Перейти к публикации

Кайта

  • Сообщения

    490
  • Зарегистрирован

  • Посещение

Все публикации пользователя Кайта

  1. Действительно. По-сути статья не плохая, спасибо. Но примеры с писателями неудачны. То что люди не пишут про суровую реальность, по-моему, не означает что они "скрывают истину" и не разбираются в политике. Люди многосторонни. По-моему, писатели просто хотят немного пожить в своем мире, подчиняющемся их правилам - и поделиться своим мнением с другими. Да, их слишком много, но ведь у читателя все еще есть право выбирать, какие книги читать, а какие - нет?
  2. Lieutenant Действительно. Ну, зависть - не зависть, каждому свой путь в этой жизни. Люди всегда найдут, на кого и в чем ссылаться, чтобы оправдать себя. Спасибо за афоризм. Не просто интересная, а Гениальная мысль. *утянула на комп*
  3. Lieutenant А я не давлю. Я визжу и зову дедушку - это по его части. В крайнем случае - нащупываю журнал. Скрытый текст (с необъятной любовью я конечно загнууула... Щас прочитала и думаю "блин, какая я святая! Просто слов нет" - Выпендрилась. Порадовалась. А теперь взяла палицу и пошла размазывать врагов по стенкам.)
  4. О, уважаю! Все, иду к зеркалу предаваться нарциссизму
  5. Lieutenant Порадовало! У меня лично нет знакомых двоечников, которые знали бы, кто такой Энштейн, чтобы заявлять что они - его клоны. Это был просто пример. Постараюсь прочитать. Мне только сленг разбирать научится - и можно общаться с людьми)))
  6. Инкариус Может быть, может быть. У каждого свое мнение. Мне никогда не нравится то, что я пишу, а должно бы. Точнее, сначала не нравится, потом нравится, а потом категорически не нравится и нравится - может, у меня еще есть шанс написать пару произведений ?. А вообще, у Близнецов такое бывает. Просто я учусь принимать себя такой, какая я есть - и свои "произведения" тоже. Думаю, всех людей надо принимать такими, какие они есть и любить их всех такими - может, это и есть путь к счастью?
  7. Кайта

    Наброски Кайты)

    Виктория Ну, мну старалась) Пасиба)))
  8. Кайта

    НЕЗВАНЫЙ ГОСТЬ

    Ты меня сильно удивил. Чувственно, много размышлений, много мыслей. Правда, немного настораживает подозрительное переплетение средневековья и осведомленность Марка в современном оружии, в современной тактике ведения боя.... Он говорит про обойму, а стреляет стрелами. А больше, кроме небольших временных нестыковок, у меня нет ни одного замечания! Все просто ПРЕВОСХОДНО. Тыпрекрасно пишешь. Продолжай в том же духе!
  9. Очень интересно!))) Скрытый текст проследи за речевыми оборотами, проверь их построение А так - молодец!
  10. Lieutenant э... а по-русски? MartinTheWarrior Большое спасибо) Пошла развивать себя как личность. Буду тщательнее учить русский (или клавиатуру) )))
  11. Лэнг Отнюдь. Просто все люди сначала рождаются, потом становятся детьми, потом вступают в подростковый период (Ы!) - в это время, во время второго и третьего периодов, они начинают развивать себя - потом становятся юношами и девушками, потом вырастают и продвигают себя в карьерном росте. У одних это получается раньше, у других - позже. Так и писатели вовсе не рождаются с ручкой на ладошке, атестатом грамотности и поклонниками их изданий по всему миру. И если так говорить про "обсирание", то Пушкина никто не хотел читать и он сначала бесплатно печатался в дешевых бульварных газетенках, а Энштейн вообще был двоечником, все уроки стоял по углам и готовился на отчисление.
  12. Валькирия MartinTheWarrior Спасибо - писал все в спешке, стараясь не потерять мысль. Потом сунула в ящик стола и забыла. Когда вспомнила - спешно выложила сюда, так и не проверив грамматику.))) Придется попотеть теперь) Даос Хм, над продолжением надо подумать. Грамматику будем исправлять. ЗЫ: чусвствую, в лингвистическом плане я уже опозорилась на весь ворум
  13. Инкариус Объяснил) Насчет сравнения Мелитона - писатели ведь тоже люди? А почему бы не сравнить людей с людьми? Не факт, что я стану вторым Лукьяненко, но факт что когда-то он тоже был просто хорошим графоманом)))
  14. Кайта

    Стихи Ромуальда

    Прекрасная, яркая и сочная поэзия!
  15. Инкариус Я за модой не гонюсь))) И я не фанфикодел, а просто люблю писать) Хват Ну-ну, не думай, отнюдь не первые. Тема "выродков" для каждого - своя. Я ни с кем не буду спорить, но для меня это лучше пустой сказки. Хотя я пишу на разные темы и в разных стилях. Есть и про обычных, "нормальных". ЗЫ: посмотри мой возраст в профиле Лэнг Я таких выражений не понимаю, извини. Маленько путаюсь в слэнге - это по-русски "не нравится, отвратительно, ну взашей с форума"?
  16. Кайта

    Наброски Кайты)

    Мефала Спасибо за понимание) Грусть - порождение светлой радости)
  17. Хват У меня весь этот текст - одно упоение нагромождениями. Расслабон. Ы! ))) Зачотка прынята. Пасиба. ))))
  18. Мелитон Очень симпатичнь, стиль интересный. Необычно. Мне нравится.
  19. Даос Давай, успехов тебе) Буду ждать коммента)
  20. Знаю, это вообще бред, но хотелось бы вашей объективной оценки)
  21. Она зашлась безудержным, яростным хохотом, волной истеричного безумства, накрывающей с головой, окатывающей, ошеломляющей ледяным фантомом вседозволенности. Минутная слабость, секунды, дарящие ощущение крайней беспомощности и всемогущества, одиночества среди толпы и пресыщенности общением в одиночестве. Испуг, слабость, передышка, в которой могут уличить и за которую, возможно, позже придется жалеть. Позже - если ты сейчас справишься и не сойдешь с ума. Позже, а сейчас…. Сейчас главное – дать выход накипевшим эмоциям. Накипевшим, наслоившимся, наболевшим, налетевшим эмоциям. Налетевшим, как налетает пыль, в итоге превращаясь из единичных едва заметных былинок в большой грязный свалявшийся ком грязи, пыли, паутины, мусора. В нечто омерзительное и непереносимое. В нечто, что давно уже пора выбросить, а не хранить в душе и не разметать по закоулкам. Она сгибается, руками обхватывая колени, качается из стороны в сторону, с силой прижимаясь к ним лбом, тихо стонет, кусая губы в бессильной ярости, в гневе на себя, свою дурость и слабость. Кто-то из знакомых или родных – она не видела лица, да и впрочем, ей было все равно, кто – подходит, присаживается рядом на корточки, спрашивает, что с ней. Вопрос задан не то озабоченно, не то наигранно, с нотками раздражения или утомления. Конечно, видно, что ей плохо. Но как же этому знакомому-родному-близкому не хочется разбираться с ее проблемами. Не суть важно. «Ничего, все в порядке. Просто мне немного поплохело. Ты иди, я щас. Все отлично» - да, так и следует ответить. Этого тоже требует долг, этика. Но…. Как же ей все это опостылело. Они же видят – не все, не все в порядке! «Что с тобой?» - как будто не видно, что ей плохо. Она может сказать и это, может огрызнутся и отпугнуть навязчивого лицемера. Да – у нее полная свобода действий. Но любое ее действие подвигнет собеседника на новое действие, связанное с чувством долга. Расспросить ее, разузнать, что случилось, уйти или обидеться, испугаться, попытаться успокоить ее или дать побыть наедине с собой. Она знает любой возможный шаг собеседника. И все – потому что так прописывает этика, давая на выбор всего несколько вариантов развития событий. Как же это все скучно, как мерзко и приторно, как бессердечно…. «Что с тобой». Ей обидно. И она обижается на саму себя, злится, одергивает свои мысли – она ведь знает, некоторые спрашивают от чистого сердца. Отвечают же им то, что они хотят услышать или то, что слышать привыкли – просто, чтобы не сбивать традиции. Или наоборот – спрашивают по привычке. Отвечают правду. Что она может ответить на столь «правильный» вопрос? Из мыслей сами собой, непроизвольно вырываются и захватывают, окружают цветными, но туманными, поблекшими за года картинками образы прошлого. «Что с тобой? Ты что, плачешь? Ты плакала?» - подруга склоняется над ней. Лучше бы она не говорила этого. Начинают дрожать губы, глаза, до этого кое-как сдерживающие влагу отчаянно борются с навязчивым, но правдивым ощущением – сейчас она заревет. «Не-е-ет» - захлебывается своим жизнерадостным шепотом, дрожащей неискренней улыбкой. По щекам морскими ручьями растекаются, прокладывая все новые русла и ответвления, слезы. Горячие у уголков глаз, но быстро остывающие на воздухе и неприятно пугающие холодком горячую кожу – а щеки горят от стыда, от обиды, от жалости к самой себе. Она закрывает лицо руками. Подруга обнимает ее, успокаивает, тихо, с горечью посмеивается: «"Нет", а сама рыдает. Милая, ну как же так? Тиш-ш-ш... Все хорошо, все хорошо... Ну ладно тебе, ладно, перестань.... Не стоит это твоих слов. Не стоит....» Наверное, эта подруга была с ней искренна. Хотя – кто знает. Она ведь не читала мысли подруги в тот момент. Но… она хочет верить. Тот самый навязчивый кто-то дотрагивается до ее плеча, тормошит, повторяя ее имя. Зачем? Ах да, он ведь так и не дождался ответа. А что она может ответить на его вопрос? Ему ведь не нужны пространные объяснения. На лице проявляется ироничная ухмылка. Понимающий человек видит, что в такой гримасе больше боли, чем смеха, но ее знакомый не относится к «понимающим». Он решает, что ей стало лучше, пытается разрядить ситуацию, как-то неловко шутит… Странно, но сейчас, когда ей не до шуток, когда в груди ноет сильней, чем обычно, от непривычной боли в пустоту, когда голова болит, а в сознании пусто, как в желудке церковной мыши, когда хочется рыдать, но нет сил даже на то, чтобы выдавить из себя хоть слезинку, потому что не хватает слез на всю ту боль, что накопилась в сердце... она хочет смеятся. Потому, что ей смешно. Но смеятся не над шуткой, а над жизнью. Над собой. Над жестокой иронией конфузов. И она смеется. Сначала тихонько хихикает благообразным смехом юной леди, затем начинает давиться смешками, пытаясь побороть их. Плечи вздрагивают, как при плаче, голова дергается вверх-вниз, словно шея больше ее не держит. Наконец, видя, что остановиться уже не в ее силах, она запрокидывает голову далеко назад, так, что кажется – шея вот-вот сломается – и хохочет. Громко, свободно, размашисто. И с каждым гогочущим звуком из легких, вместе с воздухом, выходит боль. Но смех убегает вдаль по коридору, а боль рьяно заполняет пустоту сознания, заставляя глаза исполниться многовековой тоски и печальной мудрости. Пелена отрешения услужливо прикрывает радужку, делая взгляд мутным, туманным, неясным и даже угрюмо-мрачным. Гримаска легкой, но отягощающей жизнь муки зажимает клещами ее лицо. Но поверх ее, искажая все отточенные, блестяще выполненные линии и добавленные импровизацией штрихи, ложится грим радостного смеха, облегчения, неживой веселости. «Что с тобой?» Знакомый, – или знакомая, ведь она не видит разницы – который сначала смеялся вместе с ней, теперь в не наигранном смущенном изумлении, даже волнении, снова склоняется над ней. Да, теперь он действительно тревожится за нее, забыв свои проблемы. Что ж, хоть тут проявляется справедливость жизни – его или ее чувства вызваны не этикетом. Хохот сменяется истеричным гоготанием, в верхних нотах которого слышны и рыдания, и одинокий вой, и беспомощный стон, и безумство человека, неожиданно завладевшего миром и столь неожиданно же его лишившегося. Она утопает в своей слабости. В мираже вседозволенности, в фантоме несуществования моментов «завтра» или даже «после истерики». Она купается в звуках собственного дикого смеха. С глаз слетает пелена, сверху плещется обреченность гения или сумасшедшего который уверен, что никто, увы, не способен его понять, а глубже, в самом зрачке скрываются простые чувства – тоска, боль, гонение, грусть, мудрость, безвыходность, глупость, смущение, непонимание и безумная радость того, что сейчас, наконец, можно хоть как-то их все выразить. Она ныряет в отголоски ярости, бешенства, слышимых в ее истерике. Она пропускает мимо изумленные, испуганные внезапным проявлением чувств вскрики эха, несущего ее смех, ее хохот, как золотой песок, в комнату, попутно просыпая часть по коридорам дома. Смех отбивается от стен, клокочущие звуки выходят из горла, как пар выбивается из чайника, если внезапно в момент кипения открыть крышку. Она смеется. Обреченно, тоскливо, яростно, ненавидяще, любя. Смеется. И в каждом смешке эмоции. Их все меньше, меньше, меньше.... И вот, наконец, из души вылетают последние отклики боли и тоски. Последние полупрозрачные облачка влажного, горячего пара. Она облегченно вздыхает – как же легко стало на сердце. Как же легко. Как же тяжко…. Да, теперь ей определенно немного полегчало. Этот смех, эта истерика – они были необходимы, чтобы успокоить душу. Выпустить пар. Со стуком падает крышка. Та же воду - только чище. Тот же человек - только свободнее. «Что с тобой?» - друг или подруга, знакомый или знакомая, а может – кто из родных все никак не может успокоиться, вновь и вновь задавая этот вопрос…. «Ничего» - она встает, отряхиваясь от пыли, смотрит на вопрошающего. Теперь она видит – это одна из ее подруг. Облегченно, спокойно и радостно улыбается. Подруга отвечает ей такой же улыбкой. На лицах обеих проявляется легкость и спокойствие. – «Ничего, все в порядке. Просто мне немного поплохело. Сейчас уже все прошло. Слава богу, теперь все отлично. Я потом объясню, что случилось - ты и так знаешь». Понемногу уходит тревога с лица подруги, заменяясь пониманием и преданностью. Хорошее дело – забыть на время свои проблемы, чтобы помочь другому. Подруга знает – это вовсе не безумие и не приступ. Такое бывает. Бывает со всеми. И с ней было, и с другими. Со всеми людьми, со всеми чайниками… Она улыбается, подруга обнимает ее, качает головой, что-то шепчет на ухо. Обе смеются. Ей хорошо – на улице солнце, зеленое лето, голова перестала болеть, рядом есть человек, который поддержит ее в трудную минуту. Главное ведь – вовремя выпустить пар. А что делать с проблемой, так вскипятившей ее? О! С этим она уже может разобраться – а в случае чего, ей поможет подруга. Две фигурки слетают вниз по лестница, едва касаясь ступеней и, замедляясь перед дверью, плавно выходят на улицу. В мир людей. В мир медленно закипающих, бешено ревущих и уже остывающих чайников.
×
×
  • Создать...