Они содрали с кока шкуру,
Достали почки и кишки,
Из потрохов собрав скульптуру,
Из ребер сделав гребешки.
Отрезав уши часовому,
Они ему заткнули пасть.
Носы ушли на пояс новый,
Хвосты - на капюшона часть.
Квартирмейстера спалили,
Забрав сперва его глаза.
Пеплом птичку накормили.
В огне сгорела и она...
Бумажками напичкать клерка
Им не составило труда.
Бедняги жизнь тот час померкла,
Торчит журнала кончик изо рта.
Налево бил помощник первый,
Но был справа тот удар.
Белые на плоти черви
прогрызли сотый капилляр.
На штыке повисло сердце.
Мозги и печень на другом.
Чье же, чье же это тельце?
Штурман был плохим бойцом...
Если спросишь: "Где же гвозди?",
"В желудке плотника", - ответ.
Там же и морские звезды.
Застыл на морде страха след.
Врач судовой был славный малый.
В язык ему вонзился хрящ.
Моряк до абордажа был бывалый,
Ну а теперь он просто плащ.
Никто не выжил в бою этом,
Команда вся на дно ушла.
Алым встретив день рассветом,
Смерть с улыбкой проплыла.