Поиск по сайту

Смерть Розы... Мартин не мог смириться с этим. Образ любимой не исчезал из его сердца, даже когда воин ушел из Светлой долины. Ему казалось, что вот-вот опять из-за дерева выйдет мышка и скажет "привет!". Однажды ночью Мартин пошел к реке. Там он обратил взор к небу...и замер. Перед ним была призрачная тень Розы. Она говорила: твой страх, что я не вернусь, напрасен. - Но как тебя вернуть? - С надеждой воскликнул Мартин. - Следующей ночью будет полнолуние. Прийди к этой реке, встань в отражение луны-не бойся, там мелко, и скажи: Роза , прошу, вернись. Затем беги без оглядки до самого берега. Только потом ты сможешь оглянуться. - А дальше? - Дальше ты узнаешь сам. И Розина тень исчезла. Следующей ночью Мартин пошел к речке и сделал все, как говорила ему Роза. То, что он увидел, было фантастически прекрасно. Одна звезда упала с неба прямо в отражение луны в реке, и превратилась в силуэт Розы. Когда тень дошла до берега, то стала живой Поздней Розой. Мартин побежал ей навстречу. Они поцеловались. - Мартин! - Роза! - Я по тебе скучала! - Я думал, ты не вернешься! На восходе солнца они рука об руку отправились в Светлую Долину. КОНЕЦ

Ториоп. Ториоп лежал в гамаке, подвешенном меж двух деревьев, и наслаждался теплым весенним днем. Периодически пощелкивая хвостом от удовольствия и самодовольно поглаживая, длинные усы, он дремал, всем своим видом показывая полное удовлетворение своей скромной персоной в частности и, заодно, окружающим его миром. Дабы читатель в последствии имел представление о том ,чью биографию я начал освещать в своем рассказе, я считаю своим долгом познакомить вас с этим героем. Итак – Ториоп, мышь, достойный представитель славного рода Селукрехов, (рекомендую запомнить это название, ибо герой наш считает, что подобная фамилия не подходит для его имени и старается о ней не упоминать). Известен своими незаурядными умственными способностями, привычкой (некоторые считают ее дурной) просчитывать все наперед, даже реплики тех, с кем он беседует, на редкость ухоженными усами и своей редкостной скромностью («Я самый скромный зверь на свете», – любит говорить он). Как я уже говорил – Ториоп проводил день с пользой для себя и безо всякого вреда для других (что является проявлением его неэгоцентричной натуры), как вдруг его отдых был самым возмутительным образом прерван – из кустов выкатился рыже-бурый клубок, который, отчаянно ругаясь, прокатился через поляну, на которой отдыхал Ториоп, и, стукнувшись о дерево, распался. Как оказалось, он состоял из землеройки и белки, которые, быстро оправившись от удара, хотели было продолжить потасовку, но их остановил голос Ториопа – - Что здесь происходит, хотел бы я знать?! – грозно осведомился он – По какому праву вы прерываете мой со… я хотел сказать – мои размышления? - Он... он – вор! – задыхаясь, выпалила землеройка. - Лжец, я никогда к чужому не прикасался! – белка гневно взмахнула лапой. - А ну прекратите! Мало того, что вы меня разбу… отвлекли от мыслей, так еще и готовы продолжить драку! Успокойтесь и объясните – что произошло? - Этот негодяй украл мой талисман, приносящий удачу – изумруд на цепочке. А ну признавайся – куда ты его дел?! – затараторила землеройка. - Клевета! Как ты вообще посмел подумать, что я на это способен? – Распаляясь, крикнула белка. - Я же сказал вам успокоиться! – Ториоп повысил голос – Так вы знакомы? - Да – буркнула землеройка - Я – Дугаут, а этот воришка, которого я считал своим другом - Баунд. - Еще раз назовешь меня вором ,– яростно прошипел Баунд, - зубов недосчитаешься! - Успокойтесь! – почти прокричал Ториоп, - Расскажите, в чем дело подробно, и, возможно, я помогу вам. (Это является еще одним примером благородства и бескорыстности нашего героя, впрочем, дабы не внушить вам ложные предположения о его характере надо отметить, что он решил, что если он в этом не разберется, спокойно поспать ему не удастся) - Давайте пойдем на место кражи, и там мне все объясните, - добавил он. - Эй, а тебе какое дело? – спохватился Дугаут. - Такое, что хочу вам помочь, так или иначе за сорванный отдых с вас причитается! – раздраженный несговорчивостью землеройки ответил Ториоп. - Ладно, - Дугаут махнул лапой, - Пошли. Баунд – к тебе это тоже относится! И не пробуй сбежать. Баунд скрипнув зубами, пробормотал что-то явно нелестное для землеройки, но повиновался. Спустя некоторое время они подошли к дому землеройки. Он находился под большим деревом, в кроне которого находилось жилище Баунда. Ториоп и его спутники поднялись на второй этаж. - Вот здесь он и лежал, - сказал Дугаут, показывая на распахнутый футляр на столе. Я весь вечер сидел на первом этаже и ничего не слышал – вор влез в окно. - А вот и рыжая шерсть на полу. Все еще будешь утверждать, что невиновен? – спросил он у Баунда. - Постойте! Это ведь не его мех! – воскликнул Ториоп. - Как не его? – удивился Дугаут. - Конечно не его - у Баунда вся шкура – темно-рыжая, а эти волоски – светло-рыжие! - Я же говорил! – торжествующе сказал Баунд, - Жду твоих извинений. - Не дождешься! -буркнул Дугаут, - Кроме тебя никто не знал о камне. - Да и вдобавок я весь вечер был у Виллоу. – добавила белка. - Кто это – Виллоу? - Моя подруга, белка. Она может это подтвердить. Я точно все помню – была холодно, мы растопили камин, стало жарко и душно. Виллоу стало нехорошо, мне даже пришлось принести ей свежей воды… - Понятно, - сказал Ториоп, - Видите Дугаут – нельзя делать скоропалительных выводов. И шерсть и алиби – все не сходится. - Да, но тогда кто? Кто еще знал? - Да кто угодно, ты же не делал из этого секрета. Виллоу была в курсе, да и тот рыбак.. - Какой рыбак? – быстро спросил Ториоп. - Выдра Флог, он живет на реке неподалеку, - ответил Баунд., - Кстати, Виллоу обвинять бесполезно – она тот вечер была со мной. - Ха, все это может быть ложью! – с упрямством, которому позавидует любой осел, заявил Дугаут. - Не думаю. Видишь ли, у меня есть некоторый опыт в таких делах – я умею отличать правду ото лжи. С большой вероятностью Баунд говорит правду. - Посмотрим, - хмыкнул Дугаут. - А теперь я бы хотел навестить того рыбака, - продолжил Ториоп. Баунд, вы с нами? - Ну разумеется! - Отлично! Тогда не будем терять ни минуты! Они отправились к реке, на берегу которой стоял дом выдры. По дороге Ториоп продолжал расспрашивать Баунда и Дугаута. - А какого цвета мех у Виллоу и Флога? - Светло-рыжий. И прекрати злорадно ухмыляться, Дугаут, я уже сказал, что Виллоу здесь не при чем. Они подошли к хижине выдры. Дверь была закрыта. Они постучались. Кого это принесло, разорви меня горностай?! - раздался грубый голос, - Убирайтесь, я не в настроении беседовать! – не менее вежливо добавил обладатель голоса, открыв дверь и рассмотрев пришедших. - Повежливее, Флог, если можно, - ответил Ториоп, - Не расскажите ли вы, где вы были вчера вечером? - Где я был, буду и есть - не ваше дело! - рявкнул Флог, - И передайте ему, чтобы не присылал больше всяких остолопов! – добавил он и захлопнул дверь. - Негодяй! - возмущенно крикнул Дугаут, - совершенно ясно что он и есть вор! - Не торопитесь, мой друг, не торопитесь, - сказал Ториоп, - Теперь я хотел бы навестить мисс Виллоу. Далеко до ее дома? - Нет, минут десять, – ответил Баунд. Однако, до дома Виллоу они добрались только через двадцать минут. - Вы же сказали, что до него десять минут ходу! – запыхавшись, сказал Ториоп. - Да – для белки. – пояснил Баунд, - Я до ее дома из своего за пять минут добегаю. Дом Виллоу, как и дом Баунда располагался в кроне дерева. Внизу был разбит цветник и стоял колодец. Ториоп заглянул в него, прежде чем войти внутрь. Виллоу встретила гостей в дверях. - Здравствуй Баунд, Дугаут и …? - Ториоп, меня зовут Ториоп. Очень приятно мисс Виллоу. Скажите, а колодец в вашем доме давно пересох:? - Да, уже почти неделю.… А почему вы спрашиваете? – удивилась Виллоу. - Просто так, забудьте об этом. Считайте, что я просто удовлетворял праздное любопытство. - Давайте уже перейдем к делу! – нетерпеливо сказал Дугаут. - Не надо так горячиться, - произнес Ториоп, - Виллоу, где вы были вчера вечером? - Здесь, в этом доме, с Баундом. Что опять за странные вопросы? - Прекратите Ториоп, - начал Баунд, разве вы не видите… - Вижу, вижу…Последний вопрос – вы помните, как вам стало дурно в тот вечер? - Ну разумеется! Баунд принес мне воды, и мне полегчало – в доме было так душно, что в этом нет ничего удивительного. Вы довольны? - Вполне. Разрешите откланяться, извините за беспокойство. - Ничего страшного, рада была встрече с вами. Виллоу закрыла дверь. - И чего вы добились? – возмуьился Дугаут. - Того чего хотел, - ответил Ториоп, - Теперь я хотел бы попросить вас об одолжении – не могли бы вы проследить ночью за Флогом . Нет-нет – никаких вопросов – просто сделайте то о чем я вас попросил. - Хорошо, - пожал плечами Дугаут. - Отлично! Встретимся завтра, друзья мои, и, обещаю, камень вернется к вам, Дугаут. Назавтра они встретились в доме Дугаута. Хозяин дома, подпрыгивая от нетерпения заявил: - Я видел – он выходил ночью из дома – наверняка, чтобы спрятать украденное! Теперь осталось только взять его! - Тише, тише! – сказал Ториоп, - Я был у него этим утром, но о результатах этого визита расскажу позднее. Теперь нам следует пойти к Виллоу, Баунд тоже будет там некоторое время спустя тогда все и выяснится. Когда они пришли, Баунда еще не было. Ториоп пожаловался на жару и попросил воды у Виллоу. Белочка, пожав плечами, отвела его в кладовку, где стояли две бочки с пресной водой, и висела на стене растрескавшаяся деревянная кружка. Едва Ториоп отер усы, как появился Баунд. - Ну что ж, все в сборе, можно начинать, - довольно произнес Ториоп, -Чтобы сократить процедуру, мисс Виллоу – могу я попросить вас об одолжении? - Конечно, все, что будет вам угодно. - Великолепно! Тогда положите, пожалуйста украденный вами камень Дугаута на этот стол! Виллоу ахнула и закрыла лицо лапами, Баунд горя от гнева потребовал объяснений. - Вы их получите. Видите ли, когда я узнал об том, что вам мисс Виллоу стало плохо, я еще ничего не заподозрил, Но потом понял, что вы бегали за водой на речку – колодец пересох, а проо две бочки с водой она вам не сказала. Ведь из них никто до меня не пил – кружка совсем от сухости рассохлась. Видите ли, до речки вам, Баунд, десять минут, но вы сами сказали, что до вашего дома (а значит и до дома Дугаута) белке – а значит и Виллоу всего пять минут бегом. Теперь понятно, что у вас Виллоу было и время и возможность совершить кражу. Столь подозрительный для вас Флог, был столь зол всего лишь из-за своего конкурента – Гига, который подсылал к нему всякий сброд, чтобы выведать места хорошего клева и наживку. Ту и следующую ночь Флог только пытался отплатить Гигу той же монетой – следил за ним. - Так зачем мне было за ним следить? – растерянно пробормотал Дугаут. - Вы слишком горячились, были излишне импульсивны – мне просто хотелось спокойно все обдумать – вот я и устранил вас на одну ночь. Дугаут задохнулся от возмущения. - А теперь мне бы хотелось услышать от мисс Виллоу – зачем она украла камень? - Хорошо вот он, - она швырнула камень на стол, - Я бы никогда не стала воровать, но это все из-за моего отца – четыре дня назад его похитила крыса – он жил один, неподалеку отсюда. Я нашла письмо с требованием выкупа , но у меня ничего такого не было. У меня словно разум помутился – и тут я вспомнила про камень. - Вы были неразумны. Следовало попросить камень – вряд ли Дугаут отказал бы вам, узнав, в чем дело. Да и крысы никогда не бывают честными – отдав камень, вы вряд ли получили бы взамен своего отца. Виллоу разрыдалась. - Успокойтесь, теперь мы поможем вам. Я сейчас отлучусь ненадолго, а потом мы вместе пойдем на место встречи с похитителем. Спустя полчаса они стояли на поляне, указанной Виллоу. С противоположной стороны вышла облезлая крыса волоча за собой связанную старую белку. Отец Виллоу был без сознания. - Никому не двигаться или он умрет – сказала крыса приставив копье к горлу белки., - Где мой выкуп? - Сейчас вы получите все, что заслужили, - зловеще произнес Ториоп и внезапно крикнул, – Давай! Тут же за спиной крысы выросла темная фигура, и здоровенное весло с размаху опустилось крысе на голову. Крыса беззвучно распласталась на земле. - Это значить - извините меня. – смущенно сказал Флог вылезая из кустов – Накричал тогда на вас… Теперь, надеюсь квиты? Баунд бросился развязывать отца Виллоу, а Дугаут своевременно подхватил саму Виллоу, которая от всего пережитого рухнула в обморок.. Спустя полчаса они все пили чай в доме у Дугаута. Пришедшая в себя Виллоу обнимала отца, Дугаут щеголял висящим на шее камнем, Баунд радостно глядел на Виллоу, а Ториоп – на новую трость с набалдашником в виде совы, которую ему подарил Дугаут. Они разошлись только ночью – раздувшийся от чая и гордости Ториоп принял последние благодарности, после чего пошел домой, по освещенной луной тропинке, горделиво поглаживая усы и опираясь на новую трость. Его ждал крепкий и долгий сон. Пожалуйста, оставляйте свои комментарии, это мой первый фанфик, и мне важно знать - пытаться писать прозу дальше или вернуться к стихам.

Небольшой фанф ,но со смыслом. артин Воитель стоял на северной стене аббатства Рэдволл.Закат.Солнечный диск еле виднелся за горизонтом,а алые облака становились все темнее и темнее.Исхудавшее лицо мыша было полно задумчивой печали.Только здесь-в этом тихом,спокойном месте он мог вспомнить все,что было в его жизни.Ведь Мартин никому не доверял своих воспоминаний,потому что никому на всем белом свете не дано понять,что он пережил.Потери,несчастье,рабство,погибшая любовь,гибель семьи...одиночество...Жизнь пролетела оставив лишь свои кровавые следы.Путь воина-пустынный путь,устланный тяжкими переживаниями.Воспоминания били больнее,чем клинок врага.Из глаз Мартина потекли слезы:-Фелдо...Роза...отец...за что?за что?...Мыш попытался успокоиться.Он утер рукавом слезинки и предался своим мыслям целиком и полностью.Воин закрыл глаза и представил лица всех тех кого он потерял во время бесконечных битв и странствий.Когда его мысли остановились на Розе он невольно вздрогнул.Резкая дрожь пробежала по телу мыша.Он открыл глаза и улыбнулся.она все еще жила в его сердце.Она была им любима.И только воспоминания о ней помогали Мартину жить.Ее аккуратные черты,красивая добрая улыбка,полные ясности и сострадания ко всему живому глаза.И только один факт не давал Мартину покоя:-она спасала мменя...она погибла из за меня...-уже сколько лет он не мог простить себя.Мартин после ее смерти никогда никого так не любил.Любовь была для него одна-вечная и непоколебимая.Мысли воина прервали шаги.Топот по каменным плитам.На стене стоял Гонф.Он подошел к другу и похлопал его по плечу:-Чего пригорюнился,дружище? -Да так...пустяки-не отрывая взора от небес ответил Мартин. -Точно?-переспросил его мыш. -Да...Ну сколько можно повторять!Со мной все нормально!Чего вы все от меня хотите?-моментально взорвался Мартин и в расстройстве,что даже здесь он не может спокойно подумать отправился в сад.ну почему ему не могут дать спокойно поразмышлять о своем?Ведь не с кем больше поговорить о днях минувших,кроме как с сами собой.Мыш присел на мокрую после небольшого дождя траву.Он думал о прошлых битвах и невольно ловил себя на том,что практически мог сосчитать их на пальцах.Но сколько боли от этих казалось бы не значительных чисел.Страшно даже подумать!Фелдо...Маска...все они погибли в бою -Чем я то хуже?-усмехнулся Мартин.Душа его жаждала приключений...И он мечтал погибнуть как герой.-Ну...видно не судьба... Мартин вспомнил Маску:-Боевая выдра..талант перевоплощения...одним словом...воин!-мыш тяжело вздохнул.Ферди и Коггз до сих пор не знают как погиб храбрый брат Командора.И как он,сам Командор обливаясь слезами хоронил его.А Мартин Воитель скорбно хранил молчание.Ни слез,не крика отчаяния,ничего-пустота.Как будто что-то важное взяли и отобрали.Мыш встал.Он знал-сегодня тот самый день.Мартин рванул,что было мочи в Большой зал и плюхнулся на каменные плиты.Снял со стены меч и поднял его над собой:Я долго смотрел на багровый закат Друзей я своих вспоминал Всех тех,кто со мною в боях побывал И гордо погиб,за мир пострадал Стою я один,кругом ни души И гложет мне сердце отчаянье Спасали меня,доверились мне И смерть свою так повстречали Не знаю зачем? Зачем,почему? Остался я жить поневоле? Спасая других,теряю родных Нет счастья,только лишь горе Пытаюсь смеяться,и жить налегке Вина не дает мне покоя! Но выбора нет,от судьбы не уйти Нет мира,только лишь горе я чувствую миг День мой настал Пора попрощаться с собою и вспомнить всех тех ,кого вспоминал Замученный жизнью и болью. РЭДВОЛЛЛ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!-боевой клич потряс стены аббатства.Звери сбежались на шум.Мартин лежал на холодном полу,рядом с ним его легендарный меч.Солнце село.Лицо мыша осветил лучик луны.Одинокая слеза,последняя слеза выкатилась из очей Мартина,которые закрылись навсегда.Душа великого воина нашла себе пристанище в Темном лесу.Рэдволльцы еще долго смотрели на своего защитника и не могли остановить слез.Гонф,склоня голову держал своего товарища за лапу и беззвучно плакал.Воитель улыбался.Он обрел покой,среди друзей своих,которых казалось бы потерял навсегда.на ночном небе зажглась первая,новая звезда.Одинокий звон колокола оповестил всех о смерти великого воина.Именно эту звезду жители аббатства назвали звездой Мартина за ее яркость,чистоту и огонь.За тот огонь в душе храброго мыша.

Наступает ночь. Тихая, летняя, звездная. Кажется – все забылось в этом мире глубоким сном, но… Не спит, не спит, не может найти успокоения юная лисица, пришедшая из Неведомого леса. Она бредет вдоль заросшей тропинки, ее голова опущена – сегодня она сдалась. Сдалась, не смогла бороться с тяжкими воспоминаниями – и вот уже картины прошлого несутся вскачь, возвращая ее в былое…. В ее сердце сияет черной пустотой боль утраты - крысы, огромные серые разбойники убили ее приемную мать, старую выдру-отшельницу, мудрую воительницу и травницу, добрую и отзывчивую мать, строгую, но справедливую наставницу. Ей повезло - в тот день он уходила к реке за корешками бессмертника и задержалась в лесу. Вернувшись, она нашла на пороге труп молодого, стройного рыжего лиса - ее брата. Ракушка, ее наставница, нашла их зимой в сугробе, брошенных у самого берега реки. Рядом лежала умершая от холода, с посиневшими лапами лисица. Кайта была тогда совсем малышкой, они с братом не помнили тех дней. Да и не хотели помнить... Крысы... Эти злобные твари отняли у юной лисички все - ее семью, ее маленький мир и даже ее любовь... Солнце большим, золотистым колобком прокатилось по небу и прочно установилось посередке, нависая над рыжей лисьей макушкой. Юная лисичка, одернув нежное, голубое платьице, ползала по земле в поисках неприметных, жухлых листков бессмертника – ну угораздило же матушку-наставницу приболеть в такую жарищу! И где только она подцепила эту простуду? А теперь – вот, ищи-свищи корешки заветные. Кайта обиженно засопела носом – конечно! Ловкач-то, небось, пошел с на Белое озеро, к выдрам, ловить рачков! Ага! А ей – ползай тут, пачкай платье, медленно поджаривайся на солнышке! – и тут же расхохоталась над собой и своей нелепой обидой. У надо же! Раскуксилась, как дите малое, честное слово!.. Лисичка нашарила наконец небольшой росток, вырвала его и аккуратно сложила к остальным травкам в корзинку. Потом встала, отряхивая коленки, смахнула со лба капельки пота и, подхватив корзинку, почти бегом понеслась к дому. Еще бы не бежать – солнце, совершенно распоясавшись, светило так, что сквозь шкуру и до костей прожигала своими огненными глазами. Подбегая к полянке около дома, Кайта улыбалась – ей было весело, она ощущала себя совершенно счастливой! Ведь сегодня… Сегодня… СЕГОДНЯ! Сегодня – Большой день в ее жизни! Просто Великий! Лиса тихо засмеялась, упорно пряча довольную улыбку. Сегодня придет Мирт. Он обещал, что устроит ей незабываемый сюрприз. Не зря же они так долго шушукались с ее братом на кухне! Кайта еще не подошла к забору, когда ей в ноздри со всей мощью и жестокостью ударит приторно сладкий, омерзительный, но с детства знакомый запах. Она остановилась, корзинка выпала из лап, на земле рассыпались, вытряхнувшиеся от удара травы. О лисе было все равно. Она не видела и не слышала ничего. Ей было больно. Тупо уставивишись перед собой невидящими глазами, лисица медленно, но верно, с ужасом чувствовала, как приходит понимание. Она помнила этот запах. Запах ее замерзшей матери. Запах смерти. Она медленно подошла к плетню, постояла с секунду и, опомнившись, со всех ног побежала к порогу. Может, ей показалось? Нет…. На земле у входа в нору сломанной куклой лежал рыжий труп молодого лиса с перерезанным горлом. Ловкач… Милый, родной Ловкач… Глупенький братишка… Лучше бы ты сегодня пошел вместо нее к реке. Его черные, закрытые туманной пеленой глаза смотрели вдаль, мимо нее, в небо. Вслед ушедшей душе. Лиса почувствовала, как что-то горячее коснулось ее щеки – первая слеза пробежалась по мордочке. Кайта сжала зубы – она не имеет права плакать. Встав, она оттащила тело брата в сторону от входа и аккуратно разложила на земле. Провела лапкой по морде, стирая отпечатки жизни и смерти, сложила его лапы на груди. Она встала, не глядя на мертвеца. Отошла в сторону. Еще не все. Теперь – в дом. Быть может?.. Слабая надежда не оставляла ее, пока лиса сама не увидела бездыханное тело ее наставницы. Та спокойно сидела в кресле. А ее мордочке застыла улыбка и понимание. И казалось – она всего лишь задремала, если бы… не нож, рукоятка которого торчала из ее груди. Одна лапа выдры лежала на подлокотнике. Другая – свешивалась с кресла. В ней было что-то зажато. Кайта рыдая подскочила к ушедшей старухе. Разжала ладонь – на пол упал черный медальон. Черная ракушка на серебряной цепочке. Открытый, уже пустой медальон. Неужели наставница сама отдала то, что было внутри? Видимо – да. Все вещи были на месте. Никаких следов борьбы. Будто – так и надо и ничего не случилось… Лиса заплакала. Беззвучно тряслись плечики, беззвучно катились слезы, запутываясь в мокром мехе… Дрожащими лапками она надела на себя медальон – она узнает, что было внутри. Она вернет это. Ракушка... Маленька, черная ракушка... Медальон, за который пролилось много крови... Что же за тайны хранила ты, маленькая ракушка? Что же за тайны хранили вы, наставница Ракушка?.. Кайта вышла из норы. Обернулась, с тоской глядя на землю, покрытую бурыми пятнами крови. Сзади, со стороны ограды, послышался хриплый зов. Кто-то назвал ее по имени? Неужели Ловкач остался жив? Или же…. Нет…. Только не это…. У плетня, огораживающего их небольшую берлогу, лежали еще три трупа и одна, еще живая, раненая крыса. Два ее сородича были мертвы. Рядом с крысами на земле лежал волк - молодой, серый, поджарый. Его большие темные глаза сверкали янтарным блеском. Зверь был еще жив. Кайта бросилась к нему. Из мускулистой спины торчал длинный крысиный кинжал. Как это подло - ударить в спину! - Мирт!!! Мирт, пожалуйста, не уходи, видишь все и так оставили меня! - лисица склонилась к умиравшему воину. Рывком вырвала кинжал из спины, попыталась остановить толчками выходящую кровь листом подорожника. Лапы дрожали, она наскоро соорудила повязку, перевернула волка на спину, приподняла его голову. По щекам, оставляя ложбинки темнеющего от воды меха, текли слезы - лисьи слезы... Зеленые глаза с янтарными искрами застлала соленая влага. Волк вымученно улыбнулся: - Не плачь. Ты уже не вернешь тех, кто ушел. Знаешь, твой брат хорошо дерется. Он уложил таки одного. Так швырнул, что тот отлетел за ограду. - зверь хрипло засмеялся, запнулся, подавившись пошедшей горлом кровью. Тяжело сглотнув он снова взглянул на лисицу - как же ему будет ее не хватать. - Возьми, пожалуйста, на память обо мне. Прости, они немного измялись. Я хотел подарить их тебе сегодня. Они так идут к твоим глазам. - волк нашарил лапой на земле измятый букетик светлых незабудок. Некоторые были сломаны, помяты. Кайта ухватилась за цветы, будто это была спасительная нить из глубокого ущелья. - Ты не уйдешь! Ты не бросишь меня! Мирт... Я вылечу тебя, обещаю!.. С горечью усмехнувшись, волк дотронулся лапой до ее щеки: - Не волнуйся. Там куда я приду, не нужно будет припарок и лекарств. Долины Вечного Мира ждут меня. Я передам Ловкачу привет... Кайта закрыла глаза, чтобы не заплакать. С неба моросил дождь. Теплый, летний. Но что проку с этого дождя. Лапа Мирта отнялась, опустилась на землю. Он прикрыл глаза, шевельнул губами, шепча что-то словно во сне. Лисица схватила его за плечи, с криком начала трясти. надеясь вернуть к жизни, но - поздно. Округа огласилась диким воем. Где-то сзади раздался шорох и испуганный писк. Кайта очнулась. За ней шевелилась, сдавленно хрипя, та, живая крыса, и пыталась встать. Но с перебитой лапой было довольно тяжело исполнить такой маневр. Лисица глухо зарычала. Оливковые глаза налились гневом, сверкнули безумной чистоты изумрудами. Она схватила кинжал, лезвие которого алело кровью ее друга, и бросилась на крысу. За Мирта! За Ракушку! За Ловкача! За ее боль! За разрушенный дом! За пролитую кровь! По крысе!!! Серый комок меха, залитый кровью - бывшая крыса, был уже давно мертв. Но только сейчас лисица остановилась. Она с ужасом отбросила кинжал - лапы были в крови. Первый гнев исчез, наступил страх - она впервые кого-то убила… На рассвете, собрав свои жалкие пожитки, лисица покинула бывший дом – нынешнюю обитель горя. Она должна была найти этих крыс. Должна отомстить им. Она не успокоится, пока последняя из этих тварей не захлебнется собственной кровью…. Да, она не воин, но она знает, где можно найти помощь. Ракушка много рассказывала ей о прекрасном большом доме из красного песчаника к юго-юго-западу от них. Там живут добрые, мирные существа, но когда кому-то нужна помощь, они всегда дают ее. Там она сможет найти помощь, друзей, воинов... А может - и обрести утерянный покой... На шее тихонько, в такт прерывистому дыханию покачивался черный медальон. Внутри лежали сухие, перевязанные красной ленточкой головки васильков. Черный медальон, черная ракушка.... На поверхность искуссной резьбы медальона с глухим стуком упала большая, кристально-чистая слеза. Черный медальон, черная ракушка, унесшая семь, а может и горазо больше жизней и сломавший еще. Еще одну...

1. Белохвост бежал по тропинке, вьющейся среди дюн, сшибая росу с травы своим пушистым белым хвостом. Тропинка вела к дому, там ждет его матушка, наверное, уже завтрак приготовила... Лисенок сегодня встал пораньше, и пока мама-лисица еще спала, убежал в дюны, чтобы собрать ей в подарок разных лечебных трав. Сейчас он бежал, размахивая пучками растений в обеих лапах. Но когда их домик еще не показался из-за дюны, белохвост уже услышал какие-то крики, и выбежав на поляну, увидел, что на ней полно какого-то сброда- это были морские пираты- крысы, хорьки и ласки. Его маму обступили несколько пиратов, и один из них, их предводитель, тряс ее за шиворот, а другие размахивали перед носом у лисы ножами. -Давай, говори, где добро прячешь! Капитана Рэсу Когтя не проведешь! -Нет у меня ничего, только то что в доме! -Хватит врать! все знают, что у вас, знахарок всегда полно барахла, которым вам платят за лечение! С этими словами Рэса достал кинжал и приставил его лисе к горлу. И тут мать увидела сына. -Уходи, Белохвост, беги! -крикнула она, дернувшись всем телом. Хорек-капитан, решивший, что она хочет убежать, бес церемоний перерезал лисе горло. Брызнула кровь. Белохвост вначале оцепенел, а потом с криком: -Мама, мамочка! кинулся на Рэсу, размахивая кулаками, но тут его кто-то сбил с ног пинком, а потом его быстро связали. -Он нам пригодится, заметил капитан, -Нашему коку как раз нужен был помошник. Так Белохвост очутился на корабле Рэсы Когтя, полный горя и ненависти. В первом же порту он сбежал, и Рэса забыл о нем навсегда.

Война с Нуменгардом. Рано утром по лесу Южноземья шагал молодой дикий кот, звали его Роуэл де Мэйнс. На его поясе висел короткий меч и изящный серебряный кинжал, которым он по праву гордился. Говорят, что выкован клинок был в Саламадастроне. Сам Роуэл де Мэйнс имел довольно сомнительное представление об этом месте. Настроение у дикого кота было приподнятое, но только до тех пор, пока в двух шагах от него на землю спрыгнули два горностая. Судя по злобным ухмылкам на их мордах и ятаганам, которыми они весело размахивали, настроение у них тоже было хорошее. Роуэл остановился. Тем временем горностаи завязали весьма интересный спор о том, что с ним делать: убить и ограбить или ограбить и отвести к атаману. Роуэлу по-видимому не улыбалось ни первое ни второе. Поэтому дикий кот выхватил кинжал. Горностаи к этому были готовы и резко развернулись к нему ятаганами наизготовку. В воинском искусстве они явно уступали противнику. Роуэл вонзил кинжал одному из горностаев по самую крестовину под рёбра и вдруг почувствовал, как его спину щекочет остриё стрелы. Секунды через две сзади послышался звук удара, и неприятный хруст. Кот развернулся, перед ним стоял тот, кого он, пожалуй, меньше всего ожидал здесь увидеть – Клуни Хлыст! *** Позже Клуни и Роуэл сидели в шёлковом шатре. - Я слышал, будто тебя в Рэдволле кто-то убил*, - сказал Роуэл. - Чтоб меня – Клуни Хлыста – какая-то мышь убила?! Ну, в общем, близок я к этому был… - Клуни поморщился. Он щёлкнул пальцами и в шатёр вошёл исполнительного вида лис. На его лапах был поднос, на котором стояли две кружки и кувшин с грогом из морских водорослей. Клуни вытащил из под плаща левую лапу, Роуэла передёрнуло: на том месте, где должна быть лапа у Клуни был хищный железный крюк. Глядя на реакцию Роуэла, Клуни усмехнулся. Оправившись от изумления, Роуэл спросил: - Кто это тебя так? - Матиас. – Клуни громко выругался и ударом лапы разнёс стол. Надо запомнить это имя, - подумал Роуэл. - А после той сечи в Рэдволле кто-то кроме тебя выжил? - Краснозуб остался. - А Призрак? - Он ещё в самом начале погиб… - Да, жаль, перспективный зверь был. Клуни выпил ещё кружку грога. - Когда мы расставались, ты пошёл на Дейхендж с восемью сотнями воинов. Где они все? - Когда я вошёл в замок, те, кто остался в живых подожгли его. Из замка живым не ушёл никто. - Кроме тебя? - Кроме меня, - ответил Роуэл. День подходил к концу. *** Роуэл проснулся с жуткой головной болью. На тумбочку возле кровати кто-то заботливо поставил кувшин с грогом. Кот ухмыльнулся и выпил содержимое. Клуни ждал его в шатре. - Ну что ж, - начал разговор Клуни, - вот какое у меня к тебе дело… - Ты спятил! – воскликнул Роуэл. – Напасть на Нуменгард! Помнишь Некраса? Я сам видел. Как тот здоровенный барсук снёс ему во дворе Нуменгарда башку! Там полегло больше войск, чем песчинок на берегу моря. Напасть на Нуменгард – это безумие! - Ты не представляешь, сколько хищников, мелких банд и наёмников в этом лесу. Мы соберём армию, которую не видел ещё свет. По лапам? - По лапам! Так был заключён союз двух великих завоевателей. *** В поле стояли тысячи новобранцев, вооружённые до зубов и готовые убивать. - Это ещё только начало!- сказал Клуни. К вечеру собралось две тысячи воинов. - Два хоря и куница не согласились служить в Армии Великого Клуни Хлыста, мы их убили. – Докладывал Краснозуб Клуни и Роуэлу. – Это все, кого мы нашли в лесу. - Ты, ты и ты – офицеры! – Сказал Клуни наиболее крепким бойцам. – Роуэл, ты со мной согласен? - Полностью! Краснозуб! – заместитель. - Зачитай новобранцам устав! *** Тем временем в Нуменгарде часовые мирно спали, не видя скользящих к замку тёмных фигур. В ночном небе взошла луна. Одна за другой, со свистом кошки зацеплялись за зубцы стены: - Вперёд! – Тихо скомандовал Клуни. Солдаты медленно поднимались на стену. Несколько десятков солдат уже взобрались на стену, как вдруг один из часовых проснулся и увидев их поднял тревогу, ему тут - же всадили стрелу, но было уже поздно. Город ожил мгновенно. На стене закипела битва. Первое время солдаты Клуни и Роуэла пытались сопротивляться, но вскоре были сломлены и отброшены назад. Армия обратилась в позорное бегство. *** Клуни был в ярости: - Идиоты! Недоумки! Позволить так растоптать себя! Будете поджариваться на солнышке пока я не решу что с вас довольно! – Один хорёк попытался возразить и Клуни проткнул его крюком. - Ведёшь воспитательною работу? – Улыбнулся Роуэл. - Как видишь. *** Тренировка. Клуни и Роуэл были довольны солдатами. - Пейтч! Крыса-офицер подошёл. -Те… У крысы из груди торчал наконечник стрелы. Послышался свист. Несколько хищников упали, сражённые стрелами и камнями. Время шло, а обстрел всё не прекращался. Оценив ситуацию Клуни отдал приказ: - Лучники, готовься! Стрелять по кустам и кронам деревьев по готовности! Лучники Роуэла и Клуни изрешетили всю округу стрелами. Судя по крикам, кого-то стрелы всё-таки достали. Клуни посмотрел на след. - Это были белки-снайперы. - Наслышан. – Буркнул Роуэл в ответ. Второй раз они потерпели поражение. *** Клуни и Роуэл сидели в шатре и вели дискуссию по поводу плана нападения: - Что если нам построить требушет? – Предложил Роуэл. - Такой же, какой мы построили на западе? Прекрасная идея! А разве у тебя остались чертежи? - Разумеется! - В таком случае приступаем! *** Неделю спустя Клуни Роуэл и отряд солдат шли по лесу. Роуэл услышал шорох и посмотрел на Клуни. Судя по выражению его морды, тот тоже что-то слышал. Они пошли на звук и увидели поляну. На поляне сидели белки-снайперы, те самые, что обстреляли войско Клуни и Роуэла. Клуни отдал приказ. Лучники начали окружать белок. Солдаты наложили стрелы на тетиву и приготовились стрелять. Клуни кивнул: - Огонь! Послышался свист. Все кто находился на поляне, были утыканы стрелами, как подушечки для иголок. Клуни расхохотался: - Кто к нам со стрелой придёт, от стрелы и погибнет! Какая-то белка зашевелилась, ударом меча Роуэл добил её. Так была совершена Месть! *** Через месяц требушет стоял на пустоши перед замком. - Сейчас мы им устроим феерверк!- говорил Клуни, увлечённо поливая снаряд керосином. Закончив. Он зарядил обломок скалы в требюше: - Зажигай! Снаряд подожгли факелами. Роуэл прицелился и выстрелил. Сработала система противовесов, камень протащило по земле, щелчок – и снаряд взмыл в воздух и ударил в ворота. Те разлетелись в щепки. Через несколько минут Нуменгард превратился в огненный ад. Воины Клуни и Роуэла веселились, как дети. - Спорим, что вон та выдра с ведром воды сейчас вспыхнет? Смотри… Угадал! Клуни Хлыст надел шлем: - Берегись, Клуни идёт! В крепости битва была в самом разгаре. Клуни и Роуэл сражались бок о бок и увидели Владыку Барсука. Всё его тело покрывали латы, в руках он держал огромную булаву. Он был почти в два раза выше любого из противников. - Сразимся? – Спросил Барсук. - Рискни! – в один голос ответили Клуни и Роуэл. Противники начали обходить друг друга, перебрасываясь отборными оскорблениями и ругательствами: - Ты, длиннохвостый, сейчас я размажу тебя! - У, полосатая собака, такой здоровенный, а мозгов нет. - Роуэл многозначительно покрутил пальцем у виска. Внезапно барсук ударил, Клуни увернулся, перешёл в финт, широкий синистр, совершил разворот и сделал выпад. Латы барсука смягчили удары, но Роуэл увидел, как по ним стекает алая кровь. Барсук впал в боевое бешенство и ударил булавой с разворота. Клуни парировал удар, но инерцией был отброшен назад. Его пика переломилась надвое. Тут в игру вступил Роуэл. С размаху ударил мечом, сделал обманный удар сверху, развернулся и всадил кинжал между наколенником и доспехом. Барсук, словно споткнулся и упал, но тут же поднялся и ударил булавой. Роуэл отлетел. Роуэлу показалось, что он теряет сознание, но он с трудом поднялся. Клуни ударил цепом по голове барсука. Шлем барсука не спас. Он упал, как подкошенный. Клуни сбросил тело в колодец. Он огляделся - всё вокруг было в трупах. Клуни понял: победили… *** В битве погибли полторы тысячи воинов Клуни и Роуэла. Но цель оправдывала средства – Нуменгард был воистину прекрасен. Захваченные рабы восстанавливали крепость после войны. Роуэл уходил. - Как думаешь, мы ещё когда-нибудь встретимся? – Спросил Клуни. - Может быть, когда-нибудь… - Роуэл улыбнулся и пошёл, насвистывая какую-то мелодию. ____________________________________________________________________________ * Эта история описана в книге "ВОИН РЭДВОЛЛА".

Что такое любовь? Счастье, которое когда-нибудь заканчивается. А что такое счастье? Это когда тебе хорошо, когда рядом есть кто-то, который тебя любит. Но что такое любовь? Это лишь слово. Это лишь счастье. Это когда тебе хорошо с ним, а ему хорошо с тобой. Так было и сейчас. Они сидят под раскидистым дубом, и он держал ее маленькую лапку в своей. Ей было хорошо с ним, но ее все еще терзали сомнение. Она хотела уйти, прекратить все это, но...но она не могла, не могла побороть ту симпатию, которую испытывала к этому обаятельному юноше. Она повернулась к нему и посмотрела в его серые глаза. От него взгляда не скрылась, что юную мышку что-то тревожит. -Джил, что-то случалось? -Нет... то есть да... - и она умолкла, не в силах продолжить. В ее душе шла отчаянная борьба. -Джил? - Вопросительно сказал он, и его лапка мягко погладила ее по щеке. -Нет, ты не понимаешь, я просто не могу. - Она резким движением высвободила свою лапу и встала. Он медленно поднялся и примирительно сказал. -Я догадывался, - "а счастье было так близко" - подумал он, - это все из-за разницы в возрасте? Да? -Нет, не совсем, - она повернулась в нему своей мордочкой, по щеке ее катилась слеза, - 3 года большая разница, по крайней мере в нашем возрасте, но это не главное, - она мягко погладила его по шерстке на голове и ее лапка скользнула по щеке, на его плечо, он быстро поймал своей лапой ее, и дальше уже не выпускал. "Ну почему же он младше меня? Это не справедливо! Хотя кто говорил о справедливости?» - подумала мышка. -Мы из разных миров. Скоро мне придется уйти и ты не в силах меня остановить. Ты это знаешь. Да, конечно, он знал. Ее родители уходили на север, а это далеко-далеко отсюда, за много миль. Он не мог бросить мать одну и пойти с ней, и она не могла уйти от родителей и остаться жить с ним. -Но до этого еще так долго, - возразил он. Это была правда. -Но если мы не остановим наши чувства сейчас, потом будет слишком поздно. Разве тебе не было больно, когда пришлось расстаться с Миртой. Я не хочу, что бы мое сердце болело также, не хочу чтобы ты страдал опять, - и, не в силах больше сдерживать чувств, она разрыдалась. Он хотел обнять ее, утешить. Но она вырвалась из его объятий и убежала. Он хотел бежать за ней, но не успел: Джил скрылась среди деревьев, и теперь отыскать ее было просто не возможно. Джил сидела у ручейка и горько плакала. За что ей такое наказание, что она сделала не так? Она была всего лишь мышкой, и при том очень послушной. Она всегда была веселой и много помогала по хозяйству. И зачем родителям вздумалось отправиться летом на юг, да еще потом возвращаться. И никто не мог заставить переменить решение отца. Ей оставалось только подчиниться, другого выхода не было. Правильно она раньше думала, что от любви только одни неприятность. Раньше она не хотела никого любить. Она любила своих родителей, но это была не такая любовь. Его она любила другой любовью. Раньше она не хотела никого любить. Она забудет его, и все будет как и прежде. Она взглянула на свое отражение в ручейке, и маленькая слезинка, соскользнув с ее щеки, упала в ручей. "Все будет как и прежде. Я забуду его и все будет как и прежде". Если бы кто-нибудь увидел ее сейчас, услышал ее мысли, то он бы не секунды не сомневался, что так оно и будет. Раньше она не хотела никого любить. Все будет как и прежде. На берегу сидела мышка... мышка, которая не хотела любить.

Воть моё творение: Измена Был ясный погожий день. Клуни Хлыст сидел за столом в своей палатке и обдумывал план новых штурмов аббатства Рэдволл. К нему в шатёр зашла милого вида крысочка. На ней было надето платье с кружевами понизу и чёрные перчатки. Она тихо подошла к Клуни, но тот(не смотря на то, что заметил её!) не обратил на неё никакого внимания. -Клуни, что с тобой?-голос крысочки был нежен, как родничёк, текущий между камнями, и чист, как вода в этом самом родничке. -Ничего. Зачем ты пришла, Наландина?! Оставь меня!-огрызнулся Клуни. -Клуни!-не смотря на всю нежность, с которой она говорила, в её голосе чувствовалось недовольство. Она упёрла лапки в бока.-Как ты со мной разговариваешь?! Я не твой солдат и не враг тебе! Клуни встал. В его глазах был виден гнев. Любой, кто оказался на месте Наландины, испугался-бы не на шутку. Но только не она! Крысочка стояла, всё так же уперев лапки в бока. Казалось, её не сколько не испугало то, что Клуни начал вытаскивать меч. Хоть она была на голову ниже Клуни, она сумела заставить остановить его лапу, потянувшуюся к мечу. Она это сделала глазами! Да-да!!! Не словами, ни жестами, ни чем другим, кроме глаз. -Оставь меня! Уйди!-Клуни снова сел и углубился в свои планы, всем видом стараясь показать, что его надо оставить одного. Крысочка мягко повернула мордочку Клуни к своей и поцеловала его: -Когда ты уже изменишься, Клуни?!.. С этими словами она ушла. Клуни остался сидеть в своей палатки, мелко трясясь от гнева: -Изменюсь?! Чёрта с два!!! Это мне не надо!!! И он, успокоившись, опять углубился в свои планы. Ночь. Луна прекрасно освещала всё вокруг, но крысы разожгли костры. Все уже давно спали. Не спали только два зверя - Клуни и... В палатке Клуни тихо сидел сам крыс. Удостоверившись,что Наландина спит, Клуни вышел из шатра и направился к лесу. Но вторым существом, не спавшим в эту ночь, была никто иная, как Наландина! Она не спала, а только дремала. Шуршание Клуни разбудило её. Встав и сладко потянувшись, она посмотрела на то место, где должен был находиться Клуни - оно было пусто! -Где он?-тихо удивилась Наландина. Выскользнув из палатки в ночную тьму, Наландина сразу увидела высокою фигурку, удаляющуюся по направлению к лесу. -Что ему понадобилась в лесу?-крыска направилась к Клуни, не окликнув того. Клуни, не увидев Наландину, котрая следила за крысом продолжал углубляться в лес. В полночь оба зверя увидели полянку. На ней сидело какое-то существо. Когда Клуни подошёл к этой зверушке, она встала. Это оказалась крысочка, которая ростом по пояс Клуни. Лунный свет отражался от белоснежного меха этой красавицы. До рассерженной и в то же время расстроенной Наландины долетели обрывки разговора, по которым она поняла, что эту крысочку так и зовут - крыска. Ещё она узнала, что он её любит и он поделился с ней секретами. Наландина, чуть ли не плача, убежала домой в лагерь и зашла в палатку Клуни и её самой. Зарывшись под подушки, она попыталась заснуть, зная, что когда Клуни придёт со встречи с этой самозванкой, то она обязательно должна уже крепко спать, чтобы тот ничего не заподозрил. Утром Наландина проснулась поздно. Не обнаружив Клуни на привычном месте, она ужастно испугалась, но после того, как она вышла из палатки, оказалось, что рассвело уже 5 часов назад. Тут она увидела, что Клуни ходит с крыской!!! Она зарыдала и убежала в палатку. Клуни ходит с крыской!!! Она не могла в это поверить!!! Нахальная крыса с белой шёрсткой ходила с ним, улыбалась и была счастлива!!! Наландина подошла к столу Клуни. Выбрав один из планов Клуни, она написала на нём такие строки: Я терпела твои выкрики, Ты кричал на меня не давно. Знаешь, это забавно - Я о тебе забочусь, А ты на меня кричишь. Но вот всё закончилось просто: Ты полюбил другую! Крысочку небольшую, Ростом не больше меня! О, Клуни! Ты меня бил, Кричал на меня иногда ты, Но вот сейчас просто ранил... Но рана та глубока - Ты сердце моё задел. Прости, меня Клуни, но это уже перебор! Ты обрёл своё счастье, Теперь мне пора идти. Желаю удачи, Клуни, тебе на любовном пути! Прости, меня, Клуни, прости! И она подписалась: Наландина. После этого, Наландина вышла так, чтобы никто не заметил её и, рыдая, убежала в лес, на северо-восток. Клуни и крыска вошли в Клунийский шатёр, бурно о чём-то зазговаривая. Вдруг, Клуни заметил, что один его план изписан. На нём был такой разборчивый крупный подчерк, что Клуни смог без труда всё прочитать. -Что там, Клуни?-ласково спросила крыска. В её голосе чувствовалась тревога. Крыс отвёл глаза от записки и сказал лишь одно-единственное слово: -Наландина... -Что с ней?-по голосу крыски было слышно, что она очень сильно волнуется. -Крысь, собери мою армию и подай мне доспехи!-в голосе Клуни чуствовалась решительность. -Как скажешь...-крыска ушла исполнять приказы. Через пол часа армия была собрана и Клуни вышел из своего шатра в боевых доспехах. -Вы все знаете крысочку Наландину. Её надо разыскать!-и армия двинулась в поисках Наландины. Клуни и крыска пошли на северо-восток и при выходе из лагеря они тут же обнаружили следы Наландины - похоже, она их и не пыталась скрыть. Вскоре, в чаще леса, крысы потеряли след Наландины. Крыска прошла дальше, пока Клуни пытался найти хоть какой-нибудь след его крысочки. -Клуни!!!-чуть не рыдая позвала крыска. Крыс подбежал к ней и его взоре предстала грустная картина: Наландина лежала с проткнутой грудью. Из её сердца торчал красивейший нож, а в другой лапке, которая не держала рукоять кинжала, был какой-то свёрточек. Клуни, парализованный горем, подошёл к крысочке и, взяв свёрток, развернул его. Он был чем-то закапан. Наландина очень сильно рыдала. "Прости меня, Клуни, прости! Я не могла выдерживать любовь. Тебе нравится крыска, я всё поняла! Я не веню тебя. Свой путь у каждого из нас. У дальних берегов мы встретимся потом. Победи аббатство, Желаю вам с крыской удачной любовного пути!!! Прости меня, Клуни, прости! Навсегда твоя, Наландина" Под этим посланием было сердечко, нарисованное кровью...

Фанф о том как Сырокрад после Рэдволла остался жив(да и вся армия Клуни) и о том как полюбил первый раз в своей жизни ЗНАКОМСТВО В лагере всеми нами известного Клуни Хлыста было необычайно тихо в этот дождливый денек.Кто разбрелся по лесу в поисках пропитания,кто просто лежал и мерз.Сырокрад и Темнокоготь устроились у костра.Костер гас и это сильно раздражало двух промокших крыс. -брр...ну и погода.Сиди тут мерзни..Клуни совсем совесть потерял...не ценнит служащих ему-бормотал окоченевший Темнокоготь.Сырокрад в ответ лишь усмехнулся: -Соввесть?!Какая к черту совесть!Да у хозяина ее отродясь не было,дубина! Темнокоготь обиженно фыркнул и вытащил горящую головешку из костра: -Это кто дубина?!Я ДУБИНА??? Сырокрад оскалившись достал кинжал и приготовился к атаке: -Конечно!а то кто же? Мордобой остановили лишь крики издалека.Визг,топот,лязг стали все приближался.Из темноты вышли Кроликобой и Черноклык.В лапах они сжимали кусавшуюся крысу.она без устали обсыпала захватчиков проклятьями:-УВАЛЬНИ!Выдры бесхвостые!Отпустите меня сейчас же,дурачье безмозглое! Кроликобой пихнул крысу в бок:-Заткнись,а то живот вспорю!-затем он подозвал Сырокрада:-Эй!Там!Помоги ка эту бестию до Клуни довести!а то глядишь лапу откусит... Сырокрад кивнул и подошел заложнице:-Имя? -Ликки Сырокрад про себя подумал:-Хорошее имя для крысы...-А вслух сказал:-Пошли!Хозяин ждет,и не рыпайся у меня,а то горло перережу! Ликки склонила голову,а потом яростно посмотрела в глаза крыса:-мне нечего бояться!В могиле сгнию,но не от твоего игрушечного ножичка!-она расхохоталась.Сырокрад на минуту остолбенел от такого налета.Но не растерялся и сунул Ликки в рот кляп.И толкнув ее вперед направился к шатру Клуни. Дошли они без особых помех.Правда пару раз пленница выплевывала кляп и долго визжала на всю округу самые оскорбительные песенки в адрес Сырокрада.Он же мялся и хмуро смотрел вдаль.Казалось бы ему должно быть все равно.Но его это задевало за живое.Крысу доволокли до шатра Клуни Хлыста и пинком втолкнули внутрь.Хозяин доедал жареную птицу и явно был в хорошем настроение.Он сощурил свой единственный зрячий глаз и дернув хвостом приказал:-Развязать ей лапы!-Сырокрад подчинился и даже вытащил изо рта Ликки кляп.Та вскочила и поклонилась Клуни:-Я,Ликки!Морская разбойница!Наш корабль разбило о скалы.Все погибли...одна я осталась жива.а тут эти дурни схватили меня и повязали. Клуни оценивающе осмотрел крысу:-Служить будешь?или тебе больше подходит вариант-смерть? Ликки не раздумывая сказала:-Да... -Но смотри у меня!за любую провинность будешь болтаться на дереве в роли трупа! Клуни немного посмеялся над своей(по его мнению)прелестной шуткой.А потом... -А НУ КА ВСЕ ВОН ОТСЕДАВА!ЧТОБ ДУХУ ВАШЕГО ЗДЕСЬ НЕ БЫЛО! Звери выбежали из шатра как угорелые,а им в догонку летело все что попадалось под лапу свирепого Клуни. Ликки оскалилась:-При любой возможности сбегу! Сырокрад подошел к ней и протянул лапу для знакомства:-Сырокрад Ликки в ответ рассмеялась:-Смешное имечко.Кажись сыр любишь трескать? Крыс улыбнулся(или это было что-то вроде искривления губ?):-ага...советую тебе не перечить Клуни,а то до рассвета врятли доживешь. -знаешь...а мне не страшно!У нас сто смертей и одна жизнь! Сырокрад не показывая своего удивления перед столь необычной фразой ответил:-Женщина в армии не к добру. -кто знает!-обиделась его собеседница.Сырокрад отошел от нее и сел обратно на свое место у костра.Он долго смотрел на огонь.Лицо новой знакомой виднелось в каждой вспышке.ее глаза..эти угольно черные глаза...Крыс нахмурился.это казалось странным.за весь их разговор не было не одного покушения,удара,спора.Сырокрад был удивлен такому дружелюбию.Да и вообще она ему понравилась....сразу.Он кинул ветку в костер и постарался также откинуть мысли о Ликки,но ничего не выходило.К крысу подсел Черноклык:-Смотри!Мне Лик вона чаво подарила!-Он повертел перед носом Сырокрада блестящим новеньким кинжалом:-Классная она!веселая такая... Сырокрад покачал головой и взяв свой плащ направился к компании хищников.Вся армия Клуни сгрудилась рядом с Лик.Они смеялись,обменивались историями.Кроликобой также старался обратить на себя внимание.Он пел(!!!): -Когде-то с брательником Шишой пошли мы в лесок погулять Убили с десяток мы мышек и кошек наверное пять Ликки хохотала и похлопав Кроликобоя по плечу спросила:-у тебя есть брат? -неа.После того похода в лес уже нет!-рассмеялся в ответ он. Сырокрад смущенно озираясь протянуло Ликки плащ:-на...а то дождь...ты вся промокла Он уже собирался уйти,как Лик схватила его за лапу и усадила рядом с собой,накрыв тем самым плащом:-Посиди с нами.Да и плащ тебе нужнее,чем мне Крыс улыбнулся.Улыбнулся по настоящему первый раз...за всю свою жизнь!

СКАЗ ПРО ТО, КАК ОДИН РЭДВОЛЛ ДВУХ КРЫСУНОВ ПРОКОРМИЛ Жили да были два крысуна, и так как оба были легкомысленны, то в скором времени, по брайенджейксову велению, по моему хотению, очутились в Лесу цветущих мхов. Служили крысуны всю жизнь на какой-то пиратской посудине; там родились, воспитались и состарились, следовательно, ничего не понимали и о достижениях звериной цивилизации понятия не имели. Даже слов никаких не знали, кроме: "Йо-хо-хо и бутылка рому". Потопили пиратскую посудину за ненадобностью и выпустили крысунов на волю. Оставшись за штатом, поселились они в на южном берегу моря, каждый в своей норе; имели каждый свою резервную головку сыра и получали сухой паёк. Только вдруг очутились в Лесу цветущих мхов, проснулись и видят: оба под одним одеялом лежат. Разумеется, сначала ничего не поняли и стали разговаривать, как будто ничего с ними и не случилось. - Странный, дружище, мне нынче сон снился, - сказал один крысун, - вижу, будто живу я где-то в лесу... Сказал это, да вдруг как вскочит! Вскочил и другой крысун. - Ёлки-морковки! да что ж это такое! где мы! - заверещали оба не своим голосом. И стали друг друга ощупывать, точно ли не во сне, а наяву с ними случилась такая оказия. Однако, как ни старались уверить себя, что всё это не больше как сновидение, пришлось убедиться в печальной действительности. Перед ними с одной стороны росли высокие сосны, с другой стороны лежала небольшая полянка, которую окружали всё те же сосны. Заплакали крысуны в первый раз после того, как потопили их посудину. Стали они друг друга рассматривать и увидели, что они в ночных рубашках, а на шеях у них висит по ордену из ёжиковых черепов. - Теперь бы сыру погрызть хорошо! - молвил один крысун, но вспомнил, какая с ним неслыханная штука случилась, и во второй раз заплакал. - Что же мы будем, однако, делать? - продолжал он сквозь слёзы, - ежели теперича из пушки пострелять - какая польза из этого выйдет? - Вот что, - отвечал другой крысун, - поди-ка ты, дружище, на восток, а я пойду на запад, а к вечеру опять на этом месте сойдёмся; может быть, что-нибудь и найдём. Стали искать, где восток и где запад. Вспомнили, как капитан однажды прочёл на карте: "Если хочешь сыскать восток, то встань мордой на север, и в правой лапе получишь искомое". Начали искать севера, становились так и сяк, перепробовали все страны света, но так как всю жизнь служили на никуда не годной посудине, то ничего не нашли. - Вот что, дружище: ты пойди направо, а я налево; этак-то лучше будет! - сказал один крысун, который, кроме пиратской посудины, служил ещё при Клуни Хлысте маркитантом и, следовательно, был поумнее. Сказано - сделано. Пошёл один крысун направо и видит - растут деревья, а на деревьях всякие плоды. Хочет крысун достать хоть одно яблоко, да все так высоко висят, что надобно лезть. Попробовал полезть - ничего не вышло, только полхвоста чуть не оторвал. Пришёл крысун к ручью, видит: рыба там, словно в садке, так и кишит, и кишит. "Вот кабы этакой-то рыбки да к нам в нору!" - подумал крысун и даже в морде изменился от аппетита. Зашёл крысун в лес - а там белки с ежами свои запасы прячут: кто в нору, кто в дупло, кто под пень. - Мать честная! еды-то! еды-то! - сказал крысун, почувствовав, что его уже начинает тошнить. Делать нечего, пришлось возвращаться на условленное место с пустыми лапами. Приходит, а другой крысун уж дожидается. - Ну что, дружище, промыслил что-нибудь? - Да вот нашёл старую хронику в церкви Св. Ниниана, и больше ничего! Легли опять спать крысуны, да не спится им натощак. То беспокоит их мысль, кто за них будет паёк получать, то припоминаются виденные днём плоды, рыбы, чужие припасы. - Кто бы мог думать, дружище, что крысиная пища, в первоначальном виде, бегает, плавает и на деревьях растёт? - сказал один крысун. - Да, - отвечал другой крысун, - признаться, и я до сих пор думал, что сыр в том самом виде родится, как его утром на завтрак выдают! - Стало быть, если, например, кто хочет рыбку съесть, то должен сначала ее изловить, убить, почистить, изжарить... Только как всё это сделать? - Как всё это сделать? - словно эхо, повторил другой крысун. Замолчали и стали стараться заснуть; но голод решительно отгонял сон. Рыбки, сыры, птички так и мелькали перед глазами, сочные, слегка подрумяненные, с каштанами, одуванчиками и другой зеленью. - Теперь я бы, кажется, свой собственный сапог съел! - сказал один крысун. - Хороши тоже пояса бывают, когда долго ношены! - вздохнул другой крысун. Вдруг оба крысуна взглянули друг на друга: в глазах их светился зловещий огонь, зубы стучали, из груди вылетало глухое рычание. Они начали медленно подползать друг к другу и в одно мгновение ока остервенились. Полетели клочья, раздался визг и оханье; крысун, который был маркитантом у Клуни Хлыста, откусил у своего товарища орден из ёжикового черепа и немедленно проглотил. Но вид текущей крови как будто образумил их. - Тьфу-тьфу-тьфу! - сказали они оба разом, - ведь этак мы друг друга съедим! И как мы попали сюда! кто тот злодей, который над нами такую штуку сыграл! - Надо, дружище, каким-нибудь разговором развлечься, а то у нас тут убийство будет! - проговорил один крысун. - Начинай! - отвечал другой крысун. - Как по-твоему, отчего солнце прежде восходит, а потом заходит, а не наоборот? - Чего ж тут странного, дружище: ведь и ты прежде встаёшь, выходишь на палубу, там кого-нибудь режешь, а потом ложишься спать? - Но отчего же не допустить такую перестановку: сперва ложусь спать, вижу различные сновидения, а потом встаю? - Гм... да... А я, признаться, как служил на нашей посудине, всегда так думал: "Вот теперь утро, а потом ограбим кого-нибудь, а потом сядем пировать - и спать пора!" Но упоминовение о пире обоих повергло в уныние и пресекло разговор в самом начале. - Слышал я от одного лиса, что животное может долгое время своими собственными соками питаться, - начал опять один крысун. - Как так? - Да так-с. Собственные свои соки будто бы производят другие соки, эти, в свою очередь, ещё производят соки, и так далее, покуда, наконец, соки совсем не прекратятся... - Тогда что ж? - Тогда надобно чего-нибудь пожрать... - Тьфу! Одним словом, о чём ни начинали крысуны разговор, он постоянно сводился на воспоминание о еде, и это ещё более раздражало аппетит. Положили: разговоры прекратить, и, вспомнив о найденной хронике из церкви Св. Ниниана, жадно принялись читать её. "В Зиму Большого Града, - читал по слогам взволнованным голосом один крысун, - у почтенного начальника нашей Глинобитной обители был парадный обед. Стол сервирован был на сто персон с роскошью изумительною. Дары всей земли назначили себе как бы рандеву на этом волшебном празднике. Тут был и хариус с орешками, и гордость нашего леса - яблочный пирог, и, столь редкая в этих местах в феврале месяце, земляника..." - Тьфу ты, пропасть! да что ж ты, дружище, не можешь найти другого предмета? - воскликнул в отчаянии другой крысун и, взяв у товарища хронику, прочёл следующее: "Из Гуосима пишут: вчерашнего числа, по случаю поимки в реке Мшистой осетра (происшествие, которого не запомнят даже старожилы, тем более что в осетре был опознан известный многим заяц Б.), был в здешнем клубе фестиваль. Виновника торжества внесли на громадном деревянном блюде, обложенного огурчиками и держащего в пасти кусок зелени. Флагг, избранный накануне Лог-а-Логом, заботливо наблюдал, дабы все гости получили по куску. Подливка была самая разнообразная и даже почти прихотливая..." - Постой, приятель, и ты, кажется, не слишком... э-э... осторожен в выборе чтения! - прервал первый крысун и, взяв, в свою очередь, хронику, прочёл: "Из Саламандастрона пишут: один из здешних барсуков изобрел следующий оригинальный способ приготовления ухи: взяв живого налима, предварительно его высечь; когда же, от огорчения, печень его увеличится..." Крысуны поникли головами. Всё, на что бы они ни обратили взоры, - всё свидетельствовало о еде. Собственные их мысли злоумышляли против них, ибо как они ни старались отгонять представления о сыре, но представления эти пробивали себе путь насильственным образом.

КАК АББАТ МОРДАЛЬФУС ВЕШАЕТ ГОБЕЛЕН Взять хотя бы нашего аббата Мордальфуса. Ручаюсь, что вы в жизни не видывали такой кутерьмы, какая поднималась в Рэдволле, когда аббат брался сделать что-нибудь по хозяйству. Привозят, например, в аббатство гобелен в новой раме и под стеклом (чтоб больше не порезали) и, пока его не повесили, прислоняют к стене в Большом зале; барсучиха Констанция спрашивает, что с ним делать, и аббат Мордальфус говорит: - Ну, это уж предоставьте мне! Пусть никто, слышите - никто, об этом не беспокоится. Я все сделаю сам! Тут он снимает плащ и принимается за работу. Он посылает Василику принести из кладовки гвоздей, а за нею следом - Молчуна Сэма, чтобы передать ей, какого размера должны быть гвозди. С этого момента он берется за дело всерьёз и не успокаивается, пока не ставит на ноги весь дом. - Ну-ка, Бэзил, разыщи молоток! - кричит он. - Матиас, тащи линейку. Дайте-ка сюда стремянку, а лучше всего заодно и стул. Эй, Уинифред! Сбегай к мистеру Черчмаусу и скажи ему: аббат, мол, вам кланяется и спрашивает, как ваша лапа, и просит вас одолжить ему ватерпас. А ты, Констанция, никуда не уходи: надо, чтобы кто-нибудь мне посветил. Когда вернется Василика, пусть она снова сбегает и принесёт моток шнура. А Матиас - где же Матиас? - иди-ка сюда, Матиас, ты подашь мне гобелен. Тут он поднимает гобелен и роняет его, и он вылетает из рамы, и аббат пытается спасти стекло, порезав при этом лапу, и начинает метаться по комнате в поисках своего носового платка. Носового платка найти он не может, потому что носовой платок - в кармане плаща, который он снял, а куда девался плащ, он не помнит, и все жители аббатства должны оставить поиски инструментов и приняться за поиски плаща, в то время как сам герой дня пляшет по залу и путается у всех под ногами. - Неужели никто во всем Рэдволле не знает, где мой плащ? Честное слово, в жизни не встречал такого сборища ротозеев! Вас тут шестеро - и вы не можете найти плащ, который я снял всего пять минут назад! Ну и ну! Тут он встает со стула, замечает, что сидел на плаще, и провозглашает: - Ладно, хватит вам суетиться! Я сам его нашёл. Нечего было и связываться с вами, я с тем же успехом мог бы поручить поиски малышу Ролло. Но вот через каких-нибудь полчаса перевязана лапа, добыто новое стекло, принесены инструменты, и стремянка, и стул, и свечи, - и аббат Мордальфус снова принимается за дело, между тем как все обитатели аббатства, включая воробьёв и землероек, выстраиваются полукругом, готовые броситься на помощь. Двоим поручается держать стул, третий помогает аббату влезть и поддерживает его, а четвёртый подаёт ему гвозди, а пятый протягивает ему молоток, и аббат берёт гвоздь и роняет его. - Ну вот! - говорит он оскорбленным тоном, - теперь потерялся гвоздь. И всем нам не остается ничего другого, как опуститься на колени и ползать в поисках гвоздя, в то время как аббат Мордальфус стоит на стуле и ворчит и язвительно осведомляется, не собираемся ли мы продержать его так до поздней ночи. Наконец гвоздь найден, но тут оказывается, что исчез молоток. - Где молоток? Куда я подевал молоток? Господи боже мой! Семьдесят семь олухов глазеет по сторонам, и никто не видел, куда я дел молоток! Мы находим молоток, но тут оказывается, что аббат потерял отметку, сделанную на стене в том месте, куда надо вбить гвоздь, и мы по очереди взбираемся на стул рядом с ним, чтобы помочь ему найти отметку. Каждый находит ее в другом месте, и аббат Мордальфус обзывает нас всех по очереди безмозглыми ящерицами и сгоняет со стула. Он берет линейку и начинает все измерять заново, и оказывается, что ему нужно разделить расстояние в тридцать один и три восьмых дюйма пополам, и он пытается делить в уме, и у него заходит ум за разум. И каждый из нас пытается делить в уме, и у всех получаются разные ответы, и мы издеваемся друг над другом. И в перебранке мы забываем делимое, и аббату Мордальфусу приходится мерить снова. Теперь он пытается это сделать с помощью шнура, и в самый ответственный момент, когда этот старый дурень наклоняется под углом в сорок пять градусов к плоскости стула, пытаясь дотянуться до точки, расположенной ровно на три дюйма дальше, чем та, до какой он может дотянуться, шнур соскальзывает - и он обрушивается на старинный орган, причём внезапность, с которой его голова и все тело в одно и то же мгновение соприкасаются с клавиатурой, производит неповторимый музыкальный эффект. И Констанция говорит, что она не может допустить, чтобы дети оставались тут и слушали такие выражения. Но вот аббат Мордальфус делает наконец нужную отметку, и левой лапой наставляет на нее гвоздь, и берет молоток в правую лапу. И первым ударом он расшибает себе большой палец и с воплем роняет молоток кому-то на заднюю лапу. Констанция кротко выражает надежду, что в следующий раз, когда аббат Мордальфус надумает вбивать гвоздь в стену, он предупредит ее заблаговременно, чтобы она могла уложиться и съездить на недельку, пока это происходит, к дальней родне в Саламандастрон. - Уж эти женщины! Они вечно подымают шум из-за ерунды! - отвечает аббат Мордальфус, с трудом поднимаясь на задние лапы. - А мне вот по душе такие дела. Приятно изредка поработать руками. И тут он делает новую попытку, и при втором ударе весь гвоздь и половина молотка в придачу уходят в штукатурку, и аббата по инерции бросает к стене с такой силой, что его нос чуть не превращается в лепешку. А нам приходится снова искать линейку и веревку, и на стене появляется новая дыра; и к полуночи картина водружена на место (правда, очень криво и ненадёжно), и стена на несколько ярдов вокруг выглядит так, будто крысы палили по ней картечью, и все в аббатстве издёрганы и валятся с ног... все, кроме аббата Мордальфуса. - Ну вот и все! - говорит он, грузно спрыгивая со стула прямо на любимую мозоль Кротоначальника и с гордостью взирая на произведённый им разгром. - Ну вот! А другой на моём месте ещё вздумал бы кого-нибудь нанимать для такого пустяка.

Шум в камышах. Часть 1. Водяной крыс Грэм привык к шуму камыша с детства. Он жил в хижине у реки всю жизнь, и шум камышей провожал его спать и встречал на рассвете. И сейчас, пропалывая небольшую грядку он об этом задумался. Родился он в других краях, но отец не рассказывал ему, где. Лишь однажды вечером, сидя перед очагом, он вдруг сообщил сыну, что они не отсюда родом, а сюда принесло их на лодке во время паводка. Но, подумал вдруг Грэм, если б даже я знал, откуда я родом, я бы никогда не покинул этот берег реки, с его камышами, и свой дом.Солнце ярко светило, и несмотря на то, что Грэм был в соломенной шляпе, стало припекать голову. Он дополол рядок моркови, и зайдя в хижину, через время вышел с удочкой в одной лапе и банкой с червями с другой. С дальней стороны огорода шла тропинка, и пройдя по ней, Грэм очутился на берегу реки. Он видел реку каждый день, но все равно, не переставал каждый раз ей любоваться. Чистая прозрачная вода тихо текла среди камышей, солнце отражалось на ее поверхности сотней бликов, неподалеку плавали цветущие кувшинки. Грэм сел на край мостков и свесив лапы в воду закинул удочку. Надо будет сегодня проведать мамашу Дроги, подумал он, принести ей пару рыбок. Дроги была старая хорьчиха, жившая в пещере под дубом неподалеку. В последнее время она редко выбиралась из своего жилища. А еще, решил Грэм, надо будет угостить Командора. Командор конечно мог и сам наловить рыбы получше, но крыс знал, что ему нравится получать рыбу в подарок. С Командором он был знаком еще с молодых годов, когда тот был еще не Командором, а простым воином-выдрой. Они любили порыбачить вместе, и Командор часто приплывал на лодке к нему в гости. Задремавший на солнце Грэм проснулся- до его ушей донесся плеск весел. Приложив лапу на манер козырька , он глянул вдаль и узнал лодку Командора. -Как будто знал, что я о нем сейчас думаю,- улыбнулся крыс. Через некоторое время двое зверей уже сидели рядышком на мостках, пили яблочный компот и ели пирог, который привез Командор. Выдра рассказывал другу новости из Рэдволла: -Вот недавно был праздник названия лета, придумали название: Лето Щедрого Солнца, жалко что тебя небыло, тебе бы понравилось! Аббат приболел неделю назад, но сейчас уже здоров. А Мортен, помнишь, тот немой мышонок, вдруг ушел из аббатства, только оставил записку, что ушел повидать мир... Потом Грэм рассказал свои местные новости про лесных жителей- кто как живет, кто умер, кто ушел. И опять, который уже раз, Командор вздохнул: -Нечего водиться со всякими хищниками, до добра это не доведет... Грэм ничего ему не возразил, но, однако, и не согласился. После того как они позавтракали, Командор предложил порыбачить с лодки на озере. Они собрали снасти и отчалили. Лодка проплыла через камыши, приветствующие их шуршанием и вышла на простор озера. Выдра бросил якорь, и они вместе с водным крысом закинули удочки. Через некоторое время Командор снова пробурчал: -зря ты с хищниками водишься... Грэм не выдержал и ответил: -А что в этом такого? Вот ты считаешь, что раз хищник, то обязательно подлец, а если не хищник, то сразу хороший зверь. Но как бы этого ни хотелось, такого нет- среди и тех, и других встречаются как нормальные, так и отвратительные типы... - Ну чтож, а почему тогда хищники не хотят нормально жить? Пришли бы в Аббатство, их бы там приняли... - Ага, слышал я историю, про одного лиса и вашего Мортена... Комадор ничего не ответил, и дальше они рыбачили молча. Время было уже за полдень, когда они решили возвращаться. Командор поймал двух карасей, Грэм- окунька и ерша. Тут крыс вспомнил, что хотел отдать одну рыбу старой хорьчихе Дроги. Он сказал об этом выдре, и тот хоть и поворчал, но все же направил лодку к противоположному берегу. Хорьчиха жила в пещере по корнями старого дуба. Грэм увидел его сразу и, пока Командор привязывал лодку, водяной крыс, подхватив мешок с рыбой, пошел вперед. Еще подходя к жилищу, он понял, что что-то нетак. Из печной трубы, торчавшей среди корней дуба, не шел как обычно дымок. Дверь была распахнута настежь, около порога валялась разбитая единственная кружка старой Дроги. Он зашел внутрь и выронил мешок. Все в пещерке было перевернуто вверх дном, стул сломан, посуда побита, и даже глиняная печка разломана. Посередине лежало что-то, что он принял вначале за кучу тряпья. Это было то, что осталось от хорьчихи. Тут он заметил повсюду клочья шерсти и кровь, кровь была повсюду, даже на стенах. Шатаясь, Грэм вышел и сел на траву у пещеры. Тут наконец показался Командор. -Ну у тебя и вид! Что случилось?! Грэм лишь молча показал лапой на пещеру. Домой Грэм вернулся поздно вечером. Они с командором похоронили хорчиху в ее же пещере, засыпав вход землей. Крыс все никак не мог прийти в себя. -Кто мог ее убить? И зачем? У нее же ничего небыло! И так жестоко убить... Командор беспокоясь о друге, предложил ему перебраться в Рэдволл, но Грэм не согласился. -Я лучше запру покрепче дверь. Вернувшись домой водяной крыс запер все окна и дверь покрепче, и поужинав, лег спать. Сон все не шел к нему, но когда он все-таки заснул, ему приснилась комната , вся в крови и шерсти, и посреди комнаты лежащая мешком хорьчиха. Он подходит к ней, и вдруг труп поворачивает изуродованную голову, и с трудом говорит: -Посмотри назад! Грэм оборачивается, и видит что-то ужасное, страшно быстро на него кидающееся, но прежде, чем понять, кто это, он проснулся. Он долго не мог придти в себя и лишь под утро шум камышей, его верных друзей убаюкал крыса.

Автор: tdcpresents. После дождя. Рассказывает морская выдра Иннис. Вот уже несколько дней идёт дождь. Плохая погода,кажется, усугубляет одиночество, в котором я пребываю. Но разве дождь не приносит самые печальные моменты? Вот уже три недели и два дня, как я вдали от моря. Мой путь лежит на северо-запад от дома. С чего начать? В моей истории много моментов, которые могли бы послужить началом моего путешествия, но я не верю, что только один случай мог послужить его причиной. Вообще ничего не зависит от одного случая. Большинство событий в нашей жизни - результат многих сезонов выбора. Неверный выбор... Правильный выбор... Полагаю, что никогда не узнаю, сколько я его сделал. Иногда даже правильный выбор может привести к ужасным последствиям. Иногда мы вынуждены делать то, чего не хотим. Иными словами, находиться в своего рода рабстве. В своё время Мартин Воитель был рабом. Он был рабом горностая Бадранга, но даже на свободе но был вынужден брать на себя новые задачи. Обустройство Страны Цветущих Мхов, вместо строительства Маршанка, например. Вы можете подумать, что я не признаю того, что совершил Мартин. Однако, это неправда. Для меня не существует героев, но Мартин Воитель близко стоит к этому определению. Я против рабства в любом его проявлении, но и я однажды был рабом. Хотя и не таким, как Мартин. Я был рабом, живя на мнимой свободе. Моя родная деревня Несса была живописной, насколько только может быть прибрежная деревня. Мыши, землеройки и морские выдры называли это место домом для бесчисленного количества поколений. Мы вели простую жизнь. Тихую. Спокойную. Думаю, что вы скажете, что началом моего длинного путешествия послужил посланник, что пришёл в Нессу однажды утром. Это был старый заяц с какого-то острова на западе. На его корабль напали пираты. Заяц не сбежал. Нет, нет... Он был "отпущен на свободу", чтобы передать слова новых правителей вод Великого Моря, Пиратов Лабраса. Много сезонов тому назад один зверь выжил в битве при Маршанке. Крыса по имени Вульп. Его оставил в живых Бром Целитель из Полуденной Долины, места, что пролегает примерно в половине сезона пути на северо-восток от Нессы. Вульп бежал и не прекращал своего бегства до тех пор, пока не достиг западного побережья. Там он построил дом и жил до конца своих дней, предупреждая остальных "хищников" о возможных ужасах, что могут приключиться. Он передавал своё предупреждение до тех пор, пока не пришло время отправиться к вратам Тёмного Леса. Прошли годы и его слова изменились. То, что сперва было призывом к миру, вскоре стало призывом к ненависти. Ненависти к лесным жителям. Вместо того, чтобы последовать словам Вульпа, звери начали сознательно изменять их суть, борясь за власть, славу и удачу. Это были потомки Вульпа, которые стали настоящим бичом западного побережья, Пиратами Лабраса. Одного из них звали Хасрил. Я только однажды слышал о нём, но я никогда этого не забуду. Это было единственной причиной, по которой я отправился в поход, чтобы отомстить хищнику, разрушившему мою жизнь. Полагаю, кто-то скажет, что были и другие причины. Может быть и были. Когда я ступил на корабль, я знал, что не вернусь.

Мортен сидел за дубовым столом , большей частью занятым бочонками с элем и вином, и попивал можжевеловую настойку из глиняной кружки. Настойкой его угостил ёж Грумель, кладовщик аббатства. - Можжевельник прочищает голову, придает сил, -говорил еж неторопливо, время от времени выпивая глоток или два из такой же как у Мортена кружки. -Он копит много лет свою лечебную силу, и в настойку надо добавлять его совсем капельку... Пламя свечи отбрасывало причудливые тени на стены и ряды старинных бочонков, некоторым из которых было более сотни лет. Мортен часто приходил к Грумелю посидеть, вместе выпить бутылочку какой-нибудь старой наливки, припрятанной ежом. Ему нравилось сидеть в уютном погребке и слушая размышления Грумеля, смотреть на тени, отбрасываемые огоньком свечки. Ежу же нравилось разговаривать с Мортеном, это был лучший с его точки зрения собеседник: не перебивает, и всегда выслушает. - Рябиновая настойка разогревает, -продолжал рассказывать еж, - если идешь в лес зимой, обязательно бери ее с собой. Будешь замерзать, хлебнешь- сразу согреешься! - М-м. -подтвердил мыш. - Ну ты я думаю, понимаешь, как это бывает важно, -продолжил Грумель, -От таких ,на первый взгляд, мелочей, частенько жизнь зависит. Вот например, если заблудился в лесу зимой, и от голода уже сознание теряешь, то надо пожевать еловых иголок, они тонизируют, сразу в голове прояснится. Мортен отхлебнул еще глоток настойки. Почему- то ему она напомнила о лете, но почему, он никак не мог вспомнить. - Кстати, вот еще насчет елки, -обратился к нему еж, -я подумал, а не поставить ли мне тут, в погребе маленькую елочку? Все-таки Новый Год скоро... Ты как думаешь? Мортен улыбнулся, представив маленькое лесное деревце, блестящее в свете свечи украшениями, и распространяющее приятный хвойный дух, и кивнул. -Я знал, что ты согласишься. - улыбнулся ёж. Они вышли из аббатства, когда солнце уже стало клониться к закату, но было еще достаточно светло, чтобы без опаски ходить по лесу. Солнце охрашивало сугробы и снег лежащий на деревьях в золотистый цвет. Грумель вспомнил, что когда неделю назад ходил за дровами, то видел прелестную маленькую елочку. - Надо дойти по дороге до просеки, где рубят дрова, а потом пройти по ней до поваленного бука, -объяснял он Мортену, -а за ним будет поляна, где она растет. Они бодро шагали по дороге и Грумель даже стал напевать песенку про то, как крота уговаривали станцевать, а кончилось тем что сплясало все аббатство. Мортену песня понравилась, и он пожалел, что не может подпеть ежу. Грумель по его просьбе повторил песню еще два раза, и когда закончил, оказалось, что они уже дошли до просеки. -Все теперь будем молчать, -серьезно сказал ёж, -мало ли кто тут может оказаться , надо быть осторожными. Молча они пробрались через сугробы- это было трудно сделать, потому, что снегу в последние дни намело немало. -Зря мы с тобой, Мортен, лыжи не взяли, -вздохнул еж, -Ничего, зато на обратном пути будем по протоптанной тропке возвращаться. Они по очереди перебрались через ствол поваленного ветром бука, и очутились на небольшой круглой полянке. Это была старая вырубка, из-за огромного упавшего дерева дрова теперь отсюда было не вывести, и насколько поленниц со снежными шапками наверху чернело в разных частях поляны. Две поленницы стояли друг к другу под углом, создавая как бы угол стены. Вдруг Грумель насторожился: -Тихо, Мортен, замри! Мортен замер и даже задержал дыхание. В тишине зимнего леса он услышал какой-то звук, доносившийся из-за поленницы. Груммель бесшумно наклонился, и подобрал из снега толстую палку. Знаками он показал Мортену сделать то же самое, и затем двинулись к поленнице, стараясь не шуметь. Сердце у Мортена колотилось. Он подумал, что за поленницей наверно сидит целая вооруженная банда хищников, или кто похуже. Он попытался успокоится, и не к месту вспомнил, почему можжевеловая настойка напоминала ему лето- ее подавали на прошлом Празднике Названия Лета. Тут они остановились у края поленницы и по команде ежа завернули за угол, сжимая в лапах импровизированные дубинки. В углу, образованном поленницами, сидел какой-то жалкого вида зверь. Увидев их, он попытался подняться, но снова упал в снег, привалившись спиной к дровам. Подойдя поближе, Мортен увидел, что это крыс, одетый в какие-то лохмотья, и завернувшийся в драное байковое одеяло. - Не убивайте м-меня... Я ничч-его..., я тут... -пытался он что-то сказать. -Ба, да он сейчас замерзнет! -заметил Грумель. - Не бойся, дружище, мы тебе ничего не сделаем! Ёж порылся в карманах куртки, и достал бутылку. - Это рябиновая настойка, -сказал он, повернувшись к Мортену, -Помнишь что я тебе говорил? Мортен, Грумель, и Тито- так звали спасенного крыса- сидели и пили горячий грог за дубовым столом в погребе Рэдволла. Жарко пылал очаг, и огни его озаряли комнату, отбрасывая странные тени от бочек и отражаясь в зеркальных боках елочных шаров. Вкусно пахло хвоей, и настроение у Мортена было отличное. Он слушал еще одну историю Грумеля, и думал о том, что именно таким должен быть Новый Год.

посвящается одному из любимых фильмов «генералы песчаных карьеров» (за идею), Эдуарду Кочергину (за вдохновение). alpha:Всё, что уже где-то встречалось – не мое. Совпадения имен, не упоминавшихся в первоисточнике, случайны. Тексты песен приведены без разрешения авторов. beta:Сезон считается за один год человеческой жизни. Считается, что звери СЦМ и прочих окрестностей зимой в спячку не впадают. gamma: "… возьмите полсотни солдат и поищите в округе крыс, которые хорошо знают эту местность. Мне нужны крупные, сильные крысы. Берите также ласок, горностаев и хорьков. И чтоб никто не пикнул. Выпотрошите их норы, чтобы им не о чем было горевать. Кто откажется - убивать на месте. Ясно?" "Воин Рэдволла", (с) Клуни Хлыст.

Два брата. Комедия в двух актах. Действующие лица: Дурохвост, кот, мечтающий покорить Рэдволл. Его брат Вкнигунос, кот, желающий наложить лапу на библиотеку Аббатства. Глупоцветик, красивая, но не слишком умная мышка из Рэдволла. Брайан Джейкс, автор книг про Рэдволл. Ласки, горностаи, хорьки – войско. Первый акт. Действие первое. Лес, щебечут птицы, под ветром раскачиваются деревья, вдалеке виднеется Аббатство. На сцене появляются Д. , В. и войско. Дурохвост Дошли! Вкнигунос Нужно выражаться изящнее. Не дошли, а переместили свои телеса из одной точки на карте в другую. Д. (замахиваясь палицей) Утомил ты меня, книжный червь! В. (увертываясь от удара) Но-но! А как же мой глупый братец Аббатство возьмет, если умника не будет рядом? Опять тысячу зверей справа, тысячу зверей слева, а посередине – ты сам с палицей? Д. Чем плоха такая теоргия…нет, тратегия? В (наставительным тоном) Стратегия, глупый ты зверь! Она-то неплоха, да после твоих молодецких подвигов у нас зверей-то , дай сезоны, десятка два осталось. Д(обиженно) Но ведь я почти взял ту гору барсука… В Почти не считается. Эти зайцы плодятся так быстро, что мы могли бы до сих пор там торчать. И не взяли бы. Но ничего, возьмем Аббатство, еще отомстим и зайцам, и барсуку. Победим быстро - эти мирные жители Рэдволла из оружия, надо думать, даже ложку в лапах не держали. Д. Хы-хы. Хорек Разбивать лагерь, господа? В. Да прежде чем разбивать, хорошо бы его сначала построить, лагерь-то… Д. Разбивай! Войско занимается обустройством лагеря – ласки, хорьки и горностаи ставят шатры, тащат котелки с водой, прямо на сцене разводят костер. *шепот из зрительного зала* Аббатство спалите, идиоты! В. Спалим в последнем акте. Кстати, а чем это таким горелым пахнет? Что за амбре? Д. Горит чегой-то. В. Ну да ладно, пусть горит, а мы пойдем в шатер выпи…тьфу…думать, как взять Аббатство. Д. и В. уходят в шатер. Действие второе. Лес, звучит тихая мелодия, качаются цветочки-василечки и т.д. На сцене появляется юная мышь Глупоцветик с корзинкой в лапах. Г. Ля-ля-ля! Хорошо в Аббатстве мыши жить, собирать цветочки в лес ходить. Ля-ля-ля! С другого края сцены выходят хорек и горностай. Г. не замечает их. Хорек Ух ты, глянь-ка, мышь. Горностай Потащим к начальству? Может, она знает чего… Г. рвет цветы, напевая песенку. Хорек Едва ли. Мыши явно камень на голову упал. Пошли лучше отсюда. Знаешь, эти полоумные мирняки и цапнуть могут. Горностай Я ей так шестопером по голове цапну! Давай возьмем, хоть вернемся не с пустыми лапами. Да и не нам ее допрашивать, а котам-командирам! Хорек Ну ладно, пускай помучаются злыдни. Уговорил, берем! Горностай *слащавым голосом* Эй, мышка, не хочешь ли повеселиться? Г. Кто здесь? Ой, какие симпатичные! Меня всегда тянуло к сильным зверям в униформе! Ой, я такая глупая, такая глупая. Я забыла представиться. Меня зовут Глупоцветик. А куда мы пойдем повеселиться? Хорек и горностай (хором) Это сюрприз! Г. А я так люблю сюрпризы. Пойдем, мальчики! *Троица уходит* Действие третье. Шатер котов. На полу валяются кувшины с вином (большей частью пустые), кубки, объедки. Д. и В. возлежат на подушках, оба уже не совсем трезвые. Д. Вот , скажи, братец, ты ведь умник…Ты такой умный, что я тебя до сих пор не убил. Ик., Это какой кувшин, наполовину полный или наполовину пустой? В. Подумать надо *берет кувшин, залпом выпивает* Пустой, брат! Ты меня уважаешь? Д. Ага! Как этот Рэдволл возьмем, я стану королем…Ик. А ты будешь у меня шутом. В. Ах ты…кккрыса!*пытается метнуть в Д. кувшин, но замечает, что на дне еще что-то осталось. Пьет вино* Ну и ладно, у шутов костюм красивый, с бубенцами. А я так люблю музыку…Брат, давай споем! Д. Давай. *затягивают хором* Кот-воин, ты взрослел в боях… *В этот момент в шатер входят хорек, горностай и Глупоцветик* В. Мы мышей не заказывали. Мы уже рыбы поели. Г. Ой, какая у вас красивая шерстка. Можно погладить? В. Пожалуйста *Г. гладит В., тот мурлычет* Д. (обращаясь к хорьку и горностаю) Воины, вас только за смертью посылать! Мы вас за закусью полдня назад отправили, уже сами успели рыбы наловить. Зачем нам эта мышь? Мы с братцем сытые. Горностай(неуверенно) Может она чего знает об Аббатстве, командир? *Г. в это время , напевая под нос какую-то глупую песенку, причесывает В. Тому это явно нравится* Д. Ага, знает, как же! И братец мой совсем размяк, душонка книжная! Ладно, свободны, ловцы мышей! *Хорек и горностай уходят* *В. вытаскивает из-под подушек небольшой ларец и достает оттуда перстень с драгоценным камнем* Смотри, мышка, какой красивый камень! Он называется «рубин». Красный, словно закат зимой, словно роза в цвету, словно старое вино. Как он сверкает! *Г. заворожено смотрит на перстень. Д. приглядывается к драгоценности поближе, и на его морде появляется выражение гнева. В., заметив это, жестом показывает ему «потом!»* В. Хочешь, мышка, и этот камень, чья красота уступает лишь твоей красоте, станет твоим? Г. Хочу, господин кот. В. Тогда скажи нам, как незаметно попасть в Аббатство. Мы хотим устроить жителям сюрприз. Г. Я так люблю сюрпризы и праздники! Вы придете к нам в гости с подарками, господин кот? У нас есть маленькая дверца в стене. Вы придете, и будет празднество? В.* передает мыши перстень* Конечно. Только никому не говори – пусть это будет наша тайна! Мы же не хотим раньше времени говорить о празднике? Ну, иди, играй, мышка. Скоро мы придем! Г. С подарками! *уходит* В. *мечтательно смотрит ей вслед* Симпатичная! Д. А теперь скажи мне, братец, откуда у тебя мой фамильный перстень? И чего это ты, лягушка книжная, раздариваешь мои вещи направо и налево? *хватает палицу* Конец первого акта. Второй акт Действие первое. Покоренное Аббатство. Большой зал. В кресле аббата сидит Д. Воины сколачивают «трон» и для В., который стоит и смотрит, как они работают. На голове у В. повязка. Д. Ну вот и победили! В. А все благодаря мне. Я организатор нашей победы – я уговорил мышку показать нам вход. Д. Да, ты, ты! Но перстень придется вернуть. Не то мой умный братик опять ударится головой о палицу. В зал входят хорек и горностай. Они несут гобелен и меч Мартина. Д. Это что за тряпка? А вот меч хорош, молодцы! Жаль, только маловат. Но ничего, я беру его в коллекцию. Тряпку выкиньте, не нужна она нам. В. О нет, братец, послушай меня. Я уже успел поговорить с аббатскими и знаю – этот гобелен – их символ. Но теперь он послужит нам, великим котам. Перешить гобелен! Сорвать эту мышь и вышить на ткани меня и брата. Пусть там будут сцены нашей великой битвы и победы мудрости и силы – как мой брат палицей сокрушает полчища защитников Рэдволла, как я в шатре, склонившись над картой, черчу схемы осады, создаю стратегию победы. Поняли, воины? Быстро перешить гобелен! Хорек и горностай уходят. Д. (изумленно) Брат, ты , конечно, умен, но объясни мне - зачем? Какая битва, какая осада? Что за стратегия и полчища? Мы же просто ночью пробрались через калитку и взяли Аббатство без боя. Тут и жителей всего-то полсотни голов наберется. В. Но, брат, этот замысел увековечит нас. Следующим поколениям зверей, рожденных в Аббатстве, мы будем сразу же рассказывать, как мы доблестно дрались и захватили Рэдволл. Они испугаются нас – таких гениальных стратегов и храбрых воинов. Вот и будут подчиняться – от страха и незнания! Д. Братец, ты – гений. Так и быть, дарю тебе тот перстень, что ты отдал мышке. Действие второе. Большой зал. Рядом на «тронах» сидят Д. и В. Д. сжимает в лапах меч Мартина. У тронов братьев стоят воины. На стене висит перешитый гобелен – на нем изображено, как отважные коты захватывают Рэдволл. Воины Слава, слава, слава братьям-победителям! В зал входит Брайан Джейкс. В руках у него блокнот и карандаш. В. На колени, презренный! Ты видишь перед собой великих владык – воина и мудреца! И , вообще, ты кто такой? Б.Д. (грозно) Автор! В., Д. и воины в ужасе падают на колени. Б.Д. Вот сейчас напишу, что вас никогда на свете не было! Коты воют от горя. В. Пощади нас, о автор! Д. Мы не со зла! В. Кушать хотелось. И почитать было нечего – а тут такая библиотека. Воины(хором) Это все коты виноваты. А мы звери подневольные, куда скажут, туда и идем! В. и Д. Мы не виноваты! Пожалей нас, глупых котов! Б.Д. Не будете так больше? В., Д. и воины (в один голос) Не будем, не будем! Б.Д.(смягчившись) Ну ладно. Но на всякий случай…*что-то пишет в блокноте карандашом* Действие третье. Ночь. Комната в Рэдволле. Скромная обстановка – две кровати, стол, заваленный свитками, и несколько стульев. На кроватях спят В. и Д. В. *просыпается* Эй, старина Хвост, ты спишь? Д. *сонно* Спу. В. Мне кошмар приснился! Д. Какой кошмар? В. Будто мы не родились в Аббатстве и не прожили тут всю жизнь. Словно мы злобные воины и хотим его завоевать. Д. Братишка, ты на пиру объелся. Слыханное ли дело? Всю жизнь здесь прожили – и учились, и трудились. И профессию нашли – я стал первым в истории Рэдволла котом-хранителем погребов… В. А я – библиотекарем. Д. Так что спи спокойно. Это был только кошмар. Завтра вставать рано, урожай собирать. В. Спокойной ночи! Д. И тебе сладких снов! Коты засыпают. Занавес.

Ждать. Надо ждать. Леди Хладвига прислонилась к крепкой двери. За дверью слышалось бряцанье оружия стражи, стражи которую ее муж приставил к ней. Чтобы она не вышла. «Мама!» Хладвига обернулась. Голос Джифры ясно звал ее, звал ее этим утром. Конечно, она его не видит! Она не должна была позволять своему мужу забирать ее детей в казармы. Не только Вриг Феликс виноват в гибели их сына. Она тоже виновата. Теперь уже незачем жить. Только месть, в этом мире осталась только месть. Чтобы Джифра не отказался быть с ней в Темном Лесу. Хладвига прижала к груди лапу, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце. Убийца сына в нескольких шагах от нее, а она не может выбраться. Горе и ненависть сдавили ей глотку, стало нечем дышать. Ждать. Воспоминания накатили на нее, как волны прибоя ударяли в грудь и мозг. Вот она плывет на корабле, она еще совсем юная, плывет навстречу своему жениху, могучему дикому коту Вригу Феликсу. Сердце замирает от предчувствия чего-то нового, от предстоящей новой жизни, своей собственной семье, любимом муже и будущих детях. Любила ли она Врига? Тогда – да… Ждать. Следующее воспоминание было еще более пронзительно – болезненным. Они стоят с Вригом обнявшись, наблюдают за двумя котятами, которые, играя возились на деревянном полу. Хладвига открыла глаза. После смерти Джифры что-то в Питру пугало ее. Она спрашивала его, что случилось, как умер его брат, но все-таки даже внятные ответы Питру таили в себе страшные загадки. Хладвига боялась его расспрашивать. Всю тяжесть вины она переложила на мужа и на ненавистного Лидо Лагунного. Но кто отомстит кроме ее? Вриг Феликс играет в какие-то игры, ему как будто нет дела до того, что совсем недавно погиб его сын, а убийца сына в его лапах. Анутру-то Феликс разыскивал с особой тщательностью. Хладвига закусила лапу до крови, подавляя горестный вой. Все в крепости кроме нее забыли о том, что Джифра вообще существовал. Хладвига подошла к своему зеркалу и невидящим взглядом скользнула по своей фигуре. Старуха! Она превратилась в старуху за эти дни – горе высосало ее молодость и жизненные силы без остатка. Любимой семьи нет, - сын погиб, другие родные считают ее сумасшедшей и хотят лишь избавиться до нее. У Питру и Феликса другие заботы… Ей нечего уже здесь делать. Ждать. Дойти до конца. Отомстить. Хладвига вспомнила, как всегда выгораживала сыновей перед суровым отцом, как старалась, чтобы они не ссорились и уважали отца, как всегда хранила свою семью, почему же все рухнуло в один миг? Что же случилось? «Джифре наверное страшно одному в Темном Лесу…» - подумала Хладвига. – «А я все не иду и не иду…» Внезапно громыхнуло за дверью и послышались приказы. Стража сбегала вниз. Хладвига осторожно вышла из своей невольной темницы. «Мама!» - теперь образ Джифры явственно выступил из полумрака коридора. «Я уже иду, сынок» - прошептала Хладвига и потянулась за факелом.

Знач так. Выставляю на показ, поскульку держать дома бессмысленно. А это уже не первый случай... Говорю сразу и всем, прочистите ваши ушки, детки - то, что описывается ЯВЛЯЕТСЯ ЛЕГЕНДОЙ, КРАСИВОЙ СКАЗКОЙ, БЫЛИНОЙ, не знаю ещё чем, но не уверен, что данные события были. Это вы увидите в конце фанфа. Всё, критикуйте, не критикуйте - лишь бы получили приятное. Я писал эту шнягу под сильным впечатлением от какого-то романтического фильма, так чё не удивляйтесь. И писал рассказ давно. Mor and Hope. Глава 1. а том самом месте, где стыкаются Время, Реальность и Судьба, где свет далёких туманностей и их звёзд достигает эту пустую твердь, необработанное ничто, был Мир, да не просто мир, а Мир, Мир с большой буквы, ибо этот Мир решал Судьбы других миров. В самом центре этого Мира находилась планета, в центре которой был континент, на континенте была страна, в стране находился город, а в городе жили самые необыкновенные существа. Это были те, кто пишет книги жизни всех живых, кто живёт или не живёт. В данном случае, в огромном замке, в тёмном коридоре, по холодному полу, через паутину и факелы, шла высокая фигура, облачённая в чёрное мешковатое одеяние и держащая косу в левой костяной руке. Смерть шёл, чтобы поговорить с сыном. Его крайне озадачивал взгляд того на внешний мир. Он придерживался сугубо личных отношений, не позволяя работе занимать свою жизнь, как это сделали другие его братья и сёстры. Юный сын ставил на первое место справедливость и чувства, а не важность и неотвратимость, как это делал его отец. Причину столь возмутительного поведения Смерть не понимал. Потому он и хотел поговорить с сыном – он хотел понять его мотивы. Дверь с тихим скрипом отворилась от легкого прикосновения Смерти. Заглянув в его комнату, он с удивлением отметил про себя тот факт, что комната сына была чиста и опрятна. Разумеется, в этом не было ничего потустороннего и странного, но привыкшему к вечному Хаосу Смерти это казалось кощунством. Сын сидел за письменным столом, сосредоточенно что-то читая. -Мор? Мальчик поднял голову, и кресло повернулось к Смерти. Смерть иногда просто поражался, каким же странным сыном он у них с женой Жизнью получился. Худенький, хрупкий на вид, но внутри содержащий огромную силу. Как и он, сам, впрочем. Черты лица у паренька были какие-то беличьи – его глаза были сосредоточены, но в них читалась та задорность, с какой этот зверёк скачет по дереву. Уши были бы обычными, если бы не сероватые кисточки меха на концах, а на его руках были лоскуты серой шерсти. Одет он был в традиционную семейную одежду семьи Смерти – простая чёрная рубашка, чёрные брюки и ботинки. На плечах у Мора был закреплён застёжками в виде черепов чёрный плащ, с серебряной вышивкой в виде его личного знака – большой буквой “М”, с крестом посередине. -Ты хотел поговорить со мной, отец? – Спросил Мор. Его голос был тихим и спокойным, как и у всех, кто приносит в миры болезни, открывая путь Смерти. -Да, сын. – Смерть сел на кровать Мора, щедро украшенную черепами. – Мне кажется, ты принижаешь свой статус. -В каком смысле? – Переспросил Мор. -Мне сообщила Чума, что ты отказался помочь ей в одном городке собрать жатву. -Мне показалась, она и сама справится со всем. – Пожал плечами Мор. – Зачем нужен мор там, где есть более сильная чума? -Я не в том плане, сын. Ты в последнее время не хочешь исполнять обязанности моего сына. – Ответил Смерть, наблюдая за реакцией Мора. Он попал в яблочко – Мор устало сел в кресло и подпёр подбородок руками. -Ты же знаешь, ни у меня, ни у тебя нет выбора. – Продолжал Смерть. – Думаешь, мне не было тяжело в первые миллионы лет работы? Да я проклинал Судьбу, на чём свет стоит! Я так ненавидел эту работу. Но вскоре я понял, что это честь – быть Смертью. И я принял свою судьбу, должен принять и ты. -Почему? – Ореховые глаза Мора воззрились в лик Смерти. – Я не хотел быть мором, не хотел становится причиной болезни! Где справедливость? – Тихо вопросил он. Если бы у Смерти были брови, то он бы поднял бы их от удивления. -Справедливости нет. Есть только Мы. Пойми, сын, ты – МОР, предвестник Меня, и ты владеешь властью сеять болезни. Ты избавляешь миры от слабых, делая лучше ВСЕЛЕННУЮ в целом! – Он принялся яро жестикулировать, показывая размах действий Мора. – Ты оказываешь миру услугу. Да, чума сильнее тебя, но контролировать свои действия она не может так хорошо, как ты. Слушая монолог, Мор немного соглашался с отцом. За что он любил его – так это за то, что он всегда выражался доступным, а главное – правильным языком. Оно и понятно, ведь у него в запасе были триллионы миллионов лет, чтобы научится хорошо излагать суть вещей. -Понимаешь меня теперь, сын? – Пустые глазницы Смерти полыхнули красным от радости, когда сын кивнул. -Да, отец. Спасибо тебе. -Хорошо. – Смерть облегчённо вздохнул. – А теперь о работе. В одном из миров должна произойти эпидемия, которая будет исчисляться большими жертвами, но зато в корне изменит Судьбу целой страны. Ты понимаешь, как важно всё это? – Мор кивнул. – Хорошо. Когда ты готов приступить к своим обязанностям Жнеца? -По твоему велению, отец. – Мор поклонился. -Тогда иди, Мор, предвестник болезни, и скачи на своём… -На своей, папа, на своей. – Терпеливо перебил Мор Смерть. -Не понял? – Не понял Смерть. -Это она, отец. -О. Извиняюсь. У меня в отношении этих вещей проблемы. -Знаю. Но ничего. Бинки не обидится. -Ладно. Тогда ты сам знаешь…. В общем, иди, и сделай своё дело! – Смерть эффективно запахнулся в плащ, стукнул косой об пол, и исчез во вспышке ослепительной тьмы. -Ох и любит же он показуху. – Хмыкнул Мор. Через три минуты Мор стоял в специальной части замка, где располагались своего рода “конюшни” – Загоны для существ, которыми пользовалась семья Мора. Это были, прямо-таки очень странные звери. Смерть был крайне ленив иногда, поэтому пользовался конём-скелетом с сильным именем – Рвущий Металл. Почему он его так назвал неизвестно, но ясно одно – лошадь теперь могла не платить налоги, как и её хозяин. Рвущий Металл тихо заржал, приветствуя Мора. Ржание его походило на то, как если ко рту умирающей лошади подвели длинную трубу, и мы слышим его ржание из этой трубы на другом конце света. Мор спокойно погладил коня по костям. -Извини, дружок, но Смерть отдыхает. Возможно, завтра…. – Конь опустил череп, принимая судьбу. А Мор тем временем приблизился к большому и чёрному дубу, который стоял в центре поляны Существ. Он пару раз свистнул, а после постучал по дереву три раза. Огромная тень пробежала по стволу дуба, пару раз свистнула в ответ и, наконец, спрыгнула с дерева на землю перед Мором. Всем известно – Смерть ездит на коне-скелете. А вот почему-то никто не догадывается, на чём или ком ездит Мор. Всё очень просто. Недаром у Мора были беличьи черты лица и телосложения. Потому как огромная белка, стоящая перед Мором на всех четырёх лапах, больше ни кого к себе не подпускала. У некоторых из братьев и сестёр Мора такое поведение вызывало странные ассоциации. Кто-то даже пытался доказать, что между Мором и его ездовой белкой был тайный роман. Повезло же тому, кто это сказал – у Мора было просто ангельское терпение, иначе от злого языка не осталось бы даже пыли. А что касается белки – так Мор уважал этих зверьков. Именно они чаще всего разносили мор, а поскольку белки двигаются быстро и аккуратно, то число эпидемий болезни значительно росло. Потому Мор и выбрал белку. Нашёл один мирок, взял детёныша себе, и вырастил здесь, воспитав её как ездовую белку. Из-за миловидной мордочки Мор назвал её Бинки. Вот и теперь Бинки с нетерпением подпрыгивала, ожидая хозяина. Мор рассмеялся и осторожно сел на спину белке. Он крепко взял её за большие кольца в ушах, и удобно устроился в своеобразном седле. -Ну что, подружка, ты знаешь, куда нам надо? – Бинки ответила ему тихим и радостным свистом. -Тогда – вперёд, вперёд и только вперёд! – Мор удостоверился, что он ничего не забыл – дневник, серпы Жатвы, меч, плащ, перчатки, песочные часы. И ещё куча вещей. -Встречай Мора, Судьба. – Пробормотал призрак болезни. Бинки резко встала на задние лапы, вскочила на дерево, и одним махом оказавшись на вершине, прыгнула в ночь, набирая высоту, по мере того, как её лапы цеплялись за звёзды и мрак космоса. Мор обернулся назад, посмотреть на родную Чёрную планету. Вот то место, где мечтают оказаться все верующие в Смерть. В Юдоли Скорби. Родной дом Мора. Бинки резко прыгнула, перепрыгивая какую-то звезду. Мор отвернулся от планеты, но он знал, что обычные жители на ней провожают взглядом огромную белку и её ездока. Провожают с уважением и почестями. Сейчас внизу полыхают зелёные костры, в которых пляшут огненные белки, и танцуют косы. Он не раз наблюдал за этими обрядами, и они его забавляли. -Ну, всё Бинки, нам пора. – Белка кивнула и совершила длинный скачёк вперёд, пронзая Время и Место. Вдруг на миг стало темно, и Мору показалось, что они всё-таки застряли между мирами, как это иногда бывает. Тогда придётся подождать пару миллионов лет здесь, пока все измерения не обыщут. Но в этот момент он вновь различил краски, и он облегчённо вздохнул. Вселенная. Он видел Вселенную множество раз, но каждый раз не переставал удивляться её красоте и обширности. Миллиарды галактик были рассыпаны по её звёздному фону, создавая впечатление разноцветной шали, которую накинула на себя какая-нибудь модница. Галактики сверкали, посылая свой свет Мору. Мор засмеялся, сполна ощутив власть, о которой ему рассказывал отец. Вот она! Видеть миры, наблюдать за жизнью, и когда придёт момент, отнять её. Удар его меча неотвратим, а его воля – непоколебима! В этот момент, когда Мор был готов на всё, когда звёзды трепетали перед ним, когда само мироздание болезненно встряхивалось от смеха Мора, в этот самый момент Бинки взвыла от страха, когда к ней и её хозяину на огромной скорости понеслась звёздная стрела. Белка резко свернула влево, и стрела взорвалась рядом с ними. Мор на минуту оглох от взрыва, а потом - всё, как во сне: Мор увидел планету. Какая красивая планета…. Как много морей, деревьев, озёр, рек…. Чудесное зрелище. Он помнил, как прошёл сквозь атмосферу планеты, и огонь шершавым языком гулял по его телу. Он помнил быстро приближающуюся землю, испуганный писк Бинки. И ещё он помнил, как хрустели его кости… Глава 2. Новый Мор. -Ну, же, ты же не птичка…. Слезай! Или мы поможем тебе спуститься. Стрелами в спину. – Просипел голос вдали. -Отвалите от меня, сивые морды! – Ответил тонкий женский голосок. -Проклятье! Я тебя сам сниму оттуда! -Попробуй, дурачьё! Мор с трудом встал. Всё болело, начиная от головы и заканчивая задницей. О боже, как же он мог допустить такую оплошность?! Последнее, что он помнил – звёздную стрелу…. Но у кого могло хватить наглости пустить стрелу в него – в Мора, сына Смерти?! Ладно, он ещё докопается до сути…. Он встал. Непривычная лёгкость его тела навалилась на него всей своей силой. Он вновь упал. Неожиданно он почувствовал чью-то тёплую руку, которая помогла ему подняться и сохранить равновесие. Он с трудом разлепил глаза и увидел мордочку Бинки. Слава создателю, Бинки рядом. Только в ней что-то неумолимо изменилось…. Через секунду он понял, что. Бинки улыбалась. Вот уж чему он был удивлён. Бинки раньше никогда не умела улыбаться. Он чуть снова не упал без чувств, когда она радостно навалилась на него, вопя во всю мощь лёгких: -Хозяин! Вы живы, вы живы, хозяин! Как я рада… - Внезапно она захлопнула рот и зажала его лапами. От Мора не укрылось, что она стала как-то меньше. Раньше она была во много раз больше его, а теперь получалось так, что он был выше её…. Интересно. -Бинки…. Ты разговариваешь? Белка отняла лапы ото рта и улыбнулась вновь. “У белок странная улыбка, но вовсе не неприятная” – решил Мор. -Да. Не знаю, почему, но я могу. Здорово. -Да, здорово. – Мор вновь поднялся. Бинки следила за ним с восхищением. От того это не укрылось. -Что ты так на меня смотришь? -Хозяин, вы теперь…ну, вы…эх, как бы это сказать…. – Она закраснела, и Мор впервые в жизни увидел краснеющую белку. -Я что, не одет? – Наугад спросил он. Бинки отрицательно покачала головой. – Ладно, сейчас узнаем, что со мной. – Он вытащил из мешка на спине Бинки зеркало. Заглянул в него. И так и сел. На него из зеркала смотрела ещё одна белка. Остроконечные уши с кисточками, в каждом ухе по серьге. Татуированные области вокруг глаз. Ореховые глаза остались. Мех у Мора был сероватый с серебристым отливом. Одежда на нём осталась та же, только капюшон был спущен. Мор отбросил зеркало и принялся осматривать себя. Вместо рук с полосками меха у него теперь были лапы, полностью покрытые мехом. Единственное, что у него осталось от прежних рук – лезвия, торчащие из локтей, которые он некогда сам вживил. И ещё был огромный, серый, пушистый беличий хвост. В целом Мор изменился только на то, что он стал белкой. Ни его назначение, ни его душа не претерпели изменений, это он чувствовал хорошо. Мор откинулся назад и застонал. -Чтобы я был белкой?! Абсурд, бред, сумасшествие…. -Хозяин… -Чего тебе? – Мор гневно взглянул на Бинки. Та смутилась. -Если вас это утешит…. Вы чертовски привлекательный белка! – Выпалила она. Мор аж дар речи потерял. Бинки смутилась ещё больше. Мор взял себя в руки. “В лапы” – поправился он. -Ладно, это дело третье. Это то самое место, Бинки? -Да, хозяин. -Хорошо. Пойдём искать цивилизацию. По тому, что я уже понял, это разумные звери. -Именно так. Мы находимся в некой Стране Цветущих Мхов. Это самая густонаселённая зверьми страна, в ней властвует добро и порядок. – Мор поморщился. -Ладно, добро трогать не буду, а вот после моего пребывания здесь порядок придётся оставить за дверью. Они услышали вопль. -Вероятно, там цивилизация. – Предположил Мор, доставая меч. -А, по-моему, так кого-то собираются убить. - Бинки выказывала крайнюю степень возбуждения. -ЧТО?! На месте моей работы?! Не позволю! – Мор рывком сорвался с места и понёсся в направление звуков. Он вырвался на поляну, где в середине росло одно-единственное дерево. На ветке этого дерева сидела ещё одна белка, с рыжим мехом и порванным в нескольких местах платьем. В одной лапе она судорожно сжимала небольшой кинжал, а другой лапой с трудом держалась за дерево – эта лапа была вся в крови. Под деревом была целая шайка хищников, вооружённых самым злодейским оружием и выглядевших самым злодейским видом. Их арсенал состоял, в основном, из копий и мечей, но было и пару лучников, которые со смехом пускали стрелы в белку, специально промахиваясь, чтобы побольше напугать бедняжку. Мору такое расположение дел не понравилось. Бинки тоже – она тихо зашипела. Мор направился к поляне. -Слезай, это последнее предупреждение! – Прокричал толстый лис, главарь этой шайки. -А ты залезь и сними меня! – Прокричала в ответ белка, хотя её голос дрожал. -У-у, нахалка! Всё, мне это надоело! Лучники! Пристрелите её! -Эй, босс! Там есть ещё кто-то! – Сухощавая крыса показала корявым пальцем на край поляны, где стоял Мор с Бинки. Лис завыл в предвкушении добычи, тем более что Мор направлялся прямо к ним. Лис вышел вперёд и встал перед шайкой. -Эй, ты! Белка! Давай, иди сюда, и мы с парнями не убьём тебя сразу. – Просипел он угрожающе. Остальные члены его шайки захохотали. -Что ты хотел сделать с этой девушкой, насекомое? – Холодно спросил Мор. Лис ухмыльнулся. -Ну, сначала мы с ней бы малец позабавились, ну а потом, ясное дело, убили бы. Впрочем, тебя мы сразу убьём. Одна из крыс без предупреждения прыгнула на Мора, направив копьё ему в сердце. Он даже не отскочил – просто полуобернулся, чтобы копьё прошло мимо. Он не хотел пугать и без того напуганную белку. Крыса так и не поняла, что с ней случилось. А остальные увидели руку Мора, которая торчала из её спины, сжимая сердце. По руке у него струилась кровь глупой крысы, а шайка с ужасом смотрела, как рука Мора, по-прежнему сжимая сердце, с громким чавканьем и неприятным хлюпаньем выходит из её груди. Он приложил палец к губам и показал изумлённым бандитам сердце. Оно медленно гнило у него в ладони, пока не рассыпалось с прах. Лис с выпученными глазами смотрел то на Мора, то на крысу. Он издал вопль и схватился за меч. “Какой же он дурак” – с сожалением подумал Мор. Все члены шайки похватались за мечи и разом кинулись на белку. Мор обнажил свой меч и его клинок описал широкую дугу, разрубив надвое ласку. Мор выписывал мечом замысловатые коленца, оставляя после себя мертвых, лёгкий звон стали и длинные пепельные следы в воздухе. Это выглядело, как если бы меч Мора всё время покрывался обильной серой ржавчиной, а в полёте терял её. Поэтому белка был буквально окружён облаками пепла. Его меч нёс смерть всем, кто находился поблизости. Сталь его клинка оставляла тела и лужи крови, а глаза Мора полыхали во мраке вечера. Наконец, после непродолжительного боя, Мор опустил меч, воткнув клинок в землю, и посмотрел на стоящего перед ним на коленях лиса, который держался за культю, из которой обильно текла кровь. Мор выглядел более чем устрашающе – его чёрный плащ развевался на ветру, капюшон был надвинут на глаза, осанка была гордой, как у короля, а всю его одежду заляпала кровь. Изредка в воздухе раздавался металлический звон – это воздух звенел, разрезаемый надвое сверхострым лезвием, на которое он натыкался. -Пощади, белка…. Я больше не буду…. – Хныкал лис. -Поздно просить пощады. – Холодно ответил Мор, и, обеими лапами взявшись за рукоятку, одним быстрым движением отрубил лису голову. Завершив дело, Мор кивнул Бинки, и они вместе направились к дереву. Бинки мигом оказалась рядом с белкой и помогла ей спуститься на землю. Раненая лапа белки обильно кровоточила, поэтому Бинки оторвала часть от бинта, который она достала из мешка на спине. Взяв подорожник, Бинки осторожно приложила его к ране и обмотала бинтом. -Спасибо. – Благодарно сказала незнакомка. -Пустяки. – Простодушно ответила Бинки. – Благодари мастера, за то, что у него такой слух, и за его сердце. -Ой, да ладно…. Это был мой долг…. – Неловко забормотал Мор. Он впервые в жизни засмущался от похвалы. -И, тем не менее, спасибо тебе, незнакомец. – Белка присела в реванше. – Дозволено мне будет узнать твоё имя, мой спаситель? -Мор. -Просто Мор? – Удивилась белка. -Ну да. А что? – Забеспокоился сын Смерти. -Ничего. Просто имя у тебя странное для белки. – Она пожала плечами и поморщилась от раны. -А по-моему вполне обычное имя. – Несколько обиженно заявил Мор. – А как твоё имя? -Надежда, мастер. -Вот уж точно странное имя. – Хмыкнул Мор. -Да знаю. – Вздохнула Надежда. – Мне все это говорят. -Извини… -Ничего. Но где мои манеры? Я не смею больше вас задерживать, если только вы не согласитесь выпить со мной чаю. Мор переглянулся с Бинки, и та кивнула. Мор вновь повернулся к Надежде. -Почему же, я не против выпить этого, как его…чаю. – Произнёс он. Надежда улыбнулась. “Очаровательная улыбка” – подумал Мор.

<font size='big' color='red'>Б</font>ыл серый дождливый день. Мелкий дождь висел пеленой в лесу, по которому пробирался мышь Мортен. Он спешил в аббатство Рэдволл. Мортену хотелось попасть туда до заката. Сегодня он пошел в лес собрать ягод и лекарственных трав, об этом его попросили в лазарете. Но из-за дождя он мало что собрал, а только весь вымок и испачкался в грязи. Мортен решил передохнуть, и присел на бревно, лежавшее под раскидистым кустом, чтобы хоть немного обсохнуть. От усталости он чуть задремал под шум дождя. Как вдруг чьи-то лапы схватили его, одной за горло, другой зажав ему рот, и одним движением утащили в кусты. Мортен даже пискнуть не успел, да, впрочем и не смог бы- он был немой от рождения. За некоторое время до этого из ворот Аббатства вышел отряд вооруженных выдр и белок. Только что из леса прилетел скворец и рассказал что видел неподалеку несколько хищников. Теперь отряд спешил догнать их и убить. Один из выдр, молодой воин Протер впервые участвовал в такой вылазке. Поэтому сейчас он мечтал о том как героически перебьет всех хищников , а потом будет рассказывать об этом своей невесте. Замечтавшись он не заметил, как отстал от отряда. - Эй, не отставай, Протер,- окликнул его старый воин-выдра, замыкавший строй. Молодой воин поспешил догнать отряд. Вскоре белки, бежавшие спереди, заметили следы хищников, и подозвали выдр. Теперь преследование шло точно по следу. Очнувшись, Мортен увидел, что лапы у него связаны , а во рту кляп. Вокруг него стояли трое хищников: высокий лис одетый как южанин, крыс в лохмотьях и хорек в одежде моряка. Они спорили между собой, и, как понял Мортен, из-за него. -Не забывайте, что за нами погоня, - сказал лис, -Давайте скорее решим, нужен ли нам этот мышь. -Давайте бросим его и быстрее унесем ноги!- пробормотал крыс. -Да нет, он нам может пригодиться как заложник , если нас вдруг нагонят, возразил хорек, -Только пусть идет сам , не хватало еще его тащить. Мортену разрезали веревки на ногах и поставили на ноги. С одной стороны его подхватил лис, с другой – хорек, и они пошли быстрым шагом за крысом. У лиса с хорьком за спинами были большие мешки да к тому же они тащили Мортена, цеплявшегося краем балахона за кусты и поэтому продвигались медленно. Вначале крыс вел их уверенно, но вскоре начал идти все медленнее и медленнее и под конец, вдруг остановился, выйдя к какому-то болоту. -Куда ты завел нас, Стир, - обратился к нему лис, - Когда мы нанимали тебя проводником, ты сказал что знаешь эти места, как свои пять пальцев! -Так и есть, так и есть, хозяин, -поспешно затараторил крыс, -просто из-за этого проклятого дождя трудно что либо узнать… -Будешь кому-нибудь другому рассказывать свои байки! –оборвал его лис. -Лучше придумывай как нам отсюда выбраться. Немного погодя, лис,( как понял Мортен, главный), объявил, что стоит передохнуть. Они забрались под густой куст и , расположившись, достали снедь. Во время еды, лис по-видимому, решил чего-нибудь разузнать у пленника, и сел рядом. - Как тебя зовут? –спросил он, но не добился ответа. Решив что пленник просто не хочет отвечать, он решил разговорить Мортена. -Меня зовут Ример, а хорька Бласт, я торговец. Я вез на своем корабле товар, а Бласт был капитаном. Но на нас напали пираты, и нам пришлось, захватив золото, спасаться на шлюпке. Нас долго носило по морю, и наконец выбросило на берег . Мы решили пешком пробираться на юг, в родные края. Мы никому ничего не сделали, поэтому я был очень удивлен, когда какой-то ворон предупредил нас, что за нами погоня из какого-то аббатства. Поэтому, нам пришлось взять тебя в заложники, чтобы если нас нагонят, оставили в живых. А так вообще я готов отпустить тебя на все четыре стороны, как только выберемся из леса. Но из-за этого тупого проводника мы, кажется заблудились. Не скажешь, где мы находимся? Но Мортен опять ничего не ответил. - Да ты что, немой, что-ли?! - М-м.-промычал Мортен. Тут лиса окликнул Блат: -Господин Ример, крыс сбежал! Лис тотчас вскочил на ноги, и вместе с Блатом они обшарили все кусты, но Стира нигде не было. Тогда они быстро собрали вещи, и подхватив под локти Мортена, побежали вдоль берега болота на юг. Когда они скрылись за деревьями, с ели около которой сидели хищники, взлетел скворец и полетел в сторону аббатства.

Терехова Марьяна. Сбежавший Принц, или приключения выдренка АСТЬ ПЕРВАЯ 1. тро выдалось прохладным, как иногда бывает в середине весны (было 14 апреля). Было всего шесть часов утра, в замке Арнуэлл все спали. Все, кроме маленького выдренка Арнольта. Он давно не спал. Его пробудил шелест ветра в листве ивы за окном. Арнольт был не очень маленький, но и не взрослый выдренок. Он сполз с кровати и подошел к окну. Было темно. Арнольт любил раннее утро. Он уже так просыпается рано вторую неделю. В первый раз, когда он проснулся в шесть часов утра, его разбудило то, что служанка Айсиа проходила мимо его двери. У нее были деревянные туфли на каблучках, поэтому их стук разбудил малыша. Он медленно поднялся, протер сонные глаза и выглянул за дверь своей комнаты. В коридоре бегала Айсиа. Она несла с чердака запасы еды на кухню. Арнольт вышел за дверь, чуть не столкнувшись с ней. Служанка прижала палец ко рту. Так Арнольт стал помогать ей по утрам. Но сейчас выдренку захотелось приключений. Он быстро оделся, надел свой плащ и вышел за дверь. Тихо прокрался Арнольт по коридорам к лестнице. Она была пуста. Тогда он побежал по лестнице вниз. Оказавшись на первом этаже выдренок аккуратно прошел к кухне. Она тоже пустовала. Взяв большой мешок, Арнольт положил туда: воду, хлеб и т. д. Потом он взял с кухни два ножика и вышел за дверь. Она вела во двор. Как только он вышел, запели птички. Арнольт почувствовал запах весны. Он быстро пришел в себя, стряхнул оцепенение и побежал по тропинке к калитке. Она еле виднелась на другом конце очень большого двора. Там был огород. Выдренок плохо лазал даже по заборам. Он подпрыгнул, зацепившись за забор, подтянулся. Еще немного усердия, Арнольт был на заборе. Немного передохнув, он прыгнул на землю. Она была еще голая. Снег растаял три недели назад, но травка не выросла. Выдренок вздохнул свободно. Он почувствовал запах свободы и этот запах ему очень понравился. Пока маленький принц отдыхал, стало светлеть. Правда, он не отдыхал. Он ждал, когда будет посветлее и будет хорошо видно дорогу. Если посветлеет хоть немного, можно будет спокойно добраться до Ивовой Рощи. А так уже – можно придумать, куда идти. Когда-то старший брат Арнольта – Альберт – научил юного принца обращаться с картой. Он показывал Арнольту большую карту, тогда Арнольт срисовал себе такую же, и не забыл ее взять в дорогу. Тут начало светлеть. Арнольт (у него было очень хорошее зрение) увидел перед собой узкую тропинку. Она сначала вела вперед, а потом резко поворачивала направо, к Ивовой Роще. Зазвонил будильник Айсии. Послышался стук ее туфель. Медлить нельзя! Выдренок со всех лап бросился по тропинке. Через десять минут Айсиа вышла во двор, к этому времени Арнольт успел скрыться за поворотом. Он был быстрым и шустрым выдренком. Айсиа прошлась к грядкам и не поверила своим глазам. _ Господи! – воскликнула она. – Грядки все потоптаны! Наверно, мои племянники из деревни шалят… И молодая белочка нахмурившись, помахала поварешкой в воздухе. _ Я им устрою веселенький денек! С этими словами Айсиа побежала обслуживать проснувшуюся госпожу Альну. Альна была самой красивой выдрой во круге. Конечно, если бы тут считались не только выдры, а все звери этих мест, то Айсиа могла бы выиграть в красоте. А Арнольт уже бежал к Ивовой Роще, прячась за лесными кустами. Через два часа солнце сияло на ярко-голубом небе. И тогда Арнольт понял, как проголодался. До ив оставалось немного, но выдренок решил подкрепиться. Он напился воды из фляги и сделал себе бутерброд из хлеба и колбасы. Наевшись, маленький принц передохнул, а потом опять пошел. Скоро он уже стоял среди ив, в их тени было очень приятно отдыхать. А Арнольт устал. Он устроился под большой ивой, около самой воды. Свежий воздух, прохладный ветерок и тень околдовала выдренка. Он никогда тут не был, но его отец, Альфред и его мать Альна много рассказывали сыну о этом месте. Альна говорила, что это место волшебное. Оно околдовывает всех без разбора. И Арнольт вспомнил ее слова сейчас, когда волшебные деревья околдовали его. Веки выдренка начали слипаться… Ему захотелось спать. Он уронил голову и погрузился в таинственный мир сновидений.

Т. к. анекдоты в стиле Хармс это скорее цикл коротеньких смешных историй связаных между собой, я решил их выложить именно здесь. Это не анекдоты, потому что весь юмор не в последней фразе, а весь рассказик смешной. У меня конечно получился не очень Хармс, но где-то очень рядом: Матиас был хорошим воином. Хорошим, но неуправляемым. Вот однажды пригласил его Клуни на переговоры, ну Матиас пришёл к нему в лагерь, а там крыс… Матиас зубы сжал и идёт. А клуни увидел его, подходит и говорит: «Я хочу прекратить этот глупый и бессмысленный бой…» а Матиас услышал «Бой!» и давай крыс бить, всех побил и ушёл. Василика потом бегала, краснела, извинялась за своего глупого мужа. Аббат Мордальфус имел плохую память. Ну, просто всё забывал. Чтобы хоть что-то не забыть, всё время Чермауса гонял, чтоб тот ему записывал. Бывало, идут они по лесу: «Вот, букашка ползёт. Вот, птичка пролетела», - и иногда так увлекутся, что даже на обед опаздывают. Но Констанция для них всегда две порции бережёт. Аббат Мордальфус имел плохую память. И поэтому его не любил Бэзил Олень. Бывало, придёт Бэзил пообедать. А аббат ему через весь двор: «Эй, ты, как там тебя? Лось? Поди, сюда» Бэзил, как приличный заяц подойдёт конечно, а аббат ему: «Что пришёл? Кто тебя звал? Я? Нет. Ты, видно, шутишь. Я и через весь двор? Нет, староват я, чтоб так кричать» Только Бэзил отойдёт, опять: «Эй, Кабан! Рысью ко мне!» И бывало, так его загоняет, что Безил на обед опаздывает. Но Констанция и для него пару порций припрячет. Джон Чермаус очень любил грызть перья. Бывало, за один раз пять штук себе в рот насуёт и сидит, грызёт. Даже иногда от обеда отказывался. Клуни, кроме того, что он был хорошим полководцем, был ещё и виртуозным скрипачом. Только он стеснялся. Бывало, сидит играет на скрипке что-нибудь душевное, и тут Матиас зайдёт. Клуни скрипку в сундук прячет, Матиас ему по роже – хрясь! – и уходит. Только Клуни опять заиграет, к нему Василика придёт извиняться. Не дают бедному расслабиться. Воробьи очень не любили Джона Чермауса. И боялись. А Джон очень любил перья грызть. Как увидит воробья, подкрадётся, полхвоста оторвет, и давай грызть. А иногда даже и не отрывал, но это только когда очень устал. Джон Чермаус очень любил грызть перья. И когда аббат вёл его в лес, обязательно брал с собой одиннадцать перьев. А то и двенадцать. Страховался. Клуни был виртуозным скрипачом. А Матиас был плохим и очень ему завидовал. Бывало услышит чудесные звуки скрипки забегает к Клуни с мыслями: «Сейчас побью и скрипку поломаю!» Но Клуни всегда её вовремя прятал. Да и не поломал бы Матиас инструмент-то, не такой уж он и варвар. Очень интересна ваша реакция и мнение. З.Ы. Возможно выложу какую-нибудь пьеску в стиле Хармс.

Меч Мартина. Мускулистая боевая выдра шла по Лесу Цветущих Мхов. Уже много сезонов этот беспощадный зверь убивал нечисть. Сейчас выдра преследовала ласку Остроноса. У ласки был меч «Меч этот должен носить храбрый зверь, а не это отродье – думала выдра». Наконец выдра вышла к высокому дубу, со всей силы три раза ударила по стволу и стала дожидаться. Из листвы высунулась старая белка. - «А это ты! Трэвас! – затараторила белка – Давно не видела, не дать не взять в охотники на нечисть подался, как и отец!» - «Да, права ты старушка Афелия. Как и предки мои нечисте жить не даю – ответил Трэвас – А не видела ты поблизости ласку? Меч у ласки замечательный а, вот воинов десяток». - «Как же не видеть! Вытоптали грядки все – белка кивнула на кучу, земли и овощей – А наглая ласка покушалась на мои груши и яблоки, но мы их проучили! Ласка твоя жива, но при себе у неё три воина. В ту сторону пошли, верно, раны зализывать – Афелия указала в сторону краснокаменого аббатства». Подходя всё ближе и ближе к аббатству Трэвас начал различать голоса врагов. Наконец он увидел тех, кого искал. Остронос сидел, забившись под огромное дерево и затравленным взглядом осматривал поляну. Его подчиненные сидели вокруг костра, который находился прямо посередине поляны. - «Понятно, пока враги будут расправляться шайкой Остроноса, сам Остронос убежит – подумал Трэвас – Но кого, же он боится». Вскоре воин вышел из-за дерева. В первый же момент его увидела крыса, натянув лук она нацелилась на выдру. Метнутое копье Трэваса закончила жизнь крысы, но злополучная стрела настигла Трэваса ужалив в бок. Увидев, что Остронос пытается убежать он выхватил лук из лап мёртвой крысы и выстрелил пригвоздив лапу ласки к земле. Приближаясь к Остроносу он схватил двух крыс и стукнул их лбами, оглушённых хищников он бросил в реку. У одной из крыс он выхватил кривую саблю и подошёл к Остроносу. Ласка стала не умело размахивать мечом, давая понять, что готова к битве. Ловким ударом сабли он выбил меч из лап хищника. - «Я не дерусь с беззащитными – сказал Трэвас» - «А я не беззащитен – из-за пояса Остронос вытащил кинжал» Воин ловко отпрыгнул, но острие ножа задела его лапу. Выдра не обратила на это внимание. - «Я отпущу тебя, но если я когда, но если ты не убежишь ты умрёшь» - «Не встретишь – ехидно усмехнулся Остронос» Трэвас уже не слушал его, вытащив стрелу из лапы ласки, выдра приставила острие меча к горлу ласки - «Беги!» приказал Трэвас. Остронос захромал в сторону леса, Выдра выхватила лук из лап окоченевшей крысы и прицелилась. Выстрел был удачный и ласка бездыханная упала в воду. Трэвас направился к аббатству, глаза его застилал туман, кружилась голова. Войдя в развалины аббатство он всё больше и больше удивлялся. Выдра обходила все залы и комнаты. Место это было пустыное, ни в одной комноте ни чего не сохронилось. Наконец Трэвас оказался в большом зале. Здесь стоял камин и висел гобелен с изоброжением мыши воина. Подойдя к полотну он расмотрел мышь. Взгляд его остановился на мече. - «Дак это твой меч – обратилась к мыше выдра – Тогда я его повешу вот сюда – и Трэвас повесил меч над камином. Выдра посмотрела на лапу – «Яд» пробормотала она, укладываясь под гобеленом. - «Как зовут тебя воин? – обратился Трэвас к мыши которая сошла с гобелена» - «Мартин – отозвался новый знакомый – Пойдём я покажу тебе лес» Их призрачные фигуры растаяли вдали.

стопроцентный стеб Чорный варг несся по мокрой грязи, рассекая лужи и поднимая тучи брызг. Дождь лил с утра, и опушка превратилась в небольшое болотце. Однако цель была близка, небольшой аккуратненький домик, окна которого в вечерних сумерках светились подобно глазам мифического огнедышащего ящера. Этот свет тепла и уюта выглядел бы довольно привлекательно, если бы Лэнг не знал его настоящей чудовищной силы. Варг прыжком рассек последнюю лужу перед дверью дома, и резко тормознул передними лапами, спешив не самым мягким образом модератора. Перекувырнувшись, снеся дверь, модер, лежа на полу осмотрелся. Сомнений не было, это был настоящий Домег. На него смотрели три зверя, застигнутые врасплох за употреблением чая. Их морды выражали удивление и слабый страх, а глаза были пусты и похожи на стекло. Встав и отряхнувшись, Лэнг посмотрел на стол и с отвращением поморщился - длинный стол был уставлен множеством чашек, блюдец, тарелок с коржиками, печенюшками, и чайниками. Комната представляла собой худший ночной кошмар модератора - такое все чистенькое, аккуратненькое, шкафчики с аккуратно расставленными книгами, отсортированными по цветам и алфавиту. Это не сравнится с адом, подумал Лэнг. Первым заговорил самый безобидный на вид из пьющих чай - старая лиса. -Чем удостоены вашим приходом, модератор? -Мы не сделали ничего плохого! Честное слово, мамой клянусь! - у сидящего слева от нее волка сдали нервы, что было странно. Если они и вправду ничего не сделали. -Вы пьете чай! Хотя законами это запрещено. Готовьтесь к смерти!, - Лэнг небрежным движением достал цепной меч и нажал на руну активации. Ответом ему был глухой рев раскручиваемых лезвий. -Но мы недавно сдесь и о законах никаких не слышали! Теперь уже звери поняли во что вляпались и испугались не на шутку. -Это вообще не наш домег и чай не наш! Мы...Мы вообще первый раз, поверь, мы больше так не будем! Но куница-модератор был неумолим. "Не 3.14з****!"- Грозно сказал он, и занес ревущий меч для удара. Несчастные звери закрыли глаза, готовясь к ожидающей их участи. Страшный удар, грохот разносимой на куски посуды и стола... И вдруг все стихло. Звери открыли глаза и безмолвно смотрели на куницу. "Теперь вы поняли что бывает за распитие чая?! Сухой закон введен у нас. Ни чая, ни коржиков!" -сверкая глазами, Лэнг осмотрел сидящих за обломками стола. -А печенюшки? Их за что?, -тощий кот первым подал голос. "Да так, не рассчитал малек", - с улыбкой сказал Лэнг. - А что нам пить, и что есть?- подал голос волк. "пиво." - низкий голос прозвучал за спиной куницы, то был чорный как ночь варг. В лапах у него была бочка, и очевидно было содержимое. -Пиво? Но приличные звери пиво не пьют! - запротестовали все трое сидящих, на что варг рыкнул и они утихли. "хорошо, хорошо. Пиво". -Так бы сразу, - довольно сказал варг. Переглянувшись с Лэнгом, чорный зверь поставил бочку на пол между всеми, откупорил и вставил кран, для удобства. "Далее в списке....",- Лэнг посмотрел в свиток, непонятно когда успев его достать. -"одеваться вы теперь будете во все чорное, стены...Мдя...Обвешать плакатами метал групп. И слушать метал. Каждый день. Метал утром, днем, вечером." Звери, которых варг уже вовсю угощал пивом, закивали. "и конечнн кладбище. Рядом с домом должно стоять кладбище с крестами. Много крестов." -Но откуда? Кто-то должен лежать на кладбище этом. А где ж взять столько мертвых? Лэнга это не смутило, - "где, где...Убить, епт! Отловите десяток эмошных зверей, они сами себе вены вскроют. А кресты побольше, почернее и погатишнее."....

Этот фанф я решил написать, чтобы хоть как-то развеять миф о непобедимости Рэдволла и Саламандастрона. К тому же и печататься на форуме я буду впервые, хотя этот фанфик — не единственный, написанный мной. Я много чего пробовал писать, только здесь размещу вряд ли — мне из тетрадок переписывать неохота...=))) Империя за день *** Их было двое. Два северных волка, два брата. С чёрным, как смола, мехом и горящими изумрудно-зелёными глазами. Старшего звали Гиральд; он был очень силён, и очень любил море. Практически всю свою жизнь он прожил пиратом, и его двусторонняя секира пролила не мало крови на палубы вражеских кораблей. Младший, Торфид, был менее силён, зато очень гибок и ловок. Он не любил море и ни разу не плавал, зато на суше чувствовал себя как рыба в воде. Весь Дальний Север знал обоих братьев, знал и боялся, ибо не было ещё на земле воинов более жестоких и более умелых, чем они. Но однажды братьям надоели жестокий северный холод и постоянные войны с соседями, и они решили двинуться на юг, чтобы найти страну с лучшими условиями и поселиться там (по возможности, конечно, захватив). Вперед были посланы лазутчики из числа самых умелых следопытов, чтобы поподробнее разузнать о южных землях. Шпионы отсутствовали целый год, но братья и не думали посылать других. Они умели ждать. Через 12 месяцев лазутчики вернулись и рассказали о Стране Цветущих Мхов, о том, что климат в ней более тёплый, а земля плодородна; рассказали об её обитателях и о том, что стоит в ней всего две крепости: Саламандастрон, в котором живут воины-зайцы под предводительством лордов-барсуков и аббатство Рэдволл, которое защищают речные выдры. Братья решили испытать удачу и направились в Страну Цветущих Мхов. Гиральд решил захватить Саламандастрон и править там; он отправился по морю, и было с ним 500 крыс на 6 кораблях. Торфид пошёл по суше; он хотел захватить Рэдволл, собрав для этой цели отряд из 100 хорьков с длинными луками, 100 горностаев-копейщиков и 50 ласок-следопытов, вооружённых лёгкими саблями, ножами и дротиками. И вот, после долгого и опасного пути, два войска в один день прибыли в Страну Цветущих Мхов. Гиральд остановился на берегу, к северу от горы-крепости, а Торфид—в Лесу Цветущих Мхов. I Рэдволл В лазарете, на одной из коек лежал выдрёнок. Он молча, жуя соломинку, смотрел в потолок, наблюдая за жирной мухой, ползающей по нему вперёд-назад. Больше всё равно делать было решительно нечего — он снова напроказничал, и его снова заперли здесь, в этом пыльном и душном «кабинете» сестры Лии — новой целительницы аббатства. Там, за окном, у пруда резвились диббуны — даже сюда доносились их радостные крики и визги. Там всем было весело, а здесь сидел он, Чертополох (так звали выдрёнка), совершенно один, теряя зря время как раз тогда, когда лето было в самом разгаре! Аббат Юстуф сказал, что это его это хоть немного образумит, хотя сам Чертополох так не считал. Лишить ребёнка свободы — страшная несправедливость, и только из-за этого выдрёнок нисколько не хотел исправляться. Твёрдо решив в следующий раз нашкодничать ещё больше, «отомстив» таким образом взрослым, Чертополох потянулся и, встав с кровати, подошёл к окну. А что, если... Выдрёнок задумался, как бы не решаясь повторить про себя то, что только что пришло ему в голову. А что если сбежать? Посадили его сюда до завтрашнего утра, значит, представляется шанс сбежать ночью, чтобы никто не заметил. Связать несколько простыней в верёвку, спуститься по ней вниз, запастись припасами на кухне — и всё, прощай аббатство... Чертополох взвесил все «за» и «против», ещё раз взглянул через стекло на пруд и резвящихся малышей. Мда... Лучшего способа «отомстить», пожалуй, нет. Только сбежать самому — получиться не очень интересно. Можно прихватить своих друзей. Как говорил Роб, белка-защитник аббатства, одна голова хорошо, а две — лучше... Хотя нет. Друзья ведь, может, и не хотят вовсе покинуть Рэдволл. Но тогда... Выдрёнку вспомнился Роб — быстрый, ловкий, сильный. Но вместе с тем очень задумчивый и одинокий — ни жены, ни детей, никаких, даже дальних, родственников. Жил Роб один, в сторожке, спал в большом кресле напротив камина. Чертополох, да и все диббуны очень любят это кресло, вернее, любят посидеть на его подлокотниках. Помнится, холодными зимними вечерами они сидели на нём напротив камина, смотрели в огонь и слушали истории о героях-рэдволльцах, живших когда-то давным-давно, так давно, что уже становится непонятным, правда всё это или вымысел. Но Чертополох был уверен, что всё рассказанное взрослыми — чистая правда. И он молча сидел, внимал спокойному, негромкому голосу рассказчика, иногда не смея даже шевельнуться. Тогда было очень темно, и в сторожке практически ничего не было видно, лишь на стене, над камином, слегка поблёскивал... Выдрёнок понял, что он возьмёт с собой этой ночью. Что будет для него важней всего, даже важней собственной жизни. Меч Мартина... Чертополох отвернулся от окна, постоял ещё немного в задумчивости. Да. Всё решено. Сегодня ночью он уйдёт из Рэдволла, возможно, навсегда. Но уйдёт он не один — с ним будет меч основателя аббатства. Выдрёнок подошёл к койке и снова лёг на неё. Перед ночным похождением необходимо было хоть немного вздремнуть. *** Торфид сидел возле реки, свесив лапы в воду, когда к нему подошёл солдат-горностай и доложил о том, что прибыл Атли. -Ну наконец-то, - прорычал волк и, коротким молниеносным движением вскочив с земли, направился к лагерю, в котором расположился на отдых отряд хищников. Атли, ласка, лучший разведчик и правая лапа Торфида, уже ждал своего вожака. -Ну, выкладывай! – сразу же перешёл к делу волк. -Это аббатство — не очень сильная крепость, - начал ласка. - Укрепления его состоят из двух частей — стена и само здание аббатства, что-то вроде донжона. Внутри есть пруд, сад, огород, лужайки и прочая ненужная ерунда. Об обитателях аббатства подробно узнать не удалось, известно только, что Рэдволл населяют кроты, мыши, белки, ежи и выдры. Боеспособных зверей практически нет — я видел только около 50 выдр-воинов, вооружённых пращами и дротиками, и ещё где-то десятка два кротов, пара мышей, белок и ежей, годных к бою, но не являющихся профессиональными бойцами. Остальные все — женщины, старики и дети. Меня поражает их небрежность — ни одного часового на стене. Кстати, выходят из аббатства они тоже без охраны — прямо сюда, нам в лапы, идут две жительницы, мышь и ежиха. Думаю, они смогут больше тебе рассказать о Рэдволле. Торфид хищно осклабился: -Поймай их и приведи ко мне. Атли лизнул лезвие кинжала и бесшумно нырнул в кусты за палаткой. *** Сестра Лия, довольно молодая мышь, целительница аббатства (как раз в её лазарете и пребывал сейчас Чертополох) отправилась в лес собрать кое-каких целебных трав, прихватив с собой подругу — сестру Ольху. Ежиха могла помочь, потому что тоже разбиралась в травах, к тому же с ней можно было просто поболтать. Найдя всё, что нужно, две подруги решили отдохнуть, выбрав для этого небольшую укромную полянку, окружённую могучими дубами. Лия уселась под одним из них, поставив рядом с собой корзинку с собранными травами; Ольха последовала её примеру. -Ты слышала об этом несносном Чертополохе? – спросила мышь, наблюдая за бабочкой, порхающей над цветком ромашки. -Кто ж о нём не слышал! Совсем уже от лап отбился, негодник! Бабочка перепорхнула с одного цветка на другой. -Всё-таки зря отец настоятель не послушал моего совета и не засадил этого мальчугана за какую-нибудь ручную работу. Не правда ли, Ольха? – снова спросила Лия. Бабочка, сложив крылышки, угнездилась на цветке. Ольха не отвечала. -Ольха? – мышь повернула голову, но ежихи под дубом не оказалось. Лия в испуге вскочила, и тут же кто-то сзади обеими лапами зажал ей рот и резко дернул назад. Не успела целительница пискнуть, как уже лежала связанная, с кляпом во рту, возле скрученной таким же образом ежихи. Атли, который, как вы уже догадались, и произвёл эту операцию, быстро, схватив за шиворот, поставил подруг на ноги (их он не стал связывать) и подтолкнул ежиху и мышь вперёд. -Пошли! Если вздумаете бежать — окончите свою жизнь сразу же, с кинжалом между лопаток. Через несколько минут подруги уже лежали у ног Торфида. -Сейчас вы мне всё подробно расскажете о своём аббатстве, - прохрипел волк, - а если не захотите говорить добровольно... Атли, приготовь дыбу! *** На счастье Чертополоха, небо заволокло тучами и пошёл мелкий дождь, поэтому никто не стал засиживаться допоздна. Все отправились спать, и из соседней с лазаретом комнаты вскоре уже вовсю раздавалось сопение уставших после целого дня игр диббунов. Верёвка уже была готова. Выдрёнок открыл окно; в лицо пахнул прохладный ветерок, смешанный с мелкой моросью. Чертополох, быстро закрепив верёвку из простыней за ножку кровати, начал спускаться вниз. Вскоре он достиг земли. Бесшумно спрыгнув на траву, он крадучись пошёл к сторожке. Повернув за угол здания аббатства, выдрёнок поневоле остановился. В жилище Роба горел свет! Но Чертополоха и это не могло остановить. Ему нужен был меч Мартина, и он твёрдо для себя решил, что если и уйдёт из Рэдволла, то только с ним. Беглец подполз к сторожке и заглянул в окно. Кроме Роба, в комнате сидели ещё Командор выдр, аббат Юстуф, кротоначальник Клён и хранитель погребов ёж Джон. Они что-то обсуждали, и из-за того, что дверь была плохо прикрыта, выдрёнок смог услышать отрывок их разговора: -...всё-таки это очень странно, - сказал Джон, - они ушли в полдень, а не вернулись до сих пор. -Мне кажется, в этом ничего страшного нет, - возразил аббат, - они просто задержались, любуясь красотами природы, и скоро вернутся. -Хурр, что-то долго они природой любовались... – пробормотал кротоначальник. -Да, мне тоже это не нравится, - вступил в разговор Роб, - К тому же это не похоже на Лию. Она всегда приходит вовремя. -Так или иначе, но я остаюсь их встречать, ведь кому-то надо открыть ворота! – подвёл итог Командор. -Я тоже остаюсь. Как говорится, одна голова — хорошо... Вся кампания вышла на улицу, и выдрёнок едва успел отскочить в тень, к стене, чтобы остаться незамеченным. -...а две — лучше, - закончил высказывание защитник аббатства. -Ну, а мы с Джоном пойдём спать, - откликнулся Юстуф. -Хурр-хурр, я, пожалуй, присоединюсь к отцу настоятелю и Джону, - завершил разговор кротоначальник. Трое зверей отправились к аббатству. Хорошо, что им не взбрендило в головы заглянуть за угол здания, а то бы они заметили и верёвку, и открытое окно и обо всём сразу же догадались. Командор поднялся на стену. Роб же ещё на время заглянул в сторожку. Взяв фонарь, он вышел из комнаты, и она сразу же погрузилась в темноту. Наконец-то путь был свободен. Чертополох, немного приоткрыв дверь (потому что, если открывать её полностью, она в конце так скрипнет, что на всё аббатство будет слышно) прошмыгнул внутрь. Он знал, что у Роба всегда есть в сторожке запас еды, потому что поесть защитник Рэдволла любит, поэтому и не заходил на кухню. Быстро смахнув в заранее заготовленный мешок всё съестное, попавшееся на глаза, выдрёнок повернулся к камину. Над ним, на стене, висел легендарный меч Мартина. Несмотря на то, что в сторожке не было ни одного источника света, меч слегка блестел. Чертополох благоговейно снял его, немного подержал за холодную рукоять в лапе, привыкая к его весу... Потом опоясался нашедшимся тут же поясом, прицепил к нему ножны (они тоже висели над камином), сунул в них меч и так же бесшумно выскользнул наружу. Добраться до Восточных ворот было делом одной минуты. Выдрёнок отодвинул засов, приоткрыл калитку, вышел за пределы аббатства, с наслаждением вдохнул прохладный ночной воздух, вытер со лба капли пота и мороси, последний раз взглянул на Рэдволл и, развернувшись, бегом бросился в лес, сначала на восток, а потом на юг. Навстречу воле! *** -А я ведь говорил: есть здесь кто-то ещё боеспособный! – пробормотал Торфид, жуя поджаренный на костре кусок мяса. – Придётся тебе, Атли, заняться этим Гуосимом. Бери всех хорьков и всех ласок и отправляйся по его следу. Хорошо ещё, что эти землеройки ушли недалеко. Отправляйся прямо сейчас! Атли кивнул и через минуту с большей частью войска уже покинул лагерь. -Так, а вот что делать с воробьями — вопрос... Ладно. Стройся! – проорал волк, - Выступаем! Идти тихо, без единого звука! Сотня горностаев отправилась к Рэдволлу. Дойдя до опушки леса, Торфид приказал остановиться. -Вы пятеро — вперёд! – приказал он, повернувшись к войску, - Разведайте обстановку, потом придёте и доложите. И ни в коем случае не вступайте в контакт с противником! Разведчики скрылись во мраке ночи. Вскоре они вернулись и доложили: -Двое часовых на стене над главными воротами. Открыта калитка в восточной стене. Мы проверили — это не засада. Волк оскалился. -Отлично! – прорычал он, - А теперь слушать мой приказ! Я и ещё один горностай убираем часовых. В это время вы все проходите в здание аббатства. Тихо, без шума. Убейте всех взрослых выдр, остальных свяжите и выволочите на двор. Также вы должны подняться на самый верх, на чердак, и прирезать всех воробьёв. Ясно? Пошли! *** Роб стоял над воротами, запрокинув голову и подставив лицо мороси и лёгкому ветерку. Рядом, на зубце, задумчиво уставившись в пол, сидел Командор. Вдруг он, хрипя, стал медленно сползать вниз. Роб удивлённо глянул на своего товарища, и тут же, получив удар кинжалом в печень, слетел со стены и с глухим звуком рухнул на землю перед воротами. А горностаи были уже в здании аббатства, и в каждой келье, в каждой комнате повторялось примерно одно и то же: внутрь бесшумно заходило с десяток солдат, и одни, достав мечи, быстрыми короткими ударами убивали выдр, другие же ловко связывали оставшихся, не забыв засунуть в рот кляп, и выволакивали их во двор. Светало. Торфид сел в кресле на крыльце главного здания. -Привести ко мне аббата! – приказал он. Два горностая подбежали к Юстуфу, вытащили у него изо рта кляп и швырнули к ногам волка. -Слушай меня, - обратился Торфид к настоятелю, - Теперь это аббатство — моя крепость. Теперь вы все — мои рабы. Я — повелитель Страны Цветущих Мхов. И это больше не Рэдволл, это Бладстоун! Тот, кто противится моей воле — умрёт! Аббат устало улыбнулся: -Всё равно я не раб тебе, и все мы не рабы. Мы — свободные звери, и скоро ты погибнешь, потому что у нас есть ещё немало друзей, готовых защищать Рэдволл! -Рэдволла уже нет, - осклабился волк, и крикнул отряду горностаев, охранявших пленников: -Отберите всех грудных младенцев, их матерей и годных к работе мужчин. Остальных убейте! Торфид развернулся и только хотел войти внутрь главного здания, как за воротами пропел рог. -Открыть ворота! В Бладстоун вошёл отряд хорьков и ласок. -Это было легко! – сказал шедший впереди всех Атли и бросил на землю перед Торфидом голову землеройки. -Ты, случайно, не об этих ли друзьях говорил? – спросил волк у аббата. -Лог-а-Лог... – только и смог пробормотать Юстаф, глядя на голову убитого вождя землероек... Торфид торжественно завыл, и вскоре к его вою присоединились все хищники. И в унисон этой страшной, леденящей душу песне, песне победы, из раскрытого окна чердака к земле устремилось мёртвое тело короля воробьёв...

Написан фанфик мною в августа 2004 года в тетрадке. Благодаря Сэму и тем редким авторам, перед которым даже мой фанфик не покажеться самым отвратительным, решил возобновить "перебивку" на компьютер. Выкладываю так, как оно было написано мною в 2004 году, без исправлений, хотя я бы сейчас, конечно, многое бы изменил. Понемногу... ---------------------------------------------------------------------------------------------- «Странствия Мартина» Автор: Мартин Часть первая. «Бельчонок». Мартин шагал по тропинке вдоль реки. Прошло несколько дней с тех пор, как он покинул жилище Полликин и навсегда расстался с друзьями, которые отправились в Полуденную Долину. Он двигался на юго-запад, ища любой способ для того, чтобы переправиться на тот береги реки. Сильное течение несло в сторону моря опавшие листья. Иногда, ближе к середине реки, виднелись острые камни, торчащие над водой. О том, чтобы перебраться через реку на противоположный берег вплавь не могло быть и речи, река была слишком широкой и к тому же, течение сразу бы разбило Мартина о камни. Наконец мышь-воин дошёл до места, где река немного поворачивала и уходила на север. Здесь течение было слабее, и на воде виднелась «тропинка» из круглых камней, на которых, греясь на солнышке, спали чайки. Но перед тем как перейти на другой берег, Мартин решил немного отдохнуть и перекусить, ведь он ел уже двое суток, неудержимо двигаясь на юг. Он набрал хворосту и сухих листьев, бросил на землю свой плащ и достал из котомки холодные оладья и пирожки. Через несколько минут Мартин лежал и поедал четвёртый горячий пирожок, подогретый на костерке, огоньки которого весело плясали рядом с ним, и смотрел на звёзды. Вдруг одна яркая звезда весело покатилась вниз, это было необыкновенно красивое зрелище: скрываясь где-то далеко за лесом, звезда оставила за собой яркую полосу. Мартин знал, что это бывает редко и в таких случаях надо загадывать желание, но он не загадал желание, так как знал, что оно не сбудется. Единственной его мечтой сейчас и каждый день с той ужасной битве в Маршанке было, чтобы Роза была с ним, но он знал, что такое невозможно. Поэтому он всё глядел и глядел на небо и вскоре сам не заметил, как уснул. * * * Только в полдень, когда наступил самый жаркий час дня, Мартин проснулся, он открыл глаза и сел, мельком взглянув на вчерашний костёр. Подумав, что ещё спит, он протёр глаза и снова взглянул на место, где вчера горел костёр. Костёр-то по-прежнему горел, но рядом с ним сидел молодой бельчонок и ковырялся палкой в горячих углях. Увидев, что Мартин проснулся, он оставил своё важное занятие и дружелюбно посмотрел на ничего непонимающего воина. - Привет, - сказал он, а взгляд его заинтересованно бегал по путнику. – Ты кто? Мартин опомнился, принял важный вид и ответил бельчонку: - Я – Мартин, сын Люка Воителя и сейчас держу путь на юг, я борюсь за добро и наказываю всякого, кто причинит зло... - Понятно, - перебил уже полностью пришедшего в себя Мартина бельчонок, он уже полностью изучил путника и тот ему успел наскучить. Затем бельчонок отвернулся и продолжил усердно ковырять угли. Мартин долго и изучающе глядел на бельчонка, пока тот, не отрываясь, занимался своим делом. Затем на его серьёзном лице появилась улыбка, ему нравилось смотреть на малыша, которого вовсе не заботили другие дела, кроме ковыряния угольков. Он подсел поближе и спросил: - Чем это ты тут занимаешься, дружок? Бельчонок, не отрываясь от занятия, ответил: - А ты разве не видишь? Готовлю нам обед! Чуть помолчав, он добавил: - Он, кстати, будет скоро готов, надеюсь, ты любишь печёную картошку? Мартин рассмеялся. Он понял, что бельчонок вовсе не ковырял угли, как подумал сначала, а занимался их завтраком. - Конечно, люблю! – ответил он. * * * Минуту спустя, Мартин и бельчонок весело уплетали картошку и болтали между собой, как старые друзья, с виду никому бы не пришло в голову, что эти двое встретились всего несколько минут назад. Бельчонок поведал Мартину свою долгую и грустную историю. «Раньше я жил со своею семьей далеко на юге, жили мы весело и счастливо, жизнь была спокойно, мой отец каждый день ходил на реку рыбачить, но меня не брал, потому что я был ещё слишком мал и не умел говорить, потом возвращался домой и мама готовила нам еду, у нас всегда была рыба, помню, папа мне часто говорил: «Если каждый день будешь питаться рыбой, вырастишь сильным и здоровым, прям как я!» В таких случаях я всегда смеялся и ел рыбу, мне она нравилась...», - тут бельчонок немного подумал и сказал: «А иногда по утрам мама собирала мне малину», - затем он вздохнул и продолжил. «Но в один неясный день около реки, рядом с нашим домом поселились серые чайки, их было много, и они были оче-е-ень большие! Мне чайки эти не нравились, я старался к ним не подходить. Прошло несколько дней, и тут началась настоящая война, чайки набрасывались на любого из нас, отцу мешали рыбачить, нам с мамой не давали выйти на улицу, эта война началась так внезапно, как и закончилась. Одним утром я проснулся и выглянул в окно и к своему удивлению обнаружил, что чаек нету, они улетели. С радостными криками я выскочил на улицу и тут я их увидел, несколько серых птицы притаились в лесу и, увидев, что я вышел, расправили огромные крылья и накинулись на меня, а я, я ничего не мог поделать, ведь я только научился говорить и даже не могу поднять отцовский топор, потом всё пропало, перед глазами была темнота, последнее, что я помню, это крики родителей, помню, как они стояли далеко внизу, а чайки все уносили меня, все выше и выше... потом темнота и все». Бельчонок грустно улыбнулся, посмотрел на небо (начинало вечереть), опять вздохнул и продолжил. «Да, это были странные чайки, никогда бы не подумал бы, что они могут сделать такое, но похоже это судьба. Когда я очнулся, вокруг себя я увидел море зеленых листьев, я не сразу сообразил, что застрял в кроне дерева, потом все произошедшее медленно всплыло в моей голове. Спустившись с дерева, я обнаружил, что стою на берегу речки, а в голубой воде весело резвятся мальки». Ещё чуть-чуть помолчав, бельчонок сказал: - Ну вот, все закончилось тем, что я оказался довольно далеко отсюда, на севере, и сейчас держу путь на юг и ищу способ перебраться на другую сторону реки. Затем Мартин с бельчонком долго молчали и жевали картошку. Мартин только что заметил, что рассказ его нового друга занял очень много времени, и уже начался вечер. Вдруг бельчонок, как будто что-то вспомнив, сказал: - Кстати, меня зовут Конклин, но лучше просто Кон! Мартин поглядел на бельчонка, тот ухмылялся, затем они оба дружно рассмеялись. Еще немного поболтав, Мартин хорошо узнал своего нового друга, он понял, что ему можно доверять и, не скрывая, рассказал о своих приключениях, о Маршанке, о Полуденной долине и о Розе. Конклин только подивился, по сравнению с его небольшой историей, рассказ Мартина казался ему длинным-предлинным рассказом. Затем он немного подумал и спросил: - А Роза была красивой? Мартин кивнул: - Да, она была необыкновенно красивой, жаль, что ее нет сейчас с нами, она бы тебе понравилась, добрая, умная... Доев свою пятую картошку, Мартин и Кон легли рядом и посмотрели на небо на котором начинали зажигаться звезды. - Вот я подумал... – начала бельчонок и посмотрел на Мартина. - И что же ты подумал? – поинтересовался Мартин. - Я подумал, подумал... – на мордочке малыша заиграла улыбка, - ... и решил, почему бы нам не искупаться? Соревнуясь, кто быстрей, оба: и Мартин, и Конклин, скинули с себя одежду и почти одновременно плюхнулись в воду. - А водичка сегодня ничего! – весело крикнул Мартин. - Буль-буль-буль, - ответил ему, нырнувший под воду Кон. И вынырнув, обрызгал Мартина. Так друзья резвились до поздней ночи. Любой бы, посмотревший на них со стороны, подумал, что это двое старых-престарых друзей, знакомых чуть ли не с рождения и никто бы не догадался, что он только сегодня, впервые увидели друг друга. Но, как оказалось, не любой, две пары глаз наблюдали за Мартином и бельчонком из ночного леса...