Фанфикшн

Глава 1. Знакомства, что несет табачный дым

- Хэй, хэй! – кричал пьяный опоссум за своим пивным столиком, маяча расплывчатой массой в табачном тумане, взирая, будто древний нибелунг, на действо, происходившее на крохотной сцене.

Там исполняла гитарную музыку и гитарное пение очень древняя мышь. У нее были длинные седые волосы, которыми она трясла так, как будто уже находится на станции отправления в звериную Вальгаллу. Рядом плясала тощая крыса, изогнувшаяся крючком и дергающаяся, будто в приступе.

- Заплатите мышонку чеканной монетой, чеканной монетой, - завывал седой артист.

Модный среди горожан трактир «Святой Опоссум» был заполнен под завязку. Разумеется, лучшее место дали путнику, прибывшему сегодня с юга, из Леса Цветущих мхов, который и оказался никем иным, как мистером Гас-Гасом Гилбертсоном, опоссумом и героем войны с прошлогодним нашествием диких крыс, ведомых каким-то котом, имя которого уже все забыли.

К опоссуму подсел барсук в латах.

- Уважаемый, вы, это, как я понимаю, странник, да?

- Смотря что вы подразумеваете под словом «странник», сударь. Если намекаете на то, что я странный, то, уверяю вас, я не более странен, чем все жители этого города. Добропорядочный исследователь и историк, магистр всех видов культур и наук сэр Гас Гас Гилбертсон, рыцарь. К вашим услугам.

- Вот вы уже говорите, как всякий пройдоха, - сказал барсук.

- Вы не представились, мистер, - опоссум сделал вид, что не заметил оскорбления.

- Велемир Брусника, предводитель взвода барсуков, охраняющих этот город. Нас всего десять, но каждый боец стоит сотни крыс и таких, как вы. Так что советую вам не хулиганить и не мошенничать. Вы меня поняли?

- О да, я понял. Спешу заверить, что ваши опасения напрасны и скоро развеются, - учтиво проквакал набравшийся пива опоссум.

Барсук встал и ушел за столик к своим соратникам.

«Довольно-таки недоверчивый тип, с ним надо держать ухо востро», - подумал про себя опоссум.

- Господин Опоссум, господин Опоссум! – с этими возгласами за столик присел гигантский богомол размером с целую мышь. – Я Борхус Лейберман, владею лавкой писателей на Большой улице. Я знаю, что вы заслуженный деятель наук, это то, что надо. Завтра у меня встреча, непременно приходите посмотреть на начинающих писателей. Я включу вас в жюри!

- Не вопрос, приду. С вас пиво, красная рыба и икра!

Если вы до этого думали, что богомолы не меняют цвет и не раздуваются, как жаба, то самое время посмотреть на раздувшегося и покрасневшего от жадности богомола.

- Ох, уважаемый, красной икры и рыбки бог нам не послал, но пиво и селедку мы вам выделим, вы уж не сомневайтесь!

- Идет, - сказал Опоссум.

Богомол сложил лапки, встал и поклонился. Тут его отпихнула нетерпеливого вида ласка женского пола. Сев напротив, она состроила глазки:

- Славный мистер Опоссум, - сказала она. – Я и не думала, что вы такой симпатичный! Почему бы нам не пропустить пару стаканчиков за знакомство?

Глава 2. Новый день настает

Наутро опоссум обнаружил, что его кошелек изрядно опустел.

Вообще, обыватели, услышь они о его нетрудовых доходах, первым делом бы спросили, почему он не купил трехэтажный особняк и не нанял десяток слуг, оставив детям огромное наследство.

И правда, если взять все, что награбил некий Сумкин из известной в широких кругах пьесы «Унижение драконов, эльфов, людей и прочих фантастических существ», в которой ни один гном не пострадал, этого бы не хватило, чтобы покрыть и десятой части сворованного опоссумом. Однако Сумкин и с десятой частью сумел стать богатым.

Но не таков был мистер Опоссум!

«Жить надо сейчас», - хмыкнул он, оценив нехватку добрых двух десятков золотых после ночи любви.

«И ведь все это перед глазами барсучьей гвардии!» - жадно запричитал другой голос в его лысой голове.

«К черту!» - решил опоссум. – «Потратил и потратил»

Он еще давно усвоил, что самокопание – путь к шизофрении.

«Кажется, в какой-то лавке книжных червей и насекомых мне обещали стол и, возможно, стул», - вспомнил он про богомола.

«Хе», - добавил жадный голос в его лысой голове.

Глава 3. Книжная лавка пейсателей

Опоссум сидел за пивным столиком, скукожившись. Пиво было кислым, а селедки было мало. Богомол причитал, что таки вынес все, что было.

Перед опоссумом лежал листок с именами участников, которые читали свои убогие стихи.

«И зачем мама научила меня читать?», - тосковал опоссум.

«Мы еще стрясем с этого старого хрыча плату», - неуверенно причитал жадный голос в его голове.

Гулял в лесу я как-то раз,

Но не с корыстной целью!

Живое, рейнское вино

Я мирно пил под елью!

Это вещал очередной поэт.

«При чем тут корыстная цель или нет, господи. Это ж просто стих ради стиха» - маялся опоссум.

Очередной поэт закончил, и тут на сцену выполз, бубня… Не, ну вы видели? Это же Ийбо, пройдоха и предатель из первой книги!

Он был одет в огромный серый балахон. Рукава свисали, как у Пьеро, а сутулая спина так и просила палки.

- Ух, ух, - гудел его бас, пока он, хромая, взбирался на сцену.

- Д, д, - начал Ийбо.

– Уху, уху, - закивал он сам себе.

- Хе, хе, - обвел он взглядом зал. Конечно же, узнав опоссума. Конечно же, он побледнел, насколько эта человеческая возможность способна отражаться сквозь мышиную шерсть.

- Нда, - пробормотал Ийбо.

- Давай, начинай уже! – крикнули из зала.

- Братья и сестры! – забасил Ийбо. – Я хороший, очень хороший!

По залу прокатился смешок.

- Если кто-то думает, что я плохой, это неправда, я клянусь вам, просто жизнь такая, я не виноват!

- На воре и шапка горит! – провопил все тот же голос из зала. Захихикали еще сильнее.

- У меня 23 года писательского стажа! Я написал и напечатал свои первые книги! – забасил Ийбо.

- И не забудь про свой гимн! – опоссум явно получал удовольствие.

В зале всхохотнули.

- Ийбо наш король, НА ВОРОТАХ он герой! – продолжал опоссум.

«Должна же быть какая-то компенсация за посещение этого сборища», - думал почтенный мистер Гилбертсон.

- О чем вы, сударь?! – Ийбо чуть не плакал.

- О чем я? Тебе напомнить про твои подвиги на воротах Рэдвола?

- Ых, ых, ых, - заохал Ийбо. – Я НЕ ПРЕДАТЕЛЬ! Хотя тебе решать после такого, но я клянусь тебе, я не предатель!

- Эй, богомол, это что за сборище клоунов, на которое ты меня позвал? – крикнул опоссум.

В зале наступила тишина, все насупились. Только сейчас до опоссума дошло, что все зрители и были выступавшими.

Почтенный мистер Гас Гас Гилбертсон обмакнул перо в чернильницу и написал поверх бланка для голосования: «Днища!»

После чего встал и направился к выходу. За ним бежал Ийбо, поддерживая полы слишком длинного балахона, и ухая: «Я не делал этого, я хороший, хороший!»

Глава 4. Знакомства, что несут скамейки

- Это город Олдспринг, - гудел Ийбо, преданно ковыляя рядом с опоссумом.

- Я это знаю, - отвечал Гилбертсон, только от нечего делать не прогонявший Ийбо.

- Это я так, объясняю просто, - пробасил Ийбо.

- Я вообще великий писатель и театральный режиссер, и актер, - продолжал Ийбо, двигаясь все так же подобострастно-вприпрыжку.

Было солнечно, в голубом небе пели чижи, а внизу уличные музыканты пели Чижа и Цоя.

- Они сочиняли песни на русском, все слова понятные, это же в музыке главное, - объяснил Ийбо. – Это птицы такие, хе.

- Да? – хмыкнул Опоссум.

- Цойка тоже птица вроде, - уверенно объяснил Ийбо. – А есть еще певец Розовое Дерево. У него усы и поет про охоту на уток, и вообще на птиц.

Опоссум вспомнил вредных рэдвольских воробьев, осквернивших его лысину.

Прошло еще несколько минут гундежа Ийбо, и опоссум увидел скамейку. У нее осталась опора только с одной стороны. С другого края ножки были отломаны, и скамья уперлась в землю.

- А это фанаты Круга наделали, - со знанием дела сказал Ийбо.

Уставший опоссум, чей вес усиливался содержимым не только похудевшего кошелька на поясе, но и тайной сумкой на животе (вообще-то странно, как туда не залезла ночью ласка, но пусть это останется сюжетным ляпом, Роулинг можно, а мне нет?)

Ну так что там… Уставший и все еще тяжелый опоссум поднял скамейку, поставил ровно и сел на конец скамьи с опорой. Другой, сломанный, конец под действием его веса держался на уровне. На него сел тупой Ийбо, но он был несравненно легче и потому сидел вполне себе удобно, продолжая гундеть про свое творчество. По его словам, он писал историческую сагу про битвы и любовь волшебников. Хотя никаких волшебников в Рэдволле нет, это каждый знает.

Тут к скамейке направилась жаба в чепце. Поравнявшись с нашими добрыми собеседниками, жаба завопила:

- Это что за мужчины пошли, а? Уставшей старой женщине не уступят место! Не мужики!

По лицу опоссума пролетела легкая тучка устало-озабоченного вида, но продержалась там недолго, перекочевав на Ийбо. Превратившись на его морде сначала в комплекс вины, а затем в подобострастную улыбку, она так и застыла на предателе. Тот, горбатясь, вскочил и стал показывать обеими лапами со свисающими рукавами:

- Вот, пожалуйста, садитесь, Ийбо хороший!

Всем своим видом мышь показывала готовность услужить этой проходящей жабе.

- То-то же, - сказала жаба и уселась на скамейку, которая под ее весом покачнулась, но опоссума полностью не перевесила.

Негодующая жаба не заметила этих колебаний снаружи, ведь что есть сие в сравнении со штормом внутри! Ее ненависть сконцентрировалась на невозмутимом опоссуме, который не уступил ей места.

- Эй, гражданин, я вообще-то пожилая женщина! – заорала жаба.

- Я за равноправие полов, - ответил опоссум.

- Ах ты сволочь! Не мужик!

- Да я и есть не мужик, я тоже женщина, - устало сказал опоссум.

- А я старше тебя!

- И что?

- А то, что я старше, ты должна тоже мне уступить!

- Как хочешь, - сказал опоссум и вскочил со скамейки, проворно прыгнув вперед, чтобы не получить по опоссумьему заду.

Скамейка наклонилась, и жаба грохнулась прямо в грязь, изрыгая проклятия.

- Где же эти барсуки? Когда они нужны, их никогда нет! - это было последнее, что слышал из жабьих воплей хохочущий опоссум, веселым уверенным шагом удаляясь от места происшествия.

Глава 5. Поход Матиаса. Не в погреб, хотя туда сначала тоже

Матиас заскучал и отправился в странствия. Но довольно о нем, давайте уже снова об опоссуме.

Глава 6. Растопка

Проголодавшиеся Гас Гас и Ийбо подошли к «Святому опоссуму», у дверей которого стоял с протянутой рукой, подпрыгивая, все тот же ободранный крыс-крючок, плясавший давеча на сцене. На нем были зеленые одежды трактира, и он совмещал приятное с полезным, зазывая гостей и прося монетку.

- Я Растопка, сэр, - сказал он опоссуму, и тот сразу вспомнил, как растопил печь в Рэдволе рождественской елкой.

В то раннее утро опоссум внезапно проснулся и пришел в Главный зал. Было очень холодно, и его опоссумья шкура покрылась мурашками. На удачу, посреди зала стояла еще не наряженная рождественская елка.

«Эти ребятки еще притащат, лес недалеко», - решил сообразительный опоссум и, взяв топор, пустил елку на растопку огромного камина.

- Да если бы я только знал, что это Рождественское Дерево Рэдвола, выбранное самим аббатом! – оправдывался затем опоссум перед рэдвольцами, которые, конечно же, в итоге поверили, что на родине опоссума не ставили рождественских ёлок и он вообще впервые слышит об этом обычае.

В трактире опоссум решил очень плотно покушать. Ийбо, урчание в животе которого сравнялось по громкости с его басом, видимо, тоже.

- На чьи шиши будешь есть? – обратился к нему проницательный опоссум.

Не ожидая такого выпада, Ийбо стал хватать ртом воздух, а рукавом край стола.

- Не покормите бедного писателя, сэр? – жалобно загундосил Ийбо.

- А ты думаешь, я забыл, как ты впустил в замок крыс, и я чудом спасся? – спросил опоссум, в чьи правила не входило кормить обедом других персон, если уж ему приходилось есть не на дармовщинку.

- Ых, ых, - прогудел Ийбо и встал из-за стола. – Вы не понимаете настоящих писателей, не хотите их поддержать в трудное время! Я считал вас своим братом! Вы пронзили меня в самое сердце, я от горя не буду вставать с кровати два дня!

- Хватит ломать комедию, чучело! – сказал опоссум. Потом одна мысль пришла ему в голову, и он спросил: - Говоришь, ты еще и актер? Смешной актер, я скажу!

Ийбо заорал:

- Я хороший актер!

- Ахахахахаха! – захохотал опоссум. – Слушай сюда, чучело. Если ты найдешь продающийся неподалеку театр, я тебя, так и быть, и накормлю, и даже дам работу.

- Будет сделано, Ийбо хороший, Ийбо брат! – заухал мышь и поскакал из трактира на поиски.

Глава 7. Карабас Барабас

Не успел почтенный мастер Опоссум заказать себе еды, как в трактир ввалились Ийбо и Растопка.

- Мистер, мистер! Есть такой театр, совсем рядом! Им недавно владел один страшный бородатый кот Карабас Барабас, наводивший ужас на всю округу, но он совсем недавно помер от некачественной настойки из волчьих ягод. Актеры разбежались, а бездарные наследники продают здание.

После столь длинной речи Растопка запыхался, видно было, как его худой позвоночник нервно пульсировал под зелеными одеждами.

- Я мог бы стать там режиссером и главным актером, - с надеждой пробасил Ийбо.

- Подайте Растопке чеканной монеткой! – пискнул крыс.

- К черту все, - сказал опоссум. – Я куплю этот театр и сделаю вас обоих актерами!

Глава 8. Новые горизонты

- Да, что там у тебя? – нетерпеливо спросил опоссум, рывшийся в реквизите Карабаса.

- Д, д, вы прочли мой сценарий, мистер? – спросил Ийбо.

- Прочел-прочел, хех, - сказал опоссум. – Если честно, я сомневаюсь, что такое можно показывать публике.

Глаза Ийбо начали наливаться гневом.

- Я уйду в другой театр, где смогут по достоинству оценить!

- Что ж ты раньше не ушел, а просил покушать, - куксиво проныл опоссум, изображая просящего Ийбо.

«Этот гад мне еще отомстит», - подумал опоссум.

- Это книга по истории! – гундел Ийбо.

- Да какой истории, там только любовь и измены!

- Ы, - сказал Ийбо. – Вы не поняли саму суть! Это исторический труд! Про волшебников! Которые наводят порядок! И убивают мразей!

- Но кто знает, какое чувство юмора у здешней публики, - задумчиво сказал опоссум. – Вдруг из этого бреда выйдет отличная комедия?

- Это не бред и не комедия! – хныкал Ийбо, но опоссум его не слушал.

- Мы можем поставить мировой шедевр «Котео и Мышетта» про любовь представителей враждующих кланов. Можем поставить пьесу «Барсучелло» про ревнивого военачальника. Можем «Макдак» про одного предателя-цареубийцу, хехехе! Да, Ийбо?

- Я не предатель, я клянусь! – обиженно ныл Ийбо.

- Так объясни мне, почему мы должны ставить твою "хорошая вещь"?

- Потому что я в ней сыграю лучше всех!

- Ты прав, пьесы есть, актеров нет. Рискнем репутацией, Ийбо! Будет хотя бы весело!

- Я могу сыграть любую роль без подготовки! – пробасил Ийбо.

- Да-да, иди готовься.

«Боже мой, и во что я ввязываюсь. Пан или пропал»

Глава 9. Опаньки

- Достопочтенный гражданин Брусника, разве в славном городе Олдспринге разрешена продажа рабов? – спросил опоссум.

- Конечно нет, о чем речь? – спросил главный барсук.

- А я думал, что разрешена, раз две поганые крысы гуляют по городу с пленником и пытаются его продать! Я был лучшего мнения о вашем городе!

- Только покажите, где эти негодяи, мы мигом их схватим и освободим пленника!

- Тогда пойдемте! – сказал опоссум.

Рваночерт и Оркомразь как раз пытались продать плененного ими мышонка уже хорошо нам знакомой жабе в подворотне на Большой улице.

- Работник будет хоть куда! – нахваливал товар Рваночерт.

- Эх, работать будет, зуб даю! – сказал Рваночерт.

Жаба щупала своими пальцами мышцы мышонка.

- Кажись, крепенький! – сказала жаба. – Сколько вы за него хотите?

Но не успели крысы назвать цену, как за их спинами вырос барсучий патруль.

Глядя на то, как барсуки вяжут крыс и освобождают из оков мышонка, жаба завопила:

- Стойте, он был почти что мой!

После чего еще один барсук заломил ее лапы за спину.

- Ты не мужик, ты не имеешь права меня трогать, заслуженную жабу города! – орала жаба.

- Два ноль! – сказал опоссум и показал на нее пальцем.

***

- Ну что, брат, завтра у нас премьера, хе, правда, я не знаю, что из этого выйдет, - сказал опоссум спасенному Матиасу.

- Я обязательно приду, брат Гилбертсон! – ответил мышонок.

- В кукольный театр всех карлик приглашал, - замурлыкал опоссум старую песенку.

Глава 10. Роковая ночь

- Я не шлюха! Хотя тебе решать после такого! Но я клянусь тебе, я не шлюха! – басил Ийбо, переодетый в светлую волшебницу высшего уровня.

Его прижимал к декорации из дерева бумажным мечом Растопка и пищал:

- После того, как ты была с ним, после этого ты не шлюха?

Опоссум сидел за кулисами, схватившись за голову. Все пошло даже хуже, чем в сценарии и на репетиции, а горе-актеры явно переигрывали.

«А ведь я никогда не занимался театром, и лучше бы не начинал», - думал он горестно.

Рядом за кулисами ходила их уборщица, выдра Эмма, и орала басом «О, роковая ночь!» не видя и не слыша, что происходит на сцене. Чтобы придать драматизма и чтобы не казалось комедией.

Зря опоссум думал, что хуже быть не может, ведь на сцену из зрительного зала взобрался Матиас, пнул Растопку, который ускакал за кулисы, подвывая, и направил на Ийбо уже настоящий меч.

«Упс, а вот это я совсем не учел», - схватился опоссум за голову еще сильнее.

- Твои последние слова, грязный предатель! – крикнул Матиас.

«О, роковая ночь!» - выла Эмма.

- Я не предатель! Я клянусь тебе! – забасил Ийбо на привычный манер.

Зал ничего не понимал. Половина ушла. Барсук Брусника и его напарник полезли на сцену спасать назадачливого актера. Опоссум, видя происходящее, тоже выскочил на сцену и принялся уверять барсуков, что это недоразумение, и уговаривать Матиаса, чтобы тот отстал от Ийбо.

- Я не верю своим глазам, что ты подружился с этим подонком, - говорил потрясенный Матиас, глядя на опоссума.

«О, роковая ночь!»

- Каждому надо давать шанс, Матти, - увещевал директор театра в ответ.

- Он предал Рэдволл, столько зверей было убито! – кричал Матиас.

«О, роковая ночь!»

Тут мышонку пришлось обернуться к подступавшим сзади барсукам, и Ийбо, воспользовавшись передышкой, поскакал за кулисы так шустро, что поминай, как звали. Матиас ринулся за ним, следом барсуки, а за ними всеми ошарашенный опоссум.

«О, роковая ночь!»

В закулисном помещении Матиас увидел, как Ийбо завернул за угол, устремился туда же. Вот хлопнула служебная дверь театра, Матиас выскочил следом. Ийбо убегал неуклюже, вприпрыжку, и его не составило бы труда догнать, если бы сзади не прыгнули барсуки и не связали ему руки.

Глава 11. Опоссум

- Матиас, воин мой великий, ты еще дуешься на меня? – спросил опоссум, сидя у клетки, в которую посадили мышонка.

- Ты стал общаться с предателем Рэдволла. Мы дали тебе кров и пищу, мы простили твои издевательства и обман. У тебя нет чести! – ответил Матиас.

- Ты прав, Матиас, у меня нет чести, поэтому я усыпил охрану, чтобы поступить не по закону и выпустить тебя. Надеюсь, ты поймешь то, как я живу. И я не призываю тебя жить так же. Будь счастлив, Матиас, и больше не возвращайся в этот город. Я два раза тебя спас, но на третий не смогу, потому что тоже покидаю этот город навсегда.

Где-то в лесу за каменными домами ухали совы, в траве стрекотали сверчки. В тихие мелодии ночного города вмешивался только храп тюремщиков-барсуков. Они шли по ночному городу. Матиас помахивал ушами, а опоссум помахивал хвостом. Кто знает, что их ждет впереди, и где еще их судьбам суждено пересечься. Может, снова в сокровищнице Рэдвола, о которой разорившийся опоссум уже начал слегка подумывать?

29.02.2020