Знаете, а я засела за чтение "Мартина". И как-то оно изначально неоднозначно получается.
Эпизод, когда Бадранг устраивает выволочку Хиску, тот начинает истово раздавать хлыста рабам, достается Баркджону и... Мартин перехватывает хлыст, Хиск словами(!) угрожает Мартину (" пусти, а то кишки выпущу") и тянется за кинжалом, а Мартин... упс, при всем честном зверье накидывает петлю Хиску на шею, валит и душит его. Кхм. Пока охреневшие сподручные Бадранга мыша не скручивают. Я пытаюсь вкурить, на кой черт и что это было? Но не могу.
Фактически, Мартин уже Хиска тормознул, когда бич перехватил. Хиск разговаривал словами на зверином, а прочие солдаты не вмешивались. Хиск бы не стал непоправимо калечить или убивать того, кто должен работать, чтобы ему самому не досталось (опять таки при начальстве, которое дает задание строить крепость, а не гробить рабов почем зря). Даже если он срывал злобу, то в этот момент уже был способен себя контролировать, чтобы адекватно разговаривать. На кой было хоря душить при Бадранге? Это какой-то... извращенный способ самоубийства. Я уж даже молчу, что Хиск до этого буквально проглотил дерзость Мартина, что в моем читательском восприятии не делает его "трусом в душе", как написано в книге. Трус как раз вернее бы воспользовался шансом унизить и избить (и меньше шансов, что битый раб придушит) бунтаря.
Ладно, идем дальше. Эпизод ночной беседы Розы и Мартина-на-стене. Роза хочет помочь обреченному на мучительную смерть мышу и... эм, она собирается отгонять от него чаек. Серьезно? Чтоб помучался подольше? Если она не может его снять ("стена высокая"), то что ж она его камешком-то не добьет? Потому что без авторского произвола ситуация Мартина просто шваховая. И быстрая смерть - доброе деяние, в отличии от " мы отгоним чаек, пусть поболтается там еще пару дней и сдохнет от жажды". Болтаться растянутым за 4 лапы - то еще мучение. Хоть бы камни поострее собрала и попыталась веревки перебить(нет, не при Бадранге, конечно) - хоть попыталась... И то шанс Мартина на спасение призрачен. Меня еще в сериале этот момент смущал, думала в книге получше.
Третий эпизод - общение Кейла и солдат Бадранга. Сначала он мило трет с офицером и даже дает совет, который еще и принимается(!). Его оставляют самостоятельно кормить пленников и потом самому идти в загон "предупредив стражу". Эм. Офицер не пнул никого пониже рангом проследить? Ну ок. Дальше караульные столь же мило чешут языками с Кейла - теперь о болячках. И хоть бы кто грубость какую выдал, ноу - усе милы и один даже извиняется за то, что его товарищ не особо суеверный. Оуч. Гарнизон Маршанка какой-то уж больно лояльный к рабам, как по мне. И это, видимо, нормальное взаимодействие. Хиск бегает с кнутом и раздает нормы (кстати, интересно, что они есть), но в остальном жить даже можно (не в смысле, " радостно строить Бадрангу империю, молиться и лапы целовать *фейспалм*), какое-то... уважение присутствует в разговорах. Хм. Кстати, смертников в яме все же кормят, хоть и очистками с кухни.
Пойду дальше читать, найду еще поводы на поболтать)
PS: О том, что Бадранг предлагает рабу стать солдатом - я уже писала где-то. Но вот заметила в тексте, что вообще-то там слово " офицер". Это еще более интересно, хотя и... ну, скажем так, все равно не есть замечательный вариант для мыша (свои возненавидят пуще Хиска). Но это все же характеризует вроде бы оценивающего зверей по виду Бадранга-расиста (горностаев выделял и даже в банду не принимал - опасался), как... одного из самых толерантных хищников за всю историю - в мыше разглядел себе офицера, ничего себе. Бросает Бадрашу в крайности?)
PPS: Кстати, быть солдатом Бадранга не то чтобы... скуууучно. Вот понадобилась лорду веревочка - взял и срезал с чужой "юбочки", продемонстрировав окружающим задницу подручного. Да и камешком в челюсть кинуть может. Лол. Пиратский йУмор, не иначе! Хотя с Мартином он беседует так... пробирающе-культурно. Прям таки лорд-горностай.
UPD: Ой! Чо нашла, чо нашла-то! То, о чем в сериале не было!
То есть, там поля рядом с Маршанком были, опа.
И еще:
То есть, бесполезного старичка таки списали из каменоломен. Пусть и после того, как он подольстился. Отец бунтаря, сидящего в яме, кстати.
То есть, загон "отапливался" + у рабов был доступ к огню (не то чтобы это важно, но в теории они могли устроить поджог и их бы, вероятно, стали спасать... если бы вовремя заметили.)