Пикачуха

С Днём рожденья!!!

Неплохо.

Неловкая пауза, прерываемая лишь сдавленным хихиканьем Ратонно. В это время сзади, опираясь на трость, подходит Селена – пожилая дама лет шестидесяти пяти, седая, с твёрдыми чертами и смуглой кожей. В её лице есть что-то от индейской шаманки, хотя одета она с сугубо европейской роскошью: синее бархатное платье, меховое боа и шляпа с огромными полями и перьями. Селена (Ратонно). Ах, вот ты где, мошенник! А я-то думала, что ты опять в своём отвратительном клубе. Ратонно. Простите, тётушка! Я как раз хотел познакомить вас с одним просто замечательным господином… Селена. И знать не хочу твоего приятеля! Небось, такой же паразит, как и ты сам. Николас. Сударыня, прошу прощения, но это мой брат Хендрик. Он только что вернулся из Америки. Селена (уже снисходительнее). Вот как? Никогда не видела американцев. Ну что ж, племянничек, можешь мне его представить. Ратонно (встаёт). Господин Хендрик, познакомьтесь с моей тётушкой, госпожой Селеной. Тётушка, это господин Хендрик, знаменитый американский сыщик. Хендрик встаёт и целует Селене руку. К её перчатке прилипает жевательная резинка. Селена бросает на Хендрика гневный взгляд, но тот выпрямляется с такой обезоруживающей улыбкой, что она смягчается и садится на свободную скамейку, расправив юбку по всей её ширине. Селена. Значит, вы жили в Америке? Хендрик. Да, вы знаете, это необыкновенно удобная страна. И там гораздо проще расследовать преступления. Селена. Неужели? Хендрик. Видите ли, в Америке всё проще, чем у нас. Например, в Америке все птицы – воробьи. Селена. Да что вы говорите! А кто же у них тогда на этом… на гербе? Ратонно (с усмешкой). Что, тоже воробей? Хендрик. Ну конечно. Специально откармливали. Селена. А скажите-ка, молодой человек, раз уж вы такой умный… Николас. Такой, такой. Селена. Не могли бы вы мне помочь? Хендрик. А в чём дело? Селена. Помогите мне понять, молодой человек, почему мой кофе с ромом такой безбожно горький? Я уволила уже трёх горничных и кухарку, а результата что-то не видно. Ратонно (в сторону). Чем чёрт не шутит… Не хватало ещё, чтобы он догадался о мышьяке! (Пауза) Хотя – где ему… Хендрик. Вы говорите, кофе с ромом? Селена. Ну да. Хендрик. И больше ничего? Ратонно (в сторону). Только не это… Селена. Больше ничего. Ратонно (в сторону, тихо). Пропал! Хендрик. Ну, тогда всё понятно. Пауза. Ратонно с отчаянием смотрит в зал. Ясно как день. Вы пробовали класть в кофе сахар? Ратонно вздыхает с облегчением. Селена. Так просто? Хендрик. Азбука американского сыска. Селена. Вот спасибо, молодой человек. Непременно последую вашему совету. (Ратонно) А ты, мошенник, завтра же приведёшь ко мне нотариуса. Я хочу составить завещание. Всё перепишу на счёт муниципалитета, слышишь? Ратонно. Как прикажете, тётушка. (Поворачивается в зал с гримасой отвращения) Селена. И передай старому мошеннику Кармэксу, что на журфикс я не поеду. Завещание – дело ответственное. Мне нужно выспаться. (Уходит) Хендрик. Какой это журфикс? Николас. Сегодня вечером у господина Кармэкса приём. Господин Кармэкс – это наш банкир. Ратонно. Богат, как Крёз, и у него хорошенькая дочка. Хендрик. Дочка – это хорошо. Неплохо бы с ними познакомиться. Николас. Вот и отлично. Сегодня же заеду к господину Кармэксу, договорюсь с ним. Дантес. Значит, увидимся вечером у него. Оливия. Ну уж нет! Два праздника за два дня – это вредно! Тебе надо отдохнуть. (Встаёт и тащит его за рукав) Дантес. Тогда до завтра, господа! (Подавляет страдальческий вздох) Уходят. Николас. Пойдём и мы, братец. Сначала заедем домой, потом к Кармэксу. До свиданья, господин Ратонно. (Уходит) Хендрик (идя за Николасом). Ей-богу, интересный городишко! Это же надо додуматься – пить кофе с ромом без сахара! В жизни такого не видел. (Уходя, со смехом) Но кофе-то, кофе без сахара! Ратонно (один). Ну и дела! Ей-богу, из-за такого идиота чуть ума не решился! Но тётушка! Доигралась, честное слово! (Передразнивает) «Мошенник! Нотариуса! Всё откажу муниципалитету!» Хе-хе, тётушка, не понадобится тебе завтра нотариус, или я не Ратонно! Я тебе такой кофе с ромом сварю, что и без сахара обойдётся! Только бы этот идиот не путался под ногами! (Передразнивает) «Гений! Американский сыск!» Сядешь ты у меня в калошу! (Потирая руки) Нуте-с, за дело! (Уходит) ЗАНАВЕС

Интересное начало. Он будет мстить?

ЛЕРА Хехекс)+

Интересно!

Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось. Слово за слово, чем-то по столу.... Сели, поели, попили, убили... Ну что, господа мушкетёры, - хересу и по дамам? Не опошлляйте светлое имя цинизма! (вот эти два - моё авторское)

Филлимина Это не дневник. Это стихотворение я написала в восьмую годовщину смерти одного очень талантливого человека.

ВОСЕМЬ ЛЕТ НАЗАД Памяти Е*** Д*** Вы знаете кого я всегда На этом слове Ломается опять карандаш И мой дневник Раскрылся перекрёстком в снегу Без капли крови И в ранней седине декабря Твой силуэт поник Восемь лет назад Я ничего не могла изменить Восемь лет назад Я могла тебя только узнать Восемь лет назад Но всё равно нельзя извинить За эти восемь лет Всю без остатка себя отдать Вы знаете кого я всегда Рука дрожала Бросая камень вниз со скалы В осколок дня И в небе синевы без тебя Ещё хватало И сливой расцветала луна Пока ещё для меня Восемь лет назад Я ничего не могла изменить Восемь лет назад Я могла тебя только узнать Восемь лет назад Но всё равно нельзя извинить За эти восемь лет Всю без остатка себя отдать Вы знаете кого я всегда С закрытой книгой Не верилось в начало конца Но был конец И не имея права искать Нежданных выгод Я снова возвращаюсь в глаза Колодец сердец Восемь лет назад Я ничего не могла изменить Восемь лет назад Я могла тебя только узнать Восемь лет назад Но всё равно нельзя извинить За эти восемь лет Всю без остатка себя отдать

- Привет, подушка! - Привет, подружка! - И почему звери курят? ... Так разговаривали две землеройки во рту у Асмодея... (получилась скорее пародия на рекламу)

С прошедшим!!!

Мне запомнились Рангувар и Феллдо.

По-моему, он предаёт идею свободы и достоинства.

Этак любого предателя можно объявить свободным. Убеждения убеждениями, а нравственный стержень должен быть у любого разумного существа.

Вот здесь лежат мои бумажные куклы-покемоны.

С противоположной стороны пруда появляются Дантес и Оливия. Дантес примерно одного возраста с Хендриком, но гораздо выше и крепче, мускулистый, черноглазый, с тёмными, почти чёрными волосами. Приятное лицо его не говорит, впрочем, о большом уме. Одет в белый фланелевый костюм. Оливия мало похожа на брата: это маленькая пухлая блондиночка с широко расставленными глазами и озабоченным выражением лица, которое её не слишком красит. На ней зелёное платье, волосы тщательно зачёсаны под шляпку-канотье. В руках у неё зонтик и большой, туго набитый ридикюль из потёртого бархата. Ратонно (машет рукой). Господин Дантес! Мадмуазель Оливия! Подойдите сюда! Дантес и Оливия подходят. Ратонно. Познакомьтесь, господин Хендрик. Это господин Дантес, спикер нашего Охотничьего клуба. Дантес (пожимает ему руку). Очень приятно. (Кивает сестре) Моя сестра Оливия. Оливия делает книксен. Хендрик. Чертовски, чертовски рад познакомиться. Оливия. Только ради бога, господин Хендрик, не предлагайте моему брату сигару. Я сегодня утром еле уговорила его бросить курить. Дантес (в сторону). Хотя я никогда и не начинал. Ратонно. Что-то ваша логика от меня ускользает… Хендрик. А по-моему, с точки зрения логики всё как раз вполне логично. Оливия. Наконец-то! Хоть кто-то меня понимает! Николас (в сторону, страдальчески). А как же я?!.. Ратонно, Хендрик и Николас садятся на одну скамейку, Дантес и Оливия – на другую. Пауза. Дантес (в пространство). А жарко на солнце. Оливия (поспешно). И думать не смей! Дантес (с лёгким раздражением). А разве я успел что-нибудь подумать? Я вообще никогда не думаю. Оливия (жалобно). Всё смеёшься! Ты иногда такое скажешь, что я себе просто места не нахожу! Хендрик (заинтересованно). А в чём тут дело? Оливия. Ну… раз вы такой умный… я, пожалуй, всё-таки вам расскажу. Николас. Да-да, расскажите, пожалуйста. (В сторону). Ангел! Голубка! Оливия (деловито). Понимаете, вот он (показывая на Дантеса) спикер Охотничьего клуба. Хендрик. И что с того? Оливия (понизив голос до зловещего шёпота и расширив глаза). Дело в том… господин Хендрик… что эта должность проклята! Хендрик. Не может быть! Оливия. И ничего смешного. В этом клубе спикеры меняются чуть ли не каждый год. Потому что все они (зловещая пауза) умирают ужасной смертью! Хендрик. Неужели в самом деле умирают? Ратонно. Как мухи. (Смеётся) Оливия. Вот вы опять смеётесь, а если вспомнить, что случилось с прежним спикером… Хендрик (с любопытством). А что же с ним случилось? Оливия (Дантесу). Расскажи ты. Дантес (со вздохом). Ну ладно. (Хендрику) Понимаете, она всё время заставляет меня рассказывать эту историю. Я её наизусть знаю. (Вздыхает) Ну ладно. Наш прежний спикер помешался на подводной охоте. И в прошлом году, когда эта лужа (показывает на пруд) была чуть поприличнее, он отправился на подводную охоту. Плюхнулся в пруд, а ружьё снять забыл. Хендрик и Николас потрясённо ахают. Ратонно издаёт сдавленный смешок. Да, вот так всё и случилось. Поблизости никого не было, и бедняга отправился прямиком на дно – подкармливать рыбок. (Со вздохом) Такая вот история. Хендрик. Но позвольте, откуда такие интригующие подробности? В смысле, насчёт ружья там, глубины пруда… Ратонно (с тем же сдавленным смешком). И рыбок! Хендрик. Да, да и рыбок. Вы же говорите, свидетелей не было… Дантес. Разве я так сказал? Свидетели были. Только на почтительном расстоянии. Хендрик. А-а, тогда ясно. Оливия (обиженно). Опять вы смеётесь! А я… Дантес. Понимаете, Оливия убеждена, что если она отвернётся или я зазеваюсь, то можно заказывать венки. Или я утону в этой луже – тьфу!.. или мне на голову упадёт кирпич – у нас такое тоже случалось – или под омнибус попаду, да мало ли что! Николас (в сторону). Неблагодарный! Ах, если бы я тоже оказался жертвой проклятия! Дантес. По-моему, сестрёнка, ты всё-таки немного перегнула палку. Зачем было выбрасывать, например, зелёный галстук? Оливия. Разве ты не понимаешь, что зелёный цвет для тебя опасен? В самом деле, в зелёном пруду можно утонуть, зелёным сыром – отравиться, зелёным галстуком – удушиться, зелёным огурцом… Хендрик (перебивает). Но это невозможно, господа! Огурец не фатален! Ратонно. Это почему же? Хендрик. Ну… ему же положено быть зелёным. Оливия. Ох! У меня камень с сердца. Николас (восторженно). Гений! Хендрик, я просто обязан представить тебя всему городу! Дантес. Нет ничего проще. Завтра в нашем Охотничьем клубе парадный обед. Я собираюсь жениться. Хендрик. Неужели? Примите мои подозрения. На ком же? Дантес. На племяннице господина Ла-Роти. Видите ли, у нас в клубе так принято: когда член клуба женится, или покупает дом, или ещё что-нибудь в этом роде, он устраивает в клубе банкет. Хендрик. Какая любопытная традиция! Дантес. Так что приходите. Завтра будет большое застолье, а потом мы с Норой торжественно распишемся в книге почётных членов. Хендрик. Мда… Знаете, у меня только один вопрос. Дантес. Какой? Хендрик. Я только хотел узнать: где расписывается дом, когда член клуба его покупает? ______________ Жду отзывов!

А я бы аниме нарисовала.

Ня, чудо)))

По-моему, нечего прикрывать банальную шкурность сложными психологическими терминами. А то получится как в анекдоте: сидят в тюрьме богатый и бедный. Богатый: "За что сидишь?" - "За кражу". - "А я вот за клептоманию".

Хвастопуз, наверное. Добрая крыса - это приятно.

Браво! Военная хитрость)

С прошедшим ДР!

Подготовить раздвижную форму. Смазать её сливочным маслом, посыпать панировочными сухарями (не острыми, а то и такие продают) и положить столько свежих или мороженых ягод (малины, смородины, малины со смородиной), чтобы они закрыли дно формы. Взбить 4 яйца с сахаром (1 стакан). Добавить 1 стакан муки, перемешать и сразу вылить в форму поверх ягод. Печь 20-25 минут. Горячий пирог посыпать сахарной пудрой и корицей. Да, это не что иное, как обычная шарлотка, но с ягодами гораздо вкуснее... и по-рэдволльски.

По-моему,у них печь, а не костёр. Что тоже накладывает аппетитный отпечаток на местную кухню.

А можно прислать в "Зверословицу"?