Варра

, , , всем спасибо! Ситуация из жизни, произошедшая летом. Мы с колонком гуляли по белоостровскому лесу вдоль реки, и я отстала, потому что нашла невероятно классный гриб под названием синяк. Я читала о нём и всегда хотела увидеть в живую. И вдруг нашла! Можете представить себе, каким восторженным воплем огласился лес. Ну, и когда ты вопишь: "Синяк! Синяк! У меня синяк!", окружающие могут подумать немного не то. Странник, конечно, в жизни отреагировал спокойнее, но в комиксе я решила добавить комичности.

, , , всем спасибо! Ситуация из жизни, произошедшая летом. Мы с колонком гуляли по белоостровскому лесу вдоль реки, и я отстала, потому что нашла невероятно классный гриб под названием синяк. Я читала о нём и всегда хотела увидеть в живую. И вдруг нашла! Можете представить себе, каким восторженным воплем огласился лес. Ну, и когда ты вопишь: "Синяк! Синяк! У меня синяк!", окружающие могут подумать немного не то. Странник, конечно, в жизни отреагировал спокойнее, но в комиксе я решила добавить комичности.

Пампасская кошка Фортана - напарница ласки Пламьо, совладелица ныне не существующего постоялого двора Добрый Зверь. Заядлая картёжница в прошлом, она не растеряла своей страсти к азартным играм и во время управления гостиницей, однако играла уже просто ради удовольствия, не делая ставок. А в прошлом... в прошлом она проигрывала и побеждала, влезала в долги и нанималась в личное услужение победителю, была в одном шаге от несметного богатства и безбедной жизни, а затем теряла всё. Взлёты и падения не свели её с ума. Фортана с завидным равнодушием принимала как беспросветные поражения, так и блистательные триумфы. Получив однажды хорошую взбучку за проигрыш, кошка познакомилась с Пламьо, бродившей тогда по свету в поисках разных рецептов. Ласка пожалела избитую и обиженную картёжницу, пригласила к себе в шалаш, и, вместе с ароматами чая и травяных компрессов к двускатному потолку из веточек взвилась приятная лёгкая беседа. Так кошка и ласка стали подругами. Фортана защищала Пламьо в путешествиях, и с ней же играла в карты, ибо любознательная ласка непременно вознамерилась научиться всем играм и даже, возможно, в будущем составить по ним справочник. А Фортана и рада была учить и играть просто так, ради хорошего времяпрепровождения. В один прекрасный момент подруги решили осесть на одном месте. Идея открыть гостиницу пришла кошке. Фортана хотела, чтобы вокруг неё кипела жизнь, а Пламьо мечтала общаться с новыми зверями, слушать их истории и радовать игрой на арфе. Смерть Пламьо Фортана пережила очень тяжело. Будучи по жизни молчаливой, кошка навсегда замкнулась в себе и впала в абсолютное безмолвие.

Пламьо - длиннохвостая ласка из Лесья. Была совладелицей ныне не существующего постоялого двора Добрый Зверь. Помимо замечательной деятельности Пламьо как хозяйки таверны, она ещё известна как выдающаяся поэтесса, арфистка, писательница, изобретательница блюд и автор "Путеводителя по Багровари, Синезорью, Хоречью и Предхладе для мелких зверей". До того как осесть в Лесье и заняться гостиницей, Пламьо много путешествовала, собирала рецепты и обучалась игре на арфе. И благодаря её накопленным знаниям и навыкам, Добрый Зверь по истине считался самой лучшей таверной не только в Лесье, но и вообще во всех странах Слапа! Каждый вечер был наполнен дивной музыкой, а блюда поражали своим разнообразием. Однако наступила война, и Пламьо пала от собачьих клыков в возрасте 43 лет. Её коллега пампасская кошка Фортана после смерти подруги забросила гостиницу и примкнула к стае Непокорённых. Так Добрый Зверь перестал существовать, но его место заняла таверна Трёхлапого Яра - заведение на порядок хуже предшественника, но, в принципе, тоже неплохое. На рисунке изображена Пламьо в летней и в зимней шубке. Характер у ласки был необычный, яркий, как и её внешность. Пламьо любила украшения, она отрастила длинную гриву, выкрасив её в непривычные цвета. Она хотела запомниться всем видевшим её зверям, чтобы книги, вышедшие из-под её лапы не были безликим вкладом в миролапскую литературу, но чётко ассоциировались с автором, с её внешностью, характером, мировоззрением. Ласка очень боялась, что книги-то будут помнить, а её саму забудут.

В поддержку для любимого.

Встреча со старым другом. Варра и её кьютимарка. Моя кьютимарка - минерал, перо и росток. Из минералов получают краски, и это символизирует изобразительное искусство. Перо - литературное искусство. Росток здесь символизирует Миролапье - мой сеттинг. Я взрастила и взлелеяла свой мир подобно растению. А перо и минерал означают пути и средства, которыми я рассказываю о Миролапье. *** Это Переанна - кошка-предательница, чьи злостные планы в военное время сорвала Перохвост. Перохвост и Кьорсак являлись лучшими друзьями Переанны. Кошка была одной из немногих, кто называл Перохвоста настоящим именем. Никто и не подумал бы, что кошка - весёлая умная Переанна - окажется такой дрянью. Она чуть было не выдала псам расположение тайного убежища лесских противоборцев, но была вовремя убита лучшей подругой. Перохвост скрыла от Кьорсака предательство товарки, соврав, что её растерзали враги. _____________________________ - Меня замучила жажда. И я замёрзла, - пожаловалась трактирщице молоденькая кошка. Длиннохвостая ласка - трактирщица, писательница, арфистка - окинула двух посетительниц добрым взглядом и кивнула. В большую кружку плеснулась тёмная жидкость, заманчиво пахнущая сушёными грибами и хлебом. - Вы пробовали когда-нибудь лигрению? - проворковала ласка, сдувая пенные перья с бочарного крана. Куничка и кошечка покачали головами, а их носики неустанно втягивали удивительный аромат. - Лигрения, - повторила хозяйка таверны, ставя перед носом Переанны керамическую кружку. - Лигренка. Утолит жажду и согреет, несмотря на то, что сама она холодна как стены в погребе. Кошка приняла угощение, ещё раз вдохнула его кружащие голову пары и осторожно погрузила в чашку язычок. - Это вкусно! - просияла она. - Дай лакнуть! - нетерпеливо попросила подруга. По морде Переанны скользнуло жадное недовольство, но всё же кошка дала желтодушке немного отхлебнуть. - Ну да, вкусно, - без восторга согласилась куница, вытирая пасть. А кошка между тем расторопно осушила посудину, вылизала стенки, и глаза её сверкнули странным блеском. Перохвост ещё ни разу не видела, чтобы глаза подруги были такими. - Можно ещё? - спросила полосатая посетительница у трактирщицы и протянула медный лесик. Опрокинув новую кружку, Переанна снова достала монетку и попросила ещё. А потом ещё. И ещё. И ещё.... _______________________________________________ Да, случается такое редко, но с Переанной случилось. Она получила зависимость от напитка. Нет, лигрения безалкогольна, и такую зависимость в принципе можно получить от любого вида пищи и питья. Только вот редкость это большая. Все деньги она тратила в тавернах. Всю добычу отдавала трактирщикам, себе оставляла лишь столько, сколько нужно для поддержания жизни. За лигренку она была готова на всё. Переанна хотела было научиться её готовить сама, да процесс этот долгий, трудоёмкий, требующий редчайших элементов и богатейшего опыта. Так что оставалось лишь просиживать доски в заведениях. Перохвост и Кьорсак видели, что происходит с их подругой, но значения этому не придавали. Ведь лигрения безвредна для организма, да и разуму ущерба не наносит. И уже несложно догадаться, чем именно подкупили кошку псогарские псы. Вот за что Переанна продала своих друзей и родной край.

Встреча со старым другом. Варра и её кьютимарка. Моя кьютимарка - минерал, перо и росток. Из минералов получают краски, и это символизирует изобразительное искусство. Перо - литературное искусство. Росток здесь символизирует Миролапье - мой сеттинг. Я взрастила и взлелеяла свой мир подобно растению. А перо и минерал означают пути и средства, которыми я рассказываю о Миролапье. *** Это Переанна - кошка-предательница, чьи злостные планы в военное время сорвала Перохвост. Перохвост и Кьорсак являлись лучшими друзьями Переанны. Кошка была одной из немногих, кто называл Перохвоста настоящим именем. Никто и не подумал бы, что кошка - весёлая умная Переанна - окажется такой дрянью. Она чуть было не выдала псам расположение тайного убежища лесских противоборцев, но была вовремя убита лучшей подругой. Перохвост скрыла от Кьорсака предательство товарки, соврав, что её растерзали враги. _____________________________ - Меня замучила жажда. И я замёрзла, - пожаловалась трактирщице молоденькая кошка. Длиннохвостая ласка - трактирщица, писательница, арфистка - окинула двух посетительниц добрым взглядом и кивнула. В большую кружку плеснулась тёмная жидкость, заманчиво пахнущая сушёными грибами и хлебом. - Вы пробовали когда-нибудь лигрению? - проворковала ласка, сдувая пенные перья с бочарного крана. Куничка и кошечка покачали головами, а их носики неустанно втягивали удивительный аромат. - Лигрения, - повторила хозяйка таверны, ставя перед носом Переанны керамическую кружку. - Лигренка. Утолит жажду и согреет, несмотря на то, что сама она холодна как стены в погребе. Кошка приняла угощение, ещё раз вдохнула его кружащие голову пары и осторожно погрузила в чашку язычок. - Это вкусно! - просияла она. - Дай лакнуть! - нетерпеливо попросила подруга. По морде Переанны скользнуло жадное недовольство, но всё же кошка дала желтодушке немного отхлебнуть. - Ну да, вкусно, - без восторга согласилась куница, вытирая пасть. А кошка между тем расторопно осушила посудину, вылизала стенки, и глаза её сверкнули странным блеском. Перохвост ещё ни разу не видела, чтобы глаза подруги были такими. - Можно ещё? - спросила полосатая посетительница у трактирщицы и протянула медный лесик. Опрокинув новую кружку, Переанна снова достала монетку и попросила ещё. А потом ещё. И ещё. И ещё.... _______________________________________________ Да, случается такое редко, но с Переанной случилось. Она получила зависимость от напитка. Нет, лигрения безалкогольна, и такую зависимость в принципе можно получить от любого вида пищи и питья. Только вот редкость это большая. Все деньги она тратила в тавернах. Всю добычу отдавала трактирщикам, себе оставляла лишь столько, сколько нужно для поддержания жизни. За лигренку она была готова на всё. Переанна хотела было научиться её готовить сама, да процесс этот долгий, трудоёмкий, требующий редчайших элементов и богатейшего опыта. Так что оставалось лишь просиживать доски в заведениях. Перохвост и Кьорсак видели, что происходит с их подругой, но значения этому не придавали. Ведь лигрения безвредна для организма, да и разуму ущерба не наносит. И уже несложно догадаться, чем именно подкупили кошку псогарские псы. Вот за что Переанна продала своих друзей и родной край.

Встреча со старым другом. Варра и её кьютимарка. Моя кьютимарка - минерал, перо и росток. Из минералов получают краски, и это символизирует изобразительное искусство. Перо - литературное искусство. Росток здесь символизирует Миролапье - мой сеттинг. Я взрастила и взлелеяла свой мир подобно растению. А перо и минерал означают пути и средства, которыми я рассказываю о Миролапье. *** Это Переанна - кошка-предательница, чьи злостные планы в военное время сорвала Перохвост. Перохвост и Кьорсак являлись лучшими друзьями Переанны. Кошка была одной из немногих, кто называл Перохвоста настоящим именем. Никто и не подумал бы, что кошка - весёлая умная Переанна - окажется такой дрянью. Она чуть было не выдала псам расположение тайного убежища лесских противоборцев, но была вовремя убита лучшей подругой. Перохвост скрыла от Кьорсака предательство товарки, соврав, что её растерзали враги. _____________________________ - Меня замучила жажда. И я замёрзла, - пожаловалась трактирщице молоденькая кошка. Длиннохвостая ласка - трактирщица, писательница, арфистка - окинула двух посетительниц добрым взглядом и кивнула. В большую кружку плеснулась тёмная жидкость, заманчиво пахнущая сушёными грибами и хлебом. - Вы пробовали когда-нибудь лигрению? - проворковала ласка, сдувая пенные перья с бочарного крана. Куничка и кошечка покачали головами, а их носики неустанно втягивали удивительный аромат. - Лигрения, - повторила хозяйка таверны, ставя перед носом Переанны керамическую кружку. - Лигренка. Утолит жажду и согреет, несмотря на то, что сама она холодна как стены в погребе. Кошка приняла угощение, ещё раз вдохнула его кружащие голову пары и осторожно погрузила в чашку язычок. - Это вкусно! - просияла она. - Дай лакнуть! - нетерпеливо попросила подруга. По морде Переанны скользнуло жадное недовольство, но всё же кошка дала желтодушке немного отхлебнуть. - Ну да, вкусно, - без восторга согласилась куница, вытирая пасть. А кошка между тем расторопно осушила посудину, вылизала стенки, и глаза её сверкнули странным блеском. Перохвост ещё ни разу не видела, чтобы глаза подруги были такими. - Можно ещё? - спросила полосатая посетительница у трактирщицы и протянула медный лесик. Опрокинув новую кружку, Переанна снова достала монетку и попросила ещё. А потом ещё. И ещё. И ещё.... _______________________________________________ Да, случается такое редко, но с Переанной случилось. Она получила зависимость от напитка. Нет, лигрения безалкогольна, и такую зависимость в принципе можно получить от любого вида пищи и питья. Только вот редкость это большая. Все деньги она тратила в тавернах. Всю добычу отдавала трактирщикам, себе оставляла лишь столько, сколько нужно для поддержания жизни. За лигренку она была готова на всё. Переанна хотела было научиться её готовить сама, да процесс этот долгий, трудоёмкий, требующий редчайших элементов и богатейшего опыта. Так что оставалось лишь просиживать доски в заведениях. Перохвост и Кьорсак видели, что происходит с их подругой, но значения этому не придавали. Ведь лигрения безвредна для организма, да и разуму ущерба не наносит. И уже несложно догадаться, чем именно подкупили кошку псогарские псы. Вот за что Переанна продала своих друзей и родной край.

Встреча со старым другом. Варра и её кьютимарка. Моя кьютимарка - минерал, перо и росток. Из минералов получают краски, и это символизирует изобразительное искусство. Перо - литературное искусство. Росток здесь символизирует Миролапье - мой сеттинг. Я взрастила и взлелеяла свой мир подобно растению. А перо и минерал означают пути и средства, которыми я рассказываю о Миролапье. *** Это Переанна - кошка-предательница, чьи злостные планы в военное время сорвала Перохвост. Перохвост и Кьорсак являлись лучшими друзьями Переанны. Кошка была одной из немногих, кто называл Перохвоста настоящим именем. Никто и не подумал бы, что кошка - весёлая умная Переанна - окажется такой дрянью. Она чуть было не выдала псам расположение тайного убежища лесских противоборцев, но была вовремя убита лучшей подругой. Перохвост скрыла от Кьорсака предательство товарки, соврав, что её растерзали враги. _____________________________ - Меня замучила жажда. И я замёрзла, - пожаловалась трактирщице молоденькая кошка. Длиннохвостая ласка - трактирщица, писательница, арфистка - окинула двух посетительниц добрым взглядом и кивнула. В большую кружку плеснулась тёмная жидкость, заманчиво пахнущая сушёными грибами и хлебом. - Вы пробовали когда-нибудь лигрению? - проворковала ласка, сдувая пенные перья с бочарного крана. Куничка и кошечка покачали головами, а их носики неустанно втягивали удивительный аромат. - Лигрения, - повторила хозяйка таверны, ставя перед носом Переанны керамическую кружку. - Лигренка. Утолит жажду и согреет, несмотря на то, что сама она холодна как стены в погребе. Кошка приняла угощение, ещё раз вдохнула его кружащие голову пары и осторожно погрузила в чашку язычок. - Это вкусно! - просияла она. - Дай лакнуть! - нетерпеливо попросила подруга. По морде Переанны скользнуло жадное недовольство, но всё же кошка дала желтодушке немного отхлебнуть. - Ну да, вкусно, - без восторга согласилась куница, вытирая пасть. А кошка между тем расторопно осушила посудину, вылизала стенки, и глаза её сверкнули странным блеском. Перохвост ещё ни разу не видела, чтобы глаза подруги были такими. - Можно ещё? - спросила полосатая посетительница у трактирщицы и протянула медный лесик. Опрокинув новую кружку, Переанна снова достала монетку и попросила ещё. А потом ещё. И ещё. И ещё.... _______________________________________________ Да, случается такое редко, но с Переанной случилось. Она получила зависимость от напитка. Нет, лигрения безалкогольна, и такую зависимость в принципе можно получить от любого вида пищи и питья. Только вот редкость это большая. Все деньги она тратила в тавернах. Всю добычу отдавала трактирщикам, себе оставляла лишь столько, сколько нужно для поддержания жизни. За лигренку она была готова на всё. Переанна хотела было научиться её готовить сама, да процесс этот долгий, трудоёмкий, требующий редчайших элементов и богатейшего опыта. Так что оставалось лишь просиживать доски в заведениях. Перохвост и Кьорсак видели, что происходит с их подругой, но значения этому не придавали. Ведь лигрения безвредна для организма, да и разуму ущерба не наносит. И уже несложно догадаться, чем именно подкупили кошку псогарские псы. Вот за что Переанна продала своих друзей и родной край.

Тщеславная гиена Пежга ревностной службой сумела добиться высокого ранга среди псогарской стражи. Трагическим образом потеряв своих щенят, Пежга посвятила всю свою суть работе. Она с нетерпением ждала повышения, бралась за любые задания, всеми силами пытаясь выслужиться перед желтошеими и белошеими стражами, ну и главным образом - перед самим Кархом Тираном. Больших усилий стоило гиене стать вожаком Отряда Первого Укуса. Да, того самого отряда, который напал на Лесье в первый день войны. Ей это удалось, она стала вожаком и спешила показать себя, ведь поход сулил ей жёлтый ошейник. А то и сразу белый, ибо собственнолапное устранение Ольхевы Карх должен был высоко оценить. Да, Пежгу ждало большое и славное будущее. Если бы не те, кого она никогда не воспринимала всерьёз. Убитые скорбью друзья Ольхевы Иктины, в чьих глазах полыхала неупоимая жажда отмщения. Смерть была неизбежна, и это понимали как лесские кошки, так и члены Отряда. Только не Пежга. Гиена не боялась. Она вообще ничего не боялась после гибели своих детей. Не дрогнула она и тогда, когда два горностая Ольхевы Иктины забрали у неё глаза. Полностью ослеплённая, гиена по-прежнему не страшилась расправы, которая настигла её через несколько дней в морде неутешного Кьорсака. Она сражалась, как обычно, неистово и жестоко. Но недолго. Пежга пала, так и не увидев вновь свой любимый Псогар. Пала, как и подобает честолюбивой мерзавке. Никто не пришёл за её телом. Никто не всплакнул о ней искренне. "О, гиена подохла. Давно пора, зато я теперь займу её место." И это самый безобидный посмертный отзыв о Пежге. *** Слабая улыбка тронула её обветренные губы. Эсбэка услышала всплеск, эсбэка обернулась, эсбэка растерялась и вот уже в следующее мгновение к ней вернулась давно утраченная способность улыбаться. Незаметная такая, скользящая по осунувшейся морде улыбочка. Наверное, очень глупая. Пёс отчаянно боролся с течением, порывавшемся затянуть его к самому сердцу равнодушной реки. К счастью, края полыньи не крошились: умудрённая статная вода, обращённая в лёд, мешала бойкой глубинной стремнине погубить луголесского Карха. По крайней мере, пока у него самого оставались силы держаться. Салли воспрянула духом, не без удовольствия наблюдая за вымученными движениями своего хозяина. Она слушала его жалобный скулёж и почти своей собственной шкурой осязала дрожь его хлипкого, но откормленного тела, хоть и стояла в отдалении. Почуявшая волю кошка приосанилась, встряхнулась. В этот миг Боги даровали эсбэке свободу. И она решительно отвернулась от зияющей речной раны, в которой заслуженно погибал её мучитель. Её-то - отощавшую от скудной кормёжки - лёд держал как гусиное пёрышко. Даже капризный наст не проламывался под её сухими, изъеденными грубым металлом, лапами. Но сытого и холёного Тирана речные духи заманили в ловушку. И смерть уже кусала его за лапы. Падая в колючие объятия воды, он выпустил из пасти поводок, и теперь оставленная без внимания недлинная цепочка полосовала снег свободным концом. Салли смотрела вдаль. Но не в ту сторону, куда убегали следы ушедших в Псогар стражей. И не в сторону фабрики Светоклыка, где в минувший год она познала само Надмирье. А в совершенно новый для неё окоём. Неизведанный. Неисхоженый. Прочь от Псогара, прочь из Лужья, Лесья ... Луголесья. Прочь, прочь! Теперь только свобода. И никаких обязательств. Она шагнула в нетронутый снег. - С-с-салли! Эсбэка невольно остановилась, привычная исполнять приказы. Но этот голос теперь звучал совсем иначе. Он не велел, не требовал, не сулил наказания за неповиновение. Он... умолял? - Не б-б-б-бросай... Боги даровали свободу? Салли прижала уши. Нет. Они даровали выбор. Когти пса заскребли по льду. - П-п-п-прошу тебя... Не уходи. Выбор. Как же это невыносимо сложно. Разве пару мгновений назад на белой избитой измочаленной морде не красовалась давно позабытая улыбка? Теперь это казалось чушью. Разум захватило сомнение. Абсолютно лишённое смысла, но абсолютно реальное сомнение... ______________________________________________________________________ Бесспорно, я считаю сцену на реке (она же сцена перелапа в Псогар) одним из самых сильных эпизодов истории о Салли и Тиране. Более того, это чуть ли не ключевой момент их отношений. Пленница, волей несчастного случая получившая долгожданную свободу, меняет её... на что? На жизнь собаки, которая всего лишь за год превратила Салли из гордого и сильного зверя в безвольную тень эсбэки. В силуэт, отголосок. В воспоминание о том звере, каким Салли года-то была и каким уже никогда не станет. Был ли поступок на реке следствием успешной дрессуры, или же другие чувства двигали эсбэкой в тот час - этого не знает, пожалуй, даже сама Салли. Однако именно с момента спасения зародилась эта странная больная любовь. Любовь Тирана к той, кого до этого эпизода он планировал медленно и мучительно убивать.

Тщеславная гиена Пежга ревностной службой сумела добиться высокого ранга среди псогарской стражи. Трагическим образом потеряв своих щенят, Пежга посвятила всю свою суть работе. Она с нетерпением ждала повышения, бралась за любые задания, всеми силами пытаясь выслужиться перед желтошеими и белошеими стражами, ну и главным образом - перед самим Кархом Тираном. Больших усилий стоило гиене стать вожаком Отряда Первого Укуса. Да, того самого отряда, который напал на Лесье в первый день войны. Ей это удалось, она стала вожаком и спешила показать себя, ведь поход сулил ей жёлтый ошейник. А то и сразу белый, ибо собственнолапное устранение Ольхевы Карх должен был высоко оценить. Да, Пежгу ждало большое и славное будущее. Если бы не те, кого она никогда не воспринимала всерьёз. Убитые скорбью друзья Ольхевы Иктины, в чьих глазах полыхала неупоимая жажда отмщения. Смерть была неизбежна, и это понимали как лесские кошки, так и члены Отряда. Только не Пежга. Гиена не боялась. Она вообще ничего не боялась после гибели своих детей. Не дрогнула она и тогда, когда два горностая Ольхевы Иктины забрали у неё глаза. Полностью ослеплённая, гиена по-прежнему не страшилась расправы, которая настигла её через несколько дней в морде неутешного Кьорсака. Она сражалась, как обычно, неистово и жестоко. Но недолго. Пежга пала, так и не увидев вновь свой любимый Псогар. Пала, как и подобает честолюбивой мерзавке. Никто не пришёл за её телом. Никто не всплакнул о ней искренне. "О, гиена подохла. Давно пора, зато я теперь займу её место." И это самый безобидный посмертный отзыв о Пежге. *** Слабая улыбка тронула её обветренные губы. Эсбэка услышала всплеск, эсбэка обернулась, эсбэка растерялась и вот уже в следующее мгновение к ней вернулась давно утраченная способность улыбаться. Незаметная такая, скользящая по осунувшейся морде улыбочка. Наверное, очень глупая. Пёс отчаянно боролся с течением, порывавшемся затянуть его к самому сердцу равнодушной реки. К счастью, края полыньи не крошились: умудрённая статная вода, обращённая в лёд, мешала бойкой глубинной стремнине погубить луголесского Карха. По крайней мере, пока у него самого оставались силы держаться. Салли воспрянула духом, не без удовольствия наблюдая за вымученными движениями своего хозяина. Она слушала его жалобный скулёж и почти своей собственной шкурой осязала дрожь его хлипкого, но откормленного тела, хоть и стояла в отдалении. Почуявшая волю кошка приосанилась, встряхнулась. В этот миг Боги даровали эсбэке свободу. И она решительно отвернулась от зияющей речной раны, в которой заслуженно погибал её мучитель. Её-то - отощавшую от скудной кормёжки - лёд держал как гусиное пёрышко. Даже капризный наст не проламывался под её сухими, изъеденными грубым металлом, лапами. Но сытого и холёного Тирана речные духи заманили в ловушку. И смерть уже кусала его за лапы. Падая в колючие объятия воды, он выпустил из пасти поводок, и теперь оставленная без внимания недлинная цепочка полосовала снег свободным концом. Салли смотрела вдаль. Но не в ту сторону, куда убегали следы ушедших в Псогар стражей. И не в сторону фабрики Светоклыка, где в минувший год она познала само Надмирье. А в совершенно новый для неё окоём. Неизведанный. Неисхоженый. Прочь от Псогара, прочь из Лужья, Лесья ... Луголесья. Прочь, прочь! Теперь только свобода. И никаких обязательств. Она шагнула в нетронутый снег. - С-с-салли! Эсбэка невольно остановилась, привычная исполнять приказы. Но этот голос теперь звучал совсем иначе. Он не велел, не требовал, не сулил наказания за неповиновение. Он... умолял? - Не б-б-б-бросай... Боги даровали свободу? Салли прижала уши. Нет. Они даровали выбор. Когти пса заскребли по льду. - П-п-п-прошу тебя... Не уходи. Выбор. Как же это невыносимо сложно. Разве пару мгновений назад на белой избитой измочаленной морде не красовалась давно позабытая улыбка? Теперь это казалось чушью. Разум захватило сомнение. Абсолютно лишённое смысла, но абсолютно реальное сомнение... ______________________________________________________________________ Бесспорно, я считаю сцену на реке (она же сцена перелапа в Псогар) одним из самых сильных эпизодов истории о Салли и Тиране. Более того, это чуть ли не ключевой момент их отношений. Пленница, волей несчастного случая получившая долгожданную свободу, меняет её... на что? На жизнь собаки, которая всего лишь за год превратила Салли из гордого и сильного зверя в безвольную тень эсбэки. В силуэт, отголосок. В воспоминание о том звере, каким Салли года-то была и каким уже никогда не станет. Был ли поступок на реке следствием успешной дрессуры, или же другие чувства двигали эсбэкой в тот час - этого не знает, пожалуй, даже сама Салли. Однако именно с момента спасения зародилась эта странная больная любовь. Любовь Тирана к той, кого до этого эпизода он планировал медленно и мучительно убивать.