Издевательство над другими...

[Алрон]

Свет луны над головами,

Стали звон в бою стоит,

И, покрыты весь телами,

Кровью ручеёк блестит.

 

И молят богов губами,

Что их жизнь не улетит,

Толпы в стали и с мечами

Не мечтают отступить.

 

Короли давно погибли,

Принцы прячутся в шатрах,

Лишь бароны и виконты

Здесь участвуют в боях.

 

А пехота верно служит,

Лучники стреляют в даль,

Победитель здесь не нужен,

Здесь лишь вечная печаль...

 

 

 

 

 

Мыслей горькое теченье,

Жизни томная печать,

Не всеобщее прощенье,

А безмерная печаль.

 

И придёшь ты на моленье,

О прощении крича,

А тебе покажут двери,

А за ними - темень дня.

 

Скажут "истины" глагольцы:

"Это счастье для тебя!"

Вытолкнут за двери лёгко

И закроют навсегда...

 

 

 

 

 

Мирная картина - горы все в снегах,

Жёлтая долина, солнце в небесах,

И бредущий путник по живой земле,

Радующийся солнцу, как вампиры - тьме.

 

Мрачная картина - город весь в огне,

Под луною войско, спящее во тьме,

На реке дорожка, от луны идёт,

Для души заблудшей, ищущей восход.

 

Добрая картина - дети, что в реке,

Светящее солнце в нежной синеве,

Город недалёко, день друзьям погож,

Лес, что за рекою, густ, тенист, хорош.

 

 

 

И выдержка из моего будущего рассказа по нашему с другом миру.

"...варвары появлялись один за одним и хагренорцы не могли их остановить. Отряд был слишком маленьким, а варвары напали внезапно. Теперь цель каждого была лишь унести как можно больше врагов: кто-то кидался на копьё и убивал держащего его, некоторые, забыв о боли, теряли части и куски тела, убивали варваров. Но были и такие, кто не смог справиться с страхом - страхом неизвестного. Ибо глаза всех варваров были пусты и в них ничего не отрадалось, кроме тьмы глубин.

Командир отряда хагренорцов - Олдрин - ничего не мог поделать, лишь сражаться. По чуть-чуть их становилось всё меньше: воины падали, сражённые мечами и топорами, падали от потери крови, от не соместимых с жизнью ран, и на лице у каждого были слёзы - слёзы горя и счастья - и каждый из них уходи с осознанием собственной беспомощности и чувством выпоненого долга.

Олдрин остался лишь с двадцатью людьми. Вот погиб ещё один его солдат, затем погибло ещё двое, а остальные сражались, подобно львам. Но тут упал от усталости один, а взмыхи огромным двуручным мечом становились реже. И вот уже Олдрин получил первую рану - удар пришёлся в ребро, потому был не так страшен, но сильно кровоточил. Вот послышался вздох разорванного на части тремя копьями солдата.

По лицу воинов текли слёзы - за своих умерших товарищей, за свои пропащие жизни. Ещё один воин упал без головы, а другой упал на колени. К нему кинулись четыре солдата, которые тутже поплатились за глупость - все были "разделаны" варварскими топорами или мечами. Теперь их осталось всего десять, считая Олдрина.

- Воины мои, стоим же до конца и не посрамим павших! Умрём с честью, сражаясь против столь свирепых противников! Пусть это будет наш последний бой, но мы убьём столько этих отродий, сколько сможем...

И вельможный хагренорец кинулся в гущу варваров, а за ним девятеро последних солдат. Они рубили направо и налево, как сумасшедшие, забыв про боль и страх, лишь ненависть озарила их сердца и во взоре не было пощады или снисхождения. Варвары сначала отступили под такой атакой, но вскоре снова напали. Пусть они и действовали достаточно разобщёно, но их было больше. Вот теперь хагренорцев осталось семеро - ещё трое пали от копий и мечей с топорами. У Олдрина немели руки, какждый удар давался с трудностью, но, обернувшись, он увидел того, кому мог довериться - Ардану, капитану солдат. Они были товарищами и друзьями вот уже как пять лет и часто помогали друг другу. Но теперь оба понимали, что это их последний бой. Вот, Олдрин еле успел поставить блок от удара топором сверху, а меч варвара порезал ему живот. Герой Хагренора пал на колени, видя перед собой лишь смутные тени. И он понимал - смерть близка, ничто теперь не удержит его в этом мире. Осатлось всего пять солдат, считая еле державшегося капитана и стоявшего не коленях Олдрина. И тут послышался свист и грохот - давние союзники Хагренорцв, эльфы и гномы, явились. Хоть отряд так и недобрался до места встречи, эльфы и гномы решили отправить отряд сопровожедния в помощь. Они явились, когда много варваров погибло, но сквозь тьму Олдрин слышал выстрелы гномьих "огненных жерл" и свист эльфийских стрел. Вот он увидел как упал один солдат от копья варвара. Потом как Ардан подбежал к нему, но глаза героя закатились. Последнее, что он почувствовал, была кровь на лице..."

[Даос]

Моск отйиффан.)

Столько разных тематик Х)

Изменено 29 января 2009 пользователем Даос

[Blackfang]

Издевательство над другими? Прикольно

зы Техасская резня бензопилой просто завистливо курит в сторонке...

[Песенка]

прикольно)

[Фиорэ]

здорово)))

[Vanya]

Интересно!

[Алрон]

«…Кравэльен не успел уйти от удара – конец меча рассёк ему щёку.

- Неприятно, да? – спросил танцующий-с-клинками и улыбнулся – Кравэльену ещё многое предстоит понять и узнать в жизни.

Кравэльен был лишь с красивой саблей, у танцующего же было два меча чуть короче сабли. Он не мог поймать танцующего – тот отводил удар одним клинком и тутже контратаковал другим, или уводил клинок и делал выпад. Один раз сабля уже чуть не вылетела из руки Кравэльена, когда её повели по кругу. Танцующий же был напротив ни разу не ранен и не задет.

- Не будь столь серьёзным. Наша жизнь, как песня – когда-нибудь да оборвётся, - сказал танцующий в очередной раз уходя от обманного удара Кравэльена. Теперь он пробовал быстрый удар с резкой переменой направления. Но все атаки сводились к простому сведению клинка и контратаке, либо к уходу от сабли. У Кравэльена учащалось дыхание, да и с десяток царапин немного его ослабили.

- Хочешь прекратить? – сказал с усмешкой танцующий, - Может, бой не твой?

Кравэльен помотал головой и сменил стойку – левая нога впереди, правая отведена назад. Сабля, гарда которой была высоко над головой, а клинок проходил совсем рядом со щекой.

Танцующий снова провёл двойной удар – один меч сверху атакует правое плечо, второй меч режет бедро. У танцующего не было желания убивать Кравэльена, но преподать урок стоило. И тут он заметил, что сабля Кравэльена была поднята слишком высоко. Левую ногу Кравэльен увёл назад. Он быстро опустил саблю, с помощью гарды захватив меч противника, и смог клинком заблокировать удар в левую ногу, после чего ударил танцующему в нос кулаком левой руки. Тот сразу же отошёл, но Кравэльен не дал ему опомниться и быстро, используя и внешнюю заточку и внутреннюю, которая только на конце сабли, он нанёс противнику пять чувствительных царапин, или слабых ранений – кому-как больше нравится. Теперь танцующий был ранен и бой должен был остановиться.

- Хорошо сражался.. – словно сплёвывая, сказал танцущий, - Но лучшему ты не научишься!

И снова кинулся в бой, делая новые удары. Но тут его сзади, дубиной, ударил по затылку хозяин таверны, во дворе которой всё происходило.

- Ну дык всё! – сказал он, - Не нужны мне тут трупы! А ну прекращай!

Кравэльен помог танцущему подняться…»