* * *
- Я бы хотел узнать, у твоего
приёма есть какое-то название?
- Как Ваше Величество понимает,
существует единственное
решающее движение.
- Какое?
- Смерть в десяти шагах!
(Из разговора воина
Безымянного и Императора
в фильме «Герой»)
Солнце медленно клонилось к горизонту, и его пока что ещё яркие лучи окрашивали летящие в вышине перистые облака в золотой цвет, но уже с лёгкими оттенками алого. Море, простиравшееся до самого горизонта, было спокойным и тихим. Волны мерно накатывали на побережье, а ветер доносил их отдалённый, едва слышимый ритмичный шелест. Прекрасный летний закат.
Горностай с грустью смотрел на эту картину, погружённый в мрачные мысли, облокотившись на каменный парапет высокой башни. Ему нравилось это место. Здесь открывался широкий вид на всё море, и было как нигде много простора. Он часто приходил сюда подумать.
Алекс невольно потёр щёку: несмотря на то, что с момента соревнований прошло почти две недели, та всё ещё саднила, как, впрочем, и другие раны.
- О чём грустишь? – раздался вдруг за его спиной чей-то весёлый голос.
От неожиданности горностай едва не вскочил с каменной скамьи.
- Здравствуйте, мистер Джеймс, - поприветствовал он седого старика-зайца сезонов семидесяти, стоящего у лестницы с тростью в лапе. Алекс часто видел мистера Джеймса, но общаться лицом к лицу прежде не доводилось. Всё, что он знал о нём, - это то, что старик пользовался огромным уважением среди зайцев Саламандастрона, и с ним часто советовался полковник, а иногда и сам Лорд Руссано.
- Хороший отсюда вид, правда? – заметил старик, шаркающей поступью подходя к Алексу и, облокотившись лапами на каменный парапет, так же как и он устремил взгляд в горизонт. – Я тоже любил бывать здесь.
- Так о чём всё-таки думаешь? - вновь спросил Джеймс некоторое время спустя, краем глаза наблюдая за горностаем и видя его опечаленный взгляд.
Тот тяжело вздохнул:
- Не победить мне его, - наконец решил высказать он то, что вот уже несколько недель преследовало его. – Он убьёт меня, так же, как и других.
Алекс сокрушённо положил голову на лапы. Снова воцарилась тишина.
- Ты так в этом уверен? – доброжелательно усмехнулся старец. – Я видел, ты не плох в защите…
- А как иначе! - резко бросил Алекс в ответ, оборвав зайца. – Я ведь средний фехтовальщик, а Роган Бор – мастер. Слух о том, что он не имеет себе равных во владении саблей, известен каждому на южных берегах. Он даже носит славное имя Тагеранг в знак лучшего воителя. Во всём Саламандастроне найдётся не больше десятка зайцев, что смогут на равных сразиться с ним, а до их уровня мне нужно расти много сезонов.
Если я вообще когда-нибудь смогу сравняться с ними, – в довершении буркнул он.
Алекс горестно вздохнул и вновь обратил хмурый взгляд к горизонту:
- Это была плохая идея. Когда я пришёл в Саламандастрон, я думал, что смогу научиться! Стать… - и он разочарованно фыркнул, не кончив фразу.
Старый заяц с сожалением взглянул на горностая - он догадывался о причине его грусти. Он видел, как тот тренировался и готовился к соревнованиям, и понимал, что они для него значили.
Тогда, три недели назад, турнир начался для Алекса весьма неплохо: в первых двух поединках он победил без особых проблем. В них горностай противостоял слабым соперникам, с которыми не раз прежде сражался и побеждал. Но вот в третьем он встретился с Кейлом!
Этот молодой заяц, ровесник Алекса, обладал весьма задиристым нравом, и к тому же испытывал явную неприязнь ко всем хищникам. Кейл, конечно, слышал историю горностая и, стараясь насолить хищнику, сражался подчеркнуто небрежно, как бы поддразнивая Алекса и показывая, что за целый сезон обучения фехтованию тот многому не научился. Этим и поплатился - горностай умудрился-таки подгадать движение и, сделав стремительный выпад, случайно порезал тому щёку.
В результате Кейл рассвирепел! Вначале, подпустив Алекса к себе поближе, он, ловким движением заблокировав его саблю своей, нанёс свободной лапой ему удар прямо в лицо. Алекс пошатнулся, но устоял. Затем, воспользовавшись замешательством противника, Кейл исхлестал того саблей плашмя словно плёткой. Несмотря на боль и сыплющиеся на него градом удары Алекс упорно сопротивлялся, не желая прекращать поединок (Кейл мог свободно завершить бой, но специально не делал этого, пытаясь избить и публично унизить хищника). А в довершении, чтобы окончательно добить горностая, заяц отточенным фехтовальным приёмом уткнул его саблю остриём в песок и, резко наступив на лезвие, переломил его.
Полковник, наблюдающий за схваткой и под конец боя ставший то и дело «одергивать» Кейла, не обращающего никакого внимания на замечания старшего по званию, чуть-чуть не успел остановить поединок. Пока горностаю оказывали медицинскую помощь, он строго отсчитал подчинённого. В ответ же на реплику того: «Да что вы его защищаете, это же всего лишь хищник!» - полковник едва не снял Кейла с турнира, во всяком случае, пообещал, что пока тот не извинится перед Алексом и вообще не начнёт с должным уважением относится к противнику, он будет месяц мыть полы на первом и втором этаже крепости (впоследствии Кейл так и не извинился, предпочтя месяц драить полы, чем просить прощения у хищника).
После того поединка Алекс стал сам не свой: он перестал с кем-либо разговаривать, ходил по крепости, не находя себе места, и даже тренировался скорее по привычке, чем с желанием. Лара, Кен, да и другие зайцы, включая младших воспитанников крепости, пытались его приободрить, даже сам полковник пришёл в больничное крыло и пообещал перековать сломанную саблю, а то и выдать новую. Но всё было напрасно!
И дело было вовсе не в том, что Алекс проиграл (он, конечно же, и не помышлял о первенстве, надеясь войти хотя бы в полсотни лучших фехтовальщиков), а в том, как проиграл! Горностай искренне верил, что спустя сезон упорной подготовки, он сможет если не выиграть, то хотя бы дать достойный отпор любому бойцу. Но, несмотря на все старания и тренировки, его одолели словно несмышленого малыша. Да что там, в последнем поединке над ним попросту издевались! И кто! Всего лишь Кейл – хороший фехтовальщик, но отнюдь не лучший. Алекс видел, как в следующем бое капитан Мейсон с лёгкостью одолел того всего-то несколькими движениями.
Как только он мог быть настолько слеп и самоуверен! Как мог на что-то рассчитывать! С кем Алекс сражался, кого побеждал – новичков, сверстников, которые, как и он, лишь недавно начали всерьёз заниматься фехтованием и ещё ни разу не участвовали в настоящем сражении, тогда как настоящие опытные солдаты обычно без проблем одолевали его.
Между мастерством Алекса и Роган Бора лежала огромная пропасть, и он, Алекс, не сможет через неё перебраться.
Вот и сейчас, две недели спустя, горностай пребывал всё в том же мрачном расположении духа. Казалось, что вместе с саблей, которую он когда-то вынес из развалин родной деревни, и которая была тем немногим, что напоминало ему о доме, Алексу сломали и надежду, надежду на будущее и веру в собственные силы.
- Но ведь ты всё равно пойдешь и сразишься с Роган Бором? – вдруг спросил Джеймс, с прищуром взглянув на горностая.
Повисла гнетущая тишина, лишь свист ветра да далёкий шум прибоя звучали в мире.
- Я думаю, мои родные были бы рады, если бы я прожил ещё немного, завёл бы семью и зажил счастливо, чем идти на смерть ради мести, - наконец тихо проговорил Алекс.
- И, тем не менее, я должен пойти! – с твёрдостью в голосе продолжил он, ударив кулаком по парапету. – Ведь должен же его кто-то остановить! Я постараюсь сделать всё, что бы дать достойный бой, не зря же я тренировался!
Да и, кроме того, я ведь обещал Лорду Руссано сделать это. А его нельзя разочаровывать, он же из под земли достанет, – усмехнувшись, заметил Алекс.
- Эх, хоть бы когда я пришёл сражаться, Роган Бор был раненым или с похмелья, – тяжело вдохнув, обречённо добавил он.
- А ты знаешь, что по обычаю Юска тот, кто победит в поединке главаря, сам становится вожаком банды? – как бы между прочим осведомился Джеймс.
- Да неужели! – притворно изумился горностай, правда, немного удивлённый познаниями старого зайца.
- И, тем не менее, что бы ты сделал с Юска, если бы убил Роган Бора? – настаивал на ответе старик.
- По правде сказать, я никого не хочу убивать, - неловко признался Алекс. – Даже его. Но я думаю, что если бы мне всё же удалось победить Роган Бора, то может быть, я бы разделил банду на несколько групп поменьше и отправил в северные земли разными дорогами. Ведь именно в месте Юска опасней всего, - немного подумав, ответил горностай.
Алекс иногда размышлял об этом вопросе, хотя, честно говоря, старался не думать, ведь это означало рассуждать как уже о выигранной схватке с Роган Бором, а его часто поучали, что не стоит судить о грядущем бое, как о преждевременной победе. И всё же, немного поразмыслив, он пришёл к ранее высказанному решению: ведь в банду Юска входило больше трёх сотен зверей – целая маленькая армия! Разве кто-то мог противостоять ей в сражении!
«Значит, никого не хочешь убивать», - проговорил про себя Джеймс. Он внимательно смотрел на горностая. Нравился ему этот паренёк. Не было в нём этой свирепой, слепой, всепоглощающей злости, которую заяц так часто видел в глазах и поступках встречаемых им по жизни зверей. Которую он когда-то видел в ЕГО глазах!
Лишь долг. Долг чести перед самим собой, не оплатив который, трудно счастливо жить на земле.
- А тебе известно, что я завоевывал титул Первой Сабли Саламандастрона в свободных состязаниях пять раз? Причём четыре турнира я выиграл подряд? – вновь спросил Джеймс у горностая.
Алекс удивлённо взгляну на старика. Ничего подобного он раньше не слышал.
- Пять раз! – ошеломлённо повторил он. Невероятно!
Соревнования за звание Первой Сабли Саламандастрона проходили в середине лета каждый сезон. Турнир проводился в стенах крепости, и в нём принимали участие, как правило, лишь жители горы. Этот обычай происходил с давних времён. Но! Раз в четыре сезона устраивались свободные состязания, и это было настоящее событие. На них мог прийти и записаться в участники любой, кто пожелает.
На эти соревнования, как слышал горностай, сходились сотни зверей, и целых три недели берег около крепости буквально кипел жизнью, расцветая палатками и шатрами. На турнир приходили зайцы Дозорного Отряда, что в период его проведения жили за пределами горы, целыми толпами прибывали обитатели соседних и отдалённых деревень, приплывали даже выдры и землеройки с дальних побережий.
Во время состязаний проводилось множество смежных боёв: сражение на копьях и дротиках, стрельба из луков, схватки на палицах и многое другое, но именно фехтовальные поединки считались самыми почётными. Одних лишь участников порой набиралось больше чем пять сотен: толпа зверей получалась самой разношерстной, всех пород, возрастов и умений, от тех, кто едва владел саблей, до тех, кто всю жизнь сражался в битвах. Ещё бы, кто же не хотел завоевать титул Первой Сабли Саламандастрона и стать лучшим фехтовальщиком всего побережья! Таким званием по праву можно было гордиться, а в знак победы выигравшему турнир преподносился особенный подарок: оружие, выкованное самим повелителем горы.
Алекс невольно вспомнил Корнера, высокого широкоплечего зайца по прозвищу Быстролап, командира Южного отряда. Горностай видел, как тот сражался на предыдущем турнире, в котором, кстати, и занял первое место - это было нечто! Корнер расправлялся с противниками, словно с зайчатами, сокрушал силами своих ударов или попросту сносил натиском, а уж скорость движений лап не улавливалась глазом, они были подобны молнии! Такой и вправду мог сразить Роган Бора в честном поединке. Для Алекса Быстролап стал живым воплощением фехтования. Но даже он ни разу не выигрывал в свободном турнире, и эта победа, как он знал, была его мечтой. Так что Корнер возлагал большие надежды на будущий сезон, летом которого и должны были пройти следующие свободные состязания.
Но Джеймс сказал, что завоёвывал звание Первой Сабли Саламандастрона в свободных соревнованиях целых пять раз! Неужели существовали такие бойцы?
- Ты что, мне не веришь? – весело рассмеялся заяц, увидев изумлённое выражение лица горностая. – А ведь я тренировал самого Лорда Руссано! – вздохнув, вспомнил старец. – Давно это было…
- Так скажи, ты хочешь победить на следующем турнире и стать Первой Саблей Саламандастрона? – серьёзно спросил заяц взглянув Алексу прямо в глаза.
- Разве это возможно? – ошеломлённо спросил горностай, он не смел надеяться на подобное даже в самых смелых мечтах.
- Возможно, - кивнул головой старец. – Но только если ты и в правду этого хочешь.
Алекс не помнил, как вскочил на лапы, настолько его переполняли эмоции.
- Конечно, конечно хочу! – с жаром выдохнул он, не веря ушами. – Но как?
- Ну, ладно, - невольно улыбнулся заяц, видя готовность горностая: ему всегда нравился этот пыл молодости. – Позволь рассказать тебе одну историю, приключившуюся очень давно.
