Ромуальд

Глупо хихикая себе под нос, Джег нарочно связал своего пленника как можно туже. Сделав это, он закрепил конец веревки на ветке, обмотал оставшимся куском задние лапы бельчонка и яростно пнул его. Двинк рухнул с ветки дуба и повис, качаясь на веревке вниз головой. Джег перелез на ветку пониже, там, где он мог стоять напротив лица Двинка. Крысенок начал немилосердно раскачивать оглушенного пленника из стороны в сторону, торжествующе ухмыляясь. -Йихиихии! Ш-ш-шмотрите, кого ш-ш-шловил Джег, тупая древомыш-ш-шь! Подош-ш-шдите, вот придет папоч-ч-чка вмеш-ш-ште с ош-ш-штальными и увидит, ш-ш-што я ш-ш-шделал! Ты ш-ш-што, не знаеш-ш-шь, тупица, это наш-ш-ша земля! Краш-ш-шеные здеш-ш-шь ш-ш-шнают каш-ш-шдый лиш-ш-шт, каш-ш-шдое дерево! Думал меня ш-ш-шловить, да? Болтая, он вытянутой лапой ударил Двинка по лицу. - Хотел меня ш-ш-шловить, а, хотел, тупоголовый? Двинк постепенно пришел в себя и обнаружил, что мир встал вверх тормашками. Кто-то грубо раскачивал его из стороны в сторону. Бельчонок пытался освободить свои лапы, когда вдруг увидел напротив себя лицо злобно ухмылявшегося Джега. - Йихиии, прош-ш-шнулш-ш-шя, а? Когда Двинк качнулся в сторону Крашеного, он инстинктивно попытался цапнуть его. Джег отпрыгнул назад, увернувшись от клацнувших клыков бельчонка. - Йахааа, промаш-ш-шал! Он крутанул Двинка, прыгнул ему на спину и навалился на него всем телом, безжалостно колотя его. - Еще хочеш—ш-шь попробовать, хочеш-ш-шь, да? Хи-хи-хи, Джег ш-ш-ш тобой еще повеш-ш-шелитш-ш-шя! Под тяжестью навалившегося на него Крашеного бельчонок задыхался. - Умффф! Ты, размалеванный мелкий трус, ух, подожди, вот я освобожусь! Джег спрыгнул вниз и встал напротив своего пленника. - Но тебе никак не освободитьш-ш-я, никак! Мелкая древомыш-ш-шь, ты мой, ш-ш-што хочу, то и ш-ш-шделаю ш тобой. Джег отломил прутик, которым принялся не слишком-то нежно щекотать нос Двинка. Шум боя вдалеке уже стих. Джег тоже это заметил. Он начал дразнить бельчонка. - Вш-ш-шех твоих друш-ш-шков перебили! Двинк заворчал в ответ. - Ха, это мы еще посмотрим!

- Ну-ка посмотрим, кто тут у нас в гостях - ухмыльнулся Раф-Риф, грозно выставляя вперед меч и кинжал. Длинным острым лезвием кот пошарил под одним шкафом - ничего, только под лапы путешественникам выкатились серые хлопья скопившейся в каюте пыли. - Давай, давай, выходи отсюда! - путник перешел к другому шкафу с клинком наготове. Звяк, звяк, звяк! Обернувшись, кот и горностай увидели, как из-под кровати капитана с пышным балдахином перебежала под только что "проверенный" Раф-Рифом шкаф какая-то тень. - Эй, клянусь сезонами, ты это видел? Это еще что за тварь? Судя по звукам, которые она издает, она вся из железа или жести!

Должен расстроить, кротов-воителей не будет (если мы, конечно, понимаем под воителями зверей, которым доверен меч Мартина). Скрытый текст В "Sable Quean" есть крот, но это крот-воин, а не крот-воитель. Меч доверят другому зверю.

- Да, да, да, это сфинкс, который должен напоминать мне, куда я еще не успел по своей проклятой забывчивости. - улыбнулся Ромуальд, демонстрируя Катрине сфинкс-органайзер. - Еще он будит меня ночью рассказами о Бастет...Так, значит, я думаю, что та сцена, во время которой братья берут аббатство штурмом, будет представлена в виде боя подушками. И сражение, и бескровное!

Простите, ребята, я знаю, коряво...На самом деле, простите. На смерть человека, подарившего нам Рэдволл. Мир, где крысы, и мыши, и выдры, и ласки! Стали звездной сверкающий след… Нам останутся книги, и битвы, и сказки Только с нами тебя больше нет. Твоей волей мир новый свет ставил на полку, Торопился за книгами свет. Порыдаем-поплачем-забудем, что толку? Только с нами тебя больше нет! Тают искры костров, обрываются лиги Неоконченных странствий дорог. Так уходят творцы, закрываются книги. Пустота – вот наш горький итог. Не сорвутся с пера летописные реки, Увлекая в таинственный край. До свиданья, творец, до свиданья навеки, Милый Рэдволл, навеки прощай! Только верю я, там, куда нам не добраться, В мире добрых и храбрых зверей Ты подходишь к стенам дорогого аббатства, Где тебя уже ждут у дверей.

Проклятье...Просто не верится...Царство ему Небесное!

- Конечно, я буду рад сыграть столько ролей, сколько потребуется для пьесы. - улыбнулся Ромуальд, убирая в карман сфинкс-органайзер (крошечный сфинксенок, прячась в своем окошке, напоследок скорчил Катрине веселую рожицу). - Да и не прочь был бы добавить несколько новых эпизодов, чтобы пьеса была немного подлиннее. Например, я думаю о сцене боя за аббатство, когда Дурохвост и Вкнигунос захватывают его ночью, пройдя через потайную дверцу.

- Над Саламандастроном и в районе Северных гор нас дважды обстреляли, хотя, по правде сказать, я забыл обо всем из-за домашних хлопот. - признался кот, смущенный до глубины души. - Это утко-буйвол, только он уже улетел. - Ромуальд махнул лапой в сторону окна и оглядел опустевшую сцену. - Прошу меня простить за мое опоздание! Так чем же закончилась репетиция?

- Ты разбираешься в травах. Конечно, я не против. - улыбнулся Тигренок, возясь с застежками брони. - Джейлин, помогите мне вон с тем рукавом, надо снять с него кольчугу, а то он в железе закоченеет. Только очень осторожно, чтобы не растревожить рану. Ну сейчас, раз...два...взяли!

- Лепефка кальмар кардамон. Бурлак мандарин бахтА. (Лепешка валялась тут недалеко, в проходе между домами на куче отбросов). - промолвил Выд-Ре'нок, важно передавая пластинку королеве Хухуху. - Лепефку малвыдр цоп-цоп, ага, краля-лева Ху-ху ой ылдыз караша! Малвыдр не малвыдр, некузяво, малвыдр лепефку припёр! (Я сразу понес ее тебе, королева Хухуху, чтобы ты обрадовалась. Ну и кто после этого малвыдр? Я нашел Лепешку!!!).

Сперва лису показалось, что винт, поворачиваемый влево, идет почти так же туго, как и при повороте вправо, но вскоре дело пошло лучше. Первый винтик странного вороненого металла упал из своего гнезда на песок, слегка задев лапу Бена Ганна Кеноби. Лис почувствовал, что этот таинственный металл, столь черный, что казался воплощением ночи и тьмы, слегка обжигает кожу, будто и вещи, сделанные в кузнях Города теней, стараются хоть чем-то да навредить врагам своих хозяев.

За окном раздался рев турбовинтовых двигателей личного Его умнейшества пана Нургла дважды четырех Имперских знамен именного утко-буйвола "Горный орел", и в окно театра (по счастью, открытое) влетел черный, но казавшийся красным от смущения молодой кот со сфинкс-органайзером в лапе. - Воскресенье, шестое февраля, Зима Морозных напевов, девятнадцать часов, ноль-ноль минут, не забыть прийти в театр, не забыть прийти в театр, не забыть прийти в театр! Пометка: особо важно. Не забыть прийти в театр! - лепетал крошечный сфинксенок, высовываясь в окошко карманного сфинкс-органайзера последней модели. Впрочем, когда память дырявая и генеральная уборка на носу, никакие сфинксы не помогут. Кот плюхнулся на пол и осмотрелся вокруг. - Эээ...я не опоздал? Молчание было ему ответом. Слова были не нужны. Пунцовые кулисы строго смотрели, как цвет щек кота становится все более насыщенным. Утко-буйвол за окном ободряюще подмигнул пану Нурглу - дескать, не робей! - и, гудя мотором, ушел на секретный утко-буйволодром в горах.

- Хорошо...Дорога тебе известна... - Разиаре показалось, что тень улыбнулась. Завинтив пробочку и спрятав фляжку в складках одежд, собеседник зверя лениво махнул лапой в сторону невидимой границы, отделявшей Южные джунгли от Джунглей пропавших путников, где в лучах Луны искрилась и мерцала вымощенная чистым мрамором дорога. - Когда ты найдешь остальных, приходи вместе с ними к нам...И к другим...Волк, лис, хорек, остальные...Они ждут.

- Да, да, но сначала надо взглянуть на рану... - Тигренок откинул в сторону полу плаща, и звери увидели на груди Драугвата узкий продольный разрез, оставленный страшным, рассекающим любую плоть клинком великого ловчего Уснувших. Ранка казалась на вид совершенно пустяковой, жалкой царапинкой, но хозяин Чайника хорошо знал силу оружия теней, пронзающего тело силой холода и мрака. - Нужно осторожно снять с него кольчугу и нижнюю рубаху, промыть рану и наложить повязку...Травки, да...Чтобы его сердце билось, а жизнь не покинула его тела.

На смятом ударом топора Фютрата вороненом брюшке обнаружились едва заметные линии, образовывающие небольшой квадрат, по углам которого лис нашел тонкие шляпки ввинченных в металлическую плоть до отказа болтов. По-видимому, это и была съемная пластинка обшивки, позволяющая производить ремонт и дозаправку разведывательного паучка. А ведь и собранная разведчиком информация также должна была как-то передаваться хозяевам машины!

- По правде сказать - отозвался Раф-Риф, вставая из-за стола и вытаскивая кинжал из ножен. - Мне тоже что-то такое показалось...Будто мимо тебя шмыгнула какая-то маленькая тварюшка. Давай-ка проверим каюту, может, у бравого кэпа был ручной скорпион в качестве питомца, а мне совсем не хочется возвращаться в наш лагерь с ядовитым шипом в пятке. Пять минут поисков нам не помешают, а спокойствия уж точно поприбавят! Еще не хватало бродить по кораблю, где шарится какая-то мелкота.

- Аккуратнее, Джейлин, нужно перенести его как можно осторожнее. - Тигренок, затаив дыхание, помогал волчице переносить раненого, да так бережно, словно это была хрупкая фарфоровая ваза, готовая расколоться на тысячу кусочков при малейшем неосторожном движении. - Так, теперь сюда. - наконец, воитель оказался уложен на траву у берега на том же расстеленном плаще, что так и не исполнил роль савана. - Нам нужно осмотреть его раны, точнее рану, ведь великий ловчий ударил его своим клинком только единожды, а за последствия этого удара я и опасаюсь больше всего. Остальное-то ерунда, вылечим, а вот от оружия теней так просто не выздоровеешь...Но мы не будем просто так сдаваться! Драугват силен, в истории было всего несколько случаев, когда раненные призрачным оружием не умирали сразу. Те, кто не поддался смерти при первом ударе тени, обычно выправлялись. Хотя велика та рана, клеймо которой остается в душе. - вздохнул Тигренок.

Ветки под лапами треснули. Чигид с криком рухнул вниз. С глухим стуком он шлепнулся на землю и, видимо, переломал немало костей. С тихим стоном он попытался встать, протягивая лапу и всхлипывая. - Пощ-щ-щады…ш-ш-шдаюсь…не убивайте Чигида… Тугга Брастер обрушил свою железную палицу на вожака Крашеных. Он наносил ему удары, пока Сэмолюс не оттащил его от убитого зверя. - Ты что это делаешь, разве не слышал, что он просил пощады? Тугга Брастер пытался оттолкнуть Сэмолюса, чтобы добраться до тела Чигида. Он заворчал. - Глупости, от меня эта дрянь пощады не дождется. Перебить их всех, очистить мир от этой погани, я сказал! Боузи увидел, что происходит; он вскочил и выбил палицу из лап землеройки Гуосима. - Ах ты, маленький трусливый поганец, ты сам не лучше этих древесных крыс. Оглянись вокруг, ты что, не слышишь? С гибелью своего главаря Крашеные оставили всякую мысль о сопротивлении. Они свешивались с высоких ветвей, завывая и стеная. Нокко, с которым товарищи уже познакомились, опираясь на свой боевой топор, покачал головой. - Ни к чему сражаться с товпой этих пвакс! Тугга Брастер по-прежнему был уверен в своей правоте. - И кто это сказал? Хороший Крашеный – мертвый Крашеный. А ну перебить их всех, я сказал! Нокко осклабился, подмигнув предводителю землероек. - Вот посвушай, ставина, ну певебьешь ты этих Квашеных, и достанется тебе товько то, что у них в кавманах. В чем же тут выгода? Сэмолюсу понравился оборванный главарь мышей. - И что, по-вашему, мы должны делать, сэр? Вожак Гонфелинов с готовностью объяснил. - Посвушай меня, ставый двужище, я бы спевва ствяхнул их с этих девевьев. Потом я заставив бы их отвести меня к их пвитону, тому дубу с пятью вевхушками. Квянусь, у них там пвипвятано немаво бавахва, хватит нам, чтобы ваздевить между собой. Как тебе такая идея? Боузи кивнул. - По мне так звучит разумно. Но ты так и не сказал, что нам делать с этой бандой. Амфри выдвинул разумное предложение. - Простите, что вмешиваюсь, я думаю, нам лучше выгнать Крашеных из их логова и отвести прямо на равнины за Рэдволлом. Сэмолюсу предложение юного ежа показалось дельным. - Да, тогда мы рассеем их по всем четырем ветрам на открытой равнине. Без леса, полного деревьев, чтобы прятаться, и без вожака, чтобы вести их, Крашеные не будут угрозой ни для кого. Командор вмешался в разговор. - Отлично, и мы сможем провести остаток лета в аббатстве с нашими новыми друзьями, пируя и распевая песенки к радости наших сердец, парни! Боузи прямо расцвел при упоминании о рэдволльском пире. - О, вот это я называю умным планом. Предлагаю немедленно начать приготовления! Энтузиазм лэрда Боузи оказался самым сильным аргументом. Все вокруг дружно закричали от восторга. Спинго взяла Биски за лапу, вне себя от радости от возможности посетить Рэдволл. -Ну вазве не чудесно, я наконец увижу, откуда водом мой пведок Гонф! Боузи поднял свой меч и крикнул прятавшимся на деревьях Крашеным. - Ваши жизни пощадят, если вы спуститесь вниз, без оружия. Вы сдаетесь? Вне всякого сомнения, в этот день добрые звери одержали полную победу. Конец главы.

Командор первым заметил знакомое лицо в толпе наступающих разъяренных мышей. Он вскочил, крича. - Отставить наш план, ребята, к нам на помощь идет наш Биски с кличем «Рэдволл». В атаку! Рэдвооооолл! Тугга Брастер увидел, как мимо пробежал его сын. Он застыл, глядя с озадаченным видом. - Во имя меха, что мой сын делает в этой компании оборванцев? Он не договорил – меч Мартина ловко стукнул его плоской стороной по мягкому месту. Боузи рявкнул на вожака землероек. - Ты, неблагодарный зверь, разве ты не видишь, что это друзья пришли помочь нам? В атаку! Среди Крашеных, укрывшихся на деревьях на дальней стороне поляны, воцарились ужас и смятение. Впервые в жизни противник превосходил их числом. Более того, они обнаружили, что их еще и окружили. Дагго и Твигго, ударив с тыла, отсекли все дороги к отступлению. А впереди, и справа, и слева, поляна кишела воинами Гонфелинов, Гуосима и Рэдволла. По правде говоря, Крашеные были всего лишь трусливыми древесными крысами, чья тактика заключалась, в основном, в том, чтобы нападать из засады на одиноких путников, стреляя в них отравленными стрелками под прикрытием плотной листвы. Их главарь Чигид был трусоват для честного боя; для него это было уже слишком. Он метался взад-вперед по террасам из ветвей, разыскивая любую возможность ускользнуть с поля боя и одновременно призывая своих бойцов стоять до последнего. - Йииих! Убейте их, много, много! Рой летящих вверх стрел зажужжал, как разгневанные шершни. Пораженные смертоносными наконечниками древесные крысы рушились вниз, отчаянно голося. За стрелами последовали копья и камни из пращей. В ужасе Крашеные бросали свои трубки и отравленные стрелки, они выкидывали прочь даже свои веревки с камнями. Чигиду осталось отступать только наверх. Он поспешно полез выше по стволу дерева, туда, где были тонкие веточки. Спустя несколько мгновений, после отчаянных попыток удержаться на хрупких ветвях, случилось неминуемое.

- О да, конечно...Ты найдешь своих друзей и приведешь их в наш город, к остальным. Но ты голодна и измучена. Отведай этого, вино восстановит твои силы. - в протянутой к Разиаре полупрозрачной лапе тени возникла изящная серебряная фляжка, украшенная странным переплетающимся цветочным орнаментом. Прозвенел смех тени. - Серебро прогоняет прочь темные силы, а я держу его без боязни. Поверь. - тонкая лапа легко откинула пробку, и горностайка увидела плескавшееся во фляге фиолетовое вино, в котором шипели и лопались пузырьки. Нежный, пьянящий, тонкий запах, чуть-чуть похожий на аромат сорванных фиалок, защекотал ноздри зверя, заставил их трепетать от радостного предчувствия. - Оно не повредит тебе, видишь.- тень чуть наклонила флягу, и несколько капель упало на траву и листья кустарников, и - странное дело! - даже растения как будто взбодрились, вытянулись, стали сильнее и прекраснее, чем были. - Это не яд.

Лайт Спасибо! Komandor Благодарствую Фенвик Спасибочки, дружище! Ничего страшного! Катрина Спасибо большое) Да, ты у нас старая любительница моря Так держать! Я стану львенком с веселой челкой, Я с самой лучшей уйду девчонкой, Чтоб все глядели, чтоб охи-ахи, «Ушел наследник! Какие страхи!». Притопнут лапы, да путь неблизкий. Ты льву и львице оставь записку, «Ушли за грезой, придем нескоро!». И мир проводит нас птичьим хором. Поймут другие, не все ль едино? Наш мир бескраен – дворцы, равнины. Хвосты обвивши, бродить мы станем По дальним джунглям и по саванне. Со мною будешь, со мною рядом, Пройди со мною под водопадом. Посмотрят звезды с небес игриво И черной челкой тряхну, как гривой. В закат смогу я запрыгнуть прямо, А сердце станет дрожать тамтамом, «Киара с Кову» над каждой крышей Хвост черной кистью на небе пишет. Над морем пенным, над сонной чащей Блеснет кометой полет звенящий. Вползет в носишко, мечтами пьяный, Дух приключенья, медовый, пряный. Недели мчатся и тают где-то. Мечтать о царстве и быть студентом. Теснятся думы, и в них нет толку. Я стану львенком с веселой челкой.

Декабрист Конечно, это никогда не воплотится в жизнь, но я бы посмотрел на Рэдволл в стиле а-ля стичпанк. То есть в мире, где куклы (ну, в данном случае не куклы, а звери) живут на развалинах внезапно исчезнувшей человеческой цивилизации. У Килворта все-таки не то, нет ощущения мира без людей, да и все эти магические элементы к месту и не к месту. А так было бы аббатство, построенное из кусков красного песчаника, подобранных на месте разрушенного взрывом старинного человеческого замка. Мафусаил вместе с мышками читал бы огромные человеческие книги; оружие было бы сделано из всяких ножниц и гвоздей, как в мультфильме "Девять". И был бы мир, полный тайн и легенд об исчезнувших людях.

Фрей осторожно выглянул в щелочку между дверным полотном и косяком. Никого...Только из разбитого иллюминатора в коридор врывается легкий морской ветерок, он-то и заставлял дверь жалобно скрипеть и периодически чуть приоткрываться. Или не он? Неожиданно ветер как будто усилился, дверь резко дернулась вперед, едва не толкнув горностая. Тому показалось, что в момент, когда дверь распахнулась, мимо его лап в каюту метнулось что-то маленькое, но, осмотрев все вокруг, Фрейгард никого так и не увидел. - Эй, что там? - спросил Раф-Риф, сидя за столом, как настоящий приказчик в торговой конторе - только не хватало нарукавников, пикейного жилета и козырька на лбу - Ты видел? Ну и ветрина! Надо нам запереть дверь понадежнее или завесить тот иллюминатор хоть брезентом, а то негоже, если дождь или ветер что-нибудь здесь испортят.

Кот Насчет Мартина я не знаю, но однажды поздней зимой молодой котенок со старым ржавым отцовским мечом за плечами расквасит нос патрульным Рэдволла ежам Ферди и Коггзу Колючищам, отбирающим последние буханки хлеба у мирных пахарей - хорька Чернозубчика и его жены горностаихи Ломоносинки. И все начнется сначала... А по поводу людей в СЦМ, думаю, волноваться не стоит, Брайан Джейкс такое никогда не напишет, будьте уверены. Хотя хотел бы я знать, каким был бы Рэдволл, если бы БЖ продолжал свою линию с аббатством как с уголком где-то на окраине человеческого мира.

Мне кажется, Корвус Скарр; правда, в книге "Doomwytes" автор здорово манчит и губит все планы хищников прямо на корню. Итак, Корвус жил-не тужил много-много сезонов, казалось бы, мог чему-то научиться, но нет: 1. Потерял все в погоне за камушками, имеющими чисто символическое значение. Де, Погибельные Огни будут непобедимы, и к ним вернется удача, когда камни водворят на свои места. Бывалый зверь, а жертвует всей шайкой, всей более-менее благополучной жизнью ради четырех камушков и непроверенной легенды. Ублаза с его идеей украшения короны жемчугом Лутры хоть можно понять. 2. Очень суеверен - всерьез полагал, что гигантская рыбина в пруду дает ему советы и предсказывает будущее. 3. Заключил неудачный союз со слепым и полубезным аспидом Балиссом, хотя любому зверю ясно, что аспид даже в качестве союзника - создание весьма сомнительное и верить ему нельзя. 4. Прошляпил заговор Сикарисс и недовольство собственных воронов.