Отец

[Scalrag]

Описание: Моя мама рассказывала, что мой папа пропал, когда я был совсем маленьким, но он был супергероем и спасал людей. Мама постоянно устаёт, ей очень нужна его помощь. А ещё я хочу научиться драться. Один мальчик (его зовут Саша) всё время меня обзывает и обижает, а потом его забирает его папа, и они идут вместе есть мороженое в парке. Дедушка Мороз, можешь вернуть мне папу, пожалуйста? А маме мужа? Хотя бы на один денёк? Это был бы самый лучший день на свете!

 

С конца сентября беспощадный ветер жестоко сдувал листья на городские тротуары. Только неожиданно выглянувшее этим октябрьским вечером солнце спасло общую тоску, вытащило людей из колеса забот и размышлений, крутившегося, словно вечный двигатель. Ярко-жёлтый шар, казавшийся со своей высоты персиком, погружённым в лавандовое варенье, вместе с деревьями создавал видимость золотого сезона, наполненного огненными красками и страстью. Складывалось впечатление, что всё человечество хотело насладиться приятной осенней атмосферой. Парки и скверы ожили после долгой недели дождей. Люди стали любоваться красотой окружающей природы, покупать сахарную вату и оживлённо разговаривать о том, что было понятно лишь им. Совершенно непохожие темы и идеи создавали такую разрозненность, словно каждая компания друзей, каждая семья, каждая пара находились вовсе не на одной планете, а в различных точках космоса. Казалось, абсолютно все были счастливы этим вечером, и чувство полноты бытия являлось единственным, что объединяло людей, стихийно собравшихся в этом парке.

Но одна пара оторвалась от мира и с участием миллиардов ярких звёзд допустила собственную планету, отдалённо напоминавшую снежный шар. Мужчина и женщина сидели на скамейке. Прямо за ними нескромно красовались огромные деревья. Мелкий ветерок покачивал изжелта-оранжевые листья так, словно это были волосы сидевшей вдалеке молодой дамы, вышедшей на встречу с подругами для светской беседы и обмена самыми свежими сплетнями. Такая мелочь, как отсутствие снега, явно не могла бы омрачить совершенный образ снежного шара. Однако и мужчина, и женщина были погружены в тяжелую атмосферу раздражения, непонимания и напряжения.

С большими, как у маленькой девочки, карими глазами, через которые пробивалась влага, с очаровательным лицом, отражавшим сейчас лишь осколки разбитого сердца, девушка произнесла:

- Эдик, так нельзя… Ты не можешь, это же и твой ребёнок!

Мужчина полез в карман клетчатых тёмно-зелёных штанов, достал сигареты и поднёс одну к своим большущим губам. Изогнув левую бровь, Эдуард закурил, и прохладный взгляд его, будто бездонных, серых глаз мрачно пронзил девушку:

- Юль, это точка. Делай, что хочешь. Запомни, я не хочу иметь никакого отношения ни к тебе, ни к ребёнку. Это не моя ответственность. – Несмотря на раздражение и желание скорее закончить разговор, голос Эдуарда звучал довольно размеренно и спокойно.

Девушке казалось, мир сходил с ума. Эдик встал и, окинув её последним взглядом, молча ушёл вдаль. Юля, не в силах встать со скамейки и побежать как можно скорее, лихорадочно кричала ему что-то вслед и рыдала. Перед глазами будто мелькала вечность, но это были жалкие минуты. А Эдик уже растворился в осеннем воздухе, как рафинад в горячем чае… Снежный шар, стоявший на краю стола, разбился.

Брошенная девушка сидела и плакала. Она вспоминала неделю за неделей, месяц за месяцем со дня первой встречи с Эдиком. Казалось, над её внутренним миром прошёл огромный торнадо, уничтоживший почти всё. Беспощадный ветер… Юля и не подозревала, что умеет так сильно любить.

******

Пятилетний мальчик Тиша, наклонив голову набок, смотрел на маму, пока та мыла посуду. Она напоминала пчелу, потому что так же много работала. А когда возвращалась домой, по пути забирая его из садика, всегда готовила, наводила порядок дома, стирала и мыла посуду, ни на секунду не отвлекаясь на всякие глупости. И так каждый день, по непрерывному  кругу, ставшему ритуалом. Но стоило Тише что-то сказать, как он слышал: «Не отвлекай меня», «Я занята», или, что самое забавное, «Не забивай мне голову своими глупостями!» Какие же это глупости, если есть такие сведения, что пчёлы много работают? Неужели маме совсем не нужно знать, как много она работает и как для него это важно? Как он ценит это?

Юля, вымыв последнюю тарелку, бросила короткий взгляд на гирлянду, небрежно валявшуюся под искусственной елью. Рядом стояла коробка новогодних игрушек, которая терпеливо ждала, пока её распакуют. Шёл тридцатый день декабря.

Юлия проникновенно смотрела на сына. Она видела в нём те черты, что видела в Эдуарде в тяжёлый, переполненный горечью осенний день, когда тот молча встал и ушёл. Но, на секунду отвлёкшись, чтобы в очередной раз взглянуть на неукрашенную, будто нагую ёлку, Юля вновь обратила взор на сына. Она узнала в нём собственные черты лица, свои глаза цвета тёмного шоколада, свои губы, свой подбородок и, в конце концов, свои чувства в тот октябрьский вечер. Свои чувства, когда она была маленькой. Свои чувства, когда мать отгораживала дочь стеной равнодушия, словно это была самая большая и досадная ошибка в её жизни. Свои чувства, когда отец, засиживаясь в офисе, «играл в прятки» с семьёй и зажимал секретаршу.

Эдик дал Юле всё то, что было ей так нужно. Теперь она уже не была маленькой девочкой. Она была матерью.

- Тиша, маме надо постирать, но потом мы обязательно вместе украсим ёлку, хорошо?

Тиша просиял:

- Хорошо, мамочка.

- Напиши пока письмо дедушке Морозу, только без ошибок, а я потом обязательно проверю и отправлю его, ладно?

- Хорошо, мама.

Тиша взял листик и ручку, сел за кухонный стол и принялся писать письмо под грохот стиральной машины.

«Здравствуй, дедушка Мороз! Весь год я был послушным мальчиком и очень старался хорошо себя вести. Честно, один раз я вылил в цветок противное какао в садике. И не спал на тихом часу, а просто закрывал глаза. Но вообще, я отлично вёл себя. Дедушка Мороз, на самом деле, мне ничего не нужно, потому что моя мама много трудится, прямо как пчёлка. И у меня есть все игрушки, которые я хочу.

Моя мама рассказывала, что мой папа пропал, когда я был совсем маленьким, но он был супергероем и спасал людей. Мама постоянно устаёт, ей очень нужна его помощь. А ещё я хочу научиться драться. Один мальчик (его зовут Саша) всё время меня обзывает и обижает, а потом его забирает его папа, и они идут вместе есть мороженое в парке.

Можешь вернуть мне папу, пожалуйста? А маме мужа? Хотя бы на один денёк? Это был бы самый лучший день на свете!»

******

- Его зовут Эдуард Александрович Гуляев. Он не спасал кошек с деревьев и не падал оттуда. Он не тушил пожары. И он не погибал героем ни в огне, ни при исполнении гражданского долга. У него есть жена. У них двое детей. Давно ты хотела рассказать мне об этом? – голос Тихона дрожал. Сдерживая слёзы, он сидел, сверлил мать опустошённым взглядом и напоминал своим видом персонажа кукольного шоу. Юлия пялилась в монитор, сидя в комнате сына, и отрешённо смотрела на фотографии Эдуарда в социальной сети. Именно сейчас в пьесе под названием «Жизнь» словно наступил антракт, и пока равнодушные зрители радостно отправились в буфет за бутербродами, сама история застыла на одной сцене.

- Да, он жив. – Юля сделала паузу. Сочувственно, участливо посмотрев в глаза своему сыну, женщина твёрдо сказала: - Он бросил меня, узнав о беременности. Он не хотел тебя, мы не нужны ему. Не нужны…

- Нет… Нет, нет, нет! Это всё ты, ты скрывала моего отца от меня! Нет!

- Тиша!

Тихон встал так резко, что компьютерный стул отъехал и, ударившись о шкаф, издал грохот, похожий на взрыв бомбы. Не вслушиваясь в бесполезные причитания матери, напоминавшие навязчивую телевизионную рекламу, подросток спешно обулся и, хлопнув дверью, вышел на улицу.

Быстро, без оглядки шагая, Тихон взглянул на страницу отца в телефоне. Летнее солнце не мешало ему: он щурился, поднося гаджет как можно ближе к лицу. Он набрал номер, указанный в профиле. Нажал кнопку вызова. Гудки.

- Алло?

- Алло, привет!

Недоумевая, незнакомый низкий голос спросил:

- Кто это?

- Папа, это я, твой сын Тихон.

Мужской голос слегка задрожал, но отрезал:

- У меня нет сына Тихона, вы ошиблись номером.

Гудки.

«Нет! Этого не может быть…»

Звонок по номеру.

Гудки.

Звонок.

Гудки… Мерзкий звук, означавший лишь одно. Мама была права. Но как можно было взять и просто бросить ребёнка? Почему? Почему?..

По щеке подростка потекла предательская слеза. А затем ещё, и ещё одна. Тихон горько и искренне плакал. В этот день его прежнее восприятие, его мечты и надежды, его детство разбились так же, как когда-то разбился снежный шар, стоявший на краю стола.

«Я никогда не брошу своего ребёнка. Пусть он или она никогда не испытает того, что чувствую я…»

******

Заходящее солнце, похожее на очень большой апельсин, приближалось к линии горизонта, пока небо переливалось яркими оттенками черничного йогурта. Это был обычный майский вечер, но, лёгкий и шаловливый ветерок словно сдул у людей всякое желание выйти на прогулку и вдохнуть чудный аромат свежего весеннего воздуха.

Лишь Тихон, красивый, опрятный молодой человек, одетый в тёмно-коричневый пиджак поверх однотонной зелёной футболки, сидел со школьной возлюбленной Ульяной. На той же скамейке. В том же парке.

Ульяна поправила длинные чёрные волосы, почему-то напоминавшие Тихону болотную тину, что, впрочем, казалось ему романтичным. Недолго собираясь с мыслями, девушка повернулась к Тихону и, взглянув в его карие глаза, отражавшие наивность, неясную игривость, непосредственность, сказала:

- Мы ждём ребёнка!

На секунду Тихон наклонил голову набок, как ребёнок. Тишина. Одиночество. Живописный закат. Свежий воздух. Свобода!

Тихон вздохнул, ухмыльнулся и, не глядя в глаза Ульяне, произнёс:

- Ты ждёшь ребёнка. Прощай.

Пока Ульяна, недоумевая, сидела на скамейке, Тихон, даже не удостоив её последним взглядом, молча встал со скамейки и ушёл в закат. Темнело.

Изменено 20 сентября 2021 пользователем Scalrag