыжискок отыскал это название в каких-то старинных манускриптах. – Тут она вновь сердито напыжилась и смешно пробурчала: – И не называй меня Марой. Какое-то не моё это имя. Меня-а зову-ууут Мариа-а-анна-а-а-а!!!

Два суслика-друга опрокинулись на зелёную траву, громко и неудержимо хохоча. Они ещё не заметили, что деревья чуть поредели, и серую, клочковатую траву заменила ярко-изумрудная. Она не успела ещё усохнуть под палящими лучами летнего солнца. Между сочными стеблями выглядывали яркие цветы, вокруг которых порхали и копошились различные насекомые. Зазвучало пенье птиц, и внезапно зверьки поняли – это их родной Лес Голубых Елей. Как хорошо влиял летний день на их настроение!

36

Крылатая скорая помощь.

Изящная молодая крыса с узкой мордой и тёмными глазами, горящими ненавистью, свесив лапы, сидела на высоком камне чуть поодаль от стоянки войска. Хищники, не ожидавшие со стороны звездолаписцев такой храбрости и боевой готовности, оттеснили свой лагерь ближе к окраине Леса Голубых Елей.

Крысу звали Нарна. Она скрючилась на нагретом солнцем камне, точа меч шершавыми камнями. Порою она оглядывалась, и с ненавистью вперяла свой меткий взгляд в фигуры хищников, и в пёстрый шатёр Фиры Чёрной Ночи. Крыса отложила меч и в ярости рванула когтями кольчугу:

  - Убийца! Никого не осталось, никого, никого кроме меня! Она считает крыс безмозглым отродьем, неспособным думать без её помощи. А-ах, мой дом! – из оскаленной пасти молодой крысы донёсся тяжёлый, подавленный вздох. Нарна крепко сжала лапы, так, что костяшки её пальцев мертвенно побелели.

Ещё чуть более полугода назад Нарна жила в своей семье, за Высокими Южными Вершинами. Так называли эти горделивые горы в Кохоусе, в стране за горами, и в её селении. Племя крыс-воинов, во главе с сильным и расчётливым отцом молодой Нарны, расположилось в огромной уютной пещере на склоне высокой горы. Но однажды владыка Империи Диких котов навестил пристанище бесстрашных воинов. Крысы не покорились ему. Старый кот Ритас, и его дочь, будущая Фира Завоевательница, безжалостно расправились со всеми крысами-самцами, а их жён, сестёр и дочерей увели в рабство. Сильную и смекалистую крысу Нарну Ритас Завоеватель решил оставить в своём войске. И Нарна поклялась, что убьёт старого кота или его кровожадную ночь. Она жила мыслью о мщении!

Нарне было противно находиться среди этих мерзких хищников, солдат кошачьих правителей, а ещё ненавистней ей были крысы-пираты. Как они могли помогать воинам Кохоуса расправляться со своими же родичами по крови, с крысами-воинами! Нарна кипела от ярости при одной этой мысли. Свободное время она всё чаще и чаще проводила вдалеке от лагеря своих врагов. Вечерами, когда хищники группками громоздились вокруг костра, деля вечерний паёк, Нарна молнией подлетала к костру, хватала свою жалкую порцию и спешила в укрытие, в кусты.

Старик Ритас мёртв, но его дочь ещё служила преградой на пути к свободе. Нарна знала, что если побег не удастся, Фира Повелительница жестоко её накажет. Но теперь Нарна решилась на опасный шаг. Однако этот шаг мог бы стать шагом к счастливому будущему.

Битвы были ненавистны Нарне. Она держалась всегда с краю наступающего кохоусского войска, и почти не принимала участия в битвах. Когда в первом бою за Звездолапис она увидела мужественные лица его защитников, их отважные поступки и неугасающую борьбу, молодая Нарна решилась на побег. Она будет бороться вместе с звездолаписцами!

Внезапно воспоминания перекосили морду крысы. Она соскользнула с камня, и опёрлась на воткнутый в землю меч. Взгляд Нарны обратился в одно-единственное место: на широкие ворота, высокие стены и чудные башни Звездолаписа.

  - Месть! Вот где моя новая родина. Я буду бороться за свободу этого города, даже если мне придётся пожертвовать жизнью.

Прыжискок Ромашка проводил взглядом двух своих друзей, пока они наконец не исчезли среди деревьев чащи. Кролик вздохнул и быстрой рысью направился к своему кабинету: там он оставил матушку Шиповник, хозяйку Лесного Дома, и её воспитанницу суслика Ветроцветку. Те о чём-то заговорщицки шептались, и вскоре ушли в хранилище старинных летописей и книг.

  - Ох, напугал, Прыжискок! – слабо воскликнула старая мышь, всплеснув лапами. Ветроцветка разлеглась на коврике, а почтенная старушка сгорбилась на скамеечке. Воспитанница опёрлась локтём о толстую книгу, на которую они положили пергамент – книга служила столом. В тот момент, когда кролик ворвался в комнату, матушка как раз что-то диктовала, и Ветроцветка торопливо выводила что-то Прыжискоковым любимым пером.

Прыжискок почтенно поклонился и присел на другую лавочку, которую он вытащил из-под стола.

  - Мы пишем письмо в Звездолапис. Голуби быстро долетят туда, – взволнованно сообщила матушка, касаясь лба кончиком когтя. Она думала. – Пусть старые друзья не волнуются. Ах, молодая Екатерина! Я помню её ещё детёнышем.

Старая мышь на мгновение предалась воспоминаниям. Она тяжело вздохнула и утёрла кружевным платочком уголок глаза. Прыжискок обеспокоено заёрзал на уголке скамейки.

  - Ветроцветка, ты написала, все, что я тебе говорила? Надеюсь, наше сообщение приободрит звездолаписских узников. Бедные мои друзья… Нам-то, в чаще леса, ничего не угрожает.

Матушка Шиповник подавила ещё один тяжёлый и печальный вздох. У Ветроцветки и кролика Прыжискока сердце разрывалось от жалости.

  - Мы послали хомяка Корадуба и выдру Щучьего Плеска за одним из голубей, за Почтовиком, – сообщила Ветроцветка, чтобы немного отвлечь Прыжискока – тому никак нельзя было унывать, такова кроличья натура. – Вот, письмо и готово!

Прыжискок кивнул, оглядел пергамент и перевязал его алой ленточкой. Раздался громкий стук, тут же дверь отворилась, и две упитанные мордашки: хомяка и выдрёнка, высунулись в отверстие:

  - Голубь готов! Сердитый голубюх одел ему на шею сумку для писем. Дайте, дайте, мы отнесём письмо!

Детёныши вбежали в комнату, начали выхватывать у кролика свиток и канючить:

  - Мы быстро-быстро справимся! Дайте нам отнести письмо!

Прыжискок опомнился:

  - Озорники! – он возмущённо обернулся к матушке и к юной Ветроцветке: – Матушка, вы позволили маленьким… маленьким негодяям вывести голубя и привязать его у ворот? Они могли его отпустить гулять по небу, или причинить птице вред!

  - Да ты что, – отмахнулась матушка, и сама отправилась относить письмо. Пербеллюс хмыкнул и бережно протянул свиток матушке Шиповник. – Они сущие ангелочки. Похоже, труд делает своё дело – они становятся всё учтивей и учтивей.

Выдрёнок и хомячок показали сердитому кролику языки и улепетнули куда-то поближе к кухне.

Голубюх, то есть смотритель голубей, сильная выдра Ивовая Плеть, помог матушке Шиповник справиться с письмом: Ивовая Плеть засунул его в почтовую сумку и закрыл крышку, перевязав её ремешком. Матушка Шиповник поблагодарила выдру, и тот был польщён. Какая у него работа! Голубь вылетел в ту же минуту, ещё более гордый, чем его хозяин-выдра.

37

Письмо и крыса.

Нарна, крадясь по кустам, внезапно замерла: громкие голоса двух солдат-хищников заставили её затаиться. Не дай бог, заметят! Это были два кота: помощники Фиры Чёрной Ночи Грымзла и Раскогтир. Дикие коты приглушённо болтали, углубляясь в лес, чтобы никто их не засёк и не доложил Повелительнице.

  - Видел пленника-мышь? Как там его зовут, братан, а? Такое имя мудрёное, ненашенское.

  - Кажись, На-зубок. Им бы перекусить, да сразу видно, еды на один клык!

Дикие коты голосисто заржали – видимо, такие шутки были в их вкусе.

  - Его отправили в крепость. Кажись, он кого-то там травить собрался. Повелительница приказала! Иначе малявок сама убьёт, – сообщил дружку Раскогтир. Глупый Грымзла вытаращился на него.

Нарна насторожилась, чуть подавшись вперёд.

  - Они все такие благородные! – заржал в ответ Грымзла, хватаясь за брюхо. – Лучше сами подохнут, чем их друзья, так говорят! Ха-ха! Говоришь, мышь уже в городе? Для нас это хорошая мышь.

«Что это за мышь? – недоумённо подумала Нарна, начиная вновь прокрадываться по направлению к звездолаписской крепости. Она не заметила, как коты многозначительно переглянулись и напустили на морды гордый вид. – Кого она отравит?.. Что-то я не понимаю. Надо предупредить моих звездолаписских друзей». Она ещё раз прошептала, вслух:

  - Надо предупредить их…

Сильная боль в плече заставила её вскрикнуть и обернуться. Удачно брошенный кинжал вонзился в её правое плечо, кровь текла, запятнав одежду и толстую железную кольчугу. Нарна застонала: кольчуга на плече была порванной, и не защитила её. С ещё одним вскриком крыса вытащила из раны кинжал и вскочила – два кота приближались. Они заметили её! Только бы не закричали, не позвали остальных… Собравшись с силами, молодая Нарна метнула кинжал. Она издала победный крик: промчавшись со свистом, кинжал вонзился в грудь Грымзлы. Тот ничком свалился на свежую траву, не успев даже вскрикнуть – дикий кот мгновенно умер. Раскогтир гневно вскрикнул:

  - Погоди, нахалка! Я доложу о тебе Фире, предательница!

Нарна решила не вступать в бой, и спрятала хорошо отточенный меч в ножны. Криво усмехнувшись, крыса бросилась прямо к воротам крепости. Раскогтир успел достать из-за спины лук и натянуть тетиву…

Стрела вонзилась чуть ниже шеи, и боль пронзила всё тело Нарны. Она дико вскричала и из последних сил бросилась вперёд, к желанному дому. Вот ближе, ближе… Всё потемнело в глазах крысы, когда она ударилась головой о что-то твёрдое и шершавое…

Зебрус решил смиловаться над резвыми Альбаром и Копьером, хотя они и утверждали, что ни капельки не устали. Зебрус сменил их на послеобеденном посту. Барсук нёс караул на западной стене. Дернинка принесла ему обед, и Зебрус даже немного поболтал с сусликом. Дернинка рассказала несколько забавных историй про толстую Терновку, мышь-повара. Но вскоре Терновкина ученица поспешно убежала на кухню, унося чисто вылизанный котелок из-под овощного супа. Зебрус громко рассмеялся, покачал головой и вновь опёрся на зубчатый краешек стены. Он вперил взгляд в чистое небо, и вдруг какое-то тёмное облачко привлекло его внимание. Оно приближалось и приближалось, и наконец барсук увидел, что это бойко машущая крыльями птица. Насколько это было видно мудрому барсуку-воителю, птица была невелика и нехищная. Зебрус приложил лапу к глазам, заслоняя их от ещё не погаснувшего солнца. Он стал ждать, когда птица приблизится, но громкие шаги заставили его обернуться. Единственная крыса Звездолаписа, старейшина Ферокс, и мышь-лекарь старейшина Анита поднялись по лестнице на западную стену. Анита успокаивающе подняла лапу:

  - Барсук-воитель, не беспокойся. Дикая кошка и не пошевелится. Но есть другая новость – под воротами нашли раненную крысу. Она без сознания. Хомяки, дежурившие у ворот, помогли отнести её в Лечебницу. Лекарь Мелисса говорит, она будет жить…

Ферокс вспыхнул, так сжав лапы, что сильная боль пронзила их от когтей до плеч, но крыса даже не вскрикнул. Наконец он заговорил, голос его дрожал и прерывался:

  - Мерзкие хищники! Я бы не удивился, если бы её смертельно ранили крысы этой кошки-самозванки… Она заснула, когда ей промыли раны и влили в пасть лекарство. Она шептала что-то во сне: «Мои друзья… как… что сделает мышь… отравитель… друзья! Ааа!.. Я отомщу… Там, в пещере… я ранила кота мечом, тот едва не отправился в мир иной… Убит, убит! Осталась… одна…».

  - Ты уверен, что раненная крыса шептала именно это?

Ферокс неуверенно кивнул, косо глянув на барсука:

  - Кажется да. Что-то вроде этого. Кому она хочет отомстить? Кажется, она нам не враг.

Зебрус задумался, но ничего не сказал. Внезапно мышь Анита громко завизжала, маша лапами в воздухе. Анита взвизгнула и спряталась за барсука, указывая лапой в небо:

  - Смотрите, какая здоровенная птица! Ух ты! Кто это? Она сообщница дикой кошки! И-и-и-и-и!

  - Перестань визжать! – громко выдохнул могучий барсук, оборачиваясь к зубчатому краю стены. В этот момент изящная птица с острым прямым клювом уже присела на один белокаменный зубец, и захлопала крыльями, удерживая равновесие. Трое зверей успели разглядеть кожаную сумку с замком, и узорчатый ремень, обвивавший длинную птичью шею.

  - Эта птица не хищная, – поспешил успокоить барсук своих друзей: испуганную мышь и воинственно настроенную крысу-воина. – Она не причинит вам вреда, но надо позвать старейшину Екатерину…

Ферокс, казалось, не услышал первых слов мудрого Зебруса – напружинившись, тот кинулся к ошарашенной птице с обнажённым кинжалом. Зебрус выбросил вперёд мощную лапу. Удар пришёлся прямо в подбородок крысы, и тот, вскрикнув, повалился на платформу. Зебрус наклонился и помог ему подняться:

  - Ты как, в порядке, старый глухарь? Я не перестарался?

В суровом голосе барсука мелькнула заботливая нотка. Ферокс, потирая челюсть, застонал:

  - Да у тебя лапа, как пушинка. Ты б ещё задней ударил – тогда я бы совсем не встал. Старый товарищ!

Крыса отряхнулась, и два старых бойца добродушно обнялись, а потом и пожали друг другу лапы. Анита озабоченно тронула Ферокса за плечо:

  - Птица?

  - Меня зовут Почтовик. Я почтовый голубь из Лесного Дома. Матушка Шиповник попросила меня отнести сюда письмо. Как давно они здесь не были! У вас тут беда, мне тоже рассказывали, – вмешался болтливый и бойкий голубь. – Мышка, не бойся!

Барсук молча протянул к сумке лапу и отстегнул её от ремешка. Зебрус недоумённо повертел её в лапах, пока наконец не нашёл замочек. Он нажал, и свиток, перевязанный алой ленточкой, мягко упал на деревянную платформу. Анита подняла его.

  - Я схожу за старейшиной Екатериной. Ведь письмо, наверное, обращено ей?

Зебрус и Ферокс кивнули, и прежде чем неунывающий голубь опять успел открыть клюв, Ферокс спустился вниз с Анитой и отвёл птицу на кухню. Мышь Терновка просто негодовала!

38

Лис-убийца.

Наконец лучи утреннего солнца пробились сквозь пышную листву, и Марианна заворочалась. Потом лучи забили прямо в глаза, и Марианна, потирая заспанные глаза лапами, присела, опёршись о ствол дикой яблони. Суни уже сидел, роясь в мешке с провизией.

  - Доброе утро, Марианна. – Суслик достал свежую булку, завернул её в лист зелёного салата, и украсил несколькими рачками и сладкими цветами одуванчика и маргариток. – Выспалась, Мара?..

  - Неплохо поспала! – вытянулась Марианна, стряхивая с одежды капли утренней росы. Её друг уже протянул ей другой бутерброд и бутылку с земляничным напитком. Марианна благодарно кивнула, и они молча принялись за еду. Голодные друзья уничтожили почти четверть припасов, и уселись на залитой солнцем лужайке, сложив лапы на сытых животиках. Марианна первой решила заговорить:

  - Смотри-ка, сейчас рассвело и я вижу на горизонте верхушку горы. Если мы отправимся в путь через полчаса, к вечеру успеем. Но я чувствую, что и через часик не получится…

  - Получится. Надо выходить. Ты сама знаешь, в Звездолаписе беда. Меч ждёт тебя, Мара. Мара.

Марианна вздохнула и придвинула сумку к себе. Потом она закрыла её, и перевязала тонким ремнём.

  - Мне кажется, надо всё-таки поберечь припасы, – ещё раз еле слышно вздохнул суслик – Марианна. Она встала. – Отправляемся в путь сейчас же!

Суни удивлённо заворчал, но всё же поднялся и пошёл.

Некоторое время они шли спокойно, любуясь летними цветами, изумрудной травой, пеньем птиц и шелестом свежих листьев. Солнце начинало чуть припекать, и оба зверька наслаждались теплом золотистых лучей. Внезапно в кустах послышался тихий шорох, но Суни не различил его среди многочисленных лесных звуков. Марианна услышала шорох, и настороженно замерла, схватив Суни за лапу. Суни тоже затих и прислушался.

  - Слышишь, кто-то прыгает по деревьям… Видишь, там листья шуршат? Это белки? – прошептала Марианна прямо на ухо Суни. Тот неопределённо покачал головой.

  - Белки не белки, надо быть настороже. Спрячемся в кустах орешника. А вот, смотри, какая глыба! И в ней пещерка! Спрячемся в ней.

Марианна возразила, потянув Суни к кустам орешника:

  - А если там кто-нибудь затаился? Отсидимся в кустах, пока не уйдут эти неведомые белки, а потом и заглянем в пещерку.

Оба суслика затаились в кустах, и каждый вдобавок замаскировал товарища прошлогодними листьями, застрявшими в ветвях. Марианна глядела сквозь маленькую брешь в своей «палатке»:

  - На тропу выскочила белка. Ну и смешная! Вся раскрашенная, за ушами пёрышки, и юбка из зелёных веток…

Суни опасливо зажал ей лапой рот, но Марианна всё равно тряслась с беззвучным смехом. Тогда Суни отстранил её от щели между ветвей и прильнул к отверстию глазом:

  - Вот и вторая белка. Она спрыгнула с ветки вон той берёзы. Кажется, они ищут нас…

Друзья испуганно замолкли и затаились в зарослях орешника. Первая белка обратилась ко второй, такой же разукрашенной дикарке:

  - Где они скрылись, два маленьких суслика-букашки? Наземные твари! Думаю, королеве Златошкурке понравились бы хорошие белки, приведшие рабов.

  - Откуда мне знать, Ореховый Прут! Великобелы не могут углядеть, куда прошмыгнут маленькие тараканы. Давай обыщем кусты… Суслики не могли далеко убежать.

  - Ладно. Ты возьмешь одного, я – другого. По лапам, Рыжий Крокус?

Белки обменялись кивками и лапопожатиями, после чего Рыжий Крокус поднял с земли длинный, тяжёлый сук, а Ореховый Прут приготовил кинжал, явно для метания.

Марианна дрогнула.

  - Если шевельнёмся, они нас легко обнаружат по звуку. Давай притаимся, а когда они уйдут – выберемся отсюда.

  - Поскорей бы выбраться, – проворчал Суни, на всякий случай нащупывая свой короткий меч за поясом. – Надоело уже. Я скоро расчихаюсь от этих мерзких сухих листьев!

  - Суни, миленький, потише, пожалуйста! – взмолилась Марианна, схватив его за лапу и уткнувшись ему в плечо. – Ой, они уже…

Рыжий Крокус принялся тыкать кинжалом в кусты, и несколько раз массивный сук чуть не задел двух друзей. Затем воинственные белки принялись прочёсывать кусты со стороны леса. Марианна еле заметно оглянулась и обмерла.

  - Суни, одна сейчас наступит на твои лапы!..

Одна из белок, Ореховый Прут, невольно спас своих врагов. Он обернулся и в страхе закричал своему приятелю:

  - Крокус, тут же Пещера Лиса! Смываемся, дружбан! К чёрту сусликов, с королевы и достаточно мыши Незабудки. Бежим!

Рыжий Крокус тоже глянул туда, куда лапой указал его товарищ, и затрясся от страха.

  - Ой-ой-ой! Страшная пещера!

Белки, громко закричав от страха, замелькали пятками через тропу, и, как рыжие меховые снаряды, взмыли на высокие ветки деревьев. Двое друзей услышали, как Рыжий Крокус и Ореховый Прут улепётывают по кронам, ломая ветки и осыпая на землю кучи листьев. Суслики облегчённо вынырнули из кустов и рассмеялись, прыгая по тропинке:

  - Молодец Лис! Даже эти ужасные белки его боятся. Но следует ли нам его бояться?

  - Не знаю. Но мне кажется, нам всё-таки опять придётся с ними встретиться, – взволнованно ответила Марианна, пряча кинжал, который она тоже достала, когда белки обыскивали кусты. Громкий голос за их спинами заставил Марианну и Суни обернуться:

  - Что ж, приветствую вас, дети-странники. Не скажу, что ко мне часто забредают. Это неудивительно, ведь я живу в самой чаще Леса Голубых Елей.

Марианна и Суни отпрыгнули в разные стороны, обнажив острейшие меч и кинжал. Перед ними стоял серый лис в шикарном ярко-зелёном плаще, который скреплялся на плечах золотой застёжкой с изумрудами. Видно, в молодости этот лис-незнакомец был редкой черно-бурой лисицей. Он успокаивающе протянул лапу, как бы отстраняя двух друзей.

  - Уберите оружие. Мой утёс примет редких гостей. Я не сделаю вам ничего плохого – видите, у меня нет оружия?..

Лис указал церемонным жестом на пещерку в камне, словно приглашая сусликов войти.

  - Меня зовут Ойгне Волкобоец. Впрочем, это имя ведь вам ничего не говорит? Входите, входите.

Ойгне улыбнулся, обнажив жёлтые истёртые зубы, его почерневший язык свисал с нижней челюсти. Марианна с отвращением поморщилась, но всё же спрятала кинжал. Суни с опаской прошептал ей:

  - И ты собираешься идти в пещеру! Он же настоящий маньяк! Он лис. Он хищник! Он прирежет нас… Лучше удрапать, как те белки.

  - Посмотрим, – процедила она сквозь зубы и решительно направилась к пещере. Лис, чтобы отвести все сомнения сусликов, первым зашёл в тёмный вход пещеры. Суни последовал за ними, прижимая кинжал к поясу.

Когда друзья оказались внутри, что-то громко щёлкнуло, и они увидели в лапах лиса большой горящий факел. Теперь суслики смогли разглядеть обстановку пещеры. Была она небогатой. Казалось, комната была вырублена прямо в большом валуне. Каменные стены, земляной пол. Лис установил факел в нишу в стене.

Посреди небольшой пещерки стояла гладкая каменная плита, а вокруг неё – деревянные табуретки. На каменном столе были разложены простые лесные кушанья: жареные жёлуди, салат из луговых трав, пироги и ягодные напитки… Но Суни, едва увидев эту незатейливую пищу, полностью потерял самообладание. Он схватил кубок с ежевичным вином, но тут же поставил его. Казалось, Суни весь затрясся, его глаза на миг помутнели, из горла вырвался страшный хрип:

  - Марианна… Вино ведь пахнет не только вином. Какой-то незнакомый запах. А там, смотри, мёртвые муравьи…

Смутившийся Ойгне Волкобоец хотел смахнуть мёртвых насекомых со стола, но Суни резко остановил его.

  - Суни, не смей прикасаться к еде! – выкрикнула Марианна, подбежав к столу. – У нас же есть своя еда, ёж сам выдал целый мешок!

  - Дорогие гости, отобедайте со мной. Вы-то куда путь держите? Недалеко? – дрожащим голосом осведомился лис. Былая уверенность его пропала. Марианна тоже не собиралась возбуждать подозрений.

  - К Пляшущей Горе, на северо-запад. Кажется, к вечеру и прибудем.

Лис оживился:

  - Белки вас задержали, суслики-путешественники, так что к вечеру вам не дойти. Прибудете разве что в полночь. Садитесь, садитесь за стол! Садитесь…

Опытным глазом Марианна заметила, что странный лис окружает их и подгоняет к столу. Суни с подозрением взял в лапы мёртвого муравья и показал его Марианне и Ойгне:

  - Этот муравей не был прихлопнут, смотрите, его туловище цело, а лапки поджаты по бокам. Однако он умер и не своей смертью. Может ты, гостеприимный лис, сам сперва опробуешь свои яства? Начни хотя б с ежевичного вина.

Ойгне Волкобоец со страхом сглотнул, но всё-таки дрожащей лапой поднял кубок с отравленным вином. Сначала отравитель поднёс вино к губам, минуту подумал, и затем как будто нечаянно уронил кубок на пол. Вино растеклось, и суслики отскочили, чтобы не замочить лапы. Суни наклонился, чтобы поднять деревянный кубок… На морде лиса отразилась лёгкая усмешка, и…

Ойгне Волкобоец мгновенным жестом приподнял зелёный бархатный плащ, и выхватил из-за пояса загнутый меч. Лис с расчётливым бездушием вонзил кинжал под рёбра Суни. Тот вскрикнул и уронил кубок. Ойгне приготовился к следующему удару, но Марианна пронзительно закричала и вынула из ножен свой боевой сусличий кинжал:

  - На врага! Зве-е-ездола-а-апис!

  - Я сам с ним справлюсь, – простонал Суни, поднимаясь с пола. Он держался за бок, и держал в дрожащей лапе свой короткий меч, хотя весь истекал кровью. Суни отстранил дрожащую от негодования Марианну.

  - Суни! Сзади, берегись!..

Суни круто обернулся, и скрестил клинки с вероломным лисом, который готовился к следующему удару. Суслик еле удерживал меч, и лис с наслаждением наступал на него. Увлечённый своим превосходством, Ойгне совсем забыл про негодующую Марианну. Та прицелилась, и метко швырнула свой острейший боевой кинжал…

Лис уронил свой коварный кинжал, и плашмя свалился в лужу ежевичного вина. Суни крепкой ещё лапой спрятал свой меч в ножны, и с благодарностью взглянул на Марианну. Она подхватила его под лапы, и вытащила из пещеры на росистую ещё траву. Суни схватился за глубокую рану:

  - Как досадно. Не дойти мне до Пляшущей Горы. Пусть осторожна. Только не хорони меня в этой проклятой пещере…

Из прекрасных голубых глаз Марианны брызнули слёзы, она схватила его за лапу:

  - Не умирай! Сейчас я осмотрю твою рану, и дам тебе лекарство. Суни, не уходи…

Марианна поспешно сорвала с плеча походную сумку и дрожащими от страха лапами достала коробочку с Вельветовой чудесной мазью. Она заботливо обмазала края раны и замотала длинным бинтом бок Суни. Суни затуманенными глазами наблюдал за её поспешными действиями.

  - Рана глубокая, но не очень опасная. Если бы поглубже, или в другой бок…

Марианна содрогнулась, но потерявший надежду Суни спокойно лежал на свежей траве. Кровь перестала течь из забинтованной раны. Марианна влила Суни в рот травяного настоя. Похоже, суслику стало чуть лучше. Марианна сидела возле друга до тех пор, пока Суни не заснул. Впрочем, заснул он совсем скоро. Марианна успокоено вздохнула и погладила его по голове. Тогда она решила оставить друга на свежем воздухе, а сама отправилась в пещеру, чтобы хорошенько её рассмотреть.

С мёртвым лисом в пещере было не особенно уютно, но выбирать не приходилось. В одном из углов каменной комнаты Марианна обнаружила деревянный сундук и низенький самодельный столик. Марианна с трудом приподняла крышку старого сундука. Там лежали какие-то странные вещицы, сушёные лесные травы и книги. На столешнице лежала толстая пыльная книга и перо. На полях книги стояли какие-то странные пометки. Марианна приподняла древнюю книжищу и прочитала название.

  - «Знахарские премудрости и колдовства многочисленные». Ха, даже маленькие мышата знают – волшебства не бывает. Интересно, что там написано?

Марианна принялась листать страницы книги, и на каждой странице смешливо хмыкала:

  - «Чтобы изгнать из хорька Духа Храбрости, напоить сего зверя настоем перца и пепла горностаевой шерсти с морды, белого цвета и стриженной серебряными ножницами». Не думаю, что храбрые хорьки встречаются так часто! А это что… – очередной совет почему-то привлёк внимание Марианны: – «Чтобы вызвать танец Пляшущей Горы, вставь круг, что блестит, и спасайся с ним. То, что было похищено, вернётся к истокам». Странные какие-то строки…

Марианна в задумчивости отложила книгу. На её форзаце были написаны истёршиеся имена прежних владельцев, многие уже нельзя было прочитать: Норк Проныра, Фрейя Обманщица, Ойгне Волкобоец… Марианна ещё раз грустно хмыкнула. Она заглянула в сундук, но рыться в сухих пыльных травах было неохота, да и как пользоваться странными инструментами, она не знала. Марианна уложила книгу в сундук, и хорошенько захлопнула его. Вдруг она увидела большой медальон, висевший на тонком кожаном ремешке. Медальон зацепился за крышку сундука. Это был овальный изумруд в серебряной оправе, которую покрывали загадочные руны. Марианну поразила природная красота необычного камня. Как во сне, она протянула лапу и схватила лисий медальон. Потом она надела его на шею, и так же затуманено вышла из пещеры, теперешней могилы сына знахарки.

Она легла на траву рядом с Суни, и тотчас же заснула.

39

Разоблачение жучка.

Старейшины вновь собрались в Зале, а вместе с ними летописец и повар Терновка. Дернинка была вместе со своей воспитательницей. Екатерина опять первой взяла слово:

  - Анита, крыса уже поправилась? Думаю, она может рассказать нам много интересного о дикой кошке, как бы это не звучало.

Мышь-лекарь удручённо покачала головой:

  - Она в порядке, хотя ещё и не пришла в сознание. Зато у нас есть немного времени, чтобы насладиться заморскими специями и травами Назубка.

Пербеллюс и Буро Землеед оживились:

  - Терновка, ты испекла ванильный пирог с крокусами? Дернинка сказала, ты уже учишь её печь этот искусный пирог? – Пербеллюс облизнулся и подскочил к упитанной мыши, держащей в лапе половник на длинной ручке. Терновка легонько шлёпнула его половником между ушами:

  - Размечтался, ненасытный обжора! Пирог отведаешь к ужину. И запомни – первую порцию получишь отнюдь не ты!

Пербеллюс обиженно отвернулся, а все остальные засмеялись. И тут, как всегда, два неугомонных хомяка Альбар и Копьер, а вместе с ними и хомяк Крукк, хлопнув дверью, ворвались в зал:

  - Крыса очнулась, и сбежала из Лечебницы!

  - Она хочет убить Назубка! Она схватила его, и приставила к горлу нож!

  - Старейшина Екатерина, она же убьёт его!!!

Старейшины, кролик-летописец, повар и три хомяка кинулись к кухне. При этом Терновка громко вопила, продолжая держать запыхавшуюся Дернинку за лапу:

  - О-ох, крыса украла мой любимый кухонный нож! Кругом одни жулики, злодеи и обжоры!

Когда они добежали до кухни, там уже собралась толпа звездолаписцев. В центре возвышалась мощная фигура барсука Зебруса. В двух лапах он держал за холки обмякшего Назубка и крысу. На полу, возле лапы Зебруса, валялся сломанный кухонный нож. Голубь Почтовик с криками прыгал вокруг барсука, маша крыльями. Старейшина Екатерина пробилась сквозь толпу к барсуку:

  - Зебрус. Будь добр, отпусти их. Как тебя зовут? – обратилась она к крысе. Та вырвалась из лапы барсука и бросилась к ней:

  - Не отпускайте мышь-полёвку! Я сейчас сама всё расскажу.

  - Для начала хотя бы скажи, как тебя зовут, похитительница ножей! – визгливо вскричала Терновка, кинувшись к обломкам ножа. Крыса невозмутимо кивнула:

  - Меня зовут Нарна. Я жила у склонов Высоких Южных Вершин, вы их называете Холодными Северными Пиками. Дикая кошка и её отец убили всю мою семью, а меня забрали в кохоусскую армию. Я хочу сражаться вместе с вами за свободу вашего города. Считайте, я звездолаписец.

  - Отлично! – Ферокс с удовольствием пожал ей лапу, но старейшина Екатерина строго перебила его:

  - При чём тут невинная мышь Назубок? Он привёз в осаждённый город лакомства, детёныши просто в восторге! Зачем ты творишь здесь злодеяния, Нарна из гор?

  - Нарна из Звездолаписа, – вскричала крыса-воин. – Я услышала от воинов Фиры Чёрной Ночи, что эту мышь послали отравить защитника. Она вражеский разведчик!..

Назубок замотал головой, но Зебрус хорошенько встряхнул его:

  - Крыса натерпелась от дикой кошки столько, что просто не может врать. Говори, Назубок Купец, что ты знаешь!

Назубок сглотнул, и дрыгнул лапами:

  - Барсук, отпусти меня. Я ведь никуда не убегу!

Зебрус разжал лапу, и полёвка беспомощно шлёпнулась на пол. Она поспешила рассказать всем о поручении Фиры Завоевательницы, и звездолаписцы ужаснулись. Пербеллюс выдохнул:

  - Слава богу, Марианны сейчас нет в городе. Предатель!.. – голос его дрожал. Буро Землеед покачал головой:

  - У нашего друга Назубка просто не было выхода. И что мы будем делать?

Назубок сидел молча, и с полными слёз глазами выжидающе смотрел на своих звездолаписских друзей. Изредка он всхлипывал.

  - Отдай яд Аните! – коротко скомандовал Зебрус, и Назубок молча повиновался. Анита рассеянно приняла в лапы флакон. Старейшина Екатерина озабоченно вымолвила:

  - Что же нам делать? Фире нужно доказательство, что защитник мёртв. Нельзя рисковать детёнышами: сусликом и мышами!

Буро Землеед гордо выступил вперёд:

  - Не нужно никаких доказательств! Разузнать бы только, где находятся несчастные, и мы быстренько прокопаем туда ход. Р-раз! Кошка не поймёт, куда делись пленники. На обратном пути мы обрушим ход.

  - Я знаю, где находятся пленники, – сообщила обрадованная Нарна. – Я вам покажу!..

Землеед с удивительной прытью схватил крысу за лапу, и они с ещё несколькими кротами направились к главной, западной стене Звездолаписа. Старейшина Екатерина развела лапы в стороны, словно обнимая всех, собравшихся в кухне:

  - Ну, раз за дело взялся мастер Буро Землеед, маленьким пленникам ничего не угрожает.

Все потихоньку успокоились и разошлись, готовясь к обеду в Трапезном Зале.

40

Третий – не лишний.

Несмотря на возражения Марианны, Суни решил отправиться в путь.

Он проснулся около обеда, и чувствовал себя совсем неплохо, хотя Марианна была не совсем в этом уверена. Они быстро пообедали и поспешно отправились путь, не желая вновь встретиться с воинственными белками. Марианна собралась тащить обе сумки – свою и мешок с провизией, но Суни решительно взгромоздил мешок на своих плечи. Он приободрял Марианну:

  - Не дрейфь, старушка. Я в порядке. Может, как говорил этот мерзкий лис, к полуночи и доберёмся.

Лицо Марианны так сильно передёрнулась, что Суни больше не сказал и слова о лисе. Они старались идти, беззаботно разговаривая. Ничто не нарушало спокойствие Леса Голубых Елей, и скоро двое друзей почти успокоились после встречи с лисом-убийцей. Марианна вспомнила о волшебной книге, и о таинственных предметах, а потом и о талисмане:

  - Смотри, что я там нашла. Не знаю, что на меня нашло, но я почему-то взяла медальон и заснула на несколько часов.

  - Не думаю, что лисий медальон может принести много добра, но, может быть, он и пригодится. Дай-ка, посмотрю, что это за штуковина.

Суни, кажется, заинтересовался странным медальоном, и Марианна с радостью отцепила его от шеи и протянула другу. Суни потёр изумруд, и повертел медальон в лапах:

  - Интересненько, для чего он предназначен? Просто побрякушка? Когда я был малышом, матушка Шиповник учила меня и всех малышей истории Звездолаписа и разным другим премудростям. Она рассказывала и о Кохоусе, стране диких кошек за горами. Изумруд – холодный камень Повелителей Диких котов. Вот я и подумал, может, лис в зелёном плаще – воин это кошки-пришелицы?

  - Ну конечно! – обрадовано воскликнула Марианна. Она поправила сползшую с плеча сумку. – Хорошо, он не успел наделать много бед в нашем Лесу. Не зря даже белки так ненавидели его. Не думаю, чтобы лис долго прожил в этой придорожной пещерке. Думаю, он появился здесь тогда, когда Фира Чёрная Ночь перевалила через горы. Наверное, сбежал? По-моему, у него не было причин. Богатая одежда, дорогие книги… Правда, особых богатств у него не было, но этот камень стоит очень многого! Наверное, лис надеялся его продать.

  - Я думаю, ты права, – кивнул Суни, возвращая ей талисман на цепочке. Марианна опять повесила его на шею и закрыла широким воротником. Суни предостерегающе покачал головой: – Надеюсь, никто не увидит эту драгоценность – любой хищник свернёт за неё шею.

Марианна остановила его поднятой лапой:

  - Стой! Айда в укрытие. Кажется, белки-воины возвращаются.

Суни тоже остановился и настороженно прислушался, но в тот же миг Марианна сорвалась с места:

  - Кто-то кричит о помощи! Это точно не белка!

Суни и не успел ей ничего сказать, как Марианна понеслась на крики. Ему невольно пришлось последовать за ней. Марианна, а затем и её друг ворвались через кусты на лесную поляну и в ужасе замерли… Юная лесная мышка обмерла перед молодой гадюкой. Мышка не могла сдвинуться с места – толстая цепь, опутывающая её лапы, зацепилась за корень дерева, а одна лапа попала в ямку. Марианна обнажила боевой кинжал и с криком кинулась на ядовитую змею:

  - Зве-е-ездола-а-апис! Прочь, мокрая гадина!

Суни бросился на змею с другой стороны, преграждая ей путь своим коротким мечом. Гадюка рассерженно зашипела, но всё же поспешила стремительно уползти:

  - Ш-ш-ш! С-ш-ш-ш! Смерть! Вы отняли у меня добыч-чу, я С-с-смерть!

Марианна в ярости взмахнула кинжалом прямо у морды змеи, и та взвилась в воздух: Марианна проткнула ей левый глаз. Змея хлестнула хвостом, и вслед за громким щёлчком Суни и Марианна опрокинулись на землю. Мышка пронзительно завизжала, как только могла, и воинственно раскрутила сковывавшую её цепь. Змея, приглушённо зашипев, взлетела над кустами, и опрокинулась где-то неподалёку в лесу. Суни поднялся первым и помог подняться Марианне. Та восторженно захлопала мужественной мышке:

  - Молодец, Незабудка! Ты нашлась, нашлась! Где ты пропадала?!!

Она кинулась навстречу мыши, которая уже высвободила свою лапу из ямки. Они крепко обнялись.

  - Марианна! Давно не виделись. Эти белки схватили меня, когда я собирала травы в лесу. От белок я и услышала, как эта кошка пыталась завоевать Звездолапис. А ты-то как здесь оказалась, и это что за суслик?

Марианна вырвалась из объятий, и принялась высвобождать подругу из кандалов:

  - Да здесь только кинжалом ковырнуть, и всё готово. Стой смирно, не то лапу повредишь.

Суни тоже помог Марианне, и они разбили кандалы, хорошенько треснув их с обеих сторон стальными клинками и камнем. Наконец пропавшая Незабудка отскочила в сторону, обхватив передними лапами одну заднюю:

  - Ой! Но всё равно приятно без этих железяк.

Она взяла в лапы цепь и обвязала её вокруг пояса.

  - Мы держим путь к Пляшущей Горе, что на северо-западе. Кажется, скоро мы с Суни найдём Меч Покровительницы, – сообщила Марианна. – Хорошо, теперь в пути всегда будет весело. Ты ведь идёшь с нами?

  - Конечно! – с жаром воскликнула молодая мышка и раскрутила конец цепи. – Кстати, этого хмыря зовут Суни? Знаю я его. Мне-то часто приходилось бывать в Лесном Доме. Несносные вы, суслики!

Суни мгновенно залился краской, но Марианна, незаметно хихикнув, выручила его:

  - Спасибочки, Незабудка. А ловко ты эту змею цепью-то! Давайте поскорее отправимся к горе – белки, наверное, уже ищут тебя!

  - Конечно, ищут. – Незабудка встревожено повернула нос, принюхиваясь к ветру. – Ещё как ищут.

Два суслика и мышь взялись за лапы, и, непринуждённо болтая о том, о сём, отправились в путь по тропинке. Марианна и Незабудка несли одну из сумок по очереди. Оказалось, что мышка из Звездолаписа знает много весёлых историй. Суни с удовольствием слушал её. Друзья были так увлечены, что не услышали достаточно громкого шороха за их спинами.

Злорадно шипя, из густых зарослей на миг вынырнула уродливая, покалеченная голова змеи. Затем по кустам пронеслась волна, направляющаяся в глубь леса.

  - Ш-ш-ш-ш! Злые звери. Великобелам понравится много рабов! Ш-ш-ш.

Сев на высокий камень посреди луга, Фира принялась точить о камень отцовскую саблю. Она подозвала военачальников и своих офицеров:

  - Что-то эта мышь, Назубок, не подаёт вести. Под утро он должен был выскользнуть из крепости, доложить обстановку, и быстренько вернуться.

Хорёк Шныррс, ещё один противный хищник с бегающими глазками и принюхивающимся носиком, вопрошающе поднял лапу:

  - Вполне возможно, Повелительница, мышиный прохиндей просто сбежал!

  - Глупости! – Фира Чёрная Ночь раздражённо ударила саблей, отбив от камня несколько кусков. – Они все жутко честные и совестливые. Это их кредо!

Хищники непонимающе почесали в головах, а иные даже ковырнули пару раз в носу. Фира вскочила, и её плащ вновь яро развевался по ветру, шелестя пурпурными складками:

  - Он думает о пленниках, о бедненьких-несчастненьких детёнышах-рабах. Думаю, его звездолаписские друзья задумали что-то нехорошее. Проныра, Облопач, Крысобой, усильте охрану пленников. Все свободны!

Она раздражённо махнула лапой, и военачальники поспешили исполнить её поручение.

Буро Землеед обернулся, махнув запачканной лапой своим помощникам:

  - Рыля, Кепа, этот коридор ведёт как раз в нужную сторону.

Кроты кивнули, и без труда нашли нужное направление. Старейшина-крот руководил работами. Он пригласил Нарну, и крыса с любопытством следовала за кротами. Она еле уворачивалась от летящих комьев земли!

Крот Рыля прислушался к почти неслышному шуму:

  - Кепа, Землеед, кажется, мы уже под ними! – Молодой крот взволнованно затеребил в лапах какой-то корешок. – Слышите?..

Нарна с удивлением глянула на кротов, как будто бы те были сумасшедшими:

  - Я ничего не слышу! А что нужно слышать?

  - Мы чувствуем эти звуки не только ушами, и лапами, и шерстью, – пояснил старейшина Землеед, постучав по земляной стене копательной лапой. Брат и сестра, кротиха Кепа и крот Рыля, утвердительно кивнули, как будто подтверждая слова старшего. Буро Землеед начертил что-то на гладком полу: – Лагерь дикой кошки как раз над нами. Теперь надо определиться, где пленники. Если мы ошибёмся, потеряем единственный шанс. Сколько, ты говоришь, их всего? Трое? А ну-ка, ребятня!

Кроты принялись обшаривать потолок коридора. Нарне показалось, что они видят сквозь землю. Крыса присела на выступающий из земли корень и стала наблюдать. И буквально через минуту она в удивлении подскочила – Землеед очертил на потолке круг и рассказал план операции:

  - Пленники здесь. Прокопаем землю, как потолок рухнет, хватайте их и удирайте подальше. Я завалю этот коридор.

  - А я? – только и выдавила из себя Нарна, сползая с корня. Крот махнул лапой:

  - Ты пойдёшь с Рылей и Кепой.

Хорёк Шныррс и ласка Давленый сидели на камнях невдалеке от пленников. Солдаты заворожено смотрели на стоянку войска – несмотря на жаркий полдень, остальные хищники развели костёр и поджаривали на нём добытые корешки и разную мелочь. Трое военачальников уже раздали обеденный паёк. Шныррс раздражённо фыркнул:

  - Нас лишили обеда! Повелительница сказала, мы не должны спускать глаза с этих малявок.

Ласка Давленый достал из кармана дырявого мешка, в который был небрежно закутан, кусок чёрствого хлеба.

  - Утренний паёк. – Шныррс не успел протянуть к хлебу свои алчные лапы, как его товарищ поспешно отпилил кинжалом половину. Давленый протянул корку товарищу, и тот с благодарностью её слопал, пока ласка не передумала. Давленый быстро разгрыз хлеб, хотя тот и больно резал дёсны – голодающих было слишком много. Фира Чёрная Ночь не кормила своих солдат до отвала – лишней еды не было.

К караульным вразвалку подошли два диких кота: сытые помощники Фиры Раскогтир и Жирнобрюх, новый товарищ Раскогтира. Давленого передёрнуло, когда Жирнобрюх раскованно произнёс, доедая кусок рыбины:

  - Ну что, проголодались, голодранцы? На, оборвыши! – кот швырнул на землю перед хорьком и лаской объедок, и те принялись делить его. Дикие коты начали издеваться над ними:

  - Лентяи! Фира сама назначила вас охранять пленников, не так ли? – Раскогтир презрительно пнул хорька Шныррса, судорожно жующего кусочек рыбы. Шныррс жалобно взвыл и откатился в сторону, не желая связываться с любимцем Повелительницы. Ласка Давленый в бессильной ярости сжал лапы. Но отнюдь не это заставило Раскогтира в страхе завопить:

  - Пленники исчезли! А-а-уу-ааа, я сошёл с ума!

Раскогтир в панике схватился за плечо Жирнобрюха, и закатил глаза. Жирнобрюх тоже поспешил свалиться на землю – исчезновение рабов приведёт Фиру в такую ярость, что она разнесёт всё в пух и прах…

Изумлённые Шныррс и Давленый глядели в ту сторону, где только что сидели связанные пленники. Земля в том месте затряслась, и внезапно осела.

Фира Чёрная Ночь, отшвырнув в костёр недоеденную птичью ножку, первой поспешила на крик дикого кота. За ней поспешно кинулось войско, и вскоре огромная толпа собралась возле двух стражей. Повелительница Диких Котов неистово орала на ласку и хорька, в её лапах вновь появился хлыст с металлическими наконечниками. Шныррс и Давленный опрокинулись под градом ударов. Наконец Фира спокойным и хладным голосом огласила смертный приговор:

  - Жирнобрюх и Раскогтир, проткните их копьями и выбросьте на дорогу перед стенами Звездолаписа. Пусть звездолаписцы, эти честные звери с чистой душой, увидят – спася троих пленников, они пожертвовали двумя свободными.

Непоколебимые палачи осуществили свою обычную работу. Два диких кота схватили солдат, судорожно хватающихся за траву, и подняли их за холки. Жирнобрюх и Раскогтир выхватили копья ласки и хорька, и занесли их над дрожащими телами…

Бессменно дежуривший в этот день барсук Зебрус дрогнул, услышав посреди жаркого летнего дня два леденящих душу крика.

41

Пополнение геройского полка.

Старейшина Екатерина с тревогой поглядывала на осунувшихся детёнышей, поспешно уплетающих обед за обе щеки. Звездолаписцы собрались в огромном Трапезном Зале, и маленькие пленники, заглатывая куски пищи, рассказывали о своих злоключениях.

  - Я Мину, – представился суслик, заглатывая огромный бутерброд: булочка с золотистой корочкой, толстый ломтик сыра, куски помидора и пучок ароматных трав. У Пербеллюса отвила челюсть, и он уронил на колени рогалик, густо обмазанный земляничным вареньем.

  - Вот так едоки! Ну уж нет, я не позволю порочить наш кроличий аппетит!

Дернинка, подошедшая в этот момент к столу, не выдержала и засмеялась, чуть было не выронив поднос с фаршированным печёным картофелем. Терновка сердито щёлкнула её по лбу поварёшкой:

  - Осторожно! Если кто не досчитается порции, я тебя хорошенько отлуплю. Узнаешь, как засыпать на лавке у кипящего котла – месяц не сможешь сесть! – и опять принялась разливать по мискам свежесваренный грибной суп. Дернинка смахнула с уха сушёную лисичку и шаловливо подмигнула симпатичному худенькому Мину. Два остальных пленника, мышки-сёстры, тоненько захихикали. Однако Мину увидел, что старейшины и остальные жители города нетерпеливо поглядывают на них, и продолжил рассказ, принимаясь за жареную рыбу:

  - Мышек зовут Горицветка и Мышелапка. Они сёстры, и тоже из леса. Мы жили вместе далеко отсюда, и однажды забрели к Лесному Дому, далеко-далеко в чаще. Матушка Шиповник отправила нас сюда, но нам так не хотелось уходить! Кролик Прыжискок Ромашка сказал, что может лучше, если мы останемся. Матушка говорила о Звездолаписе много хорошего, что здесь ещё больше детей, и вот мы отправились в путь. По дороге нас схватили эти злобные хищники! Но теперь я вижу, что здесь и вправду здорово! Жалко, тут совсем нет голубей. Они такие замечательные!!!

  - Бедняжки, – вздохнула старейшина Екатерина, старейшина-суслик, и погладила по голове двух мышек. – Вы будете жить здесь? Где ваши родители?.. – и тут она осеклась. Терновка прошептала, погружённая в свои заботы:

  - Бедняжки! Боюсь, как бы они не лопнули.

Мину встряхнул головой и встал из-за стола, отвечая старейшине Екатерине:

  - Ничего, ничего, старейшина. Спасибо за всё. У вас тут превосходно, и мы втроём говорим: Звездолапис наш дом! Зве-е-ездола-а-а-апис!

  - Зве-е-ездола-а-а-апис!

  - Зве-е-здо-о-о-ола-а-апис!

Мышки, Горицветка и Мышелапка, поднялись вслед за своим товарищем, и Нарна тоже подошла к ним. Мину вытащил из-за пояса короткий меч, сильно смахивающий на боевой меч звездолаписских сусликов. Старейшина Армата застенчиво мигнула.

  - Старейшины, конечно, вы и все остальные помогли нам, – он воинственно взмахнул мечом, а мышки опять издали новый боевой клич! – но мы вынуждены покинуть Звездолапис. По дороге, когда мы были оглушены и вокруг сыпались камни, двое кротов, брат и сестра, и крыса Нарна, тащили нас по коридору и рассказывали о том, какие удивительные вещи происходили в Звездолаписе. Мы отправимся на поиски Марианны.

Старейшина Екатерина вскочила, но не посмела остановить их:

  - Землеед и два кротёнка рисковали жизнью, чтобы вы опять попались в лапы врагов? Превосходно! – её голос гневно звучал в тишине, ибо все вдруг замолкли, оторвавшись от еды. Внезапно сильная старейшина всхлипнула, и положила лапу на голову маленького суслика: – Конечно, Мину. Найди её! Чей же будет меч…

И она села, как будто её толкнули прямо в грудь. Мину погладил её лапу:

  - Спасибо, матушка. Поверьте, разве вы оставите её одну? В письме, которое принёс голубь Почтовик, сказано – в путь отправилась Марианна и ещё один суслик. Кроты остались в Лесном Доме. Мы сейчас же отправимся на поиски Марианны. Сейчас же.

Мышка Мышелапка, которую заботливые звездолаписцы одели в изящное платье цвета морской волны, локотком толкнула свою сестру, а та уж и суслика Мину. Мину повернул голову и растерялся. Весёлый и неунывающий кролик Пербеллюс, так похожий на своего брата из Лесного Дома, выпустил из лап пухлую ватрушку и почти сполз со скамьи. Мину хотел броситься ему на помощь, но крот Землеед остановил его:

  - Вишь, он что-то бормочет. Он предсказатель, так что пока лучше не мешай.

Среди звенящей тиши не раздавалось ни одного звука – даже шаловливые малыши опустили ложки и уронили деревянные кубки, рассеянно глядя в лужицы ежевичного вина и лимонада. И среди этой пугающей тишины, когда пиршество в честь маленьких гостей на миг приостановилось, Пербеллюс слабо приподнял голову со скамьи и нараспев произнёс:

  - В каждом из нас, в сердце твоём,

Дух мой великий живёт.

В честь доброты клинок поёт –

Мы ещё не умрём.

И пусть один герой заснёт,

В сердце, в ком храбрость живёт,

Лапой он верной поднимет Меч,

И мой дух оживёт.

Не бери его в лапы, злой,

Трус, свои не тяни.

Тот, не стоит кто за жизнью чужой,

С судьбою скрестит клинки.

Добрейшая мышь-лекарь Анита не выдержала, и, отогнав в сторону крота Землееда, бросилась к зашевелившемуся кролику:

  - Бездушные! Когда на него это прорицание находит, бедняжка чуть не умирает, а вы сидите и смотрите. – И тут же она обомлела – «бедняжка», озираясь по сторонам, удивлённо воскликнул и опять принялся за гигантскую ватрушку.

  - Неужели я опять сморозил что-то не то, а? Ну-ну, веселей, ребята! Забыли про обед? Давайте хорошенько проводим наших маленьких друзей!

Обжорливый кролик окончательно пришёл в себя, и погрузил свою морду с изящным носом в миску с салатом; под нос он принялся расхваливать оказавшуюся рядом Дернинку. Та зарделась, а Мину оглушительно расхохотался и выхватил у неё из лап поднос.

  - Дай-ка помогу, прекрасная Дернинка! Вижу, даже этот неразборчивый обжора признаёт ваши кулинарные способности.

Пербеллюс заткнул его рот булкой с сыром, завёрнутой в хрустящий зелёный салат:

  - Эх, юнец! Да, я обжора, но какой! А Дернинку действительно следует похвалить. Твой салат с помидорами, рачками и молодыми листками щавеля просто чудо! А эти маленькие запечённые клубеньки с серебристыми рыбёшками! Кто-нибудь, подайте лимонный сок!

Дернинка раскраснелась ещё больше, когда благодарный кролик чуть ли не вскочил на стол, пробираясь к огромному, политому разноцветной глазурью пирогу. Терновка, попыхивая от негодования и размахивая поварёшкой, тянула его вниз за штанину. Все вокруг беззаботно смеялись, и пир продолжился с удвоенной силой.

Немного погрустневшая старейшина Екатерина, вздохнув, усадила на колени очаровательных мышек-близняшек, и принялась кормить их. Сидевший рядом Мину краем уха услышал, как она выдохнула:

  - Бедный Пербеллюс, ты сказал вовсе не чепуху. Кажется, к мечу тянется слишком много геройских лап, но возьмёт в лапы оружье лишь один. Как не хочется думать о будущем!

Юный суслик заморгал, и поспешил притвориться, что ничегошеньки не услышал. Мышки Мышелапка и Горицветка, наверное, не обратили на тихий шёпот старейшины никакого внимания.

Пока трое друзей уверенно шли по лесной тропинке, обмахиваясь от жары большими лопушиными листьями, они старались не терять времени зря. Сначала Марианна и Суни жонглировали своим оружием, вызывая у мышки немой восторг, а затем друзья решили петь. Два суслика дуэтом начали петь сусличью песню, а потом уж и мышка присоединилась к ним, и эта песня постепенно перешла в песню всех мышей.

  - Храбрая лапа, и верный меч,

Оружье особое чтоб врагов сечь!

Сама Основательница нам дала

Порученье, чтоб не было в стране зла.

Шкурка пятнистая, пёстрый хвост,

У веселья вечный пост;

В дудки не дуйте, и у Воина

Любо послушать, что скрипка была!

  - Пири-пипи! Голосок в тиши,

Откуда пришли, травой зашурши.

Пири-пипи! И нас привели,

Семь храбрых старейшин общины вели.

Впереди выступает малютка –

Пири-пипи! мыши храбрее нет.

На плечах плащ голубой, лапой машет: «Привет!»,

В венок вплетена незабудка.

Копьём подтолкнула она хомяка,

Прикрывши глаза, что шагал.

«Не спи, ведь дорожка совсем не легка,

И мышь-соня в дороге не спал».

Марианна, рассмеявшись, достала из кармана сумки большую лепёшку и разломала её на три части.

  - Вот песенка, так песенка, только мне кажется, её сочинил какой-нибудь потешный кролик. При чём тут хомяк?

Незабудка отмахнулась, осторожно откусывая кусочек лепёшки.

  - А причём тут ваша скрипка? – она ответила вопросом на вопрос. – Разве Марианна Воительница играла на какой-то скрипке?

Суни фыркнул:

  - Мышь! Всем известно, у воительницы была маленькая такая скрипочка, она сама её сделала. Вечерами звездолаписцы сидели в Зале Покровительницы, и слушали её музыку. Все-все пели, самые разные песни, и плясали! Интересно, где теперь скрипочка?..

  - Вполне возможно, у нашего потешного кролика Пербеллюса. Когда вернёмся в Звездолапис, спросим.

41

Ужасные преследователи.

Что-то подсказало Марианне, что надо куда-то спрятаться. Суни тоже это почуял, чутьё настоящего воина было и у него:

  - Нас окружают! Кажется, это какие-то лесные жители.

После полудня прошло около трёх-четырёх часов, но солнце продолжало также беспощадно печь. Что поделать – лето тянулось уже к середине, и стояла самая жаркая пора. Суслики чувствовали себя ничего, но ослабевшая в плену мышка немного одурела. Марианна схватила её за лапу и потянула за собой.

Вскоре путники действительно узнали, что кто-то их преследует. Ветки затрещали, ломаясь под тяжестью неведомых зверей, и на тропинку посыпались метко пущенные камни и стрелы, оперённые остроконечными листьями.

  - Белки! Спасайтесь!.. – слабо вскрикнула Незабудка, и размахнулась оставшейся у неё цепью. Суни ухватил Марианну и Незабудку за лапы, и бросился бежать, нагибаясь под градом камней:

  - Берегитесь! Нам придётся пока отступить, иначе никак. У них численное превосходство. Надо найти укрытие!

И они бросились бежать со всех лап, не заметив, как на горизонте всё растёт и растёт тёмная, достаточно высокая гора.

Теперь все опасения путников подтвердились – кроны ещё раз бешено всколыхнулись, и на дорогу, сыпля камнями и острыми стрелами, вывалилась ужасного вида толпа белок. Погоня закипела!

Марианна наклонилась, и, подняв камень, бешено швырнула его в эту пугающую толпу. Дикари взвыли, и расстояние между преследователями и преследуемыми вдвое уменьшилось – камень метко попал в лоб одной белке. Та, оглушённая, свалилась на землю.

Незабудка почти повисла на лапах своих друзей – неужели ей предстоит ещё одна встреча с великобелами?!!

Фира опять выстроила солдат под пекущим солнцем, и, усевшись на большом камне, излагала новую идею:

  - Вот что, живоглоты. Небось залежались, зазря тратя мои харчи. Ну, ничего, вам ещё предстоит бока поразмять, – она щёлкнула кнутом, подняв пыль. Минуту Повелительница Диких котов глядела на дорогу перед воротами, оглядывая жалкие фигурки мёртвых Шныррса и Давленого, упустивших пленников. Вокруг них уже начинали виться назойливые мухи, кое-где виднелись проплешины среди меха и рваные раны. Фира Чёрная Ночь с отвращением отвела взгляд от трупов. – Доигрались те голубчики! Кажется, лоботрясы, вы и не знаете, какую выгоду упустили с рабами. Но-но, кажется, звездолаписцы совсем забыли о нашем дружелюбном соседстве. Надо нанести им визит. Так что готовьтесь: заготовьте стрелы, точите мечи, сабли и кинжалы, и складывайте камешки. Они их много под стены понабросали! Глядите только, чтобы они вам затылки кипятком не ошпарили. Когда настанет пора, я вам скажу, живоглоты!..

Дикая кошка видела, как потихоньку бунтует её войско. Сначала она собрала их под этим пеклом, потом даёт приказания, а каков скудный паёк! Она усмехнулась, и эффектно откинулась на камне, поигрывая длинным жемчужным ожерельем с изумрудным медальоном.

  - Проныра, Крысобой и Облопач, накормите моих славных воинов, как следует! Пусть они отделают этих заносчивых грызунов-недомерков, и великий Растерзач будет горд за своего потомка!..

Последние слова Повелительницы Диких Котов потонули в радостном вое, визге и стоне изголодавшихся хищников. Трое военачальников, лис и двое диких котов, не смогли сдержать эту ревущую толпу, и она хлынула к телеге с провизией. Дикая кошка усмехнулась: она-то добилась своего. Ничего, что её верные слуги повеселятся на славу – скоро еды и питья у них будет предостаточно! Громогласно смеясь, она швырнула ожерелье в толпу, и, закутавшись в зелёный плащ, проскользнула в походный шатёр.

Внезапно Незабудка, вскрикнув, споткнулась о камень, торчащий из земли, и распласталась на тропинке. Теперь назад точно не было пути – пока Суни помогал мышке подняться, белки молниеносно окружили их. Теперь лесные воины стояли, выставив наружу копья и грозно уставившись на трёх друзей. Мышка съёжилась – белки, молча переглядываясь, наступали на них.

Марианна оттеснила Незабудку назад:

  - Мы с Суни разберёмся, а ты, если что, беги. Зве-е-ездолапи-и-ис!

  - Зве-е-ездола-а-а-апи-и-ис! – Суни издал громкий клич, выхватил меч, и они вместе с Марианной загородили всхлипывающую Незабудку. Она прикрыла глаза, чтобы не видеть грозных белок.

  - Я Марианна из Звездолаписа, непобедимая Мара! Не мешайте нам. Хоть нас всего трое, мы вас так отделаем, что удерёте без своих драных хвостов!

Незабудка робко потянула её за подол:

  - Вас двое. Я не считаю-у-усь! – Мышка взвыла, выдирая из кончика лапы дрожащую стрелу. Марианна вспыхнула гневом, и Суни еле удержал её – она рвалась прямо в бой:

  - Нечестно играете! Как вы можете! Разве вы северные хищники, или холодные гады?.. Звездолаписцы ваши враги? Зве-е-ездола-а-апис!

Большая белка отделилась от толпы, и смело встала перед дрожащей от гнева Марианной. Лесная жительница была не так пёстро раскрашена, как остальные, но была вся увешана золотыми и серебряными украшениями. Кольца были на лапах белки, на хвосте, в носу, на лапах висели браслеты. При ходьбе они разномастно позвякивали. На плечах великобела, как назывался этот народ, висел пёстрый, расшитый драгоценными камнями и жемчугом плащ. Грудь пересекал тёмный кожаный ремень, обвивавший изукрашенные ножны. Великолепная рукоятка меча выглядывала из них. Её украшали серебристые узоры, а верхушку венчал прозрачно-голубой сапфир. Марианна чуть было не задохнулась от восторга – как великолепен был меч в драгоценных ножнах! Ей показалось, она уже где-то его видела.

  - Отдай раба, храбрая Марианна, отдай Незабудку. Она наш раб! Я королева народа великобелов Златошкурка, я её хозяйка. Отдай!

  - Мы будем сражаться, но не отдадим нашего друга, – прохладно ответила Марианна. Незабудка вцепилась в её заднюю лапу, сотрясаясь от рыданий. Марианна поигрывала сусличьим кинжалом, спокойно глядя прямо в глаза королеве Златошкурке, и та недовольно поморщилась. Суни отпустил Марианнину лапу.

  - Ха-ха, будете сражаться? Вас во много раз меньше. Тоже хотите стать рабами, кха-кха?..

До зубов вооружённые белки за спиной Златошкурки подобострастно засмеялись, гремя оружием. Марианна закрутила кинжал вокруг лапы:

  - Я не собираюсь долго с тобой разговаривать, я буду сражаться. Один на один!

  - Идёт! – кровожадно воскликнула белка, и переглянулась со своими подчинёнными. Если победишь ты, прикончишь меня и уйдёшь со своими друзьями. Можешь взять старинный меч. Если я – то пришью тебя и заберу суслика и мышь в плен. По лапам?

  - Да! – горячо воскликнула Марианна, и в боевом пылу оттеснила Суни к трепещущей Незабудке. Суни стиснул лапы:

  - Зве-е-ездолапи-и-ис!

Он загородил сзади Марианну, чтобы Златошкурка не смогла напасть со спины. И вот, под оглушающие крики белок и бешеные всхлипы юной мышки, Марианна и белка, обнажив оружье, стали сходиться на залитой солнцем поляне.

42

Воздушный наездник.

Пербеллюс обсуждал с Мину и двумя мышками план похода. Они расположились в кабинете летописца, и Дернинка была вместе с ними – они только что пообедали. Пербеллюс откусил от сочного золотистого яблока:

  - Может, вы и не застанете Марианну с кротами в Лесном Доме, но там вам скажут, куда они точно направились. Можете отправиться прямо сейчас – вы пройдёте к Лесу Голубых Елей прямо через кротиный ход. Старина Землеед проводит вас.

Горицветка засмеялась:

  - Проводит? Мы провели в Лесном Доме столько дней, что носом чуем, где он!

Мину толкнул легкомысленную мышку, и Пербеллюс с гневным хрустом наконец прикончил яблоко:

  - Носом, может, и чуете, но под землею это вам не дано. Заблудитесь – пеняйте на себя! А старик Землеед под землёю, как рыба в воде. Так-то, Мышелапка!

Обе мышки звонко рассмеялись, и кролик недоумённо уставился на них. Мышелапка хихикнула:

  - Ты тоже перепутал нас! Ох, не могу, умора! Мину, он тоже путает нас!

  - Горицветка, Мышелапка, перестаньте! – Голос суслика Мину звучал сурово и назидательно. Он вытащил из-за пояса сусличий меч и по очереди коснулся плеч мышей. – Пербеллюс говорит, нам лучше довериться кротам. Вы не помните, кто спас нас от хищников?

  - Рыля и Кепа, и Землеед, кроты. Конечно же, мы послушаемся звездолаписцев и пойдём вместе с кротами. А разве голубь Почтовик не мог бы перенести нас по воздуху? Тогда мы точно бы увидели сверху дуб-Дом, приземлились и последовали за Марианной.

Голубь, который был вместе с ними, покачал головой:

  - Сомневаюсь, что смогу нести на спине трёх зверят. Это тяжело. Я могу нести только одного. Голубь Почтовик – птица маленькая!

Мышелапка оглядела большие крылья голубя, острый клюв и слегка загнутые когти:

  - Но выглядишь ты хищно. Давай Мину полетит в Лесной Дом и возьмёт подкрепление – ещё два голубя. На них мы и отправимся искать Марианну.

  - Отлично! – кивнул Мину. – Только, боюсь, нам не хватит птиц. Марианна ведь не одна – в письме от матушки Шиповник сказано, она отправилась в путь с ещё одним сусликом. Кажется, нам надобно ещё четыре голубя-перевозчика – два на сестричек-мышек, а остальные два – на Марианну и её друга. Ну что, Почтовик?

  - По лапам! – воскликнул голубь, чуть не опрокинув суслика своей громадной лапой. – Летим сейчас же! Я по воздуху быстро махну, еды готовить не надо. В Лесном Доме чего поклюёшь, и рванём за мышками, сюда и с голубями.

Мину вскочил на голубя, и зарылся лапами в его мягкие перья на шее. Почтовик сердито потряс головой, взлетев на подоконник:

  - Держись лучше за ремень, он держит сумку для посланий! Ты же мне шею открутишь!

Мину, смеясь, обмотал вокруг пояса кожаный ремень, который висел на шее у голубя. Почтовик взъерошил перья:

  - Теперь держись, маленький зверёк! Сейчас так взлечу, что у тебя душа в пятки…

Мину показалось, что он сам спрыгнул с подоконника. Лоб его покрылся холодным потом, он вцепился в ремень и кожаную сумку. Ветер так и засвистел в его ушах! За спиной он услышал сдавленные крики своих друзей: двух мышек и звездолаписского летописца, кролика Пербеллюса. Мину махнул лапой, не оборачиваясь назад. Сначала его так тряхануло, что только ремни спасли маленького суслика, но потом голубь начал размеренно махать крыльями. Мину наконец-то смахнул мерзкие капли со лба и обернулся назад. И аж дух захватило – они летели над звездолаписской стеной, то снижаясь, то поднимаясь выше.

Толстый командир хорьков Харьк, поставленный Пронырой на караул, вытащил из-за пазухи жареную рыбину. Уминая её за обе щеки, он ещё и успевал ворчать:

  - Небось узнал, лис-каланча, кто умыкает Фирины харчи. Вот и поставил тут торчать.

Тёмная тень упала на уныло стоящего хорька, опёршегося о высокий камень. Харьк нервно откусил от рыбины, и обернулся, громко кашляя – он оцарапал горло костью:

  - Опять небось эти ласки-доходяги, или жадные горностаи! Пришли отнять мою жратву!

Но сзади никого не было. Харьк опрокинул голову назад и посмотрел вверх. Да, больше не оставалось никаких сомнений – это была птичья тень. Средней величины птица с грызуном на спине снизилась и летела почти над ним. Она начала набирать высоту. Хорёк присвистнул от удивления. Он схватил своё копьё и изо всех сил метнул его.

Две стрелы, просвистев в воздухе, сделали два добрых дела – одна, взлетев вверх, врезалась в копьё и разломала его на две части; другая вонзилась в шею злополучного хорька. Он вытаращил глаза и ещё раз взглянул вверх. Большая выдра в пёстром плаще и тёмной шапочке, усмехнувшись, поправила на плече колчан. Выглядывая из-за крепостного зубца, она держала в лапе мощный лук.

Харьк со стоном выдохнул, и опрокинулся навзничь, выронив из лапы обкусанную рыбину. Рыбоед довольно потрогал металлический наконечник стрелы:

  - Ещё одним хорьком меньше! – и звездолаписская выдра-старейшина заливисто закричала, в чём-то подражая птичьему пению: – Ми-и-и-ну, де-е-е-ержи-и-и-ись! Мы твои-и-и-и зве-е-ездола-а-аписски-и-и-ие-е-е дру-у-узья!

Мину, обернувшись, замахал старейшине лапой:

  - Спасибо, старейшина Рыбоед! Жди, мы скоро прилетим! Рыбое-е-ед!

Голубь, радостно закурлыкав, головокружительно повернулся в воздухе. Мину прижался к тёплой птичьей шее:

  - Держись выше, старикан Почтовик, чтобы противные хищники не сшибли. Они мастера в спину стрелять, а снизу – почти как со спины. Вперёд!

Ветер струями обвевал голубя и отважного суслика, крепко держащегося за ремни и птичью шею. Прохладный ветер бил мощными струями; складки одежды маленького суслика развевались, трепеща и ударяя по его лапам. Мину закрыл глаза и уселся удобнее, чтобы большие крылья голубя не задевали его.

Под боевой гогот белок двое зверей-воинов начали бой. Суни и Незабудка тоже поддерживали Марианну, окончательно осмелев:

  - Мара! А ну её, лапой в челюсть!

  - Марианна! Пусть тебе помогает Марианна Покровительница… Марианна, сзади!

Белка Златошкурка внезапно бросилась за спину Марианны и приготовилась всадить ей под рёбра свой меч, но суслик ловко увернулся, выбросив вперёд свой сусличий кинжал.

  - Подлая белка! Сзади?!

  - Хо-хо! Что ты смыслишь, сусличий щенок?

Белки громко выли, гремя своими украшениями и оружием:

  - Королева Златошкурка! Убей её, убей!

  - Великобелы сильнее земляных зверей! Великобелы умнее! Королева сильнее и умнее всех великобелов и землян!

Златошкурка опрокинулась на землю и покатилась под лапы Марианны. Юный воин вскрикнул, споткнулся и упал. Под восторженные крики белок, славящих свою королеву, Златошкурка бросилась на Марианну, уронив свой шикарный меч. Суни бросился ей наперерез, но было поздно – белка рухнула на Марианну и принялась её душить своими сильными лапами. Златошкурка, взъерошив шерсть и хищно оскалив острые зубы, ехидно заметила:

  - Один на один? И где ваша честность, противная мелюзга?.. – И она оттолкнула молодого суслика задней лапой.

Марианна отчаянно дрыгалась, стараясь вырваться из крепких объятий белки. Кинжал, который она держала в лапе, Златошкурка вырвала и отбросила в сторону. Марианна почувствовала, как когтистые беличьи лапы сомкнулись вокруг её горла. В голове затуманилось, в горле пересохло, и Марианна вскоре ощутила, как ей не хватает глотка свежего воздуха. Она держалась из последних сил; голова уже кружилась, и Марианне казалось, что она летит куда-то в бесконечность…

   - Марианна, очнись! Мой меч возле тебя. Возьми его и иди в бой! Ты нужна своим друзьям, Марианна!.. – громкий голос отчётливо врезался в голову Марианны. Она двинула лапой, и нечаянно коснулась чего-то холодного. Это был клинок Златошкуркиного меча. Марианна обхватила его лапами, подтянула к себе рукоять меча и занесла над головой. Златошкурка, раздражённо фыркнув, перестала сжимать горло Марианны, и попыталась отнять у Марианны свой меч, но та отшвырнула белку в сторону – метким ударом задних лап.

  - Зве-е-е-ездола-а-апис! – Марианна, вскочив, набрала полную грудь воздуха и замахнулась тяжеленным мечом. Клинок, рассекая воздух, ударился о тяжёлую золотую корону белки. Металл погнулся, несколько драгоценных камней вылетело из оправы, а сама корона слетела с беличьей головы. Но на сверкающем клинке странного меча не появилось ни одной царапины. Златошкурка, истерически вереща, опрокинулась на землю. Она обхватила лапами свою голову, покрытую лоснящейся шерстью:

  - Ой-ой-ой! Если ты пожалеешь меня, меня лишат звания королевы и прогонят из леса, если ты убьёшь меня, мне будет бо-о-ольно!

Притихшие белки переминались с лапы на лапу – если они будут подбадривать королеву, которая может проиграть бой, неизвестно, что сделает с ними будущая королева; если же они будут ругать Златошкурку от кончиков ушей до хвоста, она может и прикончить суслика, и хорошенько отдубасить своих подчинённых. Поэтому белки-дикари и растерянно притихли.

Марианна склонилась над дрожащей от страха дикаркой, прижав к подбородку той острие меча:

  - Признаёшь проигрыш, белка-хвастунишка? Суни, побе…

Великобелы издали торжествующий крик, вновь придвинувшись к площадке, где шёл бой – Златошкурка, моментально вскочив, опрокинула Марианну на землю и старалась вырвать у неё меч. Марианна крепко стиснула клинок, глядя прямо в злобные глаза хитрой белки. Златошкурка бешено оскалилась, и попыталась куснуть Марианну в плечо. Марианна с отвращением оттолкнула её и взмахнула мечом…

Страшный крик пронёсся по толпе белок, и посреди этого послышался ужасающий вопль отпрыгнувшей от Марианны королевы великобелов. За спиной Воительницы послышались радостные крики её друзей:

  - Молодец, Марианна! Хорошо ты белку отделала!

  - Да уж, ополовинила ты её! Осталась без хвоста. Молодчина, Мара! – Суни кричал, захлёбываясь от счастья; он уже не сомневался в победе Марианны. Та, задыхаясь, обернулась к визжащей и стонущей Златошкурке. Белка, рыдая, стояла на коленях, обняв свой шикарный пушистый хвост. Острейший клинок меча отсёк беличий хвост от основания…

Марианна, казалось, не замечала ни горя поверженного противника, ни бушующих белок-дикарей, ни своих обрадованных друзей. Она как зачарованная смотрела на меч, который держала в лапах. По остро отточенному клинку шла древняя надпись на древне-сусличьем. Марианна Воительница без труда смогла прочитать эту надпись, хотя она и не поняла, как.

  - «Марианна Воительница». Меч Марианны Покровительницы!

Вот оно, легендарное оружие Покровительницы Звездолаписа! Марианна, издав боевой клич, подняла тяжёлый Меч и взметнула его в воздух, разрезая потоки ветра клинком:

  - Зве-е-е-здола-а-а-апис!

Часть третья: Борьба за свободу.

43

Подкоп.

День клонился к своему завершению, и жизнь в Звездолаписе уже замерла. Его усталые жители разошлись по своим комнатам в Золотом Замке. Дернинка заснула прямо на лавке у вычищенного котла, и Терновка, уходя в свою комнатку у входа в кухню, накрыла ту тёплым одеялом. Суслик тихонько посапывал, всё ещё сжимая в лапе жёсткую щётку.

Остроглазые хомяки – Альбар, Копьер, и ещё шестеро – несли караул на стенах. Они спокойно поужинали в Трапезной, вместе с остальными, и сменили на посту двух крыс – Ферокса и Нарну, – и нескольких мышей. Братья Альбар и Копьер выклянчили караул над воротами, на западной стене. Они негромко переговаривались с остальными хомяками.

Внезапно Альбар вскочил с места, стукнув копьём о деревянную платформу:

  - Смотри, Копьер, несколько групп хищников показалось из Леса. Поднимать тревогу?

  - Чу, братан! – перебил его Копьер. – Смотрите, смотрите, это кохоусцы и Фира Завоевательница подступают к стенам! Они вооружены, а если идут на приступ?

Хомяки замолкли, молча выглядывая из бойниц между крепостными зубцами. Через минуту, точно по сигналу, довольно большое количество хищников внезапно скрылось из виду.

Альбар шикнул, дёрнув своего брата, Копьера, за рукав:

  - Пока они не лезут на стену, или не атакуют, не будем поднимать тревогу. Посмотрим, что они будут делать.

Остальные хомяки тоже затихли, и принялись вглядываться в местность под стеной. Пока всё было тихо.

В вечернем сумраке, разительно отличаясь от сверчковых трелей, раздался птичий крик. Это был сигнал, значение которого было непонятно для хомяков-звездолаписцев.

Основная часть хищников, солдат Фиры Завоевательницы, трудилась под северной стеной. У остальных стен остались лишь небольшие отряды хищников, для отвода глаз. Хорьки, ласки и горностаи под командованием офицеров – горностая Кляпса и дикого кота Сталезуба – поспешно рыли под стеной ход. За эти пять минут, что они пробыли у стены, хищники успели прорыть землю на глубину небольшого ножа. На свист-сигнал, который издал Кляпс, примчалась стоящая невдалеке Фира Завоевательница:

  - Ройте быстрей, быстрей! К утру должна быть такая яма, чтоб вы туда попрятались от часовых и продолжили рыть. Кто не уместится, скроется в лесу. Ну они и проныры! Выставили часовых.

Лис-военачальник, услышав окончание фразы про «проныр», проснулся и выскочил из кустов:

  - Что, Повелительница?..

  - Молчи, пёсье ухо! – дикая кошка жестоко ударила его в живот, и Проныра опять влетел в кусты под крепостными стенами. Хомяки-дозорные услышали громкий шорох – теперь они не сомневались, что враги продолжали оставаться вблизи.

Из полумрака к Альбару и Копьеру вынырнул страж, хомяк по имени Кроткая Лапа:

  - Мы с моим братом Третьим Глазом дежурим на северной стене. У Третьего Глаза хороший слух, хорошее зрение. Он слышал, кто-то говорил о подкопе. Они хотят подкопать нас! Я чувствовал носом запах этой кошки, так что сомнений не может быть. Она там, и её солдаты все там!

  - Ты в этом уверен? – Альбар, дрожа от нетерпения, схватил Кроткую Лапу за рукав и посмотрел ему в лицо. Кроткая Лапа выглядел серьёзно. Тогда он оставил на посту своего брата, Копьера, и с Кроткой Лапой направился к Северной Стене.

Через минуту они примчались обратно, вместе с Третьим Глазом. И, ничего не говоря, попросили остальных хомяков помочь отнести на северную часть мешки с землёй и камнями. Содержимое этих мешков было приготовлено для обороны крепости.

По дороге один из хомяков, хомячиха Нежноглазка, толкнула в плечо Альбара:

  - Ну, скажи, храбрый хомяк, ты что-то придумал? Мы избавимся от этих завоевателей сами?

Альбар покраснел, что не скрылось от хомячихи и в сгущающемся полумраке, и повернулся к своему брату:

  - Мы все придумали, нежноглазастая. Да, мы попробуем избавиться от подкопщиков сами, без помощи остальных звездолаписцев. Иначе мы не хомяки-и-и-и!

Разрезая свистящий воздух, клинок переливающейся радугой пронёсся ввысь, и, сделав оборот, упал и вонзился в землю. Марианна Воительница прикоснулась лапой к рукояти и вытащила его из земли. Меч трепетал.

  - Возьми мой кинжал, Златошкурка, или попроси у своих подчинённых. Неужто для тебя битва закончилась?..

Суни и Незабудка разразились приветственными криками в честь Марианны; они рвали траву и бросали её ввысь. Марианна с благодарностью смотрела на своих друзей.

Белки как будто затихли. Но внезапно, заглушив рыдания королевы, из их толпы вырвалась молодая серая белка:

  - Мать! Сражайся, иначе не быть ни тебе, ни мне королевами. Смотри, Ореховый Прут ползёт за короной. Наверняка его подговорила твоя подружка Прыткопрыжка!

Всё сборище лесных дикарей засмеялось, закричало и завыло, когда королева великобелов отшвырнула в сторону свой отрезанный Мечом Покровительницы хвост. Белка хватила лежащий на земле сусличий кинжал и ударила им о камень:

  - Раз-два-три!

Друзья Марианны бросились было ей на помощь, но это было лишним – готовая ко всему воительница с небольшим трудом подняла тяжёлый Меч, и размахнулась им. Златошкурка вскрикнула, потирая лапы – её клинок разломался, оцарапав пальцы! Белка, сверля юного воина взглядом, полным ненависти, медленно отступала к бушующим сородичам:

  - Щенок, ты неплохо дерёшься. Но тебе не победи-и-ить королеву!

Она внезапно изловчилась, выхватила из-за плаща крупноячеистую сеть, и набросила её на Марианну.

  - Во мать! Ого-го-го! – заорала Среброснежка, дочь королевы, носясь между взволнованными дикарями. Она то и дело пинала то того, то другого: – Вот она что придумала! Во мать! Ха-ха!

Марианна не могла поднять лапы, чтобы разрезать сеть мечом. Из её глаз чуть не брызнули слёзы – она не может за себя постоять, даже с оружием и верными друзьями. Даже белки, такие дружественные в Звездолаписе, были здесь дикими и жестокими. Марианна зажала лапами уши.

  - Королева! У-у-уаааа! Ну её, убей сусличьего щенка!

  - А, мать Златошкурка! Покажи всяким невежам!

Одна белка, забыв о правилах боя – один на один – швырнула в Марианну острейший камень. Марианна вскрикнула, выпустив из лап Меч; из глаз её брызнули слёзы. Она почувствовала себя беспомощной.

Но у неё до сих пор были верные друзья.

  - Зве-е-ездолапи-и-и-ис! Бей белок! – Суни, кипя от возмущения, швырнул в кучу врагов горсть земли. Часть из них тотчас же принялась отчаянно тереть глаза. Тем временем Незабудка вытащила из-за пояса Суни его короткий меч и ловко метнула оружие к сети.

Марианна, благодарно кивнув, освободила одну лапу и разрезала остальную сеть. Суни тоже не забыл осыпать беличью королеву мелкими камешками и песком, и та протёрла глаза слишком поздно. Марианна уже стояла рядом, с мечом наготове. Разрезанная сеть валялась у её лап.

  - А-а-а-арххх! Маленькая негодяйка!

Златошкурка, зарычав, бросилась к Марианне. Та увернулась в сторону, белка же споткнулась о сеть. Марианна резко затянула сеть и обмотала Златошкурке задние лапы. Белка отчаянно брыкалась, но всё же замолчала, когда Марианна приставила ей к горлу другой, короткий меч:

  - Продолжим бой? Кажется, ты большую часть валяешься на земле. Я ведь могла тебя и прикончить, когда ты оплакивала свой хвост. Но я этого не сделала.

Златошкурка глянула на лапы, израненные великим Мечом, и сглотнула:

  - Победа твоя.

Она попыталась проделать свой трюк, вскочить и нанести удар, но Марианна внимательно следила за своим противником. Марианна пододвинула Меч Воительницы ближе к горлу поверженного врага:

  - Мои друзья ждут, королева Златошкурка.

  - Победа твоя! – белка больше не смотрела в сторону своей дочери и зловеще притихших подчинённых, когда Марианна отодвинула в сторону Меч. Златошкурка скинула с груди ремни, и украшенные, но довольно скромные ножны великого меча. Марианна с благоговением приняла их из лап белки – это был её боевой трофей. Суни и мышка Незабудка вновь принялись весело кричать и распевать песни, и рвать траву и цветы, и кидать их в небо.

  - Ура-а-а! Да здравствует Марианна Воительница!

  - Мы победили, Мара! У-ха-ха-ха-хуха! Мара, ура!

Марианна помогла побеждённой Златошкурке высвободиться из сети, и та уселась на тропу, отрешённо глядя неизвестно куда. Белки приблизились к Марианне и её друзьям, но они больше не боялись потрёпанных великобелов. Казалось, белки готовились к какой-то речи к победителю, и к своей поверженной королеве. Марианна обнялась с Суни и Незабудкой, они пожали лапы друг другу. Друзья с любопытством и восхищением глядели на легендарное оружие, на драгоценные ножны, ремни и перевязь, как одна из молодых белок легонько толкнула Марианну:

  - Ты очень храбрая и хорошая, Марианна Воительница из Звездолаписа. Ты не убила нашу бывшую королеву Златошкурку. Смотри, она сейчас будет толкать речь.

Трое друзей – два суслика и мышь – спокойно стояли среди спокойных белок. Они повернулись к королеве Златошкурке, стоящей в отдалении. Рядом с ней стояла её дочь Среброснежка. Белка с ярко-рыжей шерстью, бывшая королева, передавала дочери корону и другие регалии. Она пела, как в трансе:

  - Решались споры дракой и кровью,

Но что предрекалось, сбылось –

Вернулось в город игрой боевою

Мечом Воительницы что звалось.

Хоть старый обычай  уже не живёт,

Новый властитель племя ждёт.

Иди туда, где солнце алеет,

На белых камнях, когда вечереет.

Среди путников и племени великобелов повисла тишина. Через миг её прервало лишь твёрдое обещание новой королевы, белочки Среброснежки:

  - Клянусь, мать!

44

Боевой отряд «Скорое крыло».

Чуть раньше тем же днём, ближе к вечеру, но когда ещё было достаточно светло, Ветроцветка откатила крышку от бочки и выбралась из Лесного Дома. Матушка Шиповник послала её за кротовьими ромашками – маленькими цветущими шариками. В Лесу Голубых Елей около большого дуба – собственно, самого Дома, было полно этих пахучих цветов. Юный суслик быстро насобирал их в корзину и решил задержаться. Ветроцветка знала, что матушка мышь будет варить особое лакомство для малышей. А также она знала, что матушка заставит её пару часов мешать это жёлтое липкое месиво, кипящее в котле. Так что она уселась на корягу и принялась глядеть в чистое небо, вернее, в просветы над головой.

  - Ой-ой-ой! – Ветроцветка вскочила, схватив корзинку с кротовьими ромашками. Она ещё раз вгляделась в птичьи контуры. Нет, сомнений не было. Она откинула в сторону дверь и закричала: – Почтовик верну-у-у-улся!

Она заскочила в проход, размахивая корзиной, и чуть не налетела на хомячка Корадуба и повара – ежа Шуршуна Иглиста. Повар сердито зашуршал:

  - Осторожнее, юная девица! Надо бы сказать твоей воспитательнице, вы, малышня, часто так шутите над стариком – выбегаете откуда-то и пугаете!

  - Вы не слышали? – Корадуб встряхнул сердитого ежа, тут же отдёргивая лапы от колючек. – Ну вы и колючий. Ветроцветка, это правда, то что ты сказала?

  - Конечно! – взволнованно подтвердил маленький суслик. – Идёмте!

Хомяк выскочил из дверей-дупла, суслик за ним, ёж еле поспевал следом. Ветроцветка подняла лапу:

  - Ой! Он уже приземляется, и старикан Мину на спине!

Мину-путешественник помахал им, развязывая ремни на шее птицы. Голубь сделал крутой вираж, и начал приземляться. Он всё медленнее махал крыльями. Когда до земли оставалось около длины пяти сусликов, Мину отстегнул все ремни и прыгнул вниз.

Хомяк Корадуб приглушённо вскрикнул и свалился на листву, закрывая глаза лапами. Ветроцветка кинулась к Мину:

  - Ты не ушибся? Зачем же так?

Корадуб отодвинул лапы от лица и трагически взвыл:

  - Он жив?

  - Жив, жив, чч-ч-чив. – Голубь Почтовик, лавируя между ветвями деревьев, приземлился на землю. – Ну и лихой парень, жалко, не птица.

Мину пожал лапу Ветроцветке:

  - Спасибо, Ветроцветка. Не ушибся. Давно же мы не виделись! Нужно сделать так, чтобы никто из взрослых из нас не увидел, иначе я долго тут задержусь. Голубюх Ивовая Плеть зверь, вроде бы, надёжный? Надо попросить у него ещё четыре голубя-перевозчика.

  - Что случилось, Мину? Ты из Звездолаписа? – хомячок Корадуб, подбежав к суслику, дёрнул его за рукав. Мину отмахнулся, глядя на выпучившего глаза старого ежа:

  - Потом расскажу. Тут таки-и-и-ие дела! А старина Шуршун Иглист, глядите, как вылупился – я, видите ли, с неба свалился!

Детёныши захохотали, и со всех лап помчались к голубятне, оставив старого ежа недоумевать у дверей Дома. Ветроцветка сунула ему корзинку, а сама побежала под лапу с Мину и хомячком Корадубом. Голубь Почтовик летел над ними, задевая крыльями ветки кустарников и небольших деревьев:

  - Звездолапис! Лесной Дом! Мы летим вдесятером!

Кроткая Лапа решил объяснить очаровательной Нежноглазке план операции:

  - Смотри, отсюда видно, где они в основном копают. Альбар и Копьер отправились ко входу в Подземелью. Знаешь, там у входа стоят такие котлы. Они тихонько зажгут огонь и сделают кипяточек. Кипятить воду на открытом воздухе опасно – враги могут заметить дым и поднять тревогу: мы, мол, не спит, знаем о их планах. А потом мы обольём их кипяточком, немного посыплем камешками и песочком. Ясно, Нежноглазка?..

  - Яснее ясного! – кивнула обворожительная хомячиха. – Интересно, на сколько они прокопали?

Они вдвоем перевесились через крепостные зубцы и принялись вглядываться в темноту. Бояться вражеских глаз им было нечего – снизу нельзя было увидеть верх стены.

Брат Кроткой Лапы, Третий Глаз, ушёл помогать трём оставшимся стражам. Они, после непродолжительного совета, разошлись по углам стены и стали нести караул там, в одиночку.

Кохоусцы, не подозревая о том, что замечены, продолжали копать. Фире пришлось присоединиться к своим солдатам, чтобы дело шло скорей. Хищники с удивлением смотрели на свою госпожу – та вырывала из земли целые камни, полосовала когтями толстые корни, и расправлялась с ними, как с тоненькими травинками. Военачальники и все командиры тоже были привлечены.

  - Мы уже прокопали на длину трёх копий, госпожа, – поведал Проныра, лис, долбя копьём твёрдую землю. Дикая кошка выкрикнула, оборачиваясь к длинной веренице хищников, копающих ход:

  - Скорее, скорее, смотрите, показались камни кладки.

  - Копайте! Копайте! – военачальники, лис и двое диких котов, передавали слова Повелительницы Диких котов дальше.

Альбар бежал на платформу по каменной лестнице, перепрыгивая через три ступени.

  - Кроткая Лапа, помоги притащить котлы! Пусть Нежноглазка останется караулить одна, а то нам с братом одним тяжело.

Кроткая Лапа тут же покатился вниз по лестнице; Альбар развернулся, еле поспевая за ним. Но у самого начала лестницы хомячата внезапно налетели на своего воспитателя, барсука Зебруса.

  - Ай, Кроткая Лапа, кто это?!

  - А-а-а-ай! Не зна-а-а-ааю!

Зебрус, засветив фонарь, поднял хомяков за шкирки:

  - О, наша малышня. Несносный Альбар опять не на посту? А Кроткая Лапа за ним увязался?

Кроткая Лапа, отчаянно замотав головой, прикрыл барсуку-великану пасть:

  - Тихо-тихо, старейшина Зебрус. Кохоусцы хотят прокопать под этой стеной ход. Под северной стеной.

  - Они сейчас копают, – встрял Альбар, и принялся раскачиваться в когтях барсука, как на качелях, – а Копьер у входа в Подземелье. Мы вскипятили воду, потом их обольём, и ещё камешками и песочком посыплем! Ты только остальных не буди, ладно?

Барсук отпустил малышей на траву; из горла его вырвался рык-стон. Глаза его налились кровью:

  - Я сам сварю этих хищников! Кроткая Лапа, Альбар, идите на стену. Я принесу котёл!

Оба хомяка поспешно исполнили приказ, взлетев вверх по ступенькам. Барсук, зарычав, согнулся и нырнул под лестницу – это был один из ходов в Подземелье, жилище кротов.

У самого входа, восседая на старом пне, болтал лапами Копьер. Хомяк бросал в шипящий костёр гости земли и корешки:

  - У-у-ух, как шипит! Никто из кротов не слы-ы-ыши-и-ит!

Зебрус, сграбастав хомяка и посадив его на спину, взялся обеими лапами за огромный котёл с кипящей водой:

  - Тихо, юнец. Пусть звездолаписцы спят. Мы разберёмся с дикой кошкой сами. Горноцвет Праполоса-а-а-а!

  - Зве-е-е-ездола-а-апис!

Барсук, оторвав котёл от земли, затоптал пламя закованной в броню лапой. Он поднялся по лестнице, даже не пикнув от тяжести.

Трое хомяков, тихо попискивая от возбуждения, кинулись навстречу барсуку-воину:

  - Они всё ещё там. Кажется, не знают о нас, и дикая кошка с ними, – зашептала Нежноглазка. Копьер спрыгнул с барсучьей спины:

  - Мешки готовы?

Альбар кивнул и указал лапы на крепостные зубцы и бойницы, между которыми были разложены открытые мешки с песком и камнями. Зебрус, нагибаясь, подкатил котёл к краю стены.

  - Всё готово? – Нежноглазка, братья Альбар и Копьер, и Кроткая Лапа согласно кивнули, заняв боевые позиции.

  - Тогда вперё-о-о-о-од!

Одним движеньем барсук сбросил дымящийся котёл со стены, разбрызгивая горячие капли; хомяки, выкрикивая боевые кличи, сбрасывали вниз не менее полусотни мешков с мусором.

  - Горноцвет Праполоса, доброй варки незваным гостям!

  - Зве-е-ездола-а-апис!

Мину оттащил в сторону искусственную колючую изгородь за старым дубом, и нырнул в ещё одно дупло:

  - Ивовая Плеть, братан, ты на палубе?

Высокая выдра в потрёпанной тельняшке выбежала навстречу:

  - Мину, старик, ты куда запропастился?

Два зверя горячо пожали друг другу лапы и сердечно обнялись. Тут и поспели Ветроцветка с хомяком Корадубом. Детёныши затормозили и присели на траву у крыльца, кашляя и глотая воздух. Выдра со смехом указала на них:

  - Мчались, как на пожар! Во чудаки! А ты Мину, давай заходи в мою каморку, я как раз обед приготовил. Перекусим, потолкуем, где ты там путешествовал. Так что бросай якорь!

Суслик покачал головой:

  - Я бы перекусил, и рассказал – приключений хватает, да времени нет. Выдрячья еда очень вкусная – так и слюнки текут, да сейчас я за другим пришёл.

Почтовик, маша крыльями, уселся на спину своего хозяина-выдры:

  - Ивовая Плеть, слышал, что в Звездолаписе делается? Ужас! Надо четыре голубя, как-нибудь потом расскажем.

Ивовая Плеть всплеснул лапами:

  - Я же голубюх, вот в чём дело! Вам нужны голуби-перевозчики? Я дам самых-самых лучших! Идём.

Выдра проворно схватила Мину за лапу, и потянула в свою комнату в дупле. Ветроцветка махнула лапой, покусывая травинку:

  - Мы с Корадубом здесь посидим.

Почтовик сложил крылья и побежал по земле за выдрой и сусликом.

Мину оглядел жилище Ивовой Плети – своего старого друга. Да, оно не изменилось за то незначительное время, пока он не был в Лесном Доме. Деревянные стены дупла покрывали картинки на бумаге и разные вещицы, развешанные то там, то сям – старые часы с кукушкой, спасательный круг, небольшой корабельный якорь, красивое жемчужное ожерелье… На полу был постелен старенький, но чистый лоскутный коврик. У окна стоял приземистый крепкий столик из сосны, и пара табуреток, покрашенных голубой краской. Вышитая скатерть покрывала столик, уставленный мисками с выдрячьими кушаньями. На подоконнике стояли буйно цветущие лесные растения в горшочках. Остальное пространство комнаты занимали ящики, сундуки и полки с всякой всячиной. Поверх ещё были разложены сумки для писем, сёдла для почтовых голубей и вёдра с зерном и семенами.

Ивовая Плеть чуть смущённо захихикал:

  - Крошечный беспорядочек, не правда ли? Но ты уже привык, старый дружбан.

В самом конце комнатки виднелась витая лестница. Пока выдра-хозяин и Мину карабкались по ступенькам, Почтовик взлетел наверх:

  - Хорошо, Ивовая Плеть, не ты давно делал эту лестницу. Иначе я бы подумал – ты сумасшедший! Так закручивается!

Ивовая Плеть погрозил болтливому голубю лапой:

  - Не болтай, иначе перестанешь разносить письма в Звездолапис. У меня найдётся, кого взять.

Они взобрались наверх. Суслик Мину не так уж и часто бывал в голубятне, и он вновь поразился тому, что открылось его глазам. Это был зал, необычайно большой зал. В стенках дупла были вырублены окна, и всё помещение было залито чистым солнечным светом. Пол был усыпан свежей соломой и пахучими травами, а у чистых стен стояли бочки с водой и пищей для птиц. Полсотни самых различных голубей летали, спали, развлекались в этом просторном зале. Воздух был наполнен криками и курлыканьем. Почтовик взвился в воздух:

  - Вот, родной прекрасный зал в Лесном Доме!

Ивовая Плеть как-то по особенному засвистел, и к нему, летя мимо остальных птиц с каким-то особым достоинством, устремились четыре почтовых голубя.

  - Это боевой отряд «Скорое крыло»! Самые отчаянные, смелые и опытные птицы! Я хорошо их знаю, да и они меня, так что этим голубям доверять можно, – с гордостью сообщил голубюх, протягивая лапы.

  - Пятёрка? Но их всего четверо!.. – покачал головой Мину. Ивовая Плеть толкнул его в плечо:

  - А Почтовик? Скорое крыло, голуби, я горжусь вами! – выдру прямо распирало от гордости, когда четверо голубей, белый с серыми крапинками, золотисто-рыжий, чёрный с белым воротником и красным клювом, и толстый дикий пестряк приземлись прямо перед зверями. Почтовик, тоже приземлившись у лап выдры, с благоговением смотрел на эту четвёрку. Ивовая Плеть оглядел боевой отряд, называя имена голубей-бойцов поражённому Мину:

  - Белая красавица в серую крапинку – Весенняя Снежинка, дочь короля Кровоклюва. Вот он, рядом с ней, чёрный с белым воротником из перьев. Золотисто-рыжий, с хвостом веером – Полюшко. Он преданный товарищ Кровоклюва, не так ли? Телохранитель. А дикий голубь-пестряк – Князь Верхокрыл. Почти все благородных кровей, так вот, мой юный друг!

Повелитель голубей Лесного Дома, король Кровоклюв, и Князь Верхокрыл изящно склонили свои остроклювые головы.

  - Надеюсь, вы не обидитесь, если кто-то из Звездолаписких друзей использует вас как верховых голубей. Поверьте, это очень важно! – Ивовая Плеть склонил перед птицами голову, а потом повернулся к Мину, стоящему, как столб: – Летите прямо сейчас, через окна в зале. У вас больше шансов, что никто из Дома вас не заметит. С юными Ветроцветкой и Корадубом попрощаешься в воздухе. Крикнешь «Пока!», и хватит. Чую, важнецкие у тебя дела.

Суслик кивнул и молча взобрался на Почтовика, взявшись за ремни. Остальные голуби – бойцы «Скорого крыла», переговариваясь, вылетели через широкие окна в небо и выстроились там. Когда Почтовик вылетел и присоединился к ним, голуби тронулись в сторону Звездолаписа. Мину больше не боялся головокружительных полётов и высоты!

Ивовая Плеть, яростно маша лапой, наполовину высунулся из окна.

Заходило солнце, скрываясь за темнеющими верхушками Леса Голубых Елей. Розово-пурпурные облака обрамляли закат, полыхавший алым и прорезавшийся желтыми и золотыми полосами.

45

Истории старика Мосса Бороды.

Целый бурлящий водопад обрушился на не ожидавших подвоха хищников, закутав их в туман, а мигом позже их накрыло песчано-каменной лавиной.

Дикую кошку, Фиру Завоевательницу, спасло только то, что она лежала под обваренными и задохнувшимися трупами и не пыталась выбраться. Сначала хищники подняли дикую панику, и в этой суматохе они, роняя оружие, ранили и убивали себя. Несколько зверей были задавлены, другие были обварены, иных завалило песком и камнями, ещё какие задохнулись от пыли. Уцелевшие принялись удирать в сторону Леса, и Фира Чёрная Ночь даже не пыталась их удержать. Она отползла в кусты и накрылась трупом лиса, военачальника Проныры, который стоял рядом с ней в тот момент, когда защитники Звездолаписа опрокинули котёл и мешки с мусором.

Шум и пыль, вздымающаяся в стороны, заставили кошку отползать дальше и дальше. Она со страхом подняла голову, и взвыла от ужаса: ещё один песчаный поток, вызвав несколько крошечных смерчей, опустился на гору трупов и раненных кохоусских солдат, покончив с ними навсегда.

  - Вы поплатитесь за это! Вы поплатитесь, мелкое зверьё. – Она выпрямилась, ковыляя к сбежавшимся из-за остальных стен солдатам – оставшейся части, почти что половине. Кошка заметила, что её задние лапы ошпарены и еле двигаются.

Позади отступающей к Лесу толпы солдат Завоевательницы, опираясь на сломанные копья, тащились уцелевшие военачальники: дикие коты Облопач и Крысобой. За ними следовали помощники Завоевательницы, солдаты Раскогтир и Жирнобрюх. Когда кто-то из них увидел Повелительницу Диких котов, военачальники остановили потрёпанное войско, и их четвёрка бросилась навстречу ей. Военачальники ожидали хорошей трёпки, но Фира Чёрная Ночь точно сошла с ума. Она ошарашено оборачивалась в сторону заваленного подкопа:

  - Как половины солдат не бывало… Лиса облило водичкой, и всё, свалился. Все как повалились, трудно дышать. Смерть, смерть! Несите меня к шатру!..

Дикая кошка, пошатнувшись, упала под лапы диких котов. Крысобой подозвал лисов-носильщиков:

  - Пасть, Крюк, отнести её в шатёр. Видишь, как Повелительницу отделали. О-хо-хо, она-то ранена!

Дикий кот, содрогаясь от ужаса, приподнял пурпурный плащ Повелительницы: её задние лапы были обварены до мяса.

Если старик Мосс Борода, любимец детворы и рассказчик историй, не появлялся в нашем рассказе почти с самого начала, так только из-за его болезни. Старый сурок слегка захворал, но детвора продолжала ходить в его домик у ворот Золотого Замка. Хотя он и перестал мастерить игрушки для малышей, но всё так же рассказывал истории, сидя в окружении маленьких зверят. И летописец Пербеллюс отвел двух мышек, Мышелапку и Горицветку, в старый маленький домик. Старик Борода усадил мышей на плюшевый диван, к остальным малышам, а кролик-летописец уселся на подлокотник диванчика. Они все, вместе с малышами, принялись слушать историю:

  - Морской ветер вой,

Где брег бьёт прибой.

Вьюги сильней никто из зверей,

Не видел колючей и злей. – Старик Борода, сидевший на коврике посредине комнаты, вскочил и принялся размахивать лапами и свистеть, изображая зимний ветер и вьюгу. Серебристые и голубоватые платки, обвёрнутые вокруг его лап, развевались и цепляли малышей за носики.

  - И, летом придя, замёрзли мальцы,

Зимой роковой отдавали концы.

За стенами белыми, дров не набрали,

Бедняжки, трясясь, хрипло стонали. – Мосс Борода и вправду закашлялся, присев на краюшек стола. Он торопливо проглотил лечебную микстуру лекаря Мелиссы, глотнув из горлышка пузырька, и продолжил:

  - Ах, жадный котяра, из лесу крадясь,

Бочком подкатил – и, по городу – хрясь!

Совсем застонали малютки

Под властью котищ жутких.

С другой стороны же, свой выхватив Меч,

Воитель бежал, и котов начал сечь,

И крыс вонючих, хорьков и лисиц.

И Меч вращался – колесом с сотней спиц!

Малютка Марианна, утёрши клинок,

Чихнула и меч уложила в чехлок:

«Как вы надоели, запачкала Меч!

Уж лучше косою вот этот луг сечь.

Идите скорее, страшнецкие рожи,

Не то испугаюсь я, не дай боже».

Малыши зааплодировали, и раздались радостные крики:

  - Ещё, ещё, дедушка! Как интересно про Марианну Воительницу!

  - Это правда всамделишная история? Расскажи ещё!

Внезапно раздался такой грохот, жалобные крики и вопли, что все моментально обернулись к окнам и повскакивали со своих мест. Пербеллюс всплеснул лапами:

  - Не уж то, не успело зайти солнце, как война опять возобновилась? Бежим посмотрим!

Он схватил в охапку мышек, ожидавших Мину с голубями-перевозчиками, и выбежал за дверь. В стенах не наблюдалось никаких разрушений и присутствия врагов, но всё же кролик оттеснил назад старика сурка и детёнышей, и закрыл дверцу домика:

  - Отсидитесь, пока я не выясню, в чём дело.

Мышки, Горицветка и Мышелапка, с трудом высвободились из кроличьих лап. Пока кролик ошарашено вращал головой, Мышелапка заметила процессию звездолаписцев со старейшинами во главе, направляющуюся от ворот Золотого Замка. Вид у всех был заспанный; сусличиха старейшина Екатерина в тревоге шагала, одетая в кружевной спальный наряд и чепчик. Они несли фонари, и вереница звездолаписцев возникала прямо изо тьмы.

Екатерина направилась к Пербеллюсу:

  - Вы тоже слышали эти звуки? Ферокс и Нарна отправились на стены, они разведают, что и как.

Но долго ждать двух крыс не пришлось: они шли обратно, в сопровождении нескольких хомяков и победоносно ревущего барсука. Четверо хомяков несли фонарики: это были вечновесёлые братья Альбар и Копьер, Нежноглазка и Кроткая Лапа. Хомяки распевали весёлую Перводеньскую Летнюю Песню, размахивая пустыми мешками из-под песка. Барсук Зебрус радостно подхватил старейшину Екатерину на лапы:

  - Мы с этими весёлыми братцами одолели не меньше половины хищников, как вам? Завалило весь их подкоп. Хорошо, не стали звать вас. Ну, как вам сюрприз?

Она всплеснула лапами, поправляя смешной ночной чепчик:

  - Ай-ай-ай, как нехорошо! А если бы у вас не получилось, герои?..

Екатерина наклонила голову, пряча улыбку в усах. Зебрус, громогласно хохоча, взял на лапы мышь Аниту, воина-суслика Армату, и взлетел по лестнице на стену. Все звездолаписцы собрались наверху, на северной стене. Несколько сотен ярко горящих фонарей сияли так, что вырвали из мрака нижнюю часть стены. Громкие крики удивления разнеслись по толпе. Ещё бы, огромная куча камней и земли громоздилась на земле, и посреди этой кучи валялось множество хищных зверей – лисы, крысы, дикие коты, хори и ласки… И все они были мертвы.

Громкие крики двух мышек вывели всех из оцепенения:

  - Слышите, летят, летят! Мину прилетел с голубями, они летят из Лесного Дома!

Среброснежка, подтягивая мать за лапу и позванивая украшениями, важно подошла к Марианне со свитой великобелов:

  - Мой народ, Великобелы, белки Леса Голубых Елей, выбрал меня королевой. Теперь у нас совсем другие понятия. Мы решили следовать за тобой. Кто идёт за Марианной Воительницей?

  - Все! Все!

  - Я! Мы-ы-ы!

Все из белок единогласно решили выступить в путь с Марианной. Серебристая белочка, королева Среброснежка, положила лапу на плечо Воительницы:

  - Ты достойная. Теперь я и все Великобелы – твои друзья. Мы идём с тобой, куда захочешь.

Марианна кивнула, разглядывая превосходный Меч Покровительницы:

  - Ладно. Спасибо, Среброснежка. Сначала вы едва не убили меня и моих друзей! – Суни и Незабудка засмеялись, с благодарностью глядя на Марианну. Та отмахнулась, повернувшись к ним: – Ладно уж. Смотрите, какие эти белки хорошие ребята. Среброснежка, мы направляемся к Пляшущей Горе. Там должен быть щит нашей Защитницы, Марианны Покровительницы. Потом мы вернёмся в Звездолапис – знаешь, там война. Мы должны защитить наш родной город.

Белка горячо потрясла лапу суслика:

  - Великобелы, храбрые белки, знают, где гора. Мы будем воевать вместе со звездолаписцами.

  - Тогда хорошо, – Марианна улеглась на мягкую траву у подножия деревьев. Она положила под голову свою походную сумку. – Давайте переночуем тут, а потом двинемся в путь. Смотрите – темнеет.

Все остальные – двое друзей и дружественно настроенные белки – расположились на лужайке. Перекусить решили утром, когда все проснутся. На всякий случай истинная жительница леса, главарь белок Среброснежка, выставила караул и запалила костёр.

Сквозь влажный туман на рассвете пробивались жёлто-медовые рассветные лучи. Из-за линии горизонта степенно поднимался не обжигающий желток солнца. Марианну разбудил запах дыма, сильно щекочущий ноздри.

Она потянулась, и ощупала лапой что-то мягкое – это оказалось толстое одеяло, которым её накрыла Среброснежка. Марианна с благодарностью свернула его и передала белке:

  - Спасибо. Я чудно выспалась. Завтракать будем?

Белка не ответила. Она лишь кивнула в сторону небольшого костерка, где на земле стояло несколько плоских камней. На них была разложена еда: лепёшки, запечённые яблоки, травяной чай в деревянных чашках, варенье. Разномастные белки, расположившись на траве, завтракали, и двое друзей Марианны вместе с ними. Суни протянул Марианне лепёшку, намазанную вареньем:

  - Попробуй. Эти белки неплохо готовят. Я с Незабудкой помогал жарить лепёшки, а тебя мы не стали будить. Здорово тебя вчера потрепали!

Марианна, фыркнув, с жадностью впилась зубами в лепёшку:

  - Меня-то потрепали? Приятного аппетита, воин. – Она поправила Меч, висящий на поясе, и подняла нос к небу: – Светает. Скоро отправимся в путь.

Все позавтракали, и трое друзей – мышка и двое сусликов – помогли белкам собрать посуду и упаковать остатки еды. Марианна завернула лепёшки и спрятала их в свою сумку. Тут же племя великобелов и друзья отправились в путь. Звездолаписцы еле поспевали за Златошкуркой и Среброснежкой, показывающими им самые короткие пути к горе. У друзей даже не оставалось времени, чтобы любоваться рассветом и пением птиц.

И каково же было удивление Марианны, когда они достигли Пляшущей

Горы далеко до полудня. Верхушка горы возвышалась над деревьями в высоту средней сосны. Среброснежка объяснила, пока друзья и её народ обследовали подножие необычной вершины:

  - Она была высокая-высокая, когда мир был молодым. А теперь она низкая – была вулканом, тряслась, половину отломило. Некоторые деревья загораживают – издалека её не всегда видно.

Марианна указала наверх, на тёмное углубление посредине горы:

  - Смотрите, пещера. Надо туда вскарабкаться. Для нас это долго?

  - Не очень, – сощурила глаза Среброснежка, меряя на глаз расстояние. – Скажи-ка мне такую вещь… Ночью Суни рассказал мне историю вашего пути и поисков. У тебя ведь есть карта кролика Прыжискока и стихи из шкатулки?

  - Конечно! – кивнула Марианна, доставая из сумки пергамент с копией путеводных стихов. – Прочесть? – Белка кивнула, непонимающе заглядывая в переплетение букв. Марианна принялась читать всё стихотворение:

  - Хоть не найдёшь и в тех местах,

Где знали – не найдёшь,

Взобравшись круто в небесах,

Заграду всё ж найдёшь.

В лесу густом будет беда,

Таких уж видел не всегда,

Но, может, если повезёт,

В плену герой клинок найдёт.

Хранились вместе Меч и Щит,

Там, где тряслась земля.

Там центр, огонь там вверх летит,

Но не была там Я.

В ком восемь букв из имя моего,

Взобравшись на гору из недр земных,

Услышав крыльев хлоп, узнает он Его.

Поберегитеся вдвоём и копий Их.

Белка покачала головой:

  - Почти всё правда. В лесу и вправду была беда – прежнее наше племя едва не взяло вас в плен. «Таких уж видел не всегда»! А клинок ты нашла – он был у моей матери. Мать, Златошкурка! – Среброснежка подозвала свою мать жестом. Та резво подскочила к ним, совершенно опомнившаяся от вчерашнего:

  - Чего, дочь, королева Среброснежка?

  - Кажется, мать, все из нашего племени помнят, как ты достала Меч. Но расскажи о этом Марианне Воительнице.

Старая белка с радостью принялась в сто-неизвестно-какой-раз пересказывать историю своего подвига:

  - Ну, в общем, когда я была помоложе, взобралась на эту гору и на обратном пути залезла в пещеру. А там внутри обрыв, и на краю скала, а возле лежал Меч. В скале ещё было углубление, и всякие разные символы. Только я ничего не поняла, взяла этот Меч (он был с ножнами и перевязью), и ушла. Щита там не было.

  - Ты в этом уверена, Златошкурка? – взволнованно переспросила Марианна. Белка покачала головой:

  - Конечно, конечно, о воительница. Я обшарила всё-всё, но там был только Меч. Какой чудесный Меч! Почему его оставила там ваша Покровительница, его же могли украсть?

Марианна, вздохнув, уселась на высокий камень у подножия горы. Она вытащила из ножен Меч и положила лапу на прохладный металл. Она с тоской думала о родном городе и об опасности, которая ему грозит, как вдруг взгляд её скользнул на изумрудный талисман, высунувшийся из-за платья. Марианна засунула его обратно, и поднялась, пряча великий Меч в ножны. Суни подбежал к ней, и указал вверх, заслоняя глаза от солнца:

  - Смотри, смотри, Среброснежка и Златошкурка лезут вверх!

Марианна подняла голову. Обе белки, с привязанными к поясу мотками верёвок, карабкались к пещерке. Они прикрывали глаза лапами от солнца, но непреклонно пробирались по острым камням. Белка по имени Прыткопрыжка прыгнула к Марианне:

  - Они залезут наверх, и спустят сюда верёвки. Ты с друзьями вскарабкаешься вверх, и королева со своей матерью помогут обследовать пещеру.

Марианна обернулась в её сторону:

  - Большое спасибо, без вас мы бы не справились. Хорошие друзья.

46

На прицеле.

Звездолаписцы с удивлением глядели на птиц, собравшихся  с ними в Зале Покровительницы. Король Кровоклюв попросил Мину отложить полёт до утра:

  - Сейчас очень темно, солнце зашло. Давайте останемся здесь, голуби ведь тоже спят ночью.

Пятеро птиц взгромоздились на спинки стульев, на которых сидели звездолаписцы. Екатерина VII беседовала с Кровоклювом, сидя на своём резном кресле:

  - Птицы Лесного Дома часто помогали нам в ремонтных работах на высоте, и в других делах. Когда-то под крышей Золотого Замка обитало большое племя почтовых голубей. Они были преданны всем звездолаписцам, и они были истинными звездолаписцами. Почему сейчас ты не отправишь к нам жить своих подчинённых? – Главная Старейшина поёжилась, пряча лапы в широких рукавах ночной рубахи. Повелитель птиц глянул на неё своими большими янтарно-жёлтыми глазами:

  - Хорошая мысль, хорошая. Посмотрим.

Старейшина Ферокс раздал приказы, войдя в Зал:

  - Всем отправиться спать, дикая кошка пока не угрожает. Терновка, выставь на всякий случай охрану у продовольственных запасов. Охрану на стенах усилить.

Звездолаписцы поспешно разошлись, успев познакомиться с голубями и отойти от потрясения неожиданной победы над Кохоусом. Оставшихся удивила Терновка, повариха, подкатившая со своей помощницей сусликом Дернинкой к стражам-хомякам.

  - Вот, не знала, что и сделать. Но попробовала – смотрите, какой чудесный ореховый торт с земляничным кремом. Посмотрите, вот хомячий портрет из жареного миндаля, а сбоку барсучье лицо из черники. – Братья Альбар и Копьер, Нежноглазка, Третий Глаз с Кроткой Лапой, и несколько других хомяков едва не рухнули под огромным серебряным блюдом.

В Зале Покровительницы остались только птицы, Старейшина Екатерина, и старейшина суслик Армата, разговаривающая с Мину. Мышки Мышелапка и Горицветка болтали со старейшиной Екатериной, усевшись на коврик у кресла. Птицы разглядывали Звездолаписскую мозаику. Кровоклюв указал на фигуру Марианны Покровительницы, стоящую с Мечом и Щитом на поле битвы:

  - Марианна Покровительница, Воитель-защитник. Маленькая Марианна тоже такая?

  - Может, она уже и стала такой. Мы её так давно не видели, – отозвалась Главная Старейшина. Мину оторвался от увлекательного разговора о битвах с Арматой:

  - Ха-ха, кажется, Кровоклюв будет согласен нести на спине двух мышек, лишь бы увидеть такого воина.

Голубь устремил на него разгневанный взгляд своих огромных гипнотизирующих глаз, и юный суслик покачнулся, схватившись за древнюю стену. Горицветка и Мышелапка прыснули от смеха:

  - Не шути с огнём, Мину. Ты сам мечтаешь стать великим воителем!

Мышки отвернулись, в страхе закрывая глаза лапами, когда огромный голубь, громогласно хохоча, налетел на них, сверкая глазищами.

Старейшина Екатерина VII покачала головой:

  - Подождите до рассвета. Вам придётся отправиться налегке.

Утром компания – пятеро членов отряда «Скорое крыло» и трое зверей – позавтракали раньше, чем остальные звездолаписцы, и на кухне. Налегке они поднялись на северную стену Звездолаписа – это было направление Лесного Дома. Мину указал лапой на северо-запад:

  - В письме, которое матушка Шиповник прислала в Звездолапис, было сказано – Марианна ушла к Пляшущей Горе. Она там!

Мину сел на Почтовика, с которым уже успел подружиться; золотистый Полюшко нёс Мышелапку, а Князь Верхокрыл согласился везти на спине Горицветку. Голуби взлетели на крепостные зубцы; ветер встрёпывал перья на их спинах, а лучи взошедшего солнца золотили фигуры всадников. Король Кровоклюв взмахнул крыльями, издав резкий крик:

  - Вперё-о-о-од, как говорят бескрылые звери. Зве-е-ездолапи-и-ис!

Птицы соскользнули с каменной опоры, упали вниз, а затем взмыли вверх. Три детёныша вцепились в шеи своих голубей-перевозчиков:

  - А-а-а-а-а! Зве-е-ездолапи-и-ис!

  - Ух! А я думал, уже при-и-ивык!..

Некоторые из старейшин: Зебрус, суслик Армата, Главная Старейшина, летописец и Терновка с воспитанницей провожали взглядом летящих голубей. Старейшина Екатерина от всей души замахала лапой, а за ней и остальные. Мину обернулся, и махнул в ответ одной лапой; мышки же и не смели разжать лапку или обернуться. Терновка, которой понравились малыши, закричала:

  - Летите, летите – постарайтесь не разминуться с Марианной… – дальше продолжать не было смысла – птицы с всадниками-зверятами скрылись в пухлых облаках. Молча звездолаписцы спустились со стены, и под бой часов на башне оправились в Трапезную. Там, догадываясь об отправлении недавних гостей в путь, собирались Звездолапиские звери. Терновка и суслик Дернинка опередили старейшин и обжорливого летописца – долг работников кухни звал их!

У шатра Повелительницы Диких котов собрались военачальники и командиры. Фира уже очнулась, дикий кот Крысобой, военачальник, хотел сообщить об этом офицерам, но она поднялась и оттолкнула его в сторону. Фира Чёрная Ночь, одев боевые доспехи и прихватив лук и плётку, тяжёлой поступью вышла из шатра. Два оставшихся в живых военачальника кинулись к ней.

  - У нас осталось меньше половины солдат, чем было в начале похода, – прорычала дикая кошка, хватая за холку оказавшегося рядом военачальника Облопача. Она тряхнула его и швырнула на землю: – Лис Проныра издох, когда ночью на нас вероломно напали. Жирнобрюх и Раскогтир, возьмите на себя его обязанности. – Помощники Повелительницы Диких котов молча пожали друг другу лапы. Двое остальных военачальников, Крысобой и Облопач, тихо зашипели, с презрением глядя на прежних подчинённых. Следующие слова Фира Чёрная Ночь, казалось, произнесла заискивающим тоном. Она обратилась ко всему войску, пройдя в центр стоянки:

  - Теперь мы должны обратить все свои силы против маленьких негодяев. Не будь я потомком Великого Растерзача Завоевателя, Фирой Чёрной Ночью, если город не будет мой! Мой план таков – рано или поздно у них в крепости закончатся стрелы и оружие, и они будут вынуждены отсиживаться в стенах. У нас же здесь всего полно! Я предлагаю вам начать обстрел крепости камнями и стрелами. Не думаю, что это им понравится. Приступить сейчас же!

Хищники, поднявшись со своих мест, собрали стрелы и отправились вместе с командирами почти под стены Звездолаписа. Некоторые занялись сборкой камней для катапульт.

Стоявшие на карауле на западной стене кроты, смотрящие за кошачьим лагерем, подняли тревогу. Старейшина Буро Землеед поднялся вверх по лестнице, но тут же поспешно устремился  вниз, когда завидел, что солдаты дикой кошки готовят боевые снаряды. Он разгадал замысел Фиры Завоевательницы. Старый мудрый крот схватил в охапку молодых кротят, дежурных на стене:

  - Над воротами, на этой стене особенно опасно. Я попрошу Ферокса и Нарну подежурить здесь! – он скатился по лестнице, и отпустил их: – Предупредите всех, кого сможете. Надо оповестить всех об опасности!

Перед лапами старейшин Екатерины и старейшины мыши Аниты вонзилась стрела, когда они лапа об лапу шли по тропинке. Мышь затряслась от ужаса. Главная Старейшина подняла стрелу:

  - Вражеская вещичка!

В тот же миг Землеед, размахивая лапами, кинулся к ним через сад. А целая туча стрел, камней и горящих снарядов взвилась в воздух перед стенами.

Марианна оглядывалась, стоя на площадке у входа в пещеру. Какая приятная высота – конечно, гораздо выше Звездолаписких стен, но приятно овевает ветерком и видны верхушки деревьев. Марианна, огляделась, широко раскинул лапы:

  - Смотрите, смотрите, какая головокружительная высота! Выше великих стен Звездолаписа – высоко-высоко!

Суни со страхом оглядывал камни и ставших крохотными белок внизу, чуть уменьшившиеся деревья вокруг; дрожащая Незабудка прижалась к Марианне. Златошкурка ухватила Воительницу за лапу:

  - Идёмте. Королева Среброснежка, дочь, тоже хочет осмотреть пещеру.

Суслики, мышь и белки вошли в пещеру, округлая арка которой нависала над входом. Все, кто не был тут до этого, но и даже Златошкурка, удивлённо ахнули – внутри пещера была широкой, и охватывала где-то четверть горы. Это был бывший вулкан. Ближе к концу зала виднелась глубокая расселина – вглубь горы шла трещина, по краям которой шли уступы. Самый большой, толстый и похожий на колонну уступ упирался в потолок пещеры. Пока все осматривали стены пещеры, Незабудка подошла к расселине и заглянула вглубь. Мышка тихо ахнула, и покачнулась – Марианна и Суни только успели её подхватить. Марианна хотела спросить, что так испугало её, но мышка, заметив движение её губ, прикрыла лапами рот Марианны. Она всем видом говорила, что нужно сохранять тишину.

Среброснежка, припав к земле, проскакала к краю уступа и тут же вернулась к  друзьям.

  - Там, в глубине, на выросте скалы огромное гнездо. Большой орёл спит внутри. Пока не проснулся, надо сматываться.

Марианна опустила лапу на плечо белки, вынимая из ножен меч:

  - Спускайтесь вниз, Среброснежка, и помогите моим друзьям. Внизу, вместе с великобелами, вам будет легче защищаться. Я посмотрю за орлом – если что, задержу.

Старая белка Златошкурка дёрнула Марианну за рукав:

  - Поздно, воин. Смотрите!

Все они обернулись лицом к расселине. Взмах крыльев заставил зверей затрепетать – перед ними появился гигантский орёл, невесть как затесавшийся в чащу Леса Голубых Елей. Это была могучая горная птица. Он загрохотал, повергая в ужас Незабудку; мышка затрепетала и прижалась к своим друзьям-сусликам.

  - Опять бескрылые земляне! В прошлый раз они унесли мой меч, теперь я убью их! Я король Острый Клюв!

Бывшая королева великобелов не растерялась, она обернулась к Марианне:

  - Вижу, у тебя и твоего друга есть оружие. Отвлеките орла Остроклюва, а я с дочерью спущу мышь вниз. Мы оповестим остальных!

Златошкурка и Среброснежка схватили кричащую Незабудку за лапы, и бегом кинулись к выходу. Марианна подняла Меч, Суни тоже выхватил свой короткий клинок, и они принялись окружать севшую на камни птицу. Орёл вновь взмыл в воздух, кружась над двумя воинами:

  - Земляне умрут! Умрут! Я король Острый Клюв!

Марианна вскинула меч и полоснула птицу по крылу, когда та снизилась. Орёл взмахнул другим крылом и сбил обоих друзей с лап. Суни откатился на середину зала, а Марианна оказалась у самого высокого выступа – колонны.

Она уткнулась лицом в камень; изумрудный медальон лиса вывалился из-за платья и попал ей на глаза. Марианна подняла голову. Это был тот самый камень в пещере, о котором ей говорила Златошкурка – на поверхности колонны были нанесены древние письмена!

«То, что было похищено, вернётся к истокам». – Гласила крупная надпись на камне. Марианна что-то припомнила. Вставить куда-то блестящий круг, вызвать пляску горы… Её раздумья прервал вопль Суни – орёл схватил его когтями и поднял в воздух.

  - Мара, помоги! Он хочет сбросить меня в расселину!..

Марианна, сорвав в шеи медальон, вставила его в каменное отверстие посреди колонны. Края этой небольшой ямки, странно, тоже были заключены в золотой ободок. Марианна встряхнула головой, пытаясь не думать о загадке, и, подобрав Меч, бросилась к Суни. Она ухватила друга за задние лапы и потащила вниз, в то время как громадная птица тянула суслика к себе. Марианна отчаянно взмахнула своим оружьем, и рубанула. Отрубленная птичья лапа тяжело упала на землю, орёл заскрежетал и уронил Суни. Марианна так много сил потратила на этот удар, что опустила лапы и прислонилась к каменному выступу.

Внезапно всё вокруг так затряслось и зашаталось, что Марианна и Суни схватились за лапы и бросились прочь. Марианна спрятала меч в ножны. Орёл, крича от боли, хотел броситься на друзей, но увидел свою отрезанную лапу. Скрученная орлиная лапа, кровоточа, прокатилась по краю уступа и скатилась в расселину. Бушующий Остроклюв бросился в тёмную бездну.

Марианна, отпустив лапу друга, кинулась к краю уступа:

  - Смотри, какой валун! Его легко катить. Давай, пока всё тут не обрушилось, скатим его вниз, и обрушим камни на орла.

Они налегли, и, из последних сил толкая валун, сбросили его в бездну. За этим большим камнем повалилась шлейфом целая лавина. Всё вокруг тряслось и гудело; вокруг друзей подали целые глыбы. Каменный пол надломился и разделился на несколько громадных глыб, которые ездили и сталкивались.

Марианна бросилась к тому месту, где недавно стояла каменная колонна-уступ, в которой она оставила изумрудный талисман. Она принялась разгребать камни, завидев что-то знакомое – это был щит!

Она схватила щит, обтянутый кожей и оббитый металлом, и бросилась к Суни. Тот вопил:

  - Марианна! Сейчас завалит выход!

Они бросились к выходу из пещеры, на свет, и тотчас же выход запечатала огромная каменная глыба и целая лавина обломков горы. Друзья, схватившись за лапы, покатились по каменному склону горы, больно сбивая бока, лапы и спину. Марианна всё ж успела положить меч в ножны и привязать к поясу щит Марианны Покровительницы.

Белки, которые сначала отскочили от бушующей горы, бросились к её подножию, чтобы поймать «летящих» сусликов.

47

Проникновение.

Голуби, выстроившись клином, выскочили из облаков и бросились на шум. Гора тряслась, как бешеная, камни сыпались, загородив большое пространство. Вокруг сновали белки, но они, кажется, не замечали снижавшихся птиц.

  - Весенняя Снежинка, отправляйся со мной, дочь. Те, кто с пассажирами, дого-о-оните! – Кровоклюв, лихо взмахнул крыльями, поймал встречный поток и спланировал вниз. Молодая Весенняя Снежинка, дочь короля голубей, замахала крыльями. Она последовала за отцом.

Огромный чёрно-белый голубь подлетел к склону горы. Тут он увидел, чем были заняты белки – они бежали навстречу катящимся по склону сусликам. Кровоклюв покачал головой, взъерошив клювом перья на шее:

  - Бескрылые могут разбиться.

Он ринулся вниз, и схватил сусликов-друзей за одежду:

  - Ты, бескрылый, возьми свою верёвку и дай мне. Держитесь за один конец, а я стащу вас вниз.

Суни, сжимавший верёвку, по которой они спускались вниз, ухватился за лапу гигантской птицы:

  - Да мы сейчас разобьёмся! Смотри, как всё трясётся! Марианна, хватайся за другую лапу!

Но Воительницу уже снесло каменным потоком ниже, и королю Кровоклюву пришлось развернуться. Уворачиваясь от летящих камней, он двинулся вниз по склону, но его дочь опередила его. Весенняя Снежинка подлетела вниз, и Марианна, проносясь мимо, шлёпнулась на голубиную спину. Молодая птица тряхнула головой, подлетая к родителю:

  - Ну и тяжелы же эти бескрылые!

Воительница распласталась на спине голубя-перевозчика, переводя дух и потирая ушибленные лапы. Суни успел за эти мгновения взобраться на чёрную спину короля голубей, и сидел, крепко держась за перья. В следующий миг оба голубя присели на землю – остальные трое членов «Скорого Крыла» уже приземлились среди бушующих белок. Мину объяснял великобелам ситуацию, заслоняя собой мышек. Златошкурка и Среброснежка с недоверием пристально разглядывали пришельцев.

Среброснежка, размахивая лапами, кинулась к двум царственным особам, с которых скатились уставшие и испуганные друзья:

  - Птицы! Видела я, как вы нападали на Суни и Марианну! Их едва не завалило камнями, и вы!..

Марианна и Суни поднялись, не без помощи негодующей Среброснежки и её матери. Марианна опёрлась о меч и вновь обретённый щит Покровительницы:

  - Эти голуби – они невиновны. Например, двое этих помогли нам избежать участи быть погребёнными под завалом. Тем более, мы могли разбиться.

Королева белок, с сомнением глядя на голубей, покачала головой:

  - Крупные птицы, опасные. Как орёл?

  - Его завалило камнями, – ответила Воительница. Она увидела, как к ним спешат ещё один суслик и две мыши: – Здравствуйте, друзья! Откуда вы?

Суни бросился к суслику, тот к нему, мыши восторженно завизжали. Суни представил Марианне и остальным Мину и мышей, а потом и всех голубей. Белки специально привели Незабудку, которая отсиживалась неподалёку у горы.

  - Мара, как хорошо, это наши друзья из Лесного Дома. Вместе с ними мы встанем на защиту Звездолаписа! – Суни и Мину так и сияли от счастья. Теперь все были знакомы, и король Кровоклюв с Князем Верхокрылом гордились своим знакомством с королевами белок. Решили, что звери отправятся к Звездолапису пешком, а голуби последуют по воздуху, высоко в облаках. Лететь низко было опасно.

Марианна, глядя, как Мину зачарованно разглядывает Меч Воительницы, снятый с её ремня, взялась за рукоять оружия. Она подняла его над головой и зашагала в нужную сторону, которую успела запомнить:

  - Да, мы встанем на защиту Звездолаписа – вместе. Но сейчас нам надо хорошенько подумать, как это сделать. Уверена, Старейшина Екатерина и остальные не просто так ждут нашего возвращения. Мы ещё не знаем нашего врага – а он, не сомневаюсь, силён.

Небольшое войско, с беличьим ополчением в составе, отправилось в путь сейчас же, следуя за новой Воительницей Звездолаписа.

Повелительница Диких котов в это время отсиживалась в безопасном отдалении от стен, у края луга. В её усталом напряжённом мозгу созревал новый план. Наконец она, мотнув головой, спрыгнула со своего камня и разлеглась на прогретой солнцем земле. Дикая кошка пробороздила землю когтями. Она с усмешкой посмотрела в ту сторону, где копошились четверо котов-военачальников. Они, во главе больших отрядов, окружили с нескольких сторон крепость и посылали вверх боевые снаряды. Затем Фира Чёрная Ночь потянулась за луком, властный окрик опередил когтистую лапу:

  - Облопач, Жирнобрюх, обстреливайте их со стороны западной, северной и восточной стен. Крысобой и Раскогтир, следуйте за мной с отрядом хорьков и ласок. Возьмите также крыс-бойцов, они нам понадобятся.

Пока двое из военачальников, новый командир хорьков Прыщенос, и командир-ласка Грязноух собирали солдат, дикая кошка скрылась в высокой траве и заскользила к юго-западной стороне крепости. Завернув за угол каменной стены, она выпустила стрелу. Военачальник Крысобой указал лапой, куда вонзилась стрела:

  - Она ждёт нас за этим углом, туда. Тихо, братва – вы, голодранцы, только и ждёте, что подвести начальство.

Хищники припали к земле и поползли по траве на брюхе, пока не достигли стены. Тогда хорьки, ласки и крысы вскочили и скрылись среди густого кустарника. Когда они наконец кое-как замаскировались, из-за ствола дерева выскользнула Повелительница:

  - Болваны, взяли оружие? Я заметила, на этой стене нет караульных. Да они настоящие дуралеи! Прыщенос, принеси пять уцелевших лестниц.

Командир хорьков и ещё четверо, Шныррс, Скэвинг, Патч и Фитч, проскользнув через лес к лугу, быстро принесли снаряжение. Пять лестниц, не сгоревших при неудачной атаке, были сделаны из стволов крепких молодых деревьев.

Время было ближе к вечеру, когда пять длиннющих, раскачивающихся лестниц опустились на зубцы южной стены.

Отряды лесных и полевых мышей, и отряд хомяков, были заняты тем, что носились внутри стен и вокруг замка, уворачиваясь от стрел и камней и туша горящие снаряды. Мирное население, дрожа, пряталось в Золотом Замке, а бойцы тушили небольшие пожары и костры. Кохоусцы пускали огненные снаряды и горящие стрелы.

Барсук Зебрус приказал часовым убраться со стен, но тщетно – напуганные внезапной атакой кроты оставались наверху, прижавшись к деревянной платформе. Барсук, задыхаясь, положил большую толстую лапу на плечо крысы-бойца:

  - Ферокс, воин, на стене остались неповоротливые кроты. Надо быстро эвакуировать их оттуда, пока их не убило камнями и стрелами.

Ферокс кивнул, и он, барсук и крыса Нарна как стрелы взлетели на лестницу. Мощными лапами они подхватили дрожащих землекопов, и бросили тех на лестницу:

  - Пли, кроты!

Старейшина Землеед, уворачиваясь от летящих смертоносных снарядом, катился по земле. Старик крот ворочал головой, оценивая разрушения. Тут, слетев с последней ступеньки лестницы, на него налетело несколько молодых кротов. До Буро Землееда донеслись крики трёх воинов, и он, толкая впереди себя кротят, скрылся вместе с ними под лестницей.

  - Бурр, все в замке, а все кроты – в Подземелье.

С подпалённой шерстью и слезящимися глазами суслики, мыши, хомяки, барсук и крысы боролись с огнём, который враги слали в город.

Пербеллюс, припав к оконному стеклу, мелко строчил в Звездолапиской Летописи. Это было одно из великих сражений.

Новые и старые друзья Марианны едва поспевали за ней: даже самые быстролапые и бойкие белки начали приотставать. Ореховый Прут поднапрягся и нагнал королев, Среброснежку и её мать Златошкурку:

  - Давайте остановимся, мой друг Рыжий Крокус уже сбил себе лапы, да и остальные не в форме.

Подруга старой королевы Златошкурки, Прыткопрыжка, заныла:

  - Остановись, сестрёнка Среброснежка, чего так несёмся. Марианна Воительница чересчур торопится! Ты же знаешь, мы придём туда не раньше, чем через день.

Среброснежка споткнулась, поднялась и пробурчала:

  - Конечно, не плохо бы и остановиться. Но Марианна, она наш друг…

Суни и сам видел, что его подруга Марианна уже выдыхается. Да и все это видели. Он, Мину и три мышки загородили Марианне путь.

  - Остановись, воительница. Не сомневаюсь, Марианна Покровительница слушала своих друзей, – вымолвил молодой суслик Мину. Суни зажал её лапу, сжимавшую рукоять легендарного Меча:

  - Послушай, мы знаем, этот Меч по праву принадлежит тебе. Ты так спешишь помочь своим друзьям из Звездолаписа, что забываешь о нас. Марианна, – Суни говорил добрым и мягким голосом, – мы все твои друзья.

Она, с благодарностью сжимая лапу друга, на полном ходу остановилась и обратилась ко всем:

  - Ты – Суни, Мину, мыши: Незабудка, Мышелапка и Горицветка, беличье ополчение и даже птицы! Мы все друзья, и я предлагаю всем нам остановиться и передохнуть. Мы все так спешили, что прошли очень большое расстояние. Давайте остановимся и немного перекусим.

Радостные крики лесных и полевых зверей, а также птиц огласили Лес Голубых Елей. Рядом была достаточно большая поляна, и все расположились на ней. Белки-повара положили в центре несколько плоских камней, зажгли огонь и выпекли лепёшки. Мыши – двое полёвок Горицветка и Мышелапка, и лесная мышь Незабудка собрали земляники и съедобных листьев. Марианна помогла сделать бутерброды со свежим салатом, нарезала огурцы и сыр. Суни и Мину разлили по ореховым чашкам ежевичное вино и речную воду, которая была в большом бутыле у белок.

Во время небольшого пиршества Среброснежка склонилась к уставшей, но бодро жующей Марианне:

  - Воительница, придётся нам пройти мимо Лесного Дома. Да, старая добрая матушка Шиповник и остальные помогали и нам, но мы в то время были так дики, что иногда совершали на них набеги. – Сидевшая рядом старая белка Златошкурка поперхнулась, залив себе ежевичным вином лоснящуюся шерсть. – Да, не зайдём в старый добрый Лесной Дом, хоть голуби и протестуют. Мы слишком торопимся. Меня-то что беспокоит – как подойдём к Звездолапису, я вышлю вперёд разведчиков – надо разузнать, где точно расположен вражеский лагерь. Ну, а дальше посмотрим, что там и как.

Марианна, прислонившись к дереву, уже не слушала её. Сытая и усталая, она, засыпая, остановила взгляд на украшенных ножнах и сверкающем сапфире на рукоятке Меча.

Хотя ещё не наступил вечер, никто не стал будить уснувшую предводительницу. Она уснула, уронив голову на плечо Суни. Тот и не смел шелохнуться, взволнованно и тихо вдыхая свежий лесной воздух, сдобренный хвоей. Молодой суслик опёрся о ствол высокой рябины и тоже решил прикорнуть. Гомон белок и остальных зверей, резкий свист и курлыканье голубей постепенно слились в необычный, причудливый гул, и глаза суслика начали медленно слипаться, а потом захлопнулись. И он тоже заснул.

Никто не помешал Фире Чёрной Ночи и половине оставшихся её солдатов взобраться на южную стену Звездолаписа. Дикая кошка приказала оставить лестницы как есть, не сбрасывать их вниз и не поджигать. Она отцепила от изумрудных застёжек свой пурпурный плащ и смотала его, перевязав тонким золотым пояском. Чёрная кошка не хотела себя выделять на вражеской территории, поэтому выдернула из шлема пушистое шикарное перо и сняла королевские доспехи. Она опустила своё боевое облачение перед Крысобоем:

  - Держи. Когда мы изнутри распахнём ворота и впустим внутрь остальных, отдашь мне. Пока можешь одеть на себя, мне отдай свои доспехи!

Дикий кот почти что выскочил из своих доспехов, сбросил их на платформу стены и снял шлем. Он с благоговением облачился в боевые доспехи Повелительницы, надел на голову шлем и вставил перо. Он откинул забрало и отметил, как на него с завистью смотрят солдаты и трое оставшихся военачальников. Тем временем Повелительница Диких котов надела Крысобоевы латаные доспехи. Да-да, в голове её зрел ещё один зловещий и коварный план! Пока внимание испуганных звездолаписцев будет переключено на Крысобоя, она всё наладит…

Испуганный вскрик горностая Кляпса, офицера, застал всех врасплох:

  - О-го-го, хозяйка, смотрите, там внизу, отряд мышей и других всяких…

Зашипев, Фира Чёрная Ночь схватила свою плётку и изогнутый восточный меч:

  - Всем припасть к земле и быть тихо, ждать моих приказаний. Сталезуб, привести ко мне Сиама!

Офицер кошачьей армии затрепетал, как и все остальные хищники. Сиам и его воины, четвёрка Смерти! Этот странный кот, Сиам, служил ещё старому владыке Ритасу, но в роковой битве переметнулся на сторону Фиры Чёрной Ночи. Дикая кошка не так уж и часто прибегала к помощи этого опытного воина; первый и последний раз был в битве с отцом.

Дрожа, дикий кот Сталезуб приблизился к Сиаму, но тот уже понял, что требуется его помощь. Наверное, с помощью волшебства он исчез и появился возле Повелительницы Диких котов. Та даже отпрянула. Этот сильный сиамский кот был из Восточных Стран, откуда был и боевой трофей – её сабля, бывшее оружие Ритаса Завоевателя. Важный голубоглазый кот был в высоких кожаных сапогах, имел на голове зелёную чалму, украшенную изумрудами; вокруг бёдер был повязан пояс из змеиной кожи с золотой пряжкой.

Наконец Фира Чёрная Ночь пришла в себя, властным голосом отозвала солдат и что-то прошептала ему на ухо. Потом она достаточно громко произнесла:

  - Развлечёшь защитников города. Но пока останешься тут, на стене, вместе со своими воинами.

И дикая кошка отошла в сторону, принявшись раздавать приказы своим солдатам. Она решила заняться отрядом грызунов, занятым тушением пламени. Потом, когда с ними будет покончено, она подкрадётся к Золотому Замку и захватит всех звездолаписцев!

Сиам вернулся к своим трём воинам, сынам Востока. И он, и они прекрасно знали, что делают Повелительнице Диких котов любезную услугу. Сиам был повелителем сам себе, и своим воинам. Он просто следовал за захватчиками, деля вместе с ними добычу.

48

Реальная угроза.

Громкие крики белок разбудили Марианну; испуганные Великобелы носились по всей поляне, сотрясая своды вековых деревьев и тонких деревцев-подростков. Воительница вскочила, и огромный Меч в ножнах подскочил и ударил её по лапе. Она прикрепила Щит к ремню перевязи и поспешила к королеве Среброснежке:

  - Что случилось, друг? Вижу, тут самая настоящая паника.

Среброснежка развела лапами, одновременно пытаясь успокоить своих подчинённых:

  - Да вот, пропали Ореховый Прут, Рыжий Крокус и Древохатка. Наверное, отправились на разведку.

Трусливая Прыткопрыжка уцепилась за Марианну:

  - Рядом Пещера Лиса. Он убил их, убил всех троих!

Златошкурка подскочила и строго отхлестала подругу по щекам:

  - Лис давно мёртв, сама Марианна нам рассказывала! Суни и она убили жестокого лиса, его нет!

  - Привиде-е-ение! Приведение лиса, оно убило Древохатку, Прута и Крокуса! А мы? – запаниковала Молниноска, хорошенькая рыжая белочка и дочь Прыткопрыжки. Тут к ним подбежали радостные Суни и Мину, а также мыши:

  - Марианна, Среброснежка, вы не поверите, белки вернулись, и вместе с ними ещё одна! Идите сюда, идите!

  - Они идут! Ур-ра!

Марианна вместе со всеми побежала навстречу гордо шествующим пропавшим белкам. Впереди шла незнакомая белка, её появлению обрадовались все остальные. Среброснежка кинулась к ней, размахивая лапами, и дружески обняла:

  - О, дорогой Кленолист! Ты вернулся. – Она обернулась к Марианне, сияя от счастья: – Это мой друг Кленолист. Этой весной он отправился в северные края Леса Голубых Елей, чтобы проведать тамошние племена великобелов. Он вернулся, Кленолист, дорогой!

Кленолист обнял Среброснежку, потом пожал лапы многим белкам, и обратился к Марианне:

  - Ты суслик-воитель. Я слышал о тебе от Древохатки, Орехового Прута и Рыжего Крокуса. Вот так герой! Да, порядки у великобелов изменились, но это к лучшему. Мы загородили Пещеру Лиса валуном, чтобы никто из зверей не отравился его ядами. Какой ужасный, гнилой труп! – его и трёх других белок передёрнуло, когда они вспомнили о том, что увидели в большом камне. Но Кленолист встряхнул головой:

  - Возьми лекарскую книгу, я её взял у лиса. Может, пригодится.

Марианна покачала головой, но всё же приняла старую книгу в свои лапы. Она покачала головой:

  - Суни, на что она мне? Лис Ойгне Волкобоец был злой, и его вещи, наверное, злые.

  - Забудь! Засунь её в сумку. – И Суни подтолкнул Марианну в бок: – Смотри, кажется, этот Кленолист нравится нашей Среброснежке. И она ему. Неудивительно, они красивые молодые белки.

  - И мы тоже, красивые молодые суслики. Впрочем, не твоё дело, юный Суни, – встрял суслик Мину, подойдя к друзьям. Он с тревогой обратил взгляд на Марианну:

  - Надо отправляться в путь, опять. Резво же ты скакала до этого!

Марианна смутилась:

  - И сейчас поскачу, Мину! Предупредите всех – мы отправляемся в путь. Пусть белки соберут пожитки.

  - Уже готово! – Незабудка, с заплечным мешком, вела за собой двух других мышек. – Мы уже всё собрали, белки готовы.

Королева белок и её родительница выстроили своих подчинённых, и встали вместе со звездолаписцами и жителями Лесного Дома в голове колонны. Птицы по знаку Суни и Мину взмыли в воздух:

  - Отряд «Скорое Крыло»! Пти-и-и-иу-у-уррр!

Когда по мнению Среброснежки и Златошкурки они находились где-то около Лесного Дома, Марианна замахала лапами:

  - Стойте, стойте, Почтовик и остальные, голуби, остановитесь!

Мину резко развернулся к Марианне, так, что чуть не свернул шею:

  - Что? Зачем ты остановила птиц?

Громадный чёрно-белый голубь король Кровоклюв как молния ринулся к земле, и приземлился прямо на плечо сильного Кленолиста. Белка поморщилась, когда красноватые когти птицы впились в её плечо. Королева Среброснежка было заверещала, но Кленолист и Марианна перебили её:

  - Среброснежка, перестань. Мне совсем не больно.

  - Птицы помогут нам, не мешайте. У меня идея!

Вслед за своим королём приземлились четверо остальных голубей, а в это время колонна продолжала шагать. Князь Верхокрыл усмехнулся, семеня по земле рядом с Суни и Мину:

  - Может, и меня подвезёте. Конечно, не гоже говорить так особе голубых кровей, но если вы не подвезёте, пожалуюсь. Вы-ы-ы-ыдре Ивовой Пле-е-ети!

Суни и Мину со смехом взялись за лапы, и Князь взлетел на эту арку, хлопая крыльями. Суслики почти закричали от боли, когда шкурой почувствовали острые голубиные когти!

Почтовик, Полюшко и Весенняя Снежинка летели рядом с Марианной. Та коснулась крыла Короля:

  - Извините, ваше высочество. У меня небольшая просьба. Лучше вы выполните её, чем будете сидеть на плече бедного Кленолиста, а?

Король голубей Лесного Дома залился оглушительным смехом:

  - Ох-хо-хо! Ладно, ладно. Хо-хо-хо! Хо-хо-хо-хо-хо-хо!

Марианна подозвала к себе Суни, Мину и мышей, и они быстро посовещались с королём и остальными птицами. Через пару минут все так же продолжали шагать, а в небо поднялось пять птиц с наездниками: то были голуби «Скорого Крыла», суслики Марианна, Мину, Суни, и мыши-сёстры Горицветка и Мышелапка. Они, крича, свешивались со спин голубей и махали лапами, а снизу им махали другие звери. Незабудка объясняла хорошенькой Молниноске:

  - Видишь ли, вместо кого-либо могли и меня взять, да я высоты боюсь. Я даже на Звездолапиские стены забираюсь, подрагивая. Иногда прямо пот холодный прошибает!

Марианна, крепко сжимая одной лапой рукоятку Меча, другой – шею Весенней Снежинки, придерживала подбородком щит. Бок о бок с юной голубихой летели Почтовик и Полюшко, телохранитель короля.

Сперва Марианна и две мышки не могли поднять головы; они вцепились в перья голубей и уткнулись в их шеи лицом. Они думали, как повезло Суни и Мину – те-то были бывалые, им летать на голубях не впервой! Но потом они, задыхаясь, отодвигали от носа перья и поднимали головы. Свежий предвечерний ветер обвевал сусликов и мышей, прижавшихся к стремительно летящим птицам. Розовеющие лучи солнца раскрашивали перья голубей в жёлтый, оранжевый и алый цвета. Наконец Марианна почти встала на спине Весенней Снежинки, подставляя себя освежающим потокам ароматного ветра:

  - Ура-а-а-а! Вперё-о-о-од!

Двое мышей с недоумением повернули головы в её сторону, только лишь голуби полностью понимали, какая это радость – лететь.

Пербеллюс, прижавшись к окну, вдруг пронзительно заверещал:

  - О-ох, клянусь своим брательником, смотрите – там крадётся целый отряд хищников!

Старейшина Екатерина, заламывая лапы, в беспокойстве кинулась к окну:

  - Где? Хищники в городе! Как они проникли? Ворота в Замок запёрты?

Старейшина Зебрус, старый сильный барсук, зарычал, двинувшись к двери:

  - Во-первых, проникнуть через ворота они не могли. Заперты. Приставили лестницы, и вскарабкались – мы же не выставили часовых. А во-вторых, здесь вы почти в безопасности – да-да, ворота Замка заперты, и это хорошие ворота. Я сам разберусь с этими мерзавцами!

Никто не мог остановить разъярённого барсука, он распахнул окно и полез по стене вниз. Ферокс и Нарна, переглянувшись, бросились вслед разгневанному зверю.

  - Зебрусом овладел праведный гнев, и ничто его теперь не остановит! Он перебьёт всех этих «несчастных» хорьков, диких котов и ласок. Зве-е-ездолапи-и-ис! И я тоже это сделаю!

Крысы, цепляясь за кирпичи, спустились ниже и попросту спрыгнули на землю. Выставив копья, они бегом кинулись за ревущим барсуком.

Фира Чёрная Ночь уже кралась со своими солдатами к отряду мышей и хомяков, тушивших пламя и отстреливавшихся от кохоусцев снаружи. Где-то две-три сотни хищников, не больше, припав, ползли по стене и прятались под одной из лестниц. Тут Повелительница Диких Котов потянулась за луком:

  - Ш-ш-ш, трое опытных воинов бегут прямо наперерез. Они заметили нас, не по что эти болваны. Урш-ш-ш, это барсук и крысы-воины! Это не те крысы-лентяи, мои солдаты. Окружите их, не давайте делать в наших рядах огромные бреши. Вперёд!

Всё же много повидавшие солдаты видели, что и Повелительница боится этих зверей-воителей. Но скоро обещанные Повелительницей богатства, и обещания сытной жизни пересилили страх. К тому же врагов было всего трое, да плохо вооружённые мыши и хомяки, с затуманенными и задымлёнными глазами! Отряд, борющийся с пламенем, был в замешательстве. Лесные мыши, полёвки и хомяки вращали головами, не успевая бросаться в те стороны, куда вонзались огненные стрелы и падали снаряды. Наконец командиры отряда, знаменитые Альбар и Копьер, а также Третий Глаз, приняли верное решение. Они решили присоединиться к трём воителям, выбежавшим из Замка.

  - Не зря они вышли из укрепления. Эти воины носом чувствуют битву и всяких негодяев!

  - Будь беде, чую, братишка Копьер. Да-да, думаю, рядом негодяи с этой дикой кошкой.

  - Вперё-о-о-од, братья! Наконец мы отведаем хорошей битвы, не будь мы хомяками!

Мыши и хомяки, крича и свища, и размахивая оружием, бросились туда, куда стремглав бежали могучие воины. К этому времени барсук и две крысы уже взбежали на лестницу, и, издавая боевые кличи, врезались в гущу врагов.

  - Горноцвет Праполоса! Мордополо-о-ос! Зебрус! – мощный барсук поднял булаву, и размахнулся – головы двух крыс-разбойников разнесло напрочь, и насмерть ранило одного хорька.

  - Пещеры! На-а-арна! – северная крыса, сражающаяся под знамёнами Звездолаписа, лихо рубила своих прежних однополчан – кохоусцев. Она сражалась бок о бок с Фероксом, чей боевой дух затосковал. Он был с упоением погружён в битву, он лихо рубил мечом и кричал во всё горло:

  - Зве-е-ездола-а-апис! Зве-е-ездола-а-апис! Смерть врагам!

Мыши и хомяки бросились на яростно дерущихся врагов, ожидавших тёпленький преёмчик. Опытные звездолаписские воины не стали им мешать – пусть юнцы поучатся. Двое крыс и барсук лишь пристально наблюдали за молодёжью, чтобы никто из молодых не пострадал.

Под прикрытием своих воинов одетая в чужую броню Фира проскользнула на другую лестницу и направилась к воротам. Она даже не обернулась на битву, кипевшую на стене. Этих её солдаты скоро перебьют, а остальные защитники навряд ли решаться выйти из крепкого Замка. Смущало дикую кошку лишь то, что внутри Замка полно припасов, еды и воды. Но всё равно, им долго не продержаться.

Сейчас дикую кошку беспокоило не это. Её голова просто кипела от мыслей и новых идей.

Марианна просто дивилась тому, как быстро они преодолели немалое расстояние. Она самой первой заметила верхушку Замка, флюгер и белокаменные стены.

  - Туда! Приземлитесь на западную стену, пожалуйста.

Подлетев ближе, все забеспокоились. Весь луг перед воротами был заполнен хищниками, посылавшими в крепость стрелы, камни и огненные снаряды.

  - Приземлиться с востока, там их нет! – Король Кровоклюв резко развернулся, едва не сбросив с себя разлёгшегося Мину. Мыши пронзительно завизжали:

  - Осторожно! Смотрите, смотрите, на южной стене бой. Хищники внутри города, осторожно!

Король голубей, облетая своих птиц-подчинённых, раздавал им и зверям советы и приказания. Голуби, подлетев с безопасной стороны, приземлились на одну из башенок стены и тут же взлетели. Пятеро зверей тут же спрыгнули вниз, с оружием и желанием защищать свой город. Они бегом ринулись к той части стены, где кипела битва. Суни и Мину отчаянно замахали лапами:

  - Летите выше, чтоб не подстрелили вас. «Скорое Крыло»! Ждите сигнала!

Все бросились за Марианной, догнать которую никто не мог. Она мчалась, размахивая великим Мечом Марианны:

  - Зве-е-е-ездола-а-апис! В бой, Марианна Покровительница, помоги мне!

49

Первый бой Воительницы.

Пербеллюс едва не грохнулся в обморок, высовываясь из окна:

  - Ой-ой-ой, Старейшина Екатерина, клянусь ушами, там такое творится! Отряд Альбара, Копьера и остальных вступил в бой. Они не выдержат, боже мой!

Старейшина Екатерина и старейшина суслик Армата приняли командование на себя:

  - Всем воинам, быстрее, спуститесь этажом ниже и вылезайте из окон. Окружите их и прижмите к стене, этих хищников!

  - Да, Армата, открывать ворота Замка опасно. Воинам лучше вылезти из окон. Когда они все окажутся снаружи, на счёт три – закрыть окна!

Все защитники крепости ринулись на первый этаж, прежде они собрались в Зале Старейшин. Тут же отряды мышей, хомяков, белок, выдр и сусликов подбежали к окнам и выстроились шеренгами. Они по очереди вылезали из окон, и, цепляясь, лезли вниз. Несколько отрядов звездолаписсцев полукругом окружили изнутри южную стену. Выдра Рыбоед, белка Бруна и Армата возглавляли Звездолапиское войско, подбадривая мирных зверей боевыми выкриками. Бруна вела за собой отряд из немногочисленных жителей-белок, и дико размахивала крепким ивовым луком:

  - И-и-ийого-го! В бой, в бой, мы ещё им не проигрывали. Так не проиграем же и в последний раз!

Все прекрасно понимали, что теперь всё будет иначе. Раньше их защищали толстые каменные стены, а теперь враг внутри. Войско дикой кошки и сейчас было многочисленным и опасным. Либо они – звездолаписсцы – выиграют, либо проиграют и сдадут город.

Рыбоед вложил камень в пращу. К этому времени войско Кохоуса и защитники Звездолаписа сошлись в кровавой борьбе.

Бруна сразила из лука трёх крыс, хорька и добила копьём дикого кота. Она уже собралась выпустить из лука смертоносную стрелу, натянула тетиву, но кто-то схватил её за лапу. Это была сияющая от радости Армата, салютующая своим мечом, с которого ручьями стекала кровь поверженных врагов:

  - Бруна, Рыбоед, все, смотрите – Марианна и юнцы вернулись! Ура-а-а-а! Слава Марианне Воительнице, Покровительнице Звездолаписа, и нашей Марианне!

  - Ура-а-а! Хомякам идут на подмогу! Братан Альбар, смотри, да тут все воины Звездолаписа! А вон и знаменитая Марианна!

  - Ура, брат!

В самой гуще, у края стены, двух крыс-воинов и мощного барсука облепили крысы, хорьки, ласки и дикие коты. Они с ревом прорубались сквозь эту массу, колотя хищников и сбрасывая их вниз. Зебрус утирал о шкуры поверженных врагов окровавленную каменную булаву, которой превращал в месиво попавших под лапу хищников. Тела бойцов – барсука и крыс – были покрыты ранами, из которых струями лилась кровь. Они не видели, что пришла подмога, но чуяли рядом присутствие своих друзей.

Битва кипела!

Пербеллюс остался в Зале Старейшин – всё равно, в бое он бы не понадобился, неопытный молодой кролик. Сначала он услышал стук створок окон, потом радостные крики. Кролик-летописец различил среди шума битвы и воплей боевой крик старого друга. Это была Марианна!

Он второпыхах засунул летописную книгу за пазуху, схватил забытый Терновкой нож и, разбежавшись, вылетел из открытого окна:

  - В бой, Марианна, друзья победят! – он легко приземлился на все четыре лапы и припустил к стене.

В этой суматохе никто не заметил, что старейшина Анита, до сих пор тосковавшая вместе с Мелиссой о юной мышке Незабудке, пропала. Мышь как раз думала о юной помощнице лекаря, когда сидела в опустевшей лечебнице и перемешивала сухие травы. Всех раненных на всякий случай перенесли в Золотой Замок, и лекари тоже покинули лечебницу – до поры до времени. Она не услышала голос колокола-набата, даже громовой звон башенных часов. Колокол бил тревогу.

Но она услышала крики зверей, шум битвы, и юные голоса. Это были голоса вернувшейся молодёжи! Марианна, Мину, Незабудка и мыши-сёстры!

Мышь стремглав бросилась вниз, к дверям, летя по полутёмным коридорам помещения. В её кармане болтался забытый всеми флакон яда, отнятый у Назубка.

Марианна сначала бросилась прямо на врага, но Суни оттащил её за длинный капюшон:

  - Но-но, подожди, воин. Вижу, ты яро размахиваешь мечом, но смотри – войско Звездолаписа на другом конце стены от нас. Мы не выдержим, Воительница, спасай своих друзей!

Марианна, наклонившись, коснулась носом его щеки и тут же отошла в сторону:

  - Идёмте к юго-западной части. Там мы спустимся к воротам и присоединимся к нашим со стороны ворот!

Пятеро молодых зверей заскользили по стене, пригнувшись к платформе. Марианна загородила всех щитом Воительницы. Внезапно она споткнулась, и растянулась на платформе, потирая ушибленный нос:

  - Ау! Слышите песню? Это кроличий тенор, такой я узнаю из тысячи. Друг Пербеллюс!

Суни помог её подняться и загородил, в свою очередь, щитом. Она насторожила свои нежные ушки:

  - Слушайте, Пербеллюс что-то поёт. Кажется, он хочет нас предупредить!

Голос провидца, кажется, звучал из глубины веков, сквозь занавесу столетий; он перекрывал шум битвы и доходил до затаившихся друзей:

Ты в спину не гляди, и не гляди ты в бок

Враг у  ворот, ты знай, лишь победит отрок.

И знай – лишь победишь, жизни в жертву дав.

Погибнет дикий кот, закон давно поправ.

Ты сук смело руби, на коем ты сидишь,

И так, запомни, так, ты победишь!

Переодетый в чужие доспехи Крысобой с криком бросился на вооружённого лишь ножом кролика:

  - Молчи, кроличье отродье! «Только так победишь, так-так-так!» – дикий кот со злобой передразнил Пербеллюса. Он занёс над ним меч, но тот быстро пришёл в себя и отшвырнул того ударом мощных лап:

  - Сам молчи! Это не Фира Чёрная Ночь, товарищи! Это мерзкий хвастун, не обращайте на него внимания. Я са-а-ам с ним спра-а-авлю-у-у-усь!

Марианна, кажется, догадалась, о чём речь. Она кинулась вниз по лестнице:

  - Фира у ворот, в чужих доспехах. Туда! Она откроет ворота и впустит внутрь кохоусцев, которые снаружи. Мы не должны этого допустить!

50

Последний бой.

Фира Чёрная Ночь вцепилась в ржавый засов, и потянула. Он не поддавался! Она зарычала, и всем своим мощным телом навалилась на ворота. Хорёк Прыщенос покачал головой, и коснулся копьём железного замка:

  - Не мучайтесь, хозяйка, лучше мы сами тут всё разнесём.

Фира жестоко ткнула хорька клинком в нос, и тот зажал его лапами, стараясь унять хлещущую кровь.

  - Не смей ничего трогать!

Хорёк и остальные, небольшой отряд хищников, которых Повелительница взяла с собой, с ужасом уставились на дикую кошку, которая, обхватив меч обеими лапами, принялась молотить им по воротам:

  - Ну, ну! – искры летели во все стороны, когда меч задевал металл, и щепки сыпались вокруг, когда старое дерево ломалось под ударами стального клинка. – Я слома-а-а-аю-у-у эти ворота!

Хищники, жутко хохоча, разношёрстной волной накатились на ворота, и принялись колошмать их и колоть оружием. В дереве образовались пробоины – хищники снаружи тоже взялись за разрушение ворот. Новый огненный залп поджёг ворота, и они окончательно обвалились…

  - Вот видите, я сломала ворота!

Пока хорьки, крысы, ласки и горностаи внутри сыпали песком и камнями, хищники снаружи ввалились внутрь крепости. Фира отскочила в сторону от этой лавины:

  - Ох-хо-хо! Звездолапис мой, вперёд, вперёд! – Дикая кошка зловеще захохотала, но её смех заглушил грохот – то обрушилась верхняя часть ворот, придавив нескольких кохоусцев и осыпав всех каменной крошкой, старой соломой и щепками. Нескольких придавило насмерть, нескольких покалечило, но упавших сразу же задавили сотни лап – войско хлынуло внутрь города!

Сначала Марианна не поняла, что произошло – она вдруг грохнулась на платформу и упёрлась носом в грязное дерево. Сзади раздались крики её друзей, диковинный кот бросился на неё и прижал к земле, приставив к шее загнутый кинжал:

  - Если двинетесь, я её прикончу. Я Сиам Хитрец, повинуйтесь мне! А ты, соплячка, отдай меч.

Марианна яростно заметалась, стараясь вырваться и тяпнуть врага. Помощники кота, переглядываясь, отскочили в сторону – не хотелось иметь дело с этой шустрой девицей. Сиам ударил её по носу тыльной стороной кинжала, скрутил лапы и потащил к краю стены.

  - Никогда я не отдам тебе Меч, кошачье отродье! Я скорее умру.

Марианна вывернулась, и укусила кота за лапу, прокусив её до кости. На светло-кремовую холеную шерсть сиамского кота брызнула кровь; он взвыл от боли и отпустил Марианну, засунув лапу в пасть. Он ещё не позволял даже опытному противнику ранить его, а тут этот суслишка! Сиам душераздирающим криком подозвал помощников, и те с некоторой опаской принялись окружать Марианну. Из-за пояса сиамские коты достали мотки верёвок и принялись раскручивать их. Суни и Мину бросились на четверых котов, тем временем Марианна вскочила и кинулась врагам под лапы. Она подняла меч, взмахнула им, и, скользя над платформой, полоснула по незащищённым лапам котов-бойцов. Сиам, всхлипывая, сквозь слёзы кровожадно улыбнулся – его помощники, вереща, успели набросить на Марианниных друзей верёвки. Марианна, вскричав, оттолкнула котов в сторону и поддела Сиама мечом. Дикий кот, заорав, швырнул в суслика кинжал и перевалился через крепостные зубцы… У него уже просто не было шансов выжить.

Мыши-сёстры, полёвки Горицветка и Мышелапка помогли распутать Суни и Мину, и теперь они все вчетвером отбивались от четверых помощников Сиама. Теперь, когда их главарь был мёртв, туповатые сиамские коты не знали, куда им деваться и хотели удрать подальше от этих настырных зерноедов. Они, позабыв всякую хитрость, бегом кинулись к лестнице и скатились в самую гущу битвы. Марианна погладила Суни лапкой по голове:

  - Вы все в порядке, не ранены? Тогда идёмте искать дикую кошку, эту негодяйку Фиру Чёрную Ночь!

Суни покачал головой, сжимая её мягкую лапку:

  - Мы все в порядке, дёшево отделались. Но смотри, она сломала ворота… Ох, сколько хищников! Да все уже в городе!.. Ой!..

Суни схватил Марианну за лапу, и  за что-то сильно потянул. От боли она едва не потеряла сознание! Суни показал ей окровавленный кинжал с зазубренными краями:

  - Смотри, этот Сиам что сделал. Попал, дрянь! В плечо. Кинжал вонзился почти на две трети.

Марианна схватилась за рану:

  - Ой-ой-ой! Не трогай. Идём на подмогу. Мне надо найти эту дикую кошку!

Четверо друзей обступили Марианну, и последовали за ней, когда она с боевым криком подняла всё ещё зажатый в лапе Меч и бросилась в самую гущу сражения:

  - Зве-е-е-ездолапи-и-ис! В бой, друзья!

Пербеллюс уже справился с Крысобоем, Рыбоед мощным ударом камня сбросил со стены командиров хорька Прыщеноса и ласку Грязноуха. Кроты тоже пришли на подмогу защитникам крепости: они закрыли врагам выход и обстреливали тех камнями. Наспех старейшина-крот Землеед соорудил три баллисты, и с помощью этих мощных орудий обстрел вёлся с трёх точек – первых ступеней южной лестницы, с края поля брани и с верха стены.

Сильные отряды взрослых воинов-звездолаписсцев взяли в защитные кольца отряды молодых хомяков, мышат, сусликов и бельчат. Внезапно старик сурок Мосс Борода, вылезший помогать кротам, выскочил из-за своего укрытия под лестницей. Он углядел, что братья-хомяки Альбар и Копьёр вылезли из защитного кольца и сражались наравне с опытными воинами. Старик увидел, что рослая дикая кошка занесла над ними меч, расчищая себе дорогу. Он, едва уворачиваясь от вражеских оружий и кряхтя, бросился к храбрым хомячатам. Невесть откуда появившаяся старейшина Анита преградила ему путь:

  - Куда, старичок Борода? Не знаю даже, как тебя сюда выпустили. Сейчас я тебя провожу…

Она уцепилась за лапу сурка, но коготки мыши скользнули по гладкому серебристому меху и Мосс Борода, вырвав из лапы мёртвой крысы кинжал, устремился дальше и встал перед дикой кошкой:

  - Не тронь хомяков, злобная тва-а-а-арь!

Анита, которую оттеснили в сторону, кинулась и встала рядом со стариком. Она в гневе загородила его и растерявшихся хомячат лапами:

  - Не трогай нас!

Дикая кошка, усмехнувшись, схватила старика и мышь-старейшину за шкирки и легко приподняла над землёй:

  - Вы встали у меня на пути, несчастные зерноеды, идите отсюда! Победа моя!

Обмершая Анита, скрестив на груди лапки, безвольно повисла в когтистой кошачьей лапе. Она не заметила, как из её кармана выпал сине-зелёный флакон; зато это заметила Фира Чёрная Ночь. Она с размаху опустила окованную в железо лапу на флакон, стекло разлетелось на осколки. Анита вскрикнула, когда дикая кошка опустила одну лапу и швырнула старика на землю, где виднелись осколки стекла и мутноватая лужица. В мозгу мыши промелькнула ужасная мысль.

  - О-о-ой!..

Сурок обмяк, потом повернулся вверх лицом; морду его исказили судороги, и он умер. Дикая кошка равнодушно посмотрела на мёртвое тело и резко опустила мышь на землю, потом поспешила прочь.

Мышь, окаменев от горя, опустилась на колени возле неподвижного тела самого старого жителя Звездолаписа. На лбу сурка, чуть выше остекленевших глаз, виднелись ранки, в которые попал яд. Из глаз Аниты хлынули слёзы, и она уткнулась в седую шерсть мёртвого друга:

  - Дикая кошка, ты убила старика!

  - Это она! – Марианна, указав концом клинка в гущу врагов, прибавила шаг. Суни нагнал её:

  - Отчего ты так думаешь? Мы же никогда её не видели…

  - Это она, – оборвал его Мину, и коснулся Великого Меча лапой. – Действуй, Воитель. Это она!

Глаза Марианны загорелись боевым огнём, она подняла Меч высоко над головой:

  - Не идите за мной, присоединяйтесь к защитникам! Я сама с ней справлюсь.

Никто не заметил, как дикая кошка, оторвавшись от своих подчиненных, двинулась в их сторону. Отшвырнув друзей в сторону, она двинулась на Марианну, угрожая ей оружием.

  - Смотри, моих воинов в два раза больше. Отдай Меч, может, я тебя пощажу – будешь таскать за мной плащ, и носить мне еду.

Щёлк! Марианна в ярости взмахнула Мечом, и клинок, просвистев в воздухе, процарапал в шлеме тиранки и на её лице широкую полосу. Дикая кошка, зашипев, утёрла с кровь с носа, и натянула тетиву верного лука:

  - Соплячка! Да я твои кишки сейчас вокруг лапы обмотаю!

Марианна отсекла наконечник стрелы прежде, чем Фира успела выпустить её. Дикая кошка в ярости отбросила лук и колчан и с мечом принялась надвигаться на суслика-воителя. Марианна ловко отражала все удары вражеского клинка. Она и не заметила, как коварная Повелительница Диких котов подняла её по лестнице и вела к краю зубчатой стены. Марианна была занята тем, что следила за противником, ждала его малейшей осечки и сама не допускала ошибок.

Марианна шла вперёд, вбок и назад, но когда она в очередной раз отпрыгнула в сторону, уклоняясь от выпада, спина её упёрлась в каменную стенку. Марианна поняла, в чём коварство дикой кошки – сбросить её со стены. Марианна решила вывести противника из боя. Когда дикая кошка в очередной раз подняла меч, Марианна обеими лапами вцепилась в рукоятку Меча Покровительницы и опустила его. Получилось! Фира Повелительница, громко ругаясь, пыталась вытащить свой Меч, острие которого застряло между деревянными досками платформы. Тем временем Марианна, не желая набрасываться на почти безоружного врага, только подтолкнула ту сзади мечом. Но это даже помогло дикой кошке – та отскочила, и мощным рывком вытащила свой меч вместе с куском старой доски. Фира Чёрная Ночь сунула меч за пояс и со зловещей улыбкой припала к земле и откатилась в сторону. Мощными когтями она взялась за край доски и рванула. Старые гвозди выскочили, и край доски приподнялся. Это была часть платформы, где стояла Марианна, и воительница отскочила в сторону. Кошка потянула, ударила несколько раз задней лапой, и прогнившее дерево провалилось. Теперь было легче удалить остальные доски. Кошка, отшвырнув обломки в сторону, выломала из-под лап Марианны ещё две доски. Теперь два противника остались стоять лишь на средней толщины подпорке, лицом к лицу. Марианна не могла решиться взглянуть вниз, в просвет.

Фира Повелительница вновь обнажила отцовскую саблю:

  - Ну, теперь-то струхнула?

Марианна, изо всех сил уцепившись коготками задних лап в старую подпорку, подняла тяжёлый Меч:

  - Злу никогда не победить Добро, и сейчас уже наши воины завершают великую битву. Может, я и погибну, но и тебе не выжить. Зве-е-ездолапи-и-ис!

Марианна, бросившись вперёд, на врага, промахнулась – кошка отступила в сторону и суслик-воитель едва не слетел с подпорки, споткнувшись о Фирину лапу. Пока Марианна не успела развернуться, Фира полоснула её по плечу. В отличие от кошачьей властительницы, суслика не защищала стальная броня. Марианна зажала лапой рану и бросилась на ненавистную кошку.

  - Ты убийца! Я знаю, рассказы зверей правдивы. И сейчас, в этой битве, я увидела твои злодеяния!..

Повелительница хладнокровно отбила удар:

  - Да, я убийца. Один старикашка мешал мне подойти к Замку, и я его пришила. Сейчас я убью тебя и заберу этот чудесный меч.

Хлясь! Обе противницы сделали мощный выпад, и обе свалились от ударов своих непобедимых оружий. Дикая кошка успела вскочить, и пригвоздила Марианну к земле. Сусличиха увернулась, когда дикая кошка хотела пронзить её саблей. И тут в голову юной Воительницы пришла спасительная мысль…

Ты сук смело руби, на коем ты сидишь,

И так, запомни, так, ты победишь!

Громкий хруст одновременно и озадачил, и напугал Повелительницу Диких Котов. Она пригнулась, вцепившись когтями в трещащую подпорку, и выпустила саблю. Дикая кошка почувствовала, что летит вниз, и тут сильная боль пронзила всё её тело…

Марианна подняла Меч, и принялась рубить ненавистного врага изо всех сил. Дико вскричав, Фира обернулась и вцепилась в плечо и заднюю лапу юного героя. Так, сцепившись, они и полетели вниз, кувыркаясь в воздухе.

Защитники Звездолаписа, еле справляющиеся с врагами, вдвойне их превосходящим, замерли от истерического взвизга Пербеллюса, выпустившего из лап свой нож:

  - Боже! Она умрёт, спасите, спасите!

51

Ужасы войны.

Незабудка понюхала влажный лесной воздух:

  - Голуби и друзья вместе с Марианной улетели в полдень, тогда солнце пекло изо всех сил. А сейчас небо затянуло тучами – будет сильный ливень. Надо торопиться!

  - Да уж, не хотелось бы промокнуть под дождичком, – проворчал Кленолист, обмахиваясь своим пышным хвостом. – Кстати, мы не обедали!

Среброснежка выбирала самый короткий путь, поэтому Незабудка чрезвычайно удивилась, когда над кронами деревьев показались белокаменные стены Звездолаписа:

  - О-о-о-ох! Как скоро мы пришли. Смотрите, снаружи никого нет. А что с воротами? Похоже, внутри кипит бой!

Они приблизились с северо-запада. Среброснежка приказала всем остаться в кустарнике вокруг луга, а сама с небольшим отрядом белок пошла обследовать стены. Через пять минут она вернулась:

  - Возле южной стены несколько лестниц. Половина идёт туда, со мной, другая входит через ворота. Ну, вот что я говорю – хищников очень много, раз они решились на штурм Звездолаписа. Дерёмся до победного конца!

Ничто не дрогнуло на морде у белок ополчения, когда они разделились на два отряда и ринулись на помощь своим друзьям. Драться до победы!

Незабудка и Златошкурка возглавили отряд, ворвавшийся в разрушенные ворота; Среброснежка и Кленолист полезли на стену.

Старейшина Землеед, выстрелив из баллисты, довольно крякнул и хлопнул по задней лапе выдру Рыбоеда:

  - Ох-хо-хо! Смотри, к нам пришло подкрепление. Целая армия лесных жителей – белок!

  - Лихо же они мутузят кохоусцев! – кивнул выдра-верзила, раскручивая пращу. Старейшина Анита, таскавшая камни, от избытка чувств едва не рухнула на землю; Рыбоед подхватил её.

  - Смотрите, молодая мышка Незабудка пришла вместе с белками!

Лекари Мелисса и Можжевелка, помогавшие старейшине Аните, выронили сумки с камнями:

  - Боже! Наша молодёжь становится взрослыми воинами.

  - Не ожидала я такого. Моя Незабудка, смотрите, как она лихо машет боевым кинжалом!

Мыши схватили брошенные кем-то пращи, и принялись лихо раскручивать их над головой, не забыв заправить камнями!

Слава богу, самые сильные и мудрые защитники Звездолаписа ещё держались. Старейшина Екатерина помогала мышам и кротам таскать камни. Она выдохнула, когда Ферокс, Нарна и Зебрус, израненные, но улыбающиеся, выбрались из гущи врагов.

  - Мы почти победили.

Хищники не знали, что с их Повелительницей и где она. Все военачальники погибли. Полёвка Назубок, которого вынудили на предательство, стоял над поверженным Жирнобрюхом:

  - Ты бил и меня и детёнышей, которых взяли в плен. Вы вынудили меня обманывать моих друзей! Пусть я и простая полёвка, но для тебя я Назубок Беспощадный!

Он пнул лапой мёртвого кота, и отскочил, когда дюжая морская крыса попыталась проткнуть его копьём. Назубок поднял короткий меч:

  - Получай! Получайте вы все!

Крыса согнулась, изумлённо глядя на торчащий в груди клинок, и рухнула с широко открытыми от ужаса глазами.

Звездолаписцы изо всех сил колотили, резали и стреляли врагов, тесня их за ворота и к краю стен. Белки вихрем носились по краю поля боя, обстреливая хищников из лука и из пращей; каждый выстрел награждался воплем крысы, хорька или ласки. Диких котов останавливали хомяки, суслики и мыши, преграждая им дорогу копьями и мечами. Клинки беспощадных мечей и кинжалов рубили врагов на куски. Зебрус принюхался к прохладному воздуху:

  - Пахнет грозой. Чувствую, бой кончится, когда упадут первые капли дождя. Победа уже наша. Великобелы спасли нас, да.

Его голос был услышан остальными – шум битвы стихал. Тучи над городом разошлись, и лучи солнца, безразлично взиравшего на поле брони, освещали оставшихся бойцов.

Для кохоусцев всё было кончено. Хотя сначала победа была в их лапах. Теперь все были мертвы – все, кто осмелился пойти в Великий Завоевательный Поход. Когда звездолаписские бойцы оглядели поле боя, оно было усыпано мёртвыми телами друзей и врагов. Никто из хищников – многочисленной армии из хорьков, ласок, диких котов, горностаев и крыс – не выжил в этой жестокой битве. Почти все стены, луг перед воротами, трава подо стенами и у замка, и часть сада были залиты пролитой кровью и усыпаны мёртвыми телами. Воины устало отёрли лбы, опустили оружие и опустились на колени, вспоминая павших товарищей. Сначала их сердца переполнила радость победы, но потом её сменила щемящая скорбь.

Старейшина Екатерина послала выдр Креветколова и Водоросль звонить в колокола, созывая выживших и мирных жителей, помогавших в битве и отсиживавшихся в Замке – малых детей и стариков. Она дала несколько поручений остальным, и поспешила на зов Землееда:

  - Слышите, госпожа, мы нашли Марианну. Она с дикой кошкой, Фирой Чёрной Ночью-то, и вместе с Пербеллюсом. Горе-то какое, наши-то, кажись, мертвы!

Хотя голос крота казался беззаботным, он дрожал. Крот утёрся грязным рукавом, втерев слёзы в чёрную шерстку. Екатерина бросилась в сторону, где несколько мышей-лекарей взгромождали на носилки тела:

  - Она жива? Жива?

Там уже стояли Армата, повариха Терновка, подружка Марианны Дернинка и остальные друзья – это были Горицветка, Мышелапка, и хромающая Незабудка. Почти у всех были боевые раны и запёкшаяся кровь на одежде. Армата склонилась к неподвижному лицу Марианны, положенной на носилки:

  - Жива. Поднеси лапу к носу – дышит. Видишь дыру в платформе? Она в Фиру вцепилась, так они и упали. Когда их нашли, Марианна была без сознания, а кошка мертва. Она ей воткнула Меч в грудь, по самую рукоятку!.. Так его и держала в лапе, не выпускала…

Прекрасная Воительница, лёжа без сознания, держала на груди Меч Покровительницы. Потом положили на другие носилки Пербеллюса: раненный кролик сжимал лапу своего друга, даже упав в обморок. Хотя он тоже получил страшные раны, он должен был выжить. Юные мышки, когда Армата замолкла, с горечью доложили:

  - Суни и Мину тоже ранены, Мину в себе, а Суни без сознания. Он пробился к Марианне, и рухнул рядом, когда его кто-то мечом огрел. Он рядом лежал…

Екатерина, утирая льющиеся в три ручья слёзы, разглядывала юные лица героев. Молодые суслики были мужественны и прекрасны. Она опустилась на корточки подле Марианны и погладила её по голове, затем коснулась гладкой стали Меча:

  - Спи, дитя моё, пусть сон даст тебе сил. Ты – Защитница Звездолаписа, наша надежда. Ты – Марианна Воительница! Знай – этот Меч, давно наречённый Звездолаписом, дал название нашему дому. Ты – потомок Марианны Покровительницы, может, и не по крови, но по духу.

Все присутствующие с благоговением смотрели, как Главная Старейшина посвятила Марианну в Воительницу Звездолаписа. Потом Екатерина VII махнула лапой в сторону Лечебницы:

  - Займитесь раненными. Я разузнаю, все ли в порядке – кто жив, к…

Она, не договорив, уткнулась мордочкой в платок. Да и никто не скрывал своих чувств – глаза всех зверей были мокры от слёз. Она вместе с Анитой, Мелиссой, Можжевелкой и Терновкой отнесла в Лечебницу Марианну, Пербеллюса и Суни. Остальных раненных уже отнесли в Лечебницу, и лекари помогали им. Мирные жители, в основном кроты и выдры, складывали на простые деревянные носилки тела мёртвых. Погибших звездолаписцев должны были похоронить за городом, у холма возле берега реки Златобрегой. Там, на одном из склонов холма, расположилось старое кладбище и ветхая церквушка времён Покровительницы. Туда должна была отправиться процессия звездолаписцев, после того, как разберутся со всеми раненными и окажут им помощь.

Почти смертельно израненных Нарну, Ферокса и Зебруса силком доставили в Лечебницу, и уложили на койки, забинтованных и обмазанных целебными мазями. Барсук и крысы-воины лежали на куче врагов, и улыбались во всё лицо, истекая кровью. Зебрус блаженно рассмеялся, показывая клыки, окроплённые кровью врагов:

  - Хомячата живы, и Альбар, и Копьер живы! Ха-ха-ха! Мне всё нипочём, а все кохоусцы мертвы. Да, я один из древних повелителей этой страны!

Ферокс и Нарна шептали, сжимая обломки копий:

  - Мы отомщены! Фира Чёрная Ночь со своим отцом убила мою семью. Жалко, её убила не я, но с меня крови достаточно! О, мы купались в крови врагов!

  - Прежняя Главная Старейшина, суслик Белая Лилия, подобрала меня у гор, когда я был совсем ребёнком. Говорили, я был из местного племени крыс, что за Холодными Северными Пиками, но никто не решался перебраться через горы, чтобы отдать маленького крысёныша племени. Там, судя по слухам, царствовал дикий кот и его кровожадные слуги. В то время Ритас опять напал на наш народ. Меня, видно, кто-то из выживших перевёл через горы, чтобы меня не убили. Там меня подобрали добрые звери…

Кленолист внёс в Лечебницу королеву Среброснежку, обнимая её лапами, сзади белки несли старушку Златошкурку. Кленолист положил Среброснежку на свободную кровать,  рядом положили её мать. Оставалось всё меньше и меньше свободных кроватей, и на одно место клали нескольких раненных, если, конечно, это было возможно. Среброснежка, когда ей забинтовали лапу, вскочила:

  - Спасибо, дорогая Старейшина Екатерина. Да, мы вам здорово помогли, но и у нас много потерь. Извините уж, но мне надо это вам сказать.

Главная Старейшина кивнула. Тут все обернулись: мыши широко открыли дверь Лечебницы, чтобы внутрь смогли внести пятерых голубей. Они приняли участие в битве, но под конец; всё же стрелы были опасны для птиц. Их уложили на две кровати, «быстрокрыльцы» отчаянно сопротивлялись:

  - Йо-о-о-ойи-и-иии! Не опутывайте бинтами, клянусь златопёрыми предками!

  - Пустите! Смотрите, я ещё летать могу!

  - Стой, Почтовик! – Незабудка, наложив себе на плечо припарку, уложила слабо трепыхавшегося голубя на место. Она замотала ему клюв: – Молчи. Кто ещё будет чирикать, тому так же сделаю!

Трупы врагов вынесли за стены, их собирались похоронить с дальнего края Леса Голубых Елей. Позорно брошенный под все остальные тела хищников труп Фиры Завоевательницы решили оставить без погребения. Пока мыши и суслики на длинных досках выносили мёртвых врагов за стены, кроты и белки ремонтировали ворота. Старейшина Екатерина предупредила Терновку и Дернинку:

  - Смотрите, все начинают радоваться победе. Когда Марианна очнётся, я предупрежу вас – мы устроим праздничный пир в честь победы. Сейчас начинайте готовить ужин.

Жители Звездолаписа ухаживали за раненными и устраняли разрушения. К сожалению, Звездолапис сильно затронули ужасы войны. Главная Старейшина опять об этом подумала, когда пошла навестить убитого сурка Мосса Бороду.

52

Пробуждение.

Марианна очнулась, но лежала, прикрыв глаза. Когда она наконец решилась их открыть, кругом раздались радостные крики, и она увидела сгрудившихся вокруг друзей. Видимо, она была в Лечебнице. Марианна потянулась, и увидела лежащего рядом Суни, на соседней кровати.

  - Она очнулась! Наша Марианна! – Старейшина Екатерина взяла у Мелиссы деревянную чашу и опустила её на подушку: – Выпей, Воительница. Тебе надо восстановиться.

Марианна с благодарностью опустила мордочку в травяной настой, потом вытерла усы ладонью:

  - Незабудка, Мину, Горицветка и Мышелапка живы? У Суни небольшие раны?

Её подруга Дернинка, свесившись с перил кровати, едва сдерживала смех, но в её голосе слышалась и тревога:

  - Да живы, живы все. А вот ты была неделю без сознания! Суни, такой же израненный, тоже впал в забытье, но иногда просыпался. Мы думали, вы не выживете. Вот герои!

Можжевелка щёлкнула суслика деревянной ложкой по лбу:

  - Ах, Дернинка-балбеска, Марианна же почти жизнью пожертвовала, а ты её заболтать до смерти хочешь! Она убила эту дикую кошку, сама. Так что иди к поварихе Терновке, готовьте праздничный пир. Он будет сегодня вечером!

Марианна приподнялась с кровати:

  - Я пойду на пир? Вместе с Суни?

  - Конечно, – кивнула старейшина Екатерина, и погладила Марианну и Суни по головам. – Суни очнулся раньше, он уже держится на лапах. Попробуй встать!

Суни вскочил с кровати и помог Марианне встать. Она, опёршись на плечо друга, оглядела помещение Лечебницы:

  - О-о-о, вижу, раненных не счесть. Пойду проведаю своих друзей!

Меч и Щит лежали на столе у кровати, Марианна сразу их увидела. Она опоясалась перевязью, повесила на пояс Щит и вложила Меч в его ножны. Звездолаписсцы двинулись вслед за ней, пока Воительница обходила кровати со своими друзьями:

  - Ох, и голуби-то здесь! Почтовик, у тебя же все крылья обмотаны!

  - Здравствуйте, король Кровоклюв. Доброго здоровья.

  - Йо-о-о-оиии! Поглядите, да она уже настоящий воин! Впервые вижу, чтоб такой малыш таскал оружие! – радостно булькал Король Кровоклюв. Марианна двинулась к кровати полёвки Назубка:

  - А ты кто, друг? По тебе вижу, сильно ты бился.

Полёвка смутилась:

  - Назубок. Надеюсь, тебе ещё обо мне не рассказывали. Но бился я действительно хорошо-о-о!

Наконец Марианна подошла к Пербеллюсу. Кролик еле видел её через покрывавшие его бинты, но едва услышал голос друга, резво вскочил:

  - Марианна, наконец ты очнулась! Каково, думаешь, боевому кролику без друга юности? Ну даёшь! Неделю провалялась!

Все рассмеялись, когда Пербеллюс дружески обнял Марианну, загородив ей всё лицо длиннющими ушами.

  - Ой, Пербеллюс, отлипни! Я вот знаю такое, что тебя окончательно расшевелит – праздничный пир!

  - Пи-ир? – уши кролика встали торчком. – Так-так. А теперь скажите, разве гоже солдату покидать свой пост?

И он умчался, размахивая бинтами и сталкиваясь с мышами-лекарями. Старейшина Землеед густо рассмеялся:

  - Ничто не может изменить моего друга Пербеллюса. Лишись бы он даже лап, всё равно помчался на кухню!

Марианна вспомнила Прыжискока Ромашку и Шуршуна Иглиста, и тоже рассмеялась. Вдруг кто-то на улице, словно читая её мысли, голосисто закричал:

  - Да к нам гости! Кажись, из Лесного Дома!

Почти все звездолаписцы вышли встречать гостей из Лесного Дома – многочисленную толпу лесных и всяких других зверей: белок, сусликов, мышей, выдр и кротов. Все они вошли в ещё не до конца восстановленные ворота и выстроились на лугу перед Золотым Замком и в саду. Старейшина Екатерина обошла их всех, произнося слова гостеприимности и добрые пожелания. Вперёд вышла матушка Шиповник, старушка-мышь:

  - Извините, друзья, мы не поспели на Великую Битву – слишком поздно отправились в путь. Вижу, у вас день радости и веселья. Наш провидец Прыжискок узрел, что Марианна победила дикую кошку, но была сильно ранена и очнулась только сегодня. Мы пришли позже, но с радостью поможем лечить раненных.

Старейшина Екатерина взяла её за лапу, радушно улыбаясь:

  - Не волнуйтесь, матушка Шиповник. Многие века вы были нашими друзьями, и ваша помощь всегда может нам потребоваться. Я скажу вот что – вы поспели как раз во время. Сейчас мы устроим вас всех в Золотом Замке, а вечером будет праздничный пир.

Пока процессия направлялась к Золотому Замку, Марианна и Суни отыскали в толпе Ветроцветку, Дигги и Вельвета. Они все бросились обнимать и целовать Марианну, обливаясь слезами:

  - Марианна! Вот когда Диг объелся, я места себе не находил. И за тебя волновался, и за него. Он-то через день выздоровел… – разводил лапами Вельвет, сморкаясь в свою жилетку. Дигги извинялся:

  - Извини, Марианна. Так уж вышло.

  - Ничего, ничего, друзья, – отмахнулась Марианна. – Смотрите, я и Меч, и Щит нашла. А какой тут бой был! Мы вечером обязательно вам всё расскажем. Кроты, суслик Ветроцветка, Марианна и Суни взялись за лапы и вприпрыжку побежали в Замок, к остальным. Марианна нашла в саду Незабудку, полёвок Горицветку и Мышелапку, и Мину. Все познакомились, и отправились в Замок. Там некоторым из друзей нашли свободные комнаты, потом все направились помогать на кухню. Марианна шла лапка об лапку с Суни.

  - Как всё-таки прекрасно – мы победили!

Пробили колокола на одной из башен города, созывая любовавшихся Звездолаписом жителей Лесного Дома и занятых приготовлением к празднеству звездолаписсцев. Под бой часов Золотого Замка потоки зверьков начали стекаться в Трапезный Зал. Все занимали свои места вокруг нескольких длинных столов. Наконец все заняли места, и пока не разнесли все блюда, гости и жители Звездолаписа переговаривались. Балки под потолком Трапезной сотрясались от голосов собравшихся зверей. Старейшина Екатерина уселась во главе стола, по правую её лапу – Марианна, Суни, Пербеллюс и молодёжь, по левую – матушка Шиповник и старейшины. Пока Терновка, Дернинка и кухонные работники обносили всех тарелками, блюдами и чашками, а также тащили большие тележки с едой, на середину зала выкатился крот с барабаном и выбежали две мышки. Молодые мышки принялись танцевать, маша платочками и кружась. Все радостно зааплодировали, малышня повскакивала с мест:

  - Представление! Ура, представление!

Мышки-актрисы запели, потряхивая бубенцами, крот забарабанил лапами:

Рыбный суп и карп печённый,

Пирог с малиной золочённый,

Салат с грибами и хрустцом,

Ты в грязь уж не ударь лицом –

Яро жуй, кусай, глотай, будто месяц ты не ел,

И у бедных поваров больше нет других уж дел.

  - Яро жуй, кусай, глотай! Жуй, кусай, глотай! – над столами раздались крики, и в предвкушении пира многие принялись колотить вилками и ложками по столу. На «сцену» вышел Прыжискок, Пербеллюс поднялся из-за стола и подбежал к брату:

  - Ох-хо-хо, братан! Здорово! Песня о Великой Войне, подпевай.

Прыжискок спрятал улыбку в усы и покачал головой, положив лапу на плечо брата-задиры. Суслики, мыши, белки, кроты и выдры захлопали лапами, подбадривая любимого певца криками. Пербеллюс поднял лапу, и в наступившей тишине кролик запел:

В зале уютном горят огни,

Радостью глаза горят.

Много чего говорят они,

Но сейчас, может, умолчат?

Слёзы ещё не обсохли,

Много зверей умерло,

Как в дни юности этой земли,

Зло ушло и их жизни взяло.

Но сейчас зажгли мы камины,

Отрадно с друзьями сидеть;

Слой отряхнув грязной тины,

В чистую воду глядеть.

Кипит в сердце радость победы,

Не мрачит горизонт тень беды.

Пусть же день радостный этот

Расцветёт в сердцах, как цветы.

Наградой талантливому певцу были смех, слёзы, улыбки и лапоплескания публики. Оба кролика сели рядом на свои места, Марианна обернулась к Пербеллюсу и пожала его лапу:

  - Восхитительно, друг. Ты воистину задел наши чувства и пробудил сердца.

К этому времени подали кушанья, и кролик только кивнул – оба летописца и провидца загородились огромными кучами еды. Суни усмехнулся, принимая от Дернинки тарелку с куском карпа:

  - Отлично сказано, Мара. «Задел наши чувства и пробудил сердца». Интересно, у него сердце-то есть? Похоже, только желудок. – Хотя Суни говорил и насмешливо, в его голосе слышались нотки почтительности и уважения к талантам Пербеллюса. Вскоре почти все положили на свои тарелки горы еды, шум стих и разговоры сменились стуком столовых приборов и мерным жеванием. Марианна удивлённо оглядывала стол, заставленный всевозможными кушаньями – жареной рыбой в сметане, печёным картофелем, шоколадными тортами, пирогом с миндалём и вишней, салатами с сыром и помидорами, грибным соусом с гренками, овощной запеканкой, рачками с соусом из трав, и всякими другими кушаньями.

Наконец кушанья стали убывать, и никто уже не просил добавки. Те, у кого оставалось что-либо лишнее на тарелках, с радостью перекладывали это к кроликам:

  - Возьми, Пербеллюс, дорогой. Я уже не слопаю, честное слово, а у тебя желудок – бездонный колодец. Попробуй, это ореховое печенье с малиновым кремом…

  - …сказка, м-м-м!

Марианна ослабила пояс и откинулась на стуле:

  - Ох, Суни, какой прекрасный день. Сегодня мы каждый час были с друзьями, играли, пели, веселились и ели вкусную еду. Старый добрый Звездолапис, это ведь чудесно!

Старейшина Екатерина опустила голову и прошептала ей на ухо:

  - Не зря мы так долго боролись с захватчиками, не правда ли? Видишь, как хорошо в родных стенах. Теперь, когда все сыты, мы отправимся в Зал Покровительницы. Вы расскажите историю пути, сначала ты с кротами, потом с Суни, а затем мы расскажем жителям Лесного Дома о битве.

Марианна предложила, схватив Суни за лапу:

  - Здорово! А потом дедушка Борода расскажет историю, пусть Пербеллюс не дерёт горло – смотрите, он почти залез в бочку со сливовым вином! Мы так давно не слушали историй Мосса Бороды, просто жуть!

Над той частью стола, где сидели старейшины и некоторые из звездолаписцев, нависла тишина. Марианна ещё не знала ужасной новости. Все опустили головы и уткнулись взглядом в пустые тарелки.

Марианна ужаснулась от той мысли, которая пришла ей в голову, и с надеждой глянула на старейшину Екатерину, но та покачала головой. Анита протянула Марианне через стол лапу:

  - К сожалению, дикая кошка убила его. Я была так рядом, но ничего не смогла поделать. Извини. Ты отомстила за смерть невинного старика.

Марианна, опустив голову в плечи, постучала лапой по драгоценному камню на рукоятке меча. Минуту она посидела, вот-вот готовая расплакаться, но взяла себя в лапы.

  - Ты не виновата. Это всё эта грязная кошка Фира Чёрная Ночь, пропади она пропадом! – Марианна гневно стукнула кулаком по столу. – Я не могу больше есть, я сыта. Идёмте в Зал Покровительницы.

Ночь сгущалась над Страной Голубых Елей, и мягкий малиновый закат алел на горизонте. Сверчки стрекотали в траве и густых кустах, а светлячки украшали зеленоватыми огоньками пышную растительность.

 В Зале Покровительницы зажгли камин, и натащили кресел и стулья. Марианна, сидя на одном кресле рядом с Суни и обнявшись с ним, глядела на древнюю мозаику и лица своих друзей. Она и все, кто сопровождали её в трудном пути, рассказывали историю своих приключений. Дигги и Вельвет сидели на перилах Марианниного кресла, мышки Горицветка, Мышелапка и Незабудка сели на лавочку, а Мину и Ветроцветка устроились в другом кресле. Пятеро выздоровевших птиц, но всё ещё с замотанными крыльями, сидели на спинках кресел Старейшины Екатерины Седьмой и матушки Шиповник. Дернинка сидела на коврике рядом с креслами и стульями своих друзей. Пербеллюс притащил Звездолаписскую Летопись, и быстро-быстро строчил в ней; Прыжискок, в свою очередь, заносил сведения в летопись Лесного Дома. Ферокс и Нарна сидели вместе, а барсук-силач Зебрус взял на колени Альбара и Копьера.

Звери охали и ахали, слушая рассказ юных путешественников, дрожали от страха и заходились от хохота. Иногда они были заинтригованы от загадок, а иногда вскакивали с мест и размахивали лапами, когда речь шла о битвах. Мордочка Марианны Воительницы светилась от счастья, когда она рассказывала всем своим друзьям об удивительных приключениях.

Затем некоторые из звездолаписсцев рассказали о войне, которая велась с дикой кошкой, когда Марианны не было в городе. Марианна и её спутники с леснодомцами слушали, затаив дыхание. Они негодовали от хитрости и подлости дикой кошки, и радовались уму и изворотливости звездолаписсцев. Те, в свою очередь, почти что заново переживали эти волнующие события. Когда всё было рассказано и пересказано, Пербеллюс, наконец, оторвался от летописи и очень потешно рассказал, как он дрался с дикими котами и остальными хищниками. И все просто лопались от смеха!

Теперь, когда всё самое главное было рассказано и вновь пережито, настало время для весёлых историй и шуток. Марианна, у которой уже слипались глаза, уткнулась в плечо Суни. Она была довольна, сыта и рада; в её сердце уже не было места для грусти и печали. Лапа её отпустила рукоятку Меча Покровительницы, и она заснула. Суни заснул рядом с ней, такой же радостный и умиротворённый. Это был, пожалуй, самый прекрасный день в их жизни. И в жизни всех звездолаписцев и жителей Лесного Дома.

Луна заглядывала в открытые окна Зала Покровительницы, освещая мирно спавших зверьков. Они заснули прямо в своих креслах, рядом со своими друзьями и родными. Тёплота июльской ночи мягко укутывала счастливцев, которые могли спокойно спать – ибо их Страна уже была свободна.

Со старой мозаики, освещённой косо падающими лучами луны и догорающим камином и свечами, улыбалась Марианна Покровительница, небрежно опиравшаяся о свой Меч. «Придёт время – и я приду». Она опять спасла свой город, в котором её дух живёт вечно.

Пербеллюс открыл глаза, и перевернулся на другой бок, зажав в лапах летописную книгу. Он с благодарностью взглянул на мирно спящую Марианну, потом перевёл взгляд на мозаику с изображением Покровительницы. Да, она вернулась. Книга выпала из лап кролика, и он заснул, облокотившись о давно посапывающего брата.

53

Город мира и покоя.

Прохладный утренний ветерок шевелил ярко-зелёные кроны плодовых деревьев и деревьев Леса. Он влетал в распахнутые ставни комнат Золотого Замка. Встающее солнце осветило процессию лесных и полевых жителей, шествующих к саду с корзинами на шестах. Молодые белки помогали собирать урожай плодов – наливных яблок, спелых слив и розовощёких персиков – они, сидя на ветках, срывали плоды и сбрасывали их вниз.

Выдры резвились в городском пруду, срезая молодые побеги тростника, собирая съедобные водоросли и рачков. Пербеллюс озирал всю эту картину, выглядывая из окна своего кабинета. Кролик рассмеялся, глядя на это кипение жизни и всеобщую радость. Потом он улёгся на подоконник, задевая ушами плети и цветы роз, опутывающие стену, и посмотрел вверх. Отряд белок и пятеро голубей из Лесного Дома ремонтировали часы на башне. Пербеллюс встряхнул с носа алый лепесток, засунул за пояс Летопись Звездолаписа и за ухо голубиное перо.

Он спустился в Зал Покровительницы, где Марианна, Суни, Мину и Ветроцветка смывали с мозаики пыль и полировали её чистыми тряпочками. Марианна утёрла лоб:

  - Привет, Пербеллюс. Смотри, Марианна Воительница так и сверкает на солнце. «Придёт время, и я приду». Она немало помогла нам в этой войне.

  - А где же Дернинка и мышки? Ваша компания, смотрю, не так и полна, – Пербеллюс любовался начищенной мозаикой, поворачивая голову. Мину раскрутил над головой пыльную тряпку:

  - Ох-хо-хо, Пербеллюс, от этой новости ты пустишься в пляс. Дернинка и остальные на кухне вместе с жителями Лесного Дома, они готовят новый небывалый пир. В честь празднования Начала Нового Сезона, Осени! Кстати, ты придумал название этому лету?

Пербеллюс взял одну тряпку и начал тереть мозаичный Меч. Марианна ловко выхватила у него книгу из-за пояса:

  - Сейчас почитаем, что ты написал за этот месяц – август. Может, узнаем и название этого летнего сезона!

Книга будто бы сама распахнулась на последней расписанной странице. Марианна принялась читать вслух, отскочив в сторону от Пербеллюса:

«Сейчас тянется год Чистого Звона, год, когда ремонтировали Великие Мастерские Часы и отливали чистоголосые колокола. Наступил месяц август, завершающий знаменное Лето Возвращения Покровительницы. Все звери с нетерпением ждут, когда я объявлю название нынешнего сезона. Сейчас я сижу у окна моего кабинета, и гляжу на занятых приятными заботами звездолаписсцев и жителей Лесного Дома. У меня есть много чего рассказать о нашей радостной жизни.

В нашем древнем городе появилась ещё одна семья – и это Нарна и Ферокс, крысы-воины. Они поженились совсем недавно и теперь живут в домике-сторожке погибшего Мосса Бороды, у ворот Золотого Замка. Нарна и крыс-старейшина Ферокс мечтают, когда в Звездолаписе будет армия крыс-защитников.

Альбар и Копьер, неунывающие братья-хомяки, назначены Зебрусом караульными у Ворот Звездолаписа, и они очень гордятся этим. Мой брат Прыжискок Ромашка, такой же провидец, как и я, да к тому же и летописец тоже, живёт теперь со мной, в моём кабинете. Теперь он – учитель, и молодёжь его обожает не меньше, чем покойного сурка Мосса Бороду. Сейчас мой брат сидит под большой вишней в саду, и вокруг него расположились самые маленькие звездолаписсцы – он учит их письму, а они всё время норовят спрятаться в ягодных кустах или пролить чернила.

Марианна никогда не расстаётся с Мечом и Щитом, найти которые было так трудно, но никто не обращает на эту слабость особого внимания – она наша Воительница, и оружие это принадлежит ей по праву. Она Защитница Звездолаписа, и все признают, что Марианна очень похожа на Марианну Покровительницу. Суни – самый её преданный друг, и все уже привыкли видеть их вместе.

Ну, а в завершение я опять расскажу немного о себе. Я жду, когда эта толстуха Терновка отдаст мне должность дегустатора, но это, наверное, невозможно. Она приходит в ужас, когда видит на кухне мои длинные уши! Всё-таки, я неисправимый обжора и горжусь этим. А сейчас вторым помощником Терновки назначен полёвка Назубок Купец, специалист по пряностям и экзотическим приправам.

Могу лишь сказать, что теперь жизнь в нашем городе прекрасна и спокойна. В Звездолаписе обрели свой дом Король Кровоклюв, его дочь Весенняя Снежинка, Полюшко, Почтовик и Князь Верхокрыл – они основали голубиную колонию под крышей Золотого Замка. Они взяли на себя обязанность следить за часами на башне, и звонить в колокола. Какое чудесное сочетание для ушей, когда часы гулко гудят, а колокола звонко подпевают им дуэтом! Приходите к нам в город, мы всегда ждём гостей со всего света, и только зло не найдёт здесь пристанища. Ворота Звездолаписа всегда открыты для мирных путников и нуждающихся в помощи.

Кролик Пербеллюс, Летописец Звездолаписа, что в Стране Голубых Елей».

  - И всё, что ты здесь сказал, истинная правда, – улыбнулась Марианна, отдавая кролику его излюбленную книгу.