Таблица лидеров

Покинув отряд Матиаса, старый кролик бродил под нещадно палящем солнцем по пустынной степи. Безумец бормотал себе под нос слова благодарности воителю за холстину, что сейчас защищала его согнувшуюся от времени горбатую спину от жары, и постоянно повторял что-то ужасно-непонятное и странное. Бедняга давно уже повредился рассудком, уже много лет бесцельно блуждая по земле. Прошли дни, Матиас вернулся с освобожденными из рабства в аббатство Рэдволл, началась снова у обитателей Леса Цветущих Мхов спокойная, беззаботная жизнь, а кролик все странствовал. Это вряд ли можно назвать путешествием, ведь не так уж и далеко ушел старик от того места, где столкнулся с маленьким отрядом. Состояние его было ужасным: нетвердая медленная походка, пораженная лишаем кожа, сухие измозоленные уши, помутненный разум и ужасная память. Кролик уже забыл собственное имя, забыл кто он и куда и идет. Он просто шел, не разбирая дороги. Этот день был особенным. Да, было очень жарко и тихо, но дело не в этом. Внимание кролика привлекла огромная темная ель. Воспаленными от полуденного зноя красными газами безумец долго разглядывал высокое дерево на горизонте. Облизав сухие губы, кролик шатающейся походкой побрел к нему на подгибающихся от усталости и старости лапах. Он шел несколько часов. Добравшись до цели, безумный кролик плюхнулся на теплую опавшую хвою под елью и провел там целую ночь. Утром с первыми лучами солнца он поднялся и пошел непонятно куда и неизвестно зачем, изнывая от голода, жажды и повторяя через каждые пять минут : "Смерть, смерть...". Утро только началось, а воздух уже был горячим, жара была невыносимая. Стояла тишина. На ясно-голубом небе не было ни единого облачка. Только гриф вылетел на охоту. Эта ужасно-грозная птица следила за кроликом еще с тех пор, когда он только подходил к большому хвойному дереву. Она давно уже поняла, что жертва очень слаба и описывала над зверем круги, выбирая точку. И в то время, когда зверь продирался сквозь колючие кусты, птица бросилась камнем вниз, чтобы схватить беднягу своими острыми большими когтями, затем резко расправила крылья, целясь лапами в спину кролика. Кролик исчез. И исчез просто неожиданно. От недоумения, не ощутив в когтях добычу, гриф не смог удержать равновесие в воздухе и врезался в недалеко стоящее дерево. Тут же послышался хруст костей, который громким эхом разнесся по мертвой равнине, и черные перья разлетелись в разные стороны, красиво и медленно опадая на землю. Тело птицы рухнуло вниз на мягкую траву. На этом и закончилась наполненная страданием жизнь хищника... Куда же делся кролик? Неужели он почуял опасность и спрятался в кустах? Нет. Он даже не подозревал, что является жертвой и находится под наблюдением. Кроме того, не знал бедняга про так трагично оборванную жизнь молодого существа. Тогда что случилось? А случилось вот что: когда царство Малькарисса обрушилось, единственным уцелевшим местом остался вход, глубокая яма, уходящая в подземелье; кролик провалился как раз в этот колодец, успевший к данному моменту обрасти травой и мелким кустарником. Старику повезло дважды: он не стал жертвой хищника и не разбился при падении, так как комья земли, ветки, листья оказались на дне раньше него, образовав мягкий настил. Придя в сознание, кролик понял, что оказался в полной темноте среди камней и пыли. Подняв голову, он зажмурился: очень ярко горело солнце и ослепляло глаза, но его лучи не могли осветить подземелье из-за огромной глубины ямы. Вскоре до ноздрей безумца дошел резкий неприятный запах разлагающей плоти. Дышать было нечем. Этот смрад кружил голову и отравлял. Разведя костерчик из сухих листьев и веток с помощью высеченных камнями искр, кролик увидел источник ужасного запаха. Ужасная картина предстала перед очами бедняги... Посреди небольшой пещерки лежало существо - лис в порванной маске - с переломанными костями и глубокими ранами. Да, это был Слэгар Беспощадный... Тут на бедного кролика навалилась такая усталость, что его лапы не выдержали и подкосились. а веки стали слипаться. Он упал на землю и уснул. И снился кролику лис, что лежал рядом и истощал отвратительный аромат. Перед глазами его пронеслась вся жизнь Куроеда: вот маленький озорной лисенок играет на полянке и постоянно проказничает, вот подросток, первая симпатия и первые цветы, вот смерть молодой лисы-подруги, вот первая кража и первое убийство какой-то старой мыши, тут ужасный змей и маска, далее рабы, хитрость, Малькарисс, смерть... Неожиданно кролик дернулся. Еще раз. И еще. Тут его затрясло. Кошмар? Несомненно. Картина сменилась: покойник встал и, гремя сломанными костями, медленно приближался к кролику. Кроме того, постепенно он увеличивался в размерах: чем ближе, тем он казался больше и ужасней. Старик передернулся и проснулся. Он почувствовал некий прилив сил, энергии, ему казалось, что в темноте кто-то дает какие-то указания, приказы. Кролик вскочил и оттащил тело головой к выступу на стене так, что видны были только лапы, корпус и пушистый рыжий хвост, и стал обкладывать его камнями, валявшимися повсюду. Соорудив такую могилку Хитрейшему, безумный долго и пристально всматривался в результат и затем взял в лапы острый камень. Старик нацарапал некие слова, что пришли в его больную голову каким-то образом, на выступе, служившем надгробным камнем. Закончив работу и стерев лапы до крови, бедняга уселся напротив могилки и закрыл глаза. И тут он обрел покой навсегда... Давно уже эта яма заросла травой, на месте кустов раскинулся лес. Но до сих пор под землей существует пещерка, что стала склепом двум зверям. Тело старого кролика все еще ждет того, кто займет его место и будет охранять сон Хитрейшего, похоронит кости, нацарапав на стене пару добрых слов. Слэгар Работорговец Умело хитростью владел при жизни ты И мира властелином грезил стать. Спи в тишине среди камней, Великий Лис, Да хранит беспощадность твою темнота... - гласит надпись над головой лиса.

Вновь серый мышк вернулся в своё маленькое убежище из очередного похода в неизведанные земли. Он зажёг свечу и сдул со стола пыль. Мышь вынул из стенного шкафа большую книгу. Она едва была с его рост. Без лишних проблем он положил книгу на стол и раскрыл по центру. Огромная и не полная карта континента заполняла обе страницы. Достав из мешка свой дневник, мышь открыл его на странице, где было изображено странное существо. Оно не было похоже на зверя. Ни шерсти, ни клыков, ни когтей. Лишь одно маленькое слово "Аури" давало имя этому созданию. Мышь, перевернув страницу книги, начал перерисовывать набросок. В своём путешествии мышь набрёл на необычную деревню. В ней жили бесшёрстные существа. Они были выше него, но и высокими их назвать было нельзя, и имели худощавые, с виду хрупкие, тела, сравнимые с тростинкой. Народец гостеприимно принял путника и показал своё поселение. Их язык мышь разобрал далеко не сразу. Он отличался от привычного ему наречия не так сильно, как оказалось. Существа назвались "аури", что означало "золото". Пробыв в гостях около тридцати дней, мышь покинул странный народец, отправившись домой.

Рэдволл в разных стилях. Надеюсь, список будет пополняться. Киберпанк Мертвенное сияние монитора освещало лицо Клуни Шнура. Весь трафик Клуни! Он был тощим неопрятным крысёнышем со свалявшейся, потускневшей от долгого сидения в помещении шерстью и испорченными энергетическим горьким шоколадом и кофе желтоватыми клыками. Вместо одного глаза, лопнувшего во время былого сетевого набега, в левой глазнице крысёнка рубиновым светом горела линза зрительного имплантанта. Клуни лишился глаза, но поднявший на него антивирус лишился жизни. Также несчастный последовательно лишился банковского счёта, прокачанного персонажа в World of Redwall, учётной записи в Мордбуке, блога и собственной биографии. На одних форумах пользователи полагали, что Клуни – из киотских отаку, на других – что он, мол, сын генерального директора Мышкософта. Но толком Сеть ничего не знала. Клуни был сетевым крысёнком - самый мелкий и неопрятный грызун чужих сайтов, который когда-либо выходил в Фуррьнет. Многочисленные сверкающие серебром и никелем разъёмов имплантанты покрывали его дряблое тощее тело – от неестественно расширенного из-за чрезмерного употребления кока-кофеина глаза, прикрытого модной жёлто-зелёной контактной линзой, и оплетённых целой паутиной проводов зловеще прижатых ушей, до ампутированного хвоста, на место которого был вживлён кабель для высокоскоростного подключения к Фуррьнету, из-за чего Клуни и получил своё страшное прозвище Шнур! Сейчас он находился в режиме телеконференции (или, на жаргоне айтишников, «в телеге») в компании примерно пятисот своих собратьев по хакерскому ремеслу. Пёстрое сборище отаку, хакеров, крякеров, фрикеров и вирусмейкеров составляло могучую сетевую армию Клуни, трепещущую перед ним и покорную ему. Краснозуб, его заместитель, поставил себе на аватар длинный шест – боевой штандарт Шнура. Шест был увенчан черепом хорька. Клуни взломал хорька! Он не боялся никого на свете, кроме мамы, иногда выгонявшей его гулять. «Телега» беспорядочно неслась через Сеть. Клуни мало заботило, на какой сайт приведёт его судьба. Вот на мониторе мелькнула картинка – врытый у дороги столб с надписью: “Аббатство Рэдволл, центральный сервер World of Redwall. Приключения в краснокаменном аббатстве начнутся через 15 сек.». Щёлкнула клавиша крыски. Клуни мимоходом плюнул на всплывшую рекламку сайта «Шаловливые крольчишки: Самая большая коллекция XXX материалов в Сети!». «Вкусненький сайтик! Жаль, что мимо пролетели!». Мертвенное сияние монитора освещало лицо Клуни Шнура. Клуни – бог Сети! Весь трафик Клуни! Научная фантастика Рядовой Легиона тысячи глаз Загребаал взглянул в окно караулки и озадаченно приоткрыл рот. По дороге из Леса выжженных мхов к контрольно-пропускному пункту шли трое. Двое были знакомые – капрал Чернозууб и старший рядовой Ломоноос, из сто тридцать второго батальона, элита, ветераны ещё первой Брокхоольской кампании, махнувшие из части в посёлок за выпивкой и закуской. А другой был – ну совершенное пугало, и пугало страшноватое. Сперва Загребаал принял его за мутанта, но после сообразил, что вряд ли «старики» стали бы тащить мутанта в комендатуру, скорее бы просто пристрелили на месте. Здоровенный голый мышь, молодой, мех коричневый, здоровый, как барсук, - а на боку какая-то блестящая железина на верёвке. Лапы чудика были связаны, морда разбита, а Чернозууб с Ломоноосом ещё подгоняли его в спину стволами автоматов. А чужак, нелепо размахивая хвостом, брыкался и дёргался, получая очередные тычки, и орал дурным голосом, что-то служивым втолковывая. Те же только отдувались и вид имели весьма помятый – у Чернозууба под глазом ярко лиловела «слива», а Ломоноос постоянно сплёвывал себе под мышедавы кровь вперемешку со слюной. Дикарь какой-то, подумалось Загребаалу. Только откуда он там взялся – в Лесу выжженных мхов, где, кроме ежей да кротов в посёлке каторжан, немутировавших отродясь не было и быть не могло – ещё бы, после атомной-то бомбы «Вердоог» и тонн «Белого песца»? Может, он барсуками воспитанный? Бывали такие случаи. И верно: вон мышцы какие, так под шкурой и играют. Он смотрел, как эта троица подошла к часовым, как Ломоноос, утирая юшку, принялся что-то им объяснять, а часовые – из гвардейского ударного батальона, только ржут, «Кто же это вас так разукрасил?». А голый мышь, видя это, начинает дёргаться, вырываться, вот-вот удерёт. Так и дрыгается, пинается, брыкается, а морда совсем уж странная: выражение гордое, чванное, ни дать ни взять сам бригадир Ясеноог на параде в честь дня тезоименитства леди Цаармины…Ну всё, сейчас вырвется, удерёт. А, нет, повалили, лупят прикладами, и правильно, нечего тут брыкаться, тут тебе не танцульки в офицерском клубе. Загребаал повернулся. - Господин форт-капитан, - сказал он, - разрешите обратиться. Там капрал и рядовой из сто тридцать второго кого-то привели. Не взглянете ли? Господин форт-капитан подошёл к окну, посмотрел, брови у него полезли под самый козырёк фуражки. Он толкнул раму, высунулся во двор и прокричал, прикрывая рот от мелкого, пепельного после атомных ударов снега: - Часовые! Пропустить! Загребаал закрывал окно, когда в коридоре затопали, и солдаты со своим диковатым спутником ввалились в караулку. Чернозууб вытянул лапы по швам, откашлялся и, вылупив на начальство глаза, начал хриплым басом: - Докладывает капрал сто тридцать второго батальона Чернозууб. В посёлке воспитуемых задержан этот вот зверь. По всем признакам – сумасшедший, господин форт-капитан: носит на боку железину, орёт непонятными словами, кидается в драку, ходит, как изволите видеть, голый. Пока Чернозууб докладывал, задержанный сверкал глазами, презрительно усмехаясь всем присутствующим, с его морды не сходило жутковатое гордо-гневное выражение. Господин форт-капитан, заложив лапы за спину, подошёл поближе и оглядел его с головы до хвоста. - Кто таков? – спросил он. Задержанный жутко оскалился, выпятил грудь и громко и внятно произнёс: «Маар-тин!». Капрал Чернозууб хохотнул, караульные захихикали, и господин форт-капитан тоже улыбнулся, потому что на воровском жаргоне «маар-тин» означает «сломал ножик»… Нуар Колокол был сброшен, они все были мертвы. Последняя пуля перебила верёвку, поставив жирную точку в этой истории. Я снял свой палец со спускового крючка — всё было кончено. Они все были мертвы. Глава синдиката «Хлыст» Клу Ни, наркоторговец Асмодеус, наёмные убийцы Краснозуб и Призрак, вышибалы, бандиты, сутенёры…Всё было кончено. Рваные облака расступились, и взошло солнце. В алом свете его лучей Рэдволл внизу засиял, будто кроваво-красная роза. Высокий шпиль колокольни вонзался в небо, словно стремясь пронзить его, а я стоял на самом верху. - С вами говорит шеф рэдволльской полиции Констанция Бэйджер. Колокольня окружена. Бросьте оружие и выходите с поднятыми лапами! Так близко к небесам… Голоса констеблей были почти неслышны. - Рэдволльская полиция! - Лапы за голову! - Не двигаться! Голос призрачной мыши в моей голове замолк, и я вновь был свободен. Внизу Рэдволл вставал к новой жизни, как алая роза на поле сражения. Кровь ещё не успела высохнуть на шипах… - Задал же ты нам работы, мышонок! В машину, иди, иди! В центральное управление полиции! В толпе я заметил брата Мордальфуса. Эта мышь в залатанной рясе сможет всё исправить. Когда он станет аббатом, он скажет нужные слова. Я знаю, он скажет. Он усмехался. Это была усмешка победителя. И победителей было двое. Я знаю это. Я. I am that is…pain.

Агась! Занято. Значит, меняем историю. Это по мне. Как раз с этого то я и начинал. Во время я заглянул в обитель. Как раз наметился интересный конкурс. Что ж пора размять косточки и взять карандаш.

Отвечает специалист по Клуням, Роксана Скордж. Нет, он не признает институт благодарности, зато признает взаимовыгодный обмен. Так и живем. Однако он предпочтет спасшего его солдата неспасшему, потому что это означает большую пользу, преданность и способности.