Таблица лидеров

Оказалось, в переводе 14 глава "Жемчуга" очень сильно обрезана. Во-первых, в начале пропущено целых две страницы, где которых аббат Дьюррал говорит, что собирается идти в лес за травами (в переводе он просто предлагает Пижме сходить прогуляться). Кстати, в сцене на кухне упоминается greensap milk - это любителям поговорить о том, откуда молоко в Рэдволле. Во-вторых, потеряна часть разговора Ромски с Ласком (они сидят в кустах рядом с аббатством). Ромска сказала варану, что жители аббатства терпеть не могут всяких пиратов (searats, corsairs and suchlike), и они точно не рады будут видеть гигантских плотоядных ящериц (именно плотоядных, flesh-eating), которых раньше никогда не встречали. И что они дадут по варанам залп копий (volley of spears). После она, как и в переводе, говорит, что "Ласк отвечает за сухопутную часть операции, пусть у него и болит голова, что и как делать". А вот захват в заложники Дьюррала и Фиалки по-любому описан как чисто случайный элемент. Что бы пираты с ящерами делали, кабы не прогулка старика с девочкой, непонятно. И насчёт эпилога. В оригинале (в отличие от перевода) там упоминается Ромска. Белка Краклин, новый летописец Рэдволла, упомянула, что аббат рассказал ей о Ромске, о том, что она подружилась с ним и спасла его. Также он поведал, что иногда ему снятся Ромска и Сампетра: "Durral told me that a female corsair ferret named Romsca befriended him and saved his life when he was captured by the big lizards. Sometimes he says that he dreams of her and the strange island beyond which the sun sets, a place of constant heat, never visited by winter". То есть сам автор к концу вынес вердикт об этом персонаже, и этот вердикт оказался положительным, вопреки его же словам из интервью: "в моих книгах не будет сочувствующих злодеев".

Ну что ж, прочитал я имеющиеся на данный момент части и могу сказать что у вас намечается занятный альтернативный сюжет. Интересно взглянуть как непримиримые враги все же пытаются договориться между собой, вместо того чтобы рубить друг друга в капусту. Стало быть теперь штурмовой отряд из Рэдволла будет сражаться не против Ублаза а за него... Неожиданный и интересных ход, хотя у меня сложилось впечатление, что если в каноне Мартину и Ко во всем сопутствовала удача, то в вашей истории она от них резко отвернулась. В особенности это касается Грат - то у нее лук ломают, то трезубцем протыкают... Насколько я понимаю она не самый любимый ваш персонаж в книге?)) (Кстати, а Грат не смутило что Мартин вот так в легкую распорядился ее родовым сокровищем? Думаю с ее характером с нее сталось бы сказать ему пару ласковых слов на этот счет). К слову о характерах - Мартин и его внутренний мир у вас раскрыт поболее чем в каноне, и оттого за ним интересно наблюдать. Теперь он воспринимается не просто как машина по нарезанию всего хищного, а как полноценный персонаж, со своими переживаниями и сомнениями. Интересно что у вас на него подействовал гипноз Ублаза - в книге он чарам не поддавался, то ли от того что сам по себе не был слабовольным, то ли это дух Мартина Воителя его оберегал. В общем я весьма заинтересован вашей историей и тем в какую сторону вам удастся развернуть сюжет. Баланс сил на Сампетре поменялся, положительные герои в затруднительном положении, отрицательные готовятся сделать следующий ход... Все предпосылки созданы, остается только ждать продолжения.) За сим пока прощаюсь и желаю успеха в дальнейшем творчестве.))

Дверь вела в некое помещение, служившее, по всей видимости, обеденным залом. Мартин видел часть громоздкого стола и восседавшего за ним большого бурого зверя в тёмном плаще и тускло блестевшей золотой короне. Видимо, это и был знаменитый Ублаз. Мышь-воин чуть скосил взгляд и едва не вскрикнул от радости, заметив стоявшего у стола Дьюррала. Рядом с аббатом возвышалась фигура ещё одного зверя в типичном пиратском камзоле – на такие Мартин успел насмотреться в стычках по пути сюда. - Аббат здесь, - прошептал воитель, развернувшись к спутникам. – И там же тот, кого называют императором Ублазом. Теперь нам надо обдумать план, как нашего пленника оттуда вытащить… - Ромска! – даже тяжёлая дверь не могла заглушить визгливый голос. – Ты ответишь за каждого надзирателя, ясно? Я тебя в матросы разжалую! Теперь я сам соберу корабль и разнесу этот проклятый Рэдволл по камушкам! А то всё, что вы смогли, это вырезать тех тупых выдр… Грат злобно зарычала… - Нет! – вскрикнул Мартин, но было поздно. Выдра ударом лапы распахнула дверь, оказавшуюся, к несчастью, незапертой, и рванула в зал. - За род Лутры! – крик гулом отдался от сводов, но тут же раздался звук удара, что-то тяжёлое упало на пол – и Мартин услышал вопль, наполненный болью… - Грат! – теперь уже Инбар вбежал в распахнутую дверь. - За Рэдволл! – Мартин, обнажив меч, бросился за выдрами. Всё равно со скрытностью можно было попрощаться. Грат лежала на каменных плитах, корчась от боли. Рядом стояла одетая в тёмные штаны мускулистая крыса с трезубцем, по остриям которого стекала кровь. Ещё несколько крыс окружали вскочившего с кресла Ублаза, а за ними высились вараны. Врагов оказалось куда больше, чем позволяло видеть окошко в двери, но даже сейчас оставался шанс превратить всё в разящий удар по логову нечисти – в конце концов, разве не Матиас, великий дед Мартина, чуть ли не в одиночку разгромил гнездо Малькарисса? Если бы не Грат. Стоило Мартину хотя бы дёрнуться в сторону Ублаза, как его прихвостни добили бы раненую выдру, а с ней и Инбара, этого несчастного дикаря, что опустился на колени у своей подруги. Нет, воин Рэдволла не мог предать тех, кто ему доверился, даже угодив в тупик из-за их тупости. - Значит, ты из Рэдволла, так? – Ублаз усмехнулся, обнажив ряд мелких острых зубов. – Ну конечно, пришёл освободить своего настоятеля. А принёс ли ты мои жемчужины? Шесть прекрасных, крупных жемчужин, известные как Слёзы Всех Океанов! - Я принёс с собой только мой меч! – как можно увереннее сказал Мартин. – Отпусти аббата, ты, тварь! – выкрикнул воин, повернувшись к чёрно-серой хорчихе-пиратке, что стояла за Дьюрралом и держала его за плечи. Аббат поднял голову – на его старческой мордочке сидели очки, не очень ему подходившие. Странно, подумал Мартин, он ведь хорошо помнил, как пираты швырнули очки Дьюррала через стену аббатства… - Эта тварь спасла мне жизнь, Мартин. Мне и Фиалке. - Что? – от неожиданности Мартин опустил меч. Казалось, воин попал в дурной сон, где реальность ломается, словно разбитый витраж. Пират, спасший аббата, аббат, защищающий пирата, врага, который совсем недавно приходил с оружием к стенам Рэдволла и взял в заложники старика с девочкой… Для Мартина это было таким же безумием, как если бы кто-то из захваченных Слэгаром диббунов встал на сторону лиса-похитителя. А что, если паразиты подменили настоятеля? - Я тебя помню! – взвизгнула, вынырнув откуда-то из-за спины, Фиалка. – Ты не дала ящерицам нас съесть! - Вот видишь, воин, моя Ромска с твоим аббатом успели подружиться! – Ублаз откровенно хихикал. Кажется, вся ситуация его, в отличие от Мартина, весьма забавляла. - Кто-нибудь, перевяжите её! – отчаянно крикнул Инбар. – Она ранена! - Какая прелесть! – Ублаз сложил лапы на груди. – Мы врываемся в чужой дом, размахиваем оружием, а потом обиженно пищим – ах, выдрочка поранилась! Ну ладно, я сегодня добрый. Киньте ему бинты, быстро! А теперь с тобой поговорим. Значит, ты принёс меч, Мартин из Рэдволла? Ну что же, тоже ценная вещь… Пожалуй, в иных обстоятельствах Мартин даже мог бы признать Ублаза, этого мощного зверя, покрытого ровной тёмно-бурой шерстью, красивым. Правда, злоба, сквозившая в чертах его морды, портила всё дело. Воин Рэдволла никогда не должен отводить взгляда, и Мартин смело смотрел прямо в похожие на тёмные жемчужины глаза императора. В них едва лишь отражался свет из высоких окон, и они оставались непроницаемыми, подобно глубокому омуту. Эти большие чёрные шары притягивали к себе и в то же время излучали нечто чуждое и ледяное, невыразимый ужас, который тёмными когтями схватил сердце воина. Из сокровенных глубин памяти, сквозь толщу сезонов, всплыло детство. Вот он сидит на коленях у дедушки Матиаса, и тот в который раз рассказывает о походе в пещеры Малькарисса… Мартин поднимает голову, желая что-то переспросить, и вместо родной мышиной мордочки видит закутанную в цветастый платок голову Слэгара… Лис резко срывает маску… - Ублаз!!! Крик Ромски заставил императора резко повернуться, и наваждение исчезло. Мартин отшатнулся, как от сильного удара, и судорожно схватил пастью затхлый воздух. Шерсть взмокла от холодного пота, голова кружилась, лапы, всегда такие мощные, ослабели и едва держали тело. Выскользнувший из пальцев меч лязгнул об пол. Фиалка обхватила воина, не давая упасть, и он осторожно положил лапу ей на плечо. - Ты ведь не собираешься разбрасываться воинами, Ублаз? – с вызовом спросила Ромска. Пиратка смотрела в пол, наклонив голову. Теперь Мартин хорошо понимал, почему. - Не собираюсь! – рявкнул Ублаз. – Слушай сюда, Мартин. В моих владениях случились некоторые проблемы. Пиратская чернь взбунтовалась и вздумала поиграть в войну. В Рэдволле ведь не любят пиратов, да, друг мой? Поможешь мне победить, вернёшь жемчужины – и твой старик отправится домой. Идёт? - Не слишком много условий, Ублаз? – сказал Мартин, поднимая меч. Силы быстро возвращались к нему, но сознание упорно цеплялось за пережитый страх. - Здесь я ставлю условия, мышь! - Мы не в том положении, Мартин… - прошептал Звездохват. Крысы с трезубцами и вараны окружили их. Фиалка, а также землеройки Плогг и Велко прижались к Мартину так же, как Арвин и Пижма на лесной опушке тогда, когда только начиналась вся эта история с жемчугом. И ведь немного времени минуло, а кажется, что так давно то было, словно в другой жизни… - Ну, что скажешь, Мартин из Рэдволла? - Давай так, Ублаз. Я помогу тебе, ты отпустишь аббата и, клянусь Рэдволлом, клянусь памятью Мартина Воителя, я пришлю тебе жемчуг. Слово воина Рэдволла дорого стоит, Ублаз… Если ты, конечно, можешь это понять! Стыд полыхал в груди Мартина. Он, воитель аббатства Рэдволл, даёт клятву какому-то пиратскому царьку! Лишь осознание того, что он делает это ради старого аббата, ради тех, кто с ним пришёл на этот проклятый остров, придавало мыши сил. Он скосил взгляд в сторону Дьюррала, и тот едва заметно кивнул. - Вот и славно, - император усмехнулся, и непонятно было, оценил ли он злую иронию Мартина. – А чтобы не вздумали фокусничать, старик посидит со мной, в моих покоях, - Ублаз схватил Дьюррала за лапу и рванул так, что аббат едва удержался на ногах. – Отведите наших друзей в казарму, а то, погляжу, мышонок устал с дороги! Инбар кое-как замотал раненую лапу Грат, и та с трудом поднялась, опираясь на друга. - Однажды тебе воздастся за всё, Ублаз! Духи моего рода не обретут покоя, пока ты не отправишься к адским вратам, мразь! - Кто-нибудь, научите девочку вежливости, - бросил через плечо император, волоча за собой спотыкавшегося аббата. – И дайте им пожрать чего-нибудь, мне нужны здоровые воины! В компании молчаливых крыс с трезубцами Мартин вышел во двор крепости. Солнце катилось к западу, полуденный зной миновал, но воздух оставался жарким. Солдаты Ублаза суетились у длинной стены, хотя её, как можно было понять, никто уже не пытался штурмовать. Пыль поднималась от шагов с сухой крепкой земли. Мышь цепким взглядом окинул стоявшие во дворе приземистые бараки: возможно, команде придётся использовать всё, что окажется под лапой. - Располагайтесь, - крыса распахнула дверь в казарму. На полу в длинном помещении валялись тюфяки и всякий мусор. – Оружие надо сдать… - Мой меч останется со мной, - прорычал Мартин. - Но… - Я сказал он будет со мной! Крик заставил крыс испуганно отступить. Сопровождавший их варан остался стоять неподалёку, неподвижный, словно статуя. Ящер уставился на выдр, и Мартин с удивлением заметил страх в его глазах. Сбросив с себя плащ, но оставив кольчугу, Мартин повалился на самый крайний тюфяк у стены. Мучительный комок поднялся к горлу. Воин быстро прикрыл морду лапами как раз перед тем, как по ней потекли слёзы. Он войдёт в историю не как первый рэдволлец, ступивший на Сампетру, и не как спаситель аббата. Нет, дорогой Мартин, судьбе было угодно сделать тебя первым воином, оказавшимся в заложниках, и тем, кто поднимет легендарный меч в защиту грязного царька бандитов! Да, во всём виновата тупая выдра, поставившая свою личную месть выше безопасности команды, но кто спустя сезоны об этом вспомнит? Мышь прямо видел, как однажды – вероятно, уже совсем скоро – он отправится в Тёмный лес, где великие герои прошлого беспощадно осмеют его. Мартин, Гонф, Матиас, его собственный отец Маттимео будут тыкать в него мёртвыми лапами: «смотрите, вот тот, кто опозорил Рэдволл! Тот, кто опозорил наш меч!» Да что там, даже злодеи, Цармина, Клуни, Слэгар, станут безнаказанно издеваться над ним! - Мартин… Не плач, пожалуйста… Мы что-нибудь придумаем! Фиалка присела рядом и прижалась к лапе воина. Девочка всё ещё верила в него, верила, что он – добрый и сильный воитель Рэдволла, который всех спасёт и всё исправит. Мысль о том, насколько он перестал соответствовать собственному образу, отразилась новым приступом глухой боли. - Не вини себя… Ты всё правильно сделал! Ну… ведь воин – это не только тот, кто машет мечом, а тот, кто берёт на себя ответственность… Мартин слабо улыбнулся и приобнял мышку. - Когда мы вернёмся, то будем сидеть у камина долгими зимними вечерами и вспоминать наше путешествие, - прошептал он, подумав, что здесь уместно никакое не «когда», а только «если». Очень-очень слабенькое «если». Молодец, воитель, вот ты и докатился до вранья ребёнку… - Ты самый лучший воин… - Скажи лучше, правда, что эта… Ромска вас спасла? - Ну да, - простодушно ответила Фиалка. – Ящерицы хотели нас съесть, а она им запретила. - И ты решила, что она хорошая? – Мартин откинулся на тюфяк. – Милое, наивное дитя, да разве можно верить пиратам? - А что, разве даже кто-то… очень злой и жестокий не может хоть раз сделать что-то доброе? Мышь-воин вздохнул. Мучительная ломка реальности, тех ценностей и установок, что он впитал в Рэдволле, продолжалась. До сих пор мир делился на плохих зверей и хороших, плохие нападали, грабили и убивали, хорошие защищались – так всегда было и всегда будет. Допустить в эту понятную и простую схему мироздания каких-то сочувствующих злодеев с добрыми поступками значило всё разрушить и перемешать. - Фиалка, дорогая, выбрось это из головы, да поскорее! Тот, кто встал на путь разбоя, обагрил лапы невинной кровью, не может быть хорошим! Вспомни, если бы Матиас послушал аббата Мортимера, все эти размышления о том, что мы мирные звери, всем рады и всё такое… То Клуни Хлыст захватил бы аббатство и убил всех жителей! Фиалка молча сидела, смотря в стену, и вдруг резко повернулась к воителю. - Знаешь что! Прекрати киснуть! Ты воин Рэдволла, а не диббун! Если будешь так себя вести, то я… я… заставлю тебя выпить крапивную похлёбку! Она сказала это настолько серьёзно и искренне, с таким сердитым выражением на мордочке, что Мартин не выдержал и громко расхохотался. Устроившийся напротив Инбар вздрогнул и отодвинулся в угол. Решил, видно, что предводитель спятил, и теперь им всем точно конец. - Ой… Прости меня, пожалуйста… Я не хотела тебя обидеть… - Ничего, мне как раз стало легче, - Мартин погладил девочку по голове. – Так что лучшее средство сестры Цецилии прибережём на другой случай, хорошо? А твои слова останутся между нами, обещаю! В стенах аббатства дерзость старшему могла обойтись диббуну отнюдь не одной лишь крапивной похлёбкой, так что Мартин вполне понимал испуг Фиалки. Она, конечно, девочка смелая, но вот понятие субординации ей надо будет потом ещё привить… Если у них будет хоть какое-то «потом». - Мы среди врагов, Фиалка, не забывай! Надо, чтобы кто-то дежурил… - Отлично! Вот я этим и займусь! Нет, не спорь, пожалуйста! Тебе надо отдохнуть, я вижу… Крысы Ублаза возвращались в казарму, искоса посматривая на новых соседей. Мартин тревожился, что его команда оказалась на чужих лежаках, а это могло вызвать конфликт. Однако крыс оказалось куда меньше, чем мест. Похоже было, что часть успела то ли погибнуть, то ли сбежать от повелителя. А раз так, подумал воин, то дела Ублаза шли куда хуже, чем тот желал представить. Мартин вытянулся на тюфяке. Фиалка рассуждала верно: силы надо восстановить. Взгляд в глаза императора Самперты отнял их, пожалуй, побольше, чем весь пройденный путь. Уже погружаясь в дремоту, воитель обхватил рукоять верного меча. Что бы ни случилось – захочет ли злобная куница прикончить их ночью, либо же враги ворвутся в крепость – Мартин любого встретит с оружием в лапах. Примечание. В книге говорится, что к прибытию команды Мартина на Сампетру Сагитар Пилозуб с крысами уже перешла на сторону мятежников Расконсы. Впрочем, я думаю, можно допустить, что небольшая часть крыс всё же осталась на стороне императора. Как думаете, зачем Ублазу нужны были эти злосчастные жемчужины? Чисто для пафоса? В оригинале есть намёк, что не только. В 47 главе Ублаз смотрится в зеркало и говорит, что были бы у него те жемчужины, то он бы вышел к мятежникам в роскошном наряде, в короне с этим жемчугом, и они бы поклонились ему. Там есть интересная фраза: «I would stare at them, snare them with my gaze», то есть «я бы уставился на них, заманил бы их в ловушку своим взглядом». Получается, набор жемчужин позволил бы Ублазу распространить силу его взгляда на многих пиратов, то есть он является неким «усилителем». Как в книге обстоят дела со временем? Наши герои высаживаются на Сампетре ночью, разделяются на группы, и уже около полудня происходят встречи – Мартина с Ублазом, а Звездохвата – с Расконсой и его помощниками. Ближе к вечеру ребята воссоединяются, делятся открытиями, Звездохват приводит пленного пирата. Все ужинают, устраиваются на ночлег, в море рядом стоит угнанный Мартином «Морской змей». Да, они там ещё костёр развели. С утра все просыпаются, обсуждают план действий и, наконец, отправляются его осуществлять. То есть, герои засветились перед обоими враждующими сторонами, причём не перед проходными «Спиногрызами», а непосредственно предводителями – Ублазом и Расконсой. После этого проходит, в целом, больше суток (считая до начала боевых действий). Так, и что всё это время делали антагонисты? Вопрос повисает в воздухе. Ладно, Ублаз готовил «огненные брёвна», чтобы скатить на пиратов. Линия же мятежников на эти сутки прерывается. Подумаем: обе стороны узнают, что в уравнении сампетрианского конфликта появились новые, совершенно неизвестные переменные. По идее, они (Расконса уж точно, он-то не был, в отличие от Ублаза, ограничен в действиях) должны были бы бросить силы на выяснение случившегося и постараться либо уничтожить «попаданцев», либо переманить на свою сторону. Тем более что они особо и не прятались вплоть до разведения костра. Не, маскировка не для крутых героев.

Немного про то, как могли бы выглядеть замки мира Рэдволла, все эти Сампетры, Рифтгарды, Маршанки и прочее. Кроме Саламандастрона, конечно, он слишком особенный. Думаю, больше всего к ним подходит то, что изображено на второй картинке в верхнем ряду, под 980 годом. Первое - слишком просто, остальные - уже сложно, вычурно, с множеством элементов, которые надо было бы как-то прописывать. А 980 - самое то: стоит такая "ладья", в ней сидит главгад с дружиной и что-то такое происходит. Кое-какая минимальная инфраструктура. Ну, стена не деревянная, а каменная. Опять же, эпоха викингов, к коей отсылают все эти Клогги с Бадрангами... Хотя, кажется, развитие морского дела в "Жемчуге Лутры" явно отсылает к более поздней эпохе...