Таблица лидеров

Ещё раз всем спасибо и ещё одна плюшка - побольше и попуффыстее))).

Покрыс Спасибо на добром слове. История пишется, надеюсь и мне и читателям хватит терпения. Вот следующая глава. Глава 4 Джеффри Вереск спал долго и очень крепко. Он смутно видел во сне своих новых знакомых, ежей, которые в его сознании перенеслись далеко на юг, под Утёсы, где стоял его дом. Он оставил его в один погожий сентябрьский день. Залитая солнцем лужайка, длинные столы, покрытые белыми скатертями, цветочные гирлянды на садовых деревьях, музыка, песни, холодный грушевый сидр, свежий ореховый хлеб с плесневым сыром, выдержанным в пещерах, сливовые и яблочные запеканки, медовые кексы и бисквиты, вишнёвые и черничные пироги, тыквенный суп, жареные грибы с молодым картофелем и душистой зеленью, всевозможные салаты. Таков был Праздник Урожая, он же — День проводов на службу новобранца Джеффа, которому предстояло совершить путешествие и принести присягу государю-барсуку. Довольная улыбка отца – старого ветерана, пожелания удачи в дороге и успехов на службе, поцелуи и объятия родственников и слуг. Казалось бы, это было много-много сезонов назад, и прошла уже целая вечность. Голод, холод, болезнь, безнадёжные скитания по незнакомым лесам… События на пути и встреченные звери смешивались и менялись местами в отдыхающей заячьей голове. Иногда он просыпался, не понимая, где находится, переворачивался с боку на бок и тут же снова проваливался в своё волшебное королевство грёз, не имея в будущем никакой надежды вспомнить ни сами сны, ни короткие пробуждения. В пять часов утра следующего дня, когда в комнате и на улице было ещё совершенно темно, Джеффри Вереск открыл глаза с ясным осознанием, что он уже не спит. Мягкая тёплая постель не спешила отпускать своего гостя, но он чувствовал в своём теле полное возобновление сил и необычайную ясность в голове. «Вот это и называется «выспаться, как следует», во-во!» — пронеслось у него в голове. Джеффри, кутаясь в одеяло, приподнялся и спустил задние лапы на пол. Как и во всём замке, в его комнате приятно пахло деревом. Потянув спину, он вскочил, брыкнул лапами туда-сюда, и стал аккуратно прохаживаться по комнате в ожидании, когда глаза привыкнут к темноте. Вскоре он убедился, что в такую безлунную и беззвёздную ночь к темноте привыкнуть нельзя. Бросив одеяло на кровать, он нашарил под столом мешок, и начал на ощупь доставать одежду. Облачившись в розовую рубаху и подпоясавшись своим широким серым поясом, он наскоро умылся и вышел наружу. В коридоре и на лестнице было относительно светло от вделанных в стены бронзовых канделябров грубой работы. Замок, казалось, спал, однако снизу доносились неясные звуки. Заяц неторопливо спустился на второй этаж и направился в кухню. Он не ошибся. В такое ранее время звуки могли доноситься только из кухни. Итэн Крыжовник, выдра Оскал и ещё два ежа были заняты приготовлением завтрака. Мерно стучали ножи по разделочным доскам, булькало варево в кастрюлях, время от времени шипела влага, случайно попавшая на раскалённые плиты. Оскал первым завидел появление гостя и довольно улыбнулся в свои пышные усы. — Доброго утра, товарищ! Спишь, что твоя соня, — негромко сказал он. — Во-во, — также негромко отвечал заяц, осторожно выходя в центр комнаты, — сони — очень мудрые звери, с этим никто не посмеет спорить. Остальные дежурные повара тоже поздоровались с гостем. Итэн Крыжовник стоял у плиты и дул на поварёшку с дымящейся кашей. — Сударь Вереск, не желаешь ли проверить готовность? – спросил старик. Джеффри вмиг оказался рядом с главным поваром, тоже подул на его поварёшку и со свистящим звуком высосал содержимое. — По мне — то, что надо, во, — заключил он, — но вы не ровняйтесь на меня, я люблю, когда «аль денте», так уж устроен заячий желудок. Так что можно ещё подержать. — Хорошо, сниму с плиты и закрою полотенцами — само дойдёт — ответил Итэн, надевая на лапы толстые рукавицы-прихватки. Как-то не спрашивая и не предлагая, Джеффри сам собой включился в процесс приготовления. Пока пшённая каша томилась под полотенцами, заяц в сопровождении одного из ежей сбегал в погреба за несколькими бочонками с вареньями и мёдом. Затем ему поручили порезать на ломти несколько краюх ржаного хлеба, нашпиговать тесто для очередной запеканки сушёными сливами и помыть несколько освободившихся ножей и досок. Знатный гость показывал себя привычным и даже расторопным в кухонных делах. Итэн Крыжовник довольно улыбался, словно он был отец, счастливо наблюдающий, как подросший сын быстро осваивает семейное ремесло. Часа через два завтрак в Зале был накрыт, и обитатели Гвайффона рассаживались по своим местам. Марта Толстопятка пришла, как и в прошлый раз, после всех, и снова все повскакивали со своих мест, чтобы сесть за стол в одно время со своим тэном. Марта заметила остатки мучной пыли на яркой рубашке своего почётного гостя, и с недоумением поглядела на дежурных поваров, и, прежде всего, на Итэна Крыжовника. — Ваша милость, господин Вереск сами изволили помогать, их никто не принуждал — быстро начал оправдываться старик. Джеффри поспешил ему на помощь. — Во-во, ваша милость! Самое первое, что должен уметь приличный солдат — это накормить себя и своих соратников. Будь вы сам Мастер Клинка, какой в этом прок, если у вас от голода дрожат лапы? Доброго утра, во! Марта почтительно кивнула и показала зайцу на его место. — Отрадно видеть, что ты не пренебрегаешь никаким трудом, это очень достойно — заключила она, лапой давая знак, чтобы все садились. Завтрак прошёл быстро, разговоров было значительно меньше. Джеффри рассудил, что утро в Гвайффоне — это время важных дел. Он быстро управился с двумя порциями каши, большим куском запеканки, и выпил три чашки шиповникового чая с овсяными коржиками. Зал быстро пустел, причём Марта Толстопятка ушла одной из первых. Осенний Теодор, сидевший в этот раз где-то далеко, подошёл в Джеффри и опустил лапу ему на плечо. — Доброго утра, Джефф! Мы с сестрой пару раз заглядывали к тебе вчера вечером, но будить не решались. Надеюсь, ты не расстроился из-за пропущенного ужина. Джеффри добродушно улыбнулся: — Не переживай, старина. И тебе доброго утра, во-во! Я бы расстроился из-за пропущенного сна, во, так что вы всё правильно сделали. Точнее, всё правильно не сделали, во. Я снова сыт, как заяц в гостях у ежей. Теодор усмехнулся и погладил свой живот. — По утрам мы растрясаем накопленный жирок. Матушка просила проводить тебя до её покоев. Ей надо что-то тебе показать или рассказать, а потом милости просим на улицу. Друзья вышли из Зала и стали подниматься на третий этаж. Они остановились на площадке, которая разделяла все комнаты и имела одно окно, так что в ней было достаточно светло. Посередине стоял низкий стол с тремя цветочными горшками. Тяжёлые двери, за которыми находились покои Марты Толстопятки, были выкрашены в зелёный цвет, и в центре были изображены оранжевой краской две фигуры — сражающиеся лис и ёж. У первого была длинная секира, у второго — рогатина. По краям шёл орнамент в виде оранжевых кленовых листьев и семян. Внимательно изучив изображение, Джеффри кивнул, давая знак, что готов войти. Но Теодор сказал: — Я вас оставлю и пойду на улицу. Постучись три раза, — с этими словами ёж ушёл, ещё раз похлопав зайца по плечу. Джеффри проводил друга недоумённым взглядом и нерешительно ударил три раза по толстым сосновым доскам. — Прошу! — раздался голос Марты. Заяц схватился за медные ручки и медленно отрыл двери, глядя, как нарисованные лис и ёж расходятся в разные стороны. Покои тэна были просторными, но из-за занавешенного окна казались мрачными. Пол был устлан мягким ковром. Стены покрыты белой краской и расписаны растительным орнаментом. Слева от дверей стояла большая двухместная кровать из орехового дерева с балдахином, справа — высокий шкаф, наполовину заставленный красивой серебряной посудой, наполовину — книгами в дорогих цветных переплётах. Вдоль боковых стен стояли большие кованые сундуки, причём над одним из них висела рогатина, а над другим – страшного вида бунчук в виде лисьего хвоста, намотанного на деревянный шест. У дальней стены с окном стоял дубовый столик, украшенный резьбой. На столе лежало несколько книг и отдельные листы бумаги, стояло два подсвечника, зеркало в круглой оправе, перед ним – открытая шкатулка с украшениями. По сторонам от столика было по высокому мягкому креслу, в одном из которых сидела тэн Гвайффона и защитница всех ежей. Она трогала лапой серебряный кленовый лист, висевший у неё на груди. Над её креслом на стене можно было видеть потускневший от времени портрет ежа в соломенной шляпе и с курительной трубкой в зубах. Джеффри долго осматривался, удовлетворяя своё любопытство, и, в то же время, ожидая, когда хозяйка с ним заговорит. Наконец, ему стало неловко стоять вот так зевакой посреди комнаты, и он заговорил сам: — Ваша милость, я пришёл по вашему желанию. Очень недурное убранство, должен вам сказать, во. Мой старик многое бы у вас подсмотрел для украшения своих покоев. Марта мягко улыбнулась и показала лапой на второе кресло: — Садись, добрый гость. Это убранство создано отчасти моим отцом, отчасти — мужем. Заяц принял приглашение и устроился на мягком сидении. — Кто из них нарисован на портрете, ваша милость? На дверях, я так понял, сам тэн Элеизер Клён со своим приятелем? — Да, вот двери как раз размалевала я, когда была молодой, — заговорила Марта, кивая на вход. — И милая мордочка Айзека Толстопята, которая висит надо мной, тоже нарисована моей лапой. — Во-во, у меня есть двоюродная сестра по имени Нора, которая тоже отменно рисует — с участием сказал Джеффри. — Вся усадьба в Вересковом стане увешана её картинками. Я взял одну на память, могу вам показать. — Что ж, покажешь после. Надеюсь, ты примешь и от меня на память кое-что. Я распорядилась сшить тебе тёплый плащ, а также сделать удобные лямки для саней, чтобы их было легче тащить. Заяц несколько сконфузился. — Во-во, никак не ожидал столько заботы даже от таких добрых зверей, как ежи. Спасибо, ваша милость! Марта махнула лапой, пропуская благодарности. — Надеюсь также, ты задержишься ещё на пару дней. Доротея, и, особенно, Теодор, очень полюбили тебя. Вчера всё ждали, что ты проснёшься и проведёшь с ними вечер. Но мы поняли, насколько сильно ты устал от дороги, и решили не беспокоить. — Во, я никогда не заходил так далеко от дома, и не застревал в стольких передрягах одновременно. Я останусь столько, сколько вы мне прикажете. В Саламандастроне я должен был объявиться в самом начале декабря, во. Если вы недавно отметили середину зимы, то я запоздал сильнее возможного. Впрочем, во-во, пока я не принёс присяги, я свободен от дисциплинарных взысканий, или как там это называется. — Дозорный отряд, должно быть, грозная сила, если в ней служат такие мощные звери, да ещё, поди, и не один десяток таких, как ты. — Не одна сотня, — тихо поправил Джеффри. — Ни в Лесу Цветущих Мхов, ни на Южном Плато нет такой силы. Западное море всегда кишело пиратами, и барсуки со сказочных времён государя Уртрана Захватчика держат там вооружённых и вымуштрованных зайцев, против которых до сих пор не выстояло ни одно войско, во. — Должно быть, счастливы звери, живущие в тени Западных гор — они под надёжной защитой. В нашей глуши каждый глава семьи сам себе барсук и каждая семья – сама себе Дозорный отряд. Мой отец был храбрым воином, и он сделал воинами многих других ежей. Джеффри почтительно наклонил голову и невольно покосился на рогатину, висевшую на стене. Марта уловила его взгляд и ответила на незаданный вопрос: — Это Копьё Элеизера Клёна, наша главная реликвия. Когда Теодор достигнет нужного количества сезонов, а это случится ближайшей осенью, Копьё, а вместе с ним и звание тэна, перейдут к нему. Мне останется в тишине дождаться своей смерти. Заяц задумчиво почесал нос, и вдруг спросил: — Доротея родилась весной, а Теодор – осенью, верно? Именно это значат их прозвища? Марта улыбнулась, закрывая глаза. — Да, мой друг, здесь нет никакой сложной загадки. Дотти и Тэд — поздние дети, мы с Айзеком ждали их очень долго. Только когда мы посетили аббатство Рэдволл и получили там благословение от пожилой аббатисы Ликиан, я смогла забеременеть. В лучшую весну моей жизни родилась Дотти, а в лучшую осень – Тэд. К сожалению, сезоны не дали долгой жизни моему мужу, и детки выросли без отца. По крайней мере, они всем обеспечены, и вскоре получат в управление и Гвайффон и его обитателей. Марта замолчала и стала мерно покачивать головой, мысленно напевая какую-то мелодию, вероятно, уносившую её в приятные воспоминания молодости. Снова наступила неловкая тишина, и Джеффри не знал, куда деться, думая, что старая ежиха засыпает. Наконец, Марта, не открывая глаз, тихо сказала: — Будь добр, господин Вереск, задержись хотя бы на пять дней ради моих детей. Подари им немного своего юмора и поделись опытом. Им нужны впечатления, и внимание доброго сердца. — Как прикажете, ваша милость. Там, во-во, глядишь, и морозы поутихнут, и я спокойно дойду до Побережья за пару недель. Тут с улицы донеслись неясные крики. Марта открыла глаза и мотнула мордой на окно. — Погляди, это тренируются наши воины. Не Дозорный отряд, но чем уж богаты. — тихо усмехаясь, сказала она. Джеффри аккуратно отдёрнул занавеску и увидел внизу, на реке, дюжины две ежей, лупивших палками друг друга с яростными боевыми кличами. — Спустись к ним, они будут очень рады. Теодор, должно быть, тоже там. Джеффри задёрнул занавеску, поцеловал протянутую лапу Марты Толстопятки и неспешно попятился вон из её покоев. Поклонившись напоследок, он аккуратно затворил двери, и нарисованные лапой хозяйки лис с ежом вернулись к прерванному поединку. *** Стража Гвайффона насчитывала всего два десятка боевых ежей, из которых пятнадцать хорошо владели копьями, а пятеро метко стреляли из луков. Сквайр Терри был их единственным офицером и верховным командиром. Его оружием были прямой обоюдоострый меч и длинный треугольный щит, выкрашенный косыми чёрными и оранжевыми полосами. При нём был знаменосец и глашатай Годда, который должен был носить и охранять бунчук, подавать им сигналы, а также красиво и громко говорить от лица тэна или сквайра. Сейчас все эти двадцать два ежа, одетые в одинаковые оранжевые туники, тренировались на покрытом мягким слоем снега льду реки. Только Теодор выделялся своей жёлтой курточкой, но дрался наравне со всеми, орудуя деревянным шестом. Палки у ежей были того же размера, что и обычные копья, только легче и без наконечников. Небо ещё со вчерашнего вечера заволокло белой мглой. Лёгкий ветер носил снежную пыль, залепляя ей глаза и не давая свободно вздохнуть. Ежи много двигались, разбиваясь на пары или четвёрки, отрабатывая выпады, блоки и другие боевые приёмы. Они фыркали и, время от времени, смахивали с себя приставучие хлопья сухого снега. Сквайр Терри расхаживал между ними, делая замечания, выражая похвалу, показывая личный пример. Джеффри Вереск ещё какое-то время наблюдал за ними из окна своей комнаты, затем облачился в свой расшитый звёздами кафтан, обмотал кисти лап бинтами, чтобы не намозолить их, и бодро зашагал к выходу. В коридоре он столкнулся с Весенней Доротеей. — Во-во, сударыня, ты тоже собралась на прогулку? — спросил он, шевеля ушами. Доротея поднесла палец ко рту и сказала полушёпотом: — Матушка не велит сквайру Терри обучать меня, и говорит, что мне ни к чему умение стрелять и колоть живых зверей. — Хм, наверное, матушка имеет обоснованное мнение на этот счёт, — пожал Джеффри плечами, но тут же добавил, — хотя, в Дозорном отряде служат и зайчихи, даже среди высших офицеров, во. Моя прабабушка была полковницей, и выше неё никто из моей родни не дослуживался. Мой папаша – всего лишь капитан, во. — Хотела бы я познакомиться с твоей прабабушкой, Джефф. Я пойду с тобой, и не буду драться. Но я хочу тебя попросить. — Да? — Джеффри наклонился к самой мордочке Доротеи. — Покажешь нам всем, как ты стреляешь из арбалета и как управляешься с кинжалом? Заяц тихонько засмеялся, вернулся в свою комнату и через мгновение вышел при всём своём вооружении. Они спустились и вышли на улицу. Когда боевые ежи увидели приближение гостя и хозяйской дочери, они прекратили упражнения. — Продолжайте, друзья, — замахал свободной лапой Джеффри (другой он держал на плече арбалет), — я всего лишь хочу присоединиться к вам. — А я хочу посмотреть, как вы все управитесь с настоящим боевым зайцем из Верескового стана, что под Утёсами, — улыбаясь, сказала Доротея. Сквайр Терри почтительно поклонился Доротее, и та скромно опустила глаза. Знаменосец Годда, который только что боролся с Теодором, отошёл в сторону и взял запасную палку в куче снаряжения, которая была свалена в корнях старой лиственницы на берегу. — Выберите противника! — зычно и протяжно проговорил Годда, подавая зайцу палку. Джеффри сложил в стороне своё вооружение, взял предложенную палку и обвёл глазами присутствующих. Он остановил свой взгляд на самом сквайре Терри. — Я сражусь с вашим тренером, чтобы он мог оценить мою подготовку. Обещаю не пускать в ход свои задние лапы, если он пообещает не пускать в ход свои колючки, во. Ежи засмеялись. Они знали, что пинки против них бессильны. Терри вышел вперёд, сжимая в лапах свою палку. Остальные ежи встали кругом, переговариваясь и делая ставки на победителя. — Саламандастрон против Гвайффона? — спросил сквайр, ухмыляясь. — Пока что всего лишь Вересковый стан против Гвайффона — парировал Джеффри, перебрасывая свою палку из лапы в лапу, — Кровь и уксус!! — Кочки и колючки!! Противники сошлись и начали осыпать друг друга глухими ударами. Терри был значительно ниже ростом, но обнаруживал неожиданную для ежа юркость и ловкость, постоянно увёртываясь от ударов и делая резкие выпады. Джеффри пытался компенсировать недостаток прыткости широкими шагами, каждый раз нападая с нового места. Силы у обоих зверей было много, и их палки громко стукались при каждом скрещивании. Однажды Терри изловчился и больно ткнул Джеффри в живот. Ответ не замедлил себя ждать, и ёж тут же получил жгучий удар по уху. Несколько раз они огрели друг друга по бокам, Джеффри получил по задней лапе, а Терри был неожиданно опрокинут на спину. Наконец, сквайр начал выдыхаться от слишком частых и быстрых манёвров, и второй раз растянулся на снегу. Джеффри склонился над ним и подал ему лапу. Его дыхание казалось ровным. — Отличная попытка, старина, во-во, — сказал Джеффри с неподдельным уважением. — Ну и выдержка! — с восхищением сказал Терри, поднимаясь. Из его рта вырывался пар. — Что же будет, когда вы выучитесь ратному делу в барсучьей горе? — спросил кто-то из ежей. — Будет всего лишь один из четырёх сотен таких же длинноухих солдат, во-во, — подмигнув, ответил Джеффри. Сквайр Терри отошёл в сторону, чтобы отдохнуть, и дал сигнал лапой, чтобы остальные возвращались к упражнениям. Джеффри встал в пару с Теодором и начал показывать ему все приёмы, которые он употребил, борясь с начальником стражи. Все остальные тоже разбились на пары и застучали своими палками. Тем временем Доротея подбежала к сквайру и предложила ему помощь. — Ерунда, ваша милость, не переживайте за меня — заговорил Терри, отмахиваясь, — такие синяки мы с вашим братцем получаем примерно через день. — Прости меня, дорогой сквайр, я предложила совсем глупую затею — виновато начала Доротея, — но я не думала, что вы начнёте драться взаправду. Терри застенчиво улыбнулся, но тут же серьёзно сказал: — Это было не взаправду, ваша милость. Если бы поединок был настоящим, мы бы уже, по меньшей мере, по три раз убили бы друг друга. Думаю, господин Вереск сможет многое нам показать. Сквайр не ошибся. В этот день тренировка продолжалась почти до обеда. Непогода смирилась с упорством зверей — к полудню ветер утих, а снежная пыль улеглась. После упражнений с палками были принесены луки и стрелы. Джеффри показал, как его болты прошибают насквозь все мишени, причём всегда попадают в цель. Ежи могли утешиться только тем, что их луки стреляли всё-таки быстрее и дальше. Под конец заяц продемонстрировал мастерство владения кинжалом. Ежи с открытыми ртами наблюдали, как прямое лезвие начинало извиваться в его лапах, становясь их искусственным продолжением. Марта Толстопятка не дремала в своём кресле. Она пристально наблюдала за ходом тренировки, стоя у окна и молча благодарила сезоны, что в эту страшную зиму они прислали к ней столь выдающегося молодого воина.

Лучше не придумывать того, чего не было в оригинале. Если "javelin", то дротик.

Эт самое, давайте, автор, продолжайте, пожалуйста! Отлично выходит! Приятно читать) очень жду продолжения)

Большую при большую книгу мне в лапы) Если туда добавить Середину Зимы и снег, стульчик и дерево, трагедию и комедию, мыло и верёвки, то тогда да. Настоящая Зимняя сказка о верёвках) А так, здесь исправленная колыбельная, которую я отправлял на конкурс и небольшая предыстория к ней.